Форум » О необычном » ДВЕ ЖИЗНИ. ЧАСТЬ V » Ответить
ДВЕ ЖИЗНИ. ЧАСТЬ V
star: Моё знакомство с книгой К.Е. Антаровой «Две жизни» началось с того, что один мой хороший приятель специально для меня на принтере распечатал первую часть и, вручив её, предложил почитать. Приняв презент, я положил его на полку, так как и без этого дел хватало. Периодически встречаясь с приятелем, я слышал его вопрос: «Ну как книга?», и отвечал, что дела не оставляют времени на то, чтобы расслабиться и взять её в руки. Так продолжалось почти четыре месяца. В конце концов, в очередной раз договорившись с ним о встрече, я подумал, что снова признаваться в том, что даже не раскрывал книгу будет уже просто неприлично, и достал распечатку с полки. Это было в январе, когда деловая жизнь, в основном, начинает активизироваться не раньше второй половины месяца. Так что время у меня было, а дел, как раз наоборот, не было. Несмотря на кажущуюся простоту сюжета, с первых же страниц я ушёл в неё с головой. Уже на следующий день я поехал в магазин и купил все четыре тома, забрав последний экземпляр. Затем, более двух тысяч страниц ушли как вода в сухую землю. Я читал постоянно, с утра до вечера. Три-четыре дня уходило на каждую часть. Но иногда, получалось и так, что после прочтения нескольких страниц меня одолевал сон. Тогда я приписывал это тому, что накануне зачитывался допоздна, теперь же знаю почему так происходило. Эта книга не просто носитель информации, но и проводник тех положительных эмоциональных энергий, которыми она щедро наполнена рукой автора. А новые для человека вибрации лучше всего усваиваются им во время сна. Думаю, что многие в этом вопросе могут ориентироваться на собственный опыт, когда после пикника на природе, где вроде бы никто ничего особенно и не делал, по возвращении домой, ловили себя на непреодолимом влечение к постели с тем, чтобы поскорее погрузиться в сон. Самое интересное, что за всё то время, что я посвятил чтению книги, меня ничто не отвлекало от этого процесса. Это теперь я знаю, что если человек занят тем, чем ему следует заниматься, то все внешние обстоятельства складываются для него максимально благоприятно. Тогда же я посчитал это удивительным совпадением. Закончив читать, я не дождался встречи с приятелем, и обрушил на него шквал своей благодарности по телефону. Я не видел его лица, но думаю, что он удовлетворённо улыбался. С того момента я перечитывал эту книгу неоднократно и каждый раз находил в ней что-то новое, что ускользало от моего внимания при предыдущем прочтении. Единственное что было общим для каждого раза, это чувство неудовлетворённости интереса, когда мои глаза видели последние строки первой главы четвёртой части. При этом у меня каждый раз возникало жгучее желание узнать, а что же дальше. Неоднократно я задумывался о том, может ли кто-то продолжить эту, явно не законченную, историю. В какой-то момент меня посетила мысль о том, что мне по силам написать её продолжение, но аргументы типа: «Кто я такой, чтобы браться за такое дело?» и «Да я же вовсе и не писатель», были весьма убедительны, и я оставил эту затею. Однажды, после пятого прочтения, я поймал себя на том, что представляю себе, каким может быть дальнейшее развитие событий. Моя фантазия нарисовала мне несколько образных картинок, и я взял и записал то, что представилось мне. Так я начал придумывать для себя продолжение книги «Две жизни», решив, что если даже ничего и не выйдет, то просто интересно проведу время. Первые сто страниц были написаны довольно быстро, не больше чем за полгода. Учитывая то, что это не было основным моим занятием и я уделял этому время от случая к случаю, темп можно было считать более чем удовлетворительным. Но потом, когда я решил что этот эксперимент следует довести до логического завершения, мне пришлось на собственном опыте убедиться в том, что для того чтобы быть проводником мыслей, чувств и эмоций, которые хочешь через слово донести другим людям, нужно, в первую очередь, самому быть готовым к этому соответствующим образом. Дальнейшая работа над книгой затянулась почти на три года. Она стала для меня настоящим Учебником Жизни. За это время мне довелось прочитать много разных книг, в том числе и в очередной раз перечитать предыдущие части «Двух жизней». Пришло не теоретическое а практическое понимание того, что нельзя поделиться тем, чего не имеешь сам, когда перерывы в работе составляли два-три месяца просто потому, что не получалось формулировать мысли или фразы выходили каким-то корявыми. А потом, после постижения очередного жизненного урока, когда на практике начинал применять то, о чём раньше читал в книгах и, принимая от ума, забывал вносить в ежедневный обиход, вдруг приходило вдохновение и несколько десятков страниц появлялись как-будто сами собой. Самым удивительным в этом процессе было то, что я не знал о чём будет идти речь дальше. Получалось так, будто я сам читал новую книгу, а потом записывал прочитанное. Конечно же понимание того, каким будет следующий поворот сюжетной линии в контексте написанного присутствовало, но наперёд сказать к какой концовке придет роман я не мог до самого последнего момента. И это придавало процессу написания книги определённую интригу, когда стимулом сесть и продолжить работу было моё собственное стремление к тому, чтобы узнать, что же будет дальше. Отдельно хочу остановиться на тех открытиях, которые я сделал для себя, работая с книгой. Как и большинство людей не имеющих отношение к филологии, я перестал интересоваться правилами и особенностями русского языка сразу же по окончании средней школы. Когда же мне пришлось уделить внимание этим вопросам, я без труда нашёл информацию о том, что письменность у славян имеет намного более глубокие корни, чем об этом принято рассказывать в школе. Оказалось, что Кирилл и Мефодий вовсе не являются основателями русского языка, и их роль в «просвещении» наших предков свелась к тому, что они примитивизировали находившуюся в обиходе у славян Буквицу, имевшую в своём составе сорок девять символов, каждый из которых нёс в себе информацию о двух-трёх образах. Учитывая то, смысл некоторой её части, при переводе церковных текстов им скорее всего был не понятен, они сократили количество символов и нивелировали её образность. Появившаяся в результате их деятельности Азбука неоднократно претерпевала изменения направленные на то, чтобы сделать её «проще» для понимания. Каждый раз, при этом исчезали некоторые символы, без которых смысловая образная связь утрачивалась. Окончательно с образностью русского языка покончил товарищ Луначарский, который полностью стерев смысловое содержание, оставил только простые символы, чтобы не перегружать мозг советского человека ненужной информацией. Вместе с этим были придуманы и новые правила, которые почему-то имели множество исключений, и не всегда могли быть логически объяснены. Допускаю, что маститые филологи могут привести массу аргументов в пользу каждого из них, но мне кажется всё это имеет гораздо более прозаичные причины. Ведь если есть исключения из правил, значит по определённым причинам от них можно отступать, но не всем, а только тем кому очень нужно. «Если нельзя, но очень хочется, то можно», эта присказка известна практически каждому. А что это, как не закладываемая в подсознание с детских лет, система двойных стандартов? Возможно, таким образом нам с вами ненавязчиво прививают толерантность ко лжи? Кроме того были введены правила, менявшие смысл слов. На первый взгляд мотивировка простая: «Перед глухими согласными пишется «с», перед звонкими согласными и гласными пишется «з». Но как при этом меняется смысл слов, если применить к ним образный подход – лично для меня слова безстрашный и бесстрашный имеют два совершенно разных значения, точно так же как и безценный и бесценный и целый ряд других слов, в которых путём манипулятивной замены букв меняется смысловая нагрузка. К сожалению, этим нюансам уделяется очень мало внимания, но если вспомнить о том, что каждое слово есть вибрация, порождающая в сознании и пространстве определённый образ, то обращая внимание на такие «мелочи», можно сделать пространство вокруг себя намного чище. Именно поэтому в пятой части книги «Две жизни» читатель может встретить сознательно допущенные мною отступления от общепринятых правил русского языка. Мои следующие слова обращены не к той аудитории, которой понятна истинная суть этого произведения. Я адресую их и тем, кто возможно впервые услышал о книге «Две жизни», и прочтя несколько страниц, отложил в сторону посчитав её простой беллетристикой, и тем, кто ощутив на себе её очарование стремится увлечь ею тех, кто с ним рядом. Друзья, эту книгу не стоит читать, заставляя себя критично вникать в смысл того, что в ней написано. Её нужно принимать такой, какова она есть. Лично для меня она является тестом на готовность человека обратить своё внимание на духовные аспекты жизни и одновременно катализатором, способствующим их раскрытию в человеке. И не имеет смысла пытаться кого-то насильно тянуть за собой, убеждая его в чём-то, что он ещё не принял для себя как истину. По-другому это можно сказать так: «Никого нельзя поднять в иные ступени Духа, чем те до которых он дошёл сам, и превращения в сфере духовной у каждого происходят очень индивидуально». Поэтому, читайте эту книгу, если она воспринимается вами легко, и отложите до времени, если для этого вам требуется прилагать усилия. Всё, изложенное выше, не является непреложной истиной, это всего лишь моё личное мнение, ведь каждый имеет право делать свой выбор сам, основываясь исключительно на собственных ощущениях внутреннего комфорта. Пятую часть книги «Две жизни» я решил представить вниманию широкой аудитории читателей, только после того, как мои близкие друзья, после её прочтения, предложили мне сделать это. Не мне судить о том что у меня получилось. Надеюсь эта книга будет по-своему полезна каждому, кто решит уделить ей своё время. С уважением и наилучшими пожеланиями, Алексей Ткачёв. Оглавление. Глава 1. Путь в общину Али. Брат Франциск. Новые знакомства. Оранжевый дом И.. Ингретта. Глава 2. Алдаз и Наир. Встреча с Али Махмедом. Посвящение Ольги. Снова Алдаз и Наир. Знакомство с Айоши Такимурой. Напутствия в оранжевом доме И. Глава 3. Белая комната. Прощальное представление. Беседа с Али младшим. Напутствие Франциска. Отъезд из общины Али. Глава 4. Первый день пути. Встреча в пустыне. Песчаная буря. Город высоких людей. Праздничный ужин. Болезнь Наира. Глава 5. Подземный город. Библиотека Истины. Наша жизнь у кайяйшенов. Моё обучение в Библиотеке Истины. Глава 6. Тайна кайяйшенов. Храм Благих Начал. Наше священнодействие в нём. Глава 7. Наш отъезд из города кайяйшенов. Путешествие в джунглях. Глухое селение. Возвращение к цивилизации. Глава 8. Дворец и его обитатели. Встреча с Никито. Продолжение путешествия. Захват банды грабителей. Новые знакомства в Бомбее. Глава 9. Встреча в порту. Прощание с Александером. Отплытие. Неприятные попутчики. Будни плавания. Глава 10. Помощь Амалеху и его семье. Сказочное сновидение. В гостях у Паттерсонов. Глава 11. Продолжение плавания. Удивительные сны. Возвращение в Европу. Новые друзья. Глава 12. Константинополь, встречи и события первых дней пребывания в нём. Глава 13. У Строгановых. Смерть и похороны Бориса Фёдоровича. Бурное развитие событий. Мы отплываем из Константинополя. Глава 14. Снова белый домик с мезонином. Путешествие по Европе Радостные встречи с друзьями. Глава 15. Рим. Дженни Седелани. Снова Браццано. Завершение моей миссии. Возвращение на Восток.
Ответов - 94, стр:
1 2 3 All
star: Предисловие. Приветствую Вас, уважаемый читатель! С высокой степенью вероятности могу предположить, что взяв в руки эту книгу, Вы уже знаете, о чём она, так как ранее читали предыдущие части, написанные К. Е. Антаровой. Поэтому, надеюсь, Вы найдёте в ней то, чего мне самому в своё время, не хватало каждый раз, когда перечитывая «Две жизни», я переворачивал последнюю страницу и, закрывая книгу, думал: «А что же дальше, как было бы интересно почитать продолжение». Несколько раз я начинал представлять себе, как бы я видел дальнейшее развитие событий, и в один из таких моментов решил записать то, что нарисовала мне моя фантазия. Так началась эта книга. Вначале меня останавливали мысли о том, что я никакой не писатель, и труд этот требует чего-то большего, чем я способен сделать. Но продолжая действовать, неспешно и без какого-либо устремления к конечной цели, я так увлёкся этим процессом, что решил продолжить его, вне зависимости от того результата, к которому приду. По ходу дела, начали появляться маленькие открытия и понимание того, какое влияние оказывает на сознание человека слово и почему оно «не воробей»… Захотелось больше узнать о корнях языка, на котором говорю. Изучение этого вопроса позволило прийти к пониманию того, что славянские языки, и особенно русский проделали большой путь от первичного, общего для них, объёмного языка образов, к урезанному языку букв. От Буквицы, которая несла в себе информацию многослойную, через сокращённую Азбуку, к уплощённому Алфавиту. Не стану более задерживать на этом Ваше внимание, ведь ответы на вопросы: «Кто, и для чего, в различных исторических условиях, вводил эти изменения?», являются предметом иного разговора. Скажу только, что затронул эту тему для того, чтобы объяснить причину написания некоторых слов, таких как, например, «безстрашие», «безкорыстие» и ряда других, а также некоторых оборотов речи, с отступлением от существующих правил грамматики и орфографии. Это сделано осознанно и имеет свои причины. Это всё, чем я хотел бы предварить часть V книги «Две жизни». Не смею более задерживать Вас. Желаю Вам приятного прочтения и буду искренне рад, если то, что Вы найдёте на страницах этой книги, доставит Вам удовольствие и окажется для Вас полезным. С уважением, Алексей Ткачёв.
star: ЧАСТЬ V. Г л а в а 1. Путь в общину Али. Брат Франциск. Новые знакомства. Оранжевый дом И. Снова у Франциска. Ингретта. Наше путешествие по пустыне шло гладко. Прошло несколько часов. Караван, ведомый И., и управляемый несколькими определенными им помощниками, двигался размеренно и довольно быстро. Предоставленный самому себе я обратил внимание на то, что сейчас я был сосредоточен на происходящем вокруг и ни разу моё внимание не было рассеяно отвлеченными мыслями. Следуя за И., я наблюдал жизнь пустыни, которая раньше была от меня скрыта. Я с удивлением заметил что, сосредоточив своё внимание на текущем моменте, могу видеть одновременно весь наш караван, и каждое животное и человека сидящего на нем, и птицу, парящую высоко в небе, и бегущий под дуновением ветра песок. Тут же пришло осознание того, что с самого начала путешествия мои глаза не защищены от яркого солнца и горящего ослепительным золотом песка, но при этом мой взор ясен и чувствую я себя великолепно. Это новое состояние организма меня порадовало, так как удивляться в последнее время я стал всё меньше и меньше. - Твоя способность видеть иначе, чем видит простой человек, есть результат изменения твоего физического проводника в целом и увеличения количества психической энергии, которую может выдерживать твой организм – услышал я голос моего дорогого Учителя. Обернувшись, я увидел, что он находится справа от меня и на расстоянии, значительно большем, чем то, с которого я мог бы его так четко слышать. – И то, что ты слышишь меня, имеет ту же причину, - ласково добавил он. – Оставь попытку разобраться в этом сейчас и отправляйся в середину каравана, где может понадобиться твоя помощь. О твоих новых способностях мы ещё поговорим. Я сразу же развернул своего мехари и двинулся в указанное мне И. место. Причём мне оно было видно также отчетливо, как прежде весь караван и пустыня. Один из верблюдов, несших груз, захромал и не мог идти со скоростью всего каравана. Мы вместе с погонщиком и ответственным за эту группу достаточно быстро освободили его от ноши и перераспределили её между другими животными, чему, бесспорно, способствовала моя нынешняя физическая сила и выносливость. Ведь подобная работа, при такой температуре и ослепительном солнце, оказалась весьма утомительной, что было заметно по моим помощникам. Благо, что до оазиса Дартана оставалось менее часа пути, а там можно было дать отдых и людям, и животным. Завершив это дело, я вернулся в головной отряд каравана и занял свое место рядом с И. Несмотря на ночь, проведенную в беседе с Радандой, я был полон сил и в нынешнем моем состоянии мог бы совершить ещё три таких перехода подряд. Поэтому, когда И. сказал, что в оазисе мы с ним останавливаться не будем, а караван после того, как будет устроена часть наших спутников, которым нужно пожить некоторое время у Дартана, будет приведен Яссой и Никито в общину Али, я с радостью выразил свою готовность следовать за ним. Вскоре на горизонте показались высокие пальмы оазиса. Животные, почувствовав близость свежести и влаги источаемой ими, даже несколько ускорили свое размеренное движение, и я явно почувствовал их радость от близости этого благодатного места. Это было удивительное чувство, ведь я впервые ощутил эманации животных так явственно и четко. Чувство радости, которое я впитал в себя в часовне Великой Матери, сильно отличалось по своей насыщенности и мощи. Тем не менее, я был точно уверен, что именно радость животных почувствовал сейчас. Решив обязательно обсудить свои новые ощущения с И., когда этому можно будет уделить время, я опять окинул своим расширенным взглядом весь караван и часть пустыни, и обратил внимание на фигуры трех всадников и двух свободных верблюдов, движущуюся нам на встречу с большой скоростью. Минут через пятнадцать они поравнялись с И., который дал команду каравану остановиться. С радостью я узнал в человеке, возглавлявшем эту группу, самого Дартана. Двоих его спутников я видел впервые. И. знаком показал, что нам нужно спешиться, то же самое сделали Дартан и его спутники. - С удовольствием и радостью приветствую тебя Великий Учитель, - проговорил своим чудесным голосом Дартан. – По твоему приказанию, я привез то, что ты велел мне передать в общину Али. С этими словами, Дартан достал из-под своих одежд сверток среднего размера, и благоговейно держа его в руках, с поклоном передал И. Оба его спутника также поклонились Учителю. Ответив на их поклоны и приняв сверток, И. передал его мне, сказав, чтобы я поместил его в карман накидки, который располагался на уровне сердца и оказался достаточно вместительным, хотя я его заметил только теперь. – Также, привел я с собой двух своих сыновей Накара и Кадара, коих ты благоволил разместить на проживание и обучение в общине Али столь срочно, – продолжил Дартан, с этими словами пропуская вперед обоих своих спутников, которые оказались юношами с добрыми и открытыми, но в то же время напряженно сосредоточенными лицами. Каждый из них был точной копией другого. И. положил свои чудесные руки им на плечи, от чего оба молодых человека как бы наполнились новой для них энергией и светом, снявшими их некоторую скованность и напряжение. - Займите место за Лёвушкой, - сказал им И., указывая на меня, и будьте готовы к быстрому путешествию, в котором основная ваша задача – шаг в шаг поспевать за ним. - Ты же, мой дорогой друг, - обратился он ко мне, - всем сердцем ощути ценность той реликвии, что поручена тебе и всей своей любовью и радостью удерживай её возле себя. Все твои вопросы найдут ответы позже, - мысленно сказал мне И., внешне проявив своё указание лишь улыбкой. Подозвав к себе Яссу, И. отдал ему кое какие-то распоряжения, и пересев на свежих животных, которые, как оказалось, предназначались именно нам, мы двинулись в путь, простившись с Дартаном. Своим новым зрением я увидел как весь караван под предводительством Дартана, и Яссы двинулся в сторону оазиса. Мы мчались по пустыне с той максимально возможной скоростью, которая была доступна нашим мехари, и такая спешка свидетельствовала об исключительной важности дела ждавшего нас в общине Али. Задумавшись об этом, я вдруг почувствовал себя как в прежние времена, когда моему телу была знакома физическая усталость. И в тот же момент, я увидел, как вокруг моего дорогого Учителя образовался очень плотный шар золотистого света, от которого ко мне потянулось множество тонких нитей, окутавших меня мягкой и теплой пеленой, вернувшей уже привычное для меня состояние огромной силы и бодрости. - Та святыня, которую ты везешь у своего сердца, имеет свойства редкие и чудесные. Энергии, заключенные в ней, тяжелы для большинства людей настолько, что им сложно даже приблизится к ней, мало кто может держать её в руках, еще меньше людей может нести её возле сердца. Именно поэтому, говорил я тебе, чтобы ты удерживал её возле себя всей силой своей любви и радости. Ты же, рассеяв внимание, ослабил ту защитную сеть, которую научился сплетать вокруг себя, и которая помогает тебе легко переносить нагрузки губительные для других. С благоговейной благодарностью в очередной раз принял я помощь моего дорогого наставника. Всеми силами души, призвал я своего великого друга Венецианца, с просьбой укрепить мою верность Учителю, и весь остаток пути моё внимание было цельно и непоколебимо. При этом, я отметил, что моя способность видеть всё происходящее вокруг вместо того чтобы ослабнуть, усилилась и позволила мне замечать детали ранее скрытые от моего расширенного взора. К вечеру мы прибыли в общину Али, где были встречены Кастандой. На его лице читалось какое-то напряжение и тревога. Поручив ему близнецов, И. развернул своего мехари в ту часть общины, где располагалась больница, и сказал мне следовать за ним. Его сосредоточенность и скорость нашего передвижения явно свидетельствовали о неотложности дела, ждавшего нас во владениях брата Франциска. Очень скоро я увидел белые домики, в которых уже горел свет. Остановившись возле большого белого дома, мы легко спрыгнули на землю с утомленных животных. Их сразу же увели два брата, помогавших в обслуживании больницы. Нас встречала сестра Александра, и хотя держалась она как всегда ровно и уверенно, тень беспокойства присутствовала на её лице. Мы быстро приняли душ и сменив дорожные платья на специально приготовленные белые длинные хитоны, через несколько минут стояли перед ожидавшей нас сестрой Александрой. - Вы очень вовремя доктор И. Прошу вас пройти в дом брата Франциска, - слегка дрогнувшим голосом сказала она, пропуская И. и меня вперед. - Дорогая сестра Александра, - обратился к ней И., быстро шагая по дорожке, ведущей к дому Франциска. – Я прошу Вас, увести всех ваших пациентов и всех братьев и сестер за пределы этой ограды, - указал он на довольно высокий кустарник, который действительно, благодаря хитросплетениям ветвей образовывал естественный забор, преодолеть который было достаточно затруднительно и человеку, и зверю. – И предупредите всех, что до той поры, когда Лёвушка передаст Вам моё разрешение, никому нельзя входить на территорию больницы и покидать её. Сестра Александра тут же поспешила выполнять распоряжения И. Мы в это время уже практически подошли к дому брата Франциска. Я всем своим существом почувствовал ту энергию любви, которую источало это место, однако какие-то непривычные эманации ощущались внутри дома. - Сейчас Лёвушка, - обратился ко мне И., - ты станешь свидетелем того, как чувство сострадания может принести вред, если оно пролито так, что нарушает кармические законы бытия. Даже такой гигант духа как брат Франциск, оказался не в силах выдержать тот удар, который он принял на себя за другого человека, движимый любовью и самоотвержением. Но также ты увидишь, что милосердие Светлых тружеников Вечности и Великой Матери безгранично и всесильно. Сейчас от тебя потребуется все твоё самообладание и выдержка, ибо твоя помощь очень нужна мне, чтобы сделать то, ради чего мы так торопились сюда. Чтобы ты ни увидел, помни, что от твоей стойкости зависят как жизни нескольких людей, так и намного более сложные процессы кармических взаимодействий Неба и Земли. После этих слов И. открыл дверь, и мы вошли в комнату. Поняв исключительную серьезность ситуации, я собрал все своё внимание к текущему "сейчас", призвав в помощь моего дорогого Венецианца и Владыку-Главу, и еле сдержал восклицание от того, что увидел. Я понимал, что на своей кровати в белом одеянии лежит брат Франциск, но это был другой Франциск, очень отличающийся от того, которого я знал. Восковая бледность его практически прозрачной кожи была неестественна для живого человека. То великолепное сияние, которое всегда сопутствовало моему дорогому другу, отсутствовало. Я ощутил какой-то непонятный в такую жару холод, и у меня возникло ощущение, что сам Франциск где-то далеко отсюда, и лишь его физическая оболочка присутствует перед нами. - Скорее Лёвушка, нельзя терять ни минуты, - услышал я голос И. – Достань тот сверток, который ты вез от Дартана, открой его, и делай всё в точности так, как будут говорить тебе. С этими словами И. подошел к столу Франциска и открыл его крышку. Чудесная чаша переливалась всеми оттенками красного, и её содержимое бурлило и парило. Окружавшие её шесть меньших чаш также ярко светились каждая своим светом. Струи света от малых чаш входили в большую, вливаясь в бурление энергий и создавая единое пространство, в котором двигались все силы Великой Вечной Жизни. Раскрыв ткань, в которую был завернут предмет, переданный Дартаном, я увидел чудесной работы шкатулку из неизвестного мне материала, напоминавшего камень и стекло одновременно. Внутри шкатулки я нашел маленький ковшик такой тонкой работы, что казалось, даже легкое прикосновение может разрушить его. И. опустился на колени перед алтарем, указав мне место чуть позади себя, и начал петь на неизвестном мне языке. Я уже слышал голос моего Учителя, кода он пел гимн вместе с Владыками мощи, и мне казалось, что прекраснее того быть ничего не может. Сейчас же я слышал гимн, в котором как мне показалось, слились голоса всех Великих Учителей, Владык мощи и ещё чей-то голос, который можно назвать только божественным. Взглянув, я вдруг увидел вокруг, всех тех, чьи голоса я слышал. За нами полукругом стояли Владыки мощи, справа и слева от нас находились Великие Учителя, а высоко вверху я увидел сверкающий лик Санаткумары, от которого лился дивный, ни с чем не сравнимый свет в чашу на алтаре Франциска. Я растворился в пространстве, я был и в комнате рядом с И. и везде, во всем мире, во всей вселенной, я был любовью и радостью, светом и музыкой, я был Един с Единым. Гимн закончился, и я услышал голос Бога, тихий и всепроникающий, мягкий и чарующий: «Чистый сердцем и духом, зачерпни энергии жизни и пролей брату своему, по капле». Чаша в алтаре загорелась золотым пламенем, и ее содержимое из бурлящей, вязкой, красной массы превратилось в прозрачную розовую жидкость, жар от которой только усилился. Я зачерпнул её ковшиком, оказавшимся на ощупь на редкость прочным. Как будто электрический ток прошел через все моё тело. Я даже пошатнулся, но тут же обрел устойчивость и направился к кровати, на которой лежал брат Франциск. Осторожно приподняв его голову, я по капле влил содержимое ковшика ему в рот, после чего по всему его телу разлился золотистый свет, и у меня возникло впечатление, что в его тело начала возвращаться жизнь. Опустив его голову на подушку, я вернулся на своё прежнее место и опустился на колени в тот самый момент, когда вновь зазвучала песнь. Что это были за звуки! Передать словами эти ощущения невозможно, ибо это была песнь рождения, песнь любви, песнь жизни! Я опять растворился в пространстве и пришел в себя тогда, когда понял, что мой дорогой Учитель И. помогает мне подняться с колен. Он усадил меня на стул в углу комнаты, потому что стоять сейчас было выше моих сил. И. вручил мне оранжевую конфету и сказал, чтобы я медленно рассосал её. Минут через десять я ощутил, как слабость покидает меня, и всё моё тело приобретает былую гибкость и силу. - Сегодня, Лёвушка, мы будем ночевать с тобой здесь, и последующие сутки, вероятнее всего, проведем возле брата Франциска, - сказал И., отходя от кровати, на которой лежало пока неподвижное, но уже утратившее неестественную бледность и прозрачность тело Франциска, - Ты будешь помогать мне ухаживать за ним, но прежде сходи к сестре Александре и скажи, что данный ей запрет снят и теперь все могут свободно перемещаться по всей территории общины. Также, скажи ей и всем кто в эту ночь действием проявлял свою любовь к брату Франциску, чтобы ложились спать и отдыхали. А послезавтра, когда проводник от Кастанды приведет двух наших с тобой спутников, пусть сама сестра Александра проводит их к нам. До того момента, входить в дом Франциска кому бы то ни было, воспрещается. Когда выполнишь всё порученное, возвращайся ко мне. Я вышел из дома и увидел, что уже наступила ночь. Мне трудно было сориентироваться во времени, но я с удивлением отметил, что в пространстве я ориентируюсь очень легко, несмотря на практически полную темноту, так как даже звезды на небе сейчас отсутствовали. Все вокруг меня светилось каким-то особенным светом. Я четко отличал свечение травы от свечения деревьев и ночных бабочек, свечение камней на дорожке от свечения земли. С восхищением наблюдая открывшиеся мне новые краски мира, я, тем не менее, быстро следовал к дому, в котором, как я знал, находилась сестра Александра. Пройдя алею, я обратил внимание на то, что почти во всех домах, несмотря на позднее время, горит свет. Возле дома, в котором находилась сестра Александра, я услышал тихий и размеренный гул, складывающийся из голосов нескольких десятков человек. Я увидел, как от него в небо уходит столб света, переливающегося различными цветами. Подобные потоки, в большей или меньшей степени, наблюдались практически над всеми домами, в которых горел свет. Когда я вошел вовнутрь, то увидел коленопреклоненную сестру Александру, и чуть более трех десятков братьев и сестер общины, стоявших за ней на коленях. Все они были погружены в молитву, и такая любовь и радость исходила от них, что мне стала понятна природа столбов света уходящих в небо. На мой приход сестра Александра отреагировала тем, что закончив молитву, встала и подошла ко мне. – Вестником радости ждем мы Вас, Лёвушка, - обратилась она ко мне. - С надеждой прошу Вас сказать нам, что с братом Франциском, жив ли он, и что нам делать дальше. В глазах людей, закончивших свои молитвы и смотревших на меня, я читал веру, надежду и любовь. - Дорогие братья и сестры, - начал я, – мне сложно судить о состоянии дорогого брата Франциска, но одно то, что рядом с ним Учитель И., вселяет уверенность в том, что все будет хорошо. Меня же он послал сказать, что ваше действие окончено и настало время отдыха. Теперь возможно свободное передвижение по территории общины. К сестре же Александре есть отдельное поручение, которое я передам ей лично. Радостный гул пронесся среди людей, находившихся в доме, и они стали выходить, направляясь к другим домам, неся их обитателям весть от Учителя. Оставшись наедине с сестрой Александрой, я передал ей всё то, что велел мне И., и как можно быстрее направился в дом Франциска. Ночь и последующие сутки пролетели незаметно. Я был занят тем, что смешивал жидкости из различных флаконов, которые указывал мне И., помогал ему по каплям вливать их в рот Франциску, менял повязки на его лбу, руках и ногах. Я видел как в результате наших действий, мой дорогой Франциск оживал на глазах. К утру его кожа приобрела нежный розоватый оттенок. Спокойное, ровное дыхание и выражение блаженства на лице, свидетельствовали о крепком и здоровом сне, восстанавливающем его силы и энергию. Все последующие сутки мы с И. бодрствовали и пили только воду. Лишь однажды И. велел мне съесть конфету желтого цвета. При этом чувство бодрости и неуёмной энергии переполняли меня. Я настолько отдался текущему делу, что обратил внимание на то, что за окнами опять светло, только тогда, когда услышал стук в дверь и голос сестры Александры просившей разрешения войти. - Входи сестра и пусть с тобой зайдут оба твои спутника,- сказал И., обратив свой взор на дверь. По лицу сестры Александры было видно, что она изо всех сил старается сохранить самообладание, но её волнение за судьбу брата Франциска, всё же проявлялось складкой между бровей. Следом за сестрой Александрой в комнату вошли наши недавние спутники. Теперь, когда они были в обычных одеждах, различить их было достаточно трудно, настолько похожи были их лица. Все трое остановились у входа и ожидали указаний И. Опущенный полог закрывал спящего Франциска от взоров вновь пришедших. - Позвольте спросить Вас, доктор И., - обратилась сестра Александра к И., который с улыбкой глядя не неё, кивнул в ответ. – Каково состояние и самочувствие нашего любимого брата Франциска. В её голосе явно улавливалось волнение и беспокойство за него. - Кризис миновал, дорогая сестра,- очень ласково проговорил И., - теперь требуется только время на восстановление нарушенных функций его организма и уход за ним в строгом соответствии с моими распоряжениями. Лицо сестры Александры просияло, и она сказала с глубоким поклоном, – всё, что будет Вами указано, будет выполнено неукоснительно. Сестер и братьев, желающих отдать свой труд для помощи брату Франциску предостаточно, и мы все с радостью будем беречь его сон, и выполнять всё, как Вы укажете. - В этом нет необходимости, - сказал И., взглянув на близнецов, - перед тобой сестра Александра, весьма искусные лекари, обученные в общине Дартана. Несмотря на внешнюю молодость, они имеют большие успехи в целительстве, основанные на знаниях древних рецептов и методов. Именно они будут наблюдать, и ухаживать за братом Франциском, и именно они будут отдавать распоряжения тем братьям и сестрам, которых ты выделишь им в помощь. Дежурить они будут по очереди. Каждые четыре часа должны сменяться по два человека, направленные тобой. Сейчас же, иди к себе и приготовься рассказать, что происходило в первую ночь нашего пребывания здесь, и как выполнялись данные вам распоряжения. Поклонившись Учителю, сестра Александра вышла из дома, сказав перед этим, что через пять минут придёт первая пара сестер милосердия. Очень точно и подробно И. объяснил обоим братьям режим их чередования и всё то, что каждому следовало делать во время дежурства. Сказав, что вечером мы посетим Франциска, И. направился к выходу, указав мне следовать за ним. - Пока, Лёвушка, наблюдай и запоминай все, что увидишь и услышишь, - обратился ко мне И., когда мы шли по вымощенной мелким камнем дорожке, по направлению к дому, в котором находилась сестра Александра. – Позже я всё поясню тебе и отвечу на все вопросы. Сейчас же, собери всё своё самообладание и выдержку, чтобы иметь возможность пролить ту любовь и радость, которые несешь в себе, страждущим, которых мы встретим вскоре. Я уже научился принимать и точно выполнять все распоряжения И., поэтому оставив лишние вопросы, следовал за ним. Через несколько минут, мы оказались перед белым домиком, в котором размещались комнаты сестер и братьев, живущих при больнице. Поднявшись на чистое крылечко, украшенное чудесными белыми цветами растений естественным образом произрастающих здесь же и очень элегантно оплетающих перила небольшой лесенки, мы оказались в коридоре, который привел нас в комнату сестры Александры. Она ждала нас и открыла дверь сразу же, как только И. спросил разрешения войти. Внутри комната оказалась необычайно светлой и достаточно просторной, так как мебели в ней было очень мало. Так же как у брата Франциска, вся мебель была простой, но достаточно изящной и весьма прочной. Сестра Александра предложила нам кресла, сделанные из стволов бамбука и тонкой, но прочной белой ткани, в которых оказалось очень удобно сидеть. Расположившись напротив И., она начала свой рассказ, который был четким и лаконичным, как и всё, что делала эта чудесная женщина. - Женщина и мальчик, а также те двое мужчин, которые пришли позже, размещены в доме в центре общины. Все подходы туда охраняют братья присланные Кастандой. Мальчик спит и его состояние остаётся таким же, каким стало после того, как брат Франциск помог ему. Женщина пыталась забрать его и убежать, когда к внешней границе общины подошли пятеро мужчин, требовавших выдать им мать и сына. Но перейти установленную тобой, Учитель, границу им воспрепятствовали и вскоре они ушли, испугавшись наших собак, но угрожая братьям, несшим охрану, вернуться с подкреплением. До сих пор они больше не появлялись. С вечера же, в лесу было замечено несколько карликов, но после ухода тех мужчин они тоже исчезли. Брат Франциск просил, что бы ты, если сочтешь возможным, осмотрел мальчика и дал нам рекомендации, как лечить его дальше. От себя же, прошу, - проговорила сестра Александра, в почтении склонив голову, – дай в своём милосердии помощь бедной матери, которая, похоже, теряет рассудок из-за болезни своего сына. - Конечно, сестра, - нежно сказал И., подходя к ней, - помощь даётся каждому всегда и везде, и только от выбора человека зависит, примет он её или отвергнет. Помощь пришла к ней тогда, когда она выбрала дорогу, приведшую её с сыном к воротам общины. И знаешь каким образом Провидение дало ей подсказку – она увидела бабочку, спорхнувшую с цветка и полетевшую именно в эту сторону. Эта женщина настолько привязана к своему сыну, что его утрата равносильна для неё собственной смерти. В отчаянии она интуитивно ощутила, что это знак пути к спасению. Что же может быть более наглядным примером того, что если нужно, то и муравей может быть гонцом Вести, но лишь от человека зависит, что он увидит Весть или муравья. В попытках спасти сына, эта несчастная, по незнанию, совершила поступок, последствия которого ей теперь придётся преодолевать, но если она сделает верный выбор, у них с мальчиком будет всё хорошо. С этими словами И. направился к двери. – Веди нас дорогая сестра к женщине и ребенку, - обратился он к сестре Александре, пропуская её вперед. В коридоре она остановилась возле одной из дверей и позвала кого-то по имени. Тотчас же на пороге появился юноша, которому сестра Александра велела привести одну из сестер милосердия в тот дом, куда мы направлялись. Мы пошли по алее, образованной могучими деревьями, дарящими всякому входившему в неё покой и прохладу даже в знойный и ветреный день, и вскоре оказались возле одного из домов в самом центре этой части общины. Даже на большом расстоянии, я ощутил остро выраженные эманации горя и отчаяния, исходившие из него. Когда же мы подошли ближе стали отчетливо слышны безуспешно сдерживаемые рыдания. Войдя в дом, мы увидели в кроватке под покровом из воздушной белой материи, напомнившей мне ту, что я видел над кроватью Жанны в Константинополе, смуглого мальчика лет пяти - шести. Несмотря на темный цвет кожи, бледность его была очевидна, при этом щеки пылали, хотя ребенок спал спокойно и дышал ровно. На его головке лежал компресс, который давно высох, на столике рядом с кроватью стояла почти полная миска с жидкостью зеленоватого цвета и флакон с розовой жидкостью. В ногах ребенка, сидя на стуле, обхватив голову руками, рыдала женщина лет двадцати пяти. Лицо её было изможденным, руки сухими, кожа на пальцах ног потрескавшаяся и в ссадинах. Компрессы ранее находившиеся, по-видимому, на ногах лежали сухими на полу. Женщина с надеждой подняла на нас глаза полные горя и тоски, но увидев незнакомых людей, вернулась в прежнее положение. Услышав голос сестры Александры, которая обратилась к ней, она вдруг встрепенулась и бросившись вперед быстро заговорила на местном наречии: - Где тот святой человек, который обещал мне спасти моего сына? Когда он придет? Когда моему мальчику станет лучше? Её речь напоминала отчаянный крик раненой птицы. Хватая за руки сестру Александру, она молила её, чтобы сюда привели их спасителя, который обещал им помочь. - Я привела к вам великого доктора, который поможет твоему сыну, но ты должна успокоится и проявить внимание ко всему, что он скажет, - мягко говорила сестра Александра женщине, помогая ей встать. – Возьми себя в руки и не мешай доктору И. осмотреть мальчика, - продолжала она, отводя несчастную мать в сторону от кровати. И. подошел к мальчику и первым делом, смочив высохшую ткань в зеленоватой жидкости, положил её на пылающий лоб ребенка. Затем ощупал его кожу, проверил пульс и сказал сестре Александре, что к полудню передаст для мальчика лекарства и подробные рекомендации по их применению, а также объяснил, как необходимо ухаживать за больным. Закончив с этим, он обратился к женщине и его, всегда ласковый и нежный голос зазвучал твердо и властно: - Ты хочешь, чтобы твоего ребенка спасли. Но кто как не ты должен прилагать к этому все усилия? Кому было поручено постоянно менять компрессы на головке мальчика, кому было велено принимать эту розовую жидкость каждые два часа, чтобы обрести силы и спокойствие, столь необходимые для ухода за ним? Ты же в своём страхе, думаешь только о себе, о том, как тяжело тебе будет остаться одной. И то улучшение в его состоянии, которого ты так ждешь, наступит намного позже только потому, что ты, убиваясь о себе самой, нарушила всё, что твоим спасителем было предписано тебе делать. Своими слезами ты только усугубляла болезнь сына. Сейчас твоё место возле мальчика займет сестра милосердия, ты же должна принять эту микстуру и лечь спать. Завтра, когда ты сможешь здраво рассуждать и трезво воспринимать то, что тебе нужно знать, мы продолжим разговор с тобой.
star: С этими словами И. дал понять сестре Александре, что женщину нужно увести в другой дом и дать ей возможность принять душ и отдохнуть, а на её место подле ребенка определить сестру милосердия. Женщину, начавшую успокаиваться после того как сестра Александра, почти насильно заставила её выпить указанное И. лекарство, вывел юноша приведший сестру милосердия средних лет, в простой, идеально белой одежде. Она должна была ухаживать за мальчиком. На её красивом лице с добрым выражением, читалась печаль, когда она смотрела вслед уходящей матери, но когда И. начал объяснять каким образом ей следует действовать, она слушала его со всем возможным вниманием. - Это сестра Алияна, доктор И., - заговорила сестра Александра, - Она одна из самых опытных сиделок в больнице и выполнит все Ваши указания в точности. Убедившись, что всё сказанное Алияна запомнила, и готова выполнять предписанное в нужной последовательности, И. попрощался с сестрами и подал мне знак следовать за ним. - Сейчас Лёвушка мы с тобой примем душ и переоденемся, после чего вернемся в центральную часть общины, где нас будут ждать Ясса и другие наши спутники, приехавшие из общины Раданды. С этими словами И. вошел в неожиданно возникшую перед нами душевую кабинку, а я последовал за ним, в очередной раз поймав себя на мысли о том, как мало я ещё знаю эти места. - Ничего Лёвушка, будет у тебя ещё время узнать эти места получше, - услышал я у себя в голове голос И. – Только сейчас, нужно всё внимание уделить подготовке к твоему отъезду. Через десять дней вы с Яссой и ещё несколькими спутниками отправитесь в дорогу. В этом путешествии ты будешь занимать позицию ведущего, и именно твои решения окажут влияние на то, как будут развиваться события. Оставшееся время тебе следует использовать очень рационально, поэтому, если ты конечно согласен, я составлю расписание, которое поможет тебе успеть сделать всё и в той последовательности, которая наиболее уместна в твоём случае. Я был в другой кабинке и лицо моего дорогого друга было скрыто от меня, но я точно так же четко и явственно как слышал, так и видел его ласковую улыбку, обращенную ко мне. - Будь внимателен к текущему «сейчас», - смеясь проговорил И., подавая мне полотенце, так как я от этих ощущений на некоторое время потерял ориентацию относительно места, в котором нахожусь. - Все те новые для тебя чувства и видения, которые всё чаще проявляются у тебя, - продолжил И., когда я чистый и свежий вышел из душа в новой одежде и сандалиях, – являются следствием повышения уровня твоей психической энергии и способности твоего физического тела легко переносить эти вибрации. Поэтому будь внимателен ко всем новым ощущениям. Они начнут проявляться всё больше и больше, по мере того, как будут раскрываться в тебе те знания и навыки, что были заложены в период обучения у Владык Мощи. Теперь мы пройдем с тобой в центральную часть общины, и по дороге я проясню для тебя те события, свидетелем и участником которых ты стал. Мы вышли из душа и направились по дорожке, вьющейся между аккуратно подстриженными кустами, имевшими листья, напоминавшие лавровые, в сторону высокого холма. - Во-первых, тот сосуд, который передал нам Дартан, - продолжил объяснения И., - является уникальным изделием. Только он в состоянии нести в себе те высокие энергии, которые необходимы при том священнодействии, что свершалось. Во-вторых, состояние брата Франциска, в котором мы его застали, является результатом эгоизма и неверия несчастной матери виденной нами, проявленных ею в ответ на его безграничную любовь и самоотверженность. Я расскажу тебе её историю, чтобы тебе всё стало понятно. Десять лет назад эту женщину пятнадцатилетней девочкой выдали замуж, что у её народа считается нормой, за достаточно зажиточного и влиятельного человека из их племени. Три года она не могла забеременеть и подарить своему мужу ребенка. По их законам муж имел право выгнать её и она могла стать изгоем в своей семье. Думая только о себе, она обратилась за помощью к одному человеку, о котором шла слава как о сильном колдуне. Его боялись все члены её племени. Он согласился ей помочь, но при условии, что она даст ему клятву в том, что по достижении её сыном пятилетнего возраста, она передаст мальчика ему на воспитание. Женщина принесла ему клятву, смысла которой не понимала, чем передала свою душу и душу своего не рождённого ребенка в распоряжение этого тёмного оккультиста. Получив от него различные зелья и указания как их принимать, она ушла домой. Через десять месяцев в их семье родился мальчик. Счастье отца было безмерно, мать же гнала от себя мысли о своих обязательствах, думая что за пять лет всё может поменяться, и им удастся оставить сына в семье. Годы пролетели очень быстро, и в день пятилетия мальчика, когда семья праздновала его день рождения, к ним в дверь постучался колдун, который потребовал, чтобы мальчика отдали ему. Ничего не подозревающий отец, несмотря на всё влияние колдуна, выгнал его, категорически отказав. Колдун ушел, но через некоторое время отец мальчика погиб на охоте. После его похорон, колдун опять появился на пороге их дома угрожая матери, и требуя выполнения обещания. Несчастная женщина была настолько далека от понимания своего положения, что попыталась прогнать его, спустив собак. Колдун ушел, но через время заболел мальчик. Странная болезнь начала уничтожать её птицу и скот. Начали болеть её работники, и через месяц она была изгнана из селения, так как колдун распустил слух, что из-за её сына может начаться эпидемия, от которой умрут все люди в этом и ближайших к нему селениях. Всё же, она решила вырвать своего сына из рук этого человека. Почти неделю скиталась она с больным ребенком по джунглям, и в понимании обывателя то, что они избежали встречи с хищными зверьми и остались живы, является чудом. Но мы знаем, что нет чудес, а есть великая и мудрая Жизнь. Хитросплетения нитей кармических связей дали матери и ребенку шанс разорвать сеть, сплетенную темными оккультистами вокруг них. Когда женщина с мальчиком, потерявшим сознание, вышла к границе общины, её преследователи уже держали след и почти настигли их. Когда же несчастных доставили в больницу, брат Франциск, понимая сложность ситуации, объяснил матери, что есть всего два способа спасти душу ребенка от векового порабощения – это либо смерть его физического проводника, либо её искренняя и беззаветная любовь и вера в Бога. Движимая мыслями о себе несчастная женщина умолила брата Франциска спасти мальчика, обещая сделать всё, что от неё потребуется. Ценой колоссальных усилий, Франциску удалось остановить те процессы саморазрушения, которые были запущены в организме ребенка. При этом, он очень сильно истощил собственные силы. В это время колдун и его шайка, понимая, что им доступ на территорию общины закрыт, подослали женщину из близлежащего селения, которой рассказали об умирающем мальчике и о том, что только они могут его спасти, если мать принесет сына к ним. Состояние мальчика оставалось очень тяжелым. Вместо веры в спасение сына, женщина предавалась слезам и отчаянию. И в своём горе дошла состояния, когда начала отрицать Бога и его милосердие и была готова, забрав сына, бежать к колдуну и его сообщникам. Этими действиями она открывала путь тёмным силам и обрекала себя и своего сына на вековое рабство. Движимый бесконечной любовью брат Франциск принял на себя удар её неверности. При этом в его организме, ослабленном недавней нагрузкой произошел срыв, который мог привести к смерти. Именно поэтому мы так спешили вернуться сюда и, как ты видел сам, поспели вовремя. Попытка бегства несчастной матери, как и попытка шайки тёмных оккультистов прорваться в больницу были предотвращены. То же священнодействие, свидетелем и непосредственным участником которого ты был, есть наивысшее проявление любви и всепрощения Бога, ещё раз подтверждающее, что нет чудес, а есть лишь различные степени знания. Когда И. закончил, мы приближались к центральной части общины и мне уже был виден дом, в котором мы размещались до нашего отъезда к Раданде. Как прекрасно было это место. Идя в тени вековых деревьев, я наслаждался светом солнца и голубизной неба, буйной зеленью растительности и благоуханием неизвестных мне цветов. Пройдя живописную полянку и миновав хорошо знакомую мне рощу, мы вышли на прямую дорожку, ведущую к нашему дому. Только теперь, когда навстречу нам несся белый ураган, я понял, что эта дорожка была под пристальным вниманием моего милого Эты, с того самого момента, когда он был привезен сюда Яссой. Для меня давно было загадкой, каким образом Эта узнавал места, в которых следовало меня подстерегать. Регулярность подобных «случайностей» наводила на мысль, что у него всегда имелся сообщник, подсказывавший ему, где и когда он сможет реализовать свой план. И если раньше я мог заподозрить в сговоре Раданду, то теперь, кроме как на Яссу, подумать было не на кого. Остановившись в пяти – шести шагах от нас, и подняв целую тучу пыли, моя дорогая птица, ибо это был уже далеко не птенец, важно и чинно поклонилась И., а затем мне. Потом Эта до того уморительно повернул головку и подкатил глазки, прося разрешения приветствовать меня обычным для него способом, что я не смог удержаться от смеха и тут же очутился в куче перьев обнимавших меня крыльев, в моей прическе, естественно, произошли кардинальные изменения. Когда мне удалось, наконец, освободиться из плена моего дорогого питомца, я увидел идущего к нам навстречу, излучающего радость Яссу. - Оказалось, что достаточно присматривать за Этой, чтобы узнать когда вы появитесь в общине, - поклонившись И. и лукаво улыбаясь, заговорил он. - Эта неуёмная птица с самого нашего приезда предпринимала активные попытки отыскать Лёвушку. И когда он облюбовал себе место и углубился в созерцание этой тропинки, я понял, что вы где-то близко. Мы вместе посмеялись над хитростями Эты и направились к дому. Ясса провел нас в наши комнаты, которые к моей великой радости оказались рядом, и отправился, по просьбе И. разыскивать Кастанду. - Разберись побыстрей со своими вещами и мы пойдем завтракать, - обратился ко мне И., направляясь к своей комнате. – Кроме того, так как исполнять обязанности келейника здесь невозможно в связи с отсутствием таковых, я попросил бы тебя вернуться к обязанностям секретаря, если ты конечно согласен принять их на себя, - лукаво глядя на меня, произнес он уже на пороге своей комнаты. - Дорогой мой И., вопрос, неуместен, так как ответ вы знаете заранее. И с вашей стороны проверка моей верности Учителю таким образом, выглядит, по меньшей мере, как неудачная шутка, - ответил я, попытавшись изобразить на лице уязвленное самолюбие. По-видимому, это удалось, так как И. подыгрывая, мне начал витиевато приносить свои извинения. На то чтобы осмотреться в комнате и распорядиться своим немногочисленным скарбом я потратил менее пяти минут. Но когда я открыл дверь, И. уже подходил к ней, держа в руках маленький сверток. Мы вышли на довольно узкую тропинку и направились вглубь густого кустарника, который поначалу показался мне непроходимым. – Сконцентрируй своё внимание на настоящем моменте и посмотри вокруг тем новым для тебя способом, который позволяет видеть сразу всё, что происходит вокруг, - услышал я в своей голове голос И. Я последовал его совету, и тут же мне стала видна вся тропинка от начала и до конца. Я увидел, и дом, из которого мы вышли, и чудесную белоснежную беседку, где был сервирован завтрак на четверых, и к которой мы приближались, и Яссу с Кастандой, подходивших к ней с другой стороны. - Как ты, наверное, уже понял, - снова услышал я тот же голос И., - сейчас мы будем завтракать отдельно от других обитателей общины, а почему, узнаешь чуть позже. В беседку мы с И. вошли практически одновременно с Яссой, минутой позже вошел и Кастанда. Отдав распоряжения относительно передачи лекарства для мальчика, И. попросил его успеть сделать это до полудня и передал ему сверток. Почтительно поклонившись, Кастанда покинул беседку, а И. обернулся к нам. - Присаживайтесь, дорогие друзья, - указал он нам на кресла, стоявшие вокруг стола, - нам следует немного подождать Никито, который вынужден был задержаться, выполняя данное ему поручение. Тем не менее, мы постараемся эффективно использовать это время, так как в связи с вашим предстоящим отъездом, мне кое-что следует пояснить вам. Мы с Яссой сели на несколько угловатые, но очень комфортные стулья из дерева, напоминавшего больше пористый камень, и приготовились внимательно слушать нашего дорогого Учителя. И. задержался буквально на минуту, застыв как тогда на башне во время бури терзавшей оазис матери Анны. Затем, сев за стол, он обратился к нам: - Как вы знаете, в ближайшее время вам предстоит достаточно длительное, полное различных испытаний путешествие. То, что вы готовы к нему ясно нам всем. Каждому из вас будет дано индивидуальное напутствие и его можно считать тем заветом Учителя, который следует выполнять в точности, со всей верностью и настойчивостью. Тем не менее, существует несколько моментов, которые нам следует обсудить вместе. Первое – ты Лёвушка, при всей своей любви и благодарности к Яссе, должен будешь вести себя как хозяин, а он как слуга. И если Ясса в состоянии исполнять свои обязанности натурально, то тебе следует отнестись к этому очень серьезно, потому что существуют обстоятельства, непосредственно связанные с этим «табелем о рангах», которые пока должны быть скрыты от вас. Что бы тебе было легче, представь себе, что вы находитесь на театральных подмостках, где каждый играет свою роль. И какой бы ни была эта роль, когда занавес будет опущен, все артисты, игравшие кто царя, а кто раба, соберутся вместе за кулисами, и на равных будут праздновать триумф спектакля. В этот раз, все обязанности по материальному обеспечению путешествия возлагаются на Яссу, но тебе Лёвушка нужно будет представительствовать в некоторых финансовых учреждениях как хозяину капиталов. В этот момент в беседку вошел Никито, которому И. указал на свободное место, и мы приступили к нашей трапезе. Как всегда, стол был искусно сервирован, и пища была очень вкусной. Однако мне потребовалось всего несколько фруктов, для того, чтобы удовлетворить свой аппетит. - Вот ещё один момент, который следует обсудить, - обратился к нам всем, но как оказалось в первую очередь ко мне И. - Тебе Лёвушка придется бывать в различных местах, где ты можешь быть приглашен к столу. При твоём нынешнем богатырском телосложении столь скромный аппетит может вызывать вопросы у окружающих. Поэтому тебе нужно либо прибегать к методу Раданды, который как ты заметил, всем своим видом подавал пример хорошего аппетита обитателям общины, но ел весьма умеренно, либо уметь рассказать о восточной диете и специальной гимнастике, которую, кстати говоря, тебе поможет освоить Ясса, - улыбнувшись, закончил он. Завершив завтрак, мы подождали пока со стола была убрана вся посуда, и оставшись вчетвером продолжили беседу. - Итак, - начал И., - до вашего отъезда остается менее десяти дней. В связи с этим, я хочу открыть вам некоторые нюансы этого путешествия. Во-первых, вы будете ехать двумя отдельными группами и пересекаясь, вам следует вести себя как людям, познакомившимся только что. Этому есть объяснение. Дело в том, что все ваши встречи в пути с одной стороны обусловлены теми кармическими взаимосвязями, которые вы имеете возможность помочь вашим встречным развязать, с другой же стороны удачное разрешение этих ситуаций ведет к нарушению планов группы тёмных оккультистов, которые могут предпринять попытки помешать вам. Они ожидают один караван и собираются отследить каждого, кто будет в нем следовать, для того, чтобы определить человека угрожающего их планам. Поэтому Никито со своей группой выедет заранее в одну из дальних общин, откуда и двинется второй караван. Первый раз вы повстречаетесь за пределами пустыни в торговом городе. Там часть каждого из караванов останется для обмена товаров и последующего возвращения с людьми, ожидающими возможности попасть в дальнюю общину. Вам же нужно следовать дальше разными путями, но через определённое время встречаться на ночевках. При этом, постепенно следует сближаться в общении, чтобы у окружающих создавалось впечатление, что именно вследствие этих встреч между вами возникают приятельские отношения. Ты Лёвушка будешь путешествовать с Яссой и близнецами из общины Дартана. У Никито будут спутники, с которыми вы познакомитесь позднее. Все они впервые покидают привычные для них места жизни, поэтому ваша забота и внимание должны помочь им как можно проще и быстрее адаптироваться к новым условиям. За те дни, которые остались до отъезда я поговорю с каждым из вас. Я отвечу на все ваши вопросы и дам рекомендации касающиеся каждого непосредственно. С этими словами И. поднялся из-за стола, и мы последовали его примеру. Никито и Ясса, поклонившись Учителю, первыми вышли из беседки и отправились по своим делам. Мне же И. подал знак задержаться. Сейчас Лёвушка, я попрошу тебя стать моим верным стражем и обеспечить мне покой до того времени как я сам обращусь к тебе. Кто бы и с каким бы поручением ни подходил сюда, тебе следует говорить, чтобы он всё сказал тебе, а ты уже передашь сказанное мне, либо пусть сообщит место, где его следует искать в случае, если он посчитает возможным сказать все только мне лично. Даже без объяснений я понял, что есть дело особой важности, и что от моей верности и ответственности зависит то, насколько моему дорогому Учителю удастся его выполнить. Не говоря больше ни слова, И. сел на стул, и закрыв глаза, создал вокруг себя сферу, как тогда в общине Раданды, делавшую его невидимым для посторонних. Затем он вошел в то состояние, которое я, как мне показалось, очень давно наблюдал у моего дорогого друга Флорентийца, считая тогда, что он находился в состоянии глубочайшего сна. Я понял, что тем, кто мог бы подойти к беседке И. был бы незаметен, но я видел его отчётливо, хотя пространство вокруг него было как будто подёрнуто белесоватой дымкой. Сосредоточившись на текущем моменте, я очень четко отслеживал окружающую территорию с помощью своей новой способности видеть всё одновременно. Поэтому, когда на дорожке, ведущей к беседке, появился один из братьев, несущий какой-то сверток, я знал о его приближении задолго до того, как он вышел из-за густого кустарника, скрывавшего наше убежище. Это был симпатичный юноша со смуглой кожей, правильными чертами лица и стройной фигурой, напомнивший мне жителей общины матери Анны. По одежде я определил, что это один из братьев, помогавших в больнице. Подойдя ко мне, он начал оглядываться по сторонам, после чего обратился ко мне. - Уважаемый брат, меня зовут Астал, - приятным, мелодичным голосом заговорил он, - мне сказали, что здесь я могу найти доктора И., но, к сожалению, я не вижу его. - Доктор И. сейчас занят, - ответил я, - и попросил меня, в случае если он кому-либо понадобится, выслушать всё и передать ему позже. Если же тебе нужно передать ему что-то лично, скажи мне, где тебя можно будет найти, и я сообщу об этом доктору И. когда он освободиться. - Меня послала сестра Александра, - несколько смутившись, продолжил юноша, - дело в том, что в больницу из ближайшего селения пришла женщина, которая принесла этот сверток и сказала, что в нем очень сильный талисман, который должен вернуть к жизни мальчика, спасенного братом Франциском. Она настаивала на том, чтобы немедленно одеть его на ребенка и когда сестра Александра отказала ей, сославшись на запрет доктора И., попыталась сделать это силой. Дежурившие в ближайшем доме братья попытались ей воспрепятствовать, но она оказалась очень сильной, и им пришлось вчетвером удерживать её. Во время этой борьбы сверток выпал у неё из рук и она упала, потеряв сознание. Сестра Александра сказала, чтобы я отыскал доктора И., передал ему сверток и попросил прийти в больницу, потому, что состояние этой женщины вызывает опасения. Пока он говорил, я обратил внимание на то, что на его лице проступает бледность, несмотря на темный цвет кожи. Также мне стало заметно, что ему с трудом удается удерживать в руках принесенный сверток. Когда же я сосредоточился на самом свертке, то ощутил очень мощные негативные эманации, исходившие от него. - Будь добр, положи этот сверток на тот камень, - указал я юноше на находившийся в стороне валун, имеющий участок плоской поверхности, - сам же отойди в сторону и присядь на землю, потому что мне кажется, что тебе сейчас трудно даже стоять, а не то, чтобы возвращаться в больницу. Мне пришлось подхватить его на руки, сразу же после того как он положил сверток, потому что ноги, по-видимому, отказали ему. Положив юношу на траву неподалеку от беседки, но на достаточном расстоянии от камня на котором лежал сверток, я всем сердцем призвал на помощь Али-Морию и через мгновение увидел его прекрасный образ перед собой. - Достань из коробочки, которую тебе дал И. в доме Франциска одну конфету и вложи её в рот юноше. Тканью, в которую она завернута, накрой сверток, и своей любовью сплети вокруг него и вас обоих защитную сеть, - звучал в моей голове его спокойный и твердый голос. – Делая это, помни – помощь моя всегда с тобой, а сила твоя в вере и любви. Образ Али исчез, а я ощутил в себе такую силу, что легко выполнил все указания и, подойдя к камню, на котором лежал сверток, сплел и вокруг него такую же сеть любви, какой окружил нас обоих. Мне показалось, что прошло всего несколько мгновений, но обернувшись, я увидел стоявшего за моей спиной И. Он был серьёзен, его лицо было сосредоточено, и в то же время доброта, струившаяся от него заставила меня в очередной раз восхититься моим великим другом и Учителем. - Стань за моей спиной, Лёвушка, - проговорил И. и направился к камню. Подойдя, он убрал сотканную мной сеть и появившейся в правой руке палочкой снял ткань, которой я накрыл сверток. Объяснения тому, что произошло далее, в сфере моих познаний отсутствовали. Мне было видно только часть того, что делал И. Каким-то образом, не касаясь свертка, он развернул его и извлек из коробочки маленький сверкающий серебром амулет на довольно длинной цепочке такого же цвета. Когда амулет оказался рядом с коробкой, И. посыпал обе вещи порошком белого цвета, очень напоминавшим сахарную пудру. При этом и коробка, и амулет вспыхнули неестественным оранжево-красным цветом и оказались окутаны сине-зеленым пламенем, которое через несколько секунд приняло естественный вид. За считанные секунды коробка превратилась в пепел, а амулет стал матово-черным. - Немного терпения, мой дорогой друг, - обратился ко мне И., завершив свои действия, - очень скоро я объясню тебе взаимосвязь всех тех событий, свидетелем которых ты был в последние сутки. Сейчас же давай поможем этому юноше, который в своём желании помочь женщине, принесшей этот сверток и больному мальчику, подверг себя большой опасности. Обернувшись в ту сторону, где лежал Астал, я увидел, что он пришел в себя и пытается встать. Получалось это у него плохо. Мы подошли к нему и И. ласково сказал: - Сегодня, мой друг, ты совершил один из важнейших поступков в своей жизни. Это забрало у тебя много сил, так что позволь нам помочь тебе. Сейчас Лёвушка отнесет тебя в дом, находящийся неподалёку. Оттуда ты будешь доставлен в больницу, где тебе следует полежать три дня, принимая специальные пилюли. Я расскажу сестре Александре, как их следует принимать. - Я уже почти готов идти сам, уважаемый доктор И., - слабым голосом произнес Астал, - и мне не хотелось бы утруждать кого-либо своей временной слабостью. - Милый мальчик, - проговорил я, легко поднимая его на руки и улыбаясь, - тебе следует слушать доктора И., а мне следует немного потренироваться в переноске людей. Таким образом мы втроем отправились в сторону ближайшего к нам дома. Несмотря на жару и вес юноши я шел легко и быстро, открывая для себя новые способности своего тела. Дело в том, что мне не только удавалось поспевать за И., хотя он шел достаточно быстро, но и, создавая минимальный дискомфорт Асталу, передвигаться таким образом, чтобы абсолютно не поднимать пыль на дорожке, по которой мы шли. Вскоре за очередным поворотом я увидел окончание аллеи. Уже через несколько минут мы пересекли живописную лужайку, которую я решил повнимательнее рассмотреть в свободное время, так как живой орнамент из цветов, которые росли на ней, по-видимому, под пристальным вниманием искусного садовника, очень заинтересовал меня.
star: На крыльце маленького и чистенького одноэтажного дома, стены которого имели нежный розоватый оттенок, спиной к нам стояла женщина средних лет и наблюдала за чем-то, происходящим в отдалении. - Дорогая Ингретта, - приблизившись к ней, заговорил И., - прошу Вас позволить нам на некоторое время занять одну из комнат в вашем доме, чтобы оказать помощь юноше, которого несет мой друг Лёвушка. Женщина повернулась на его голос так стремительно, как будто в ней сработала какая-то пружина. Необычайная радость была написана на её лице. - Дорогой Учитель И. – излучая свет всем своим существом, проговорила она, - Я ощущала Ваше приближение, но только ошиблась в направлении, в котором следовало вести наблюдение. В тот же момент, увидев меня с моей ношей, она бросилась к двери и, распахнув её, ответила на вопрос И.: - Вы заранее знали ответ на поставленный Вами вопрос Учитель, комната или весь дом, всё что необходимо – к Вашим услугам. И если мои скромные способности могут пригодиться, я сию же минуту готова выполнять Ваши распоряжения. Я не сразу понял, что меня удивило в ней, и только когда она заговорила снова, осознал что голос, которым произносятся слова, отличается от всего, что я слышал ранее. Этот голос проникал куда-то вовнутрь, очень глубоко в сознание, вызывая приятную расслабленность в теле и желание сесть поудобнее в мягком кресле и слушать, слушать и слушать. Анализ собственных ощущений занял у меня доли секунды и добавил ещё одну загадку к тем, которыми был так наполнен мой текущий день. Войдя в дом, мы оказались в достаточно просторной гостиной, из которой, по-видимому, можно было попасть еще в две комнаты. Быстро пройдя вперед, Ингретта отворила одну из дверей, предлагая мне пройти за ней. - Укладывайте юношу сюда, - проговорила она, и у меня опять возникло ощущение, что я слышу очаровательную колыбельную. – Ему здесь будет спокойно и удобно, - продолжала она, убирая с большой деревянной кровати покрывало, и открывая при этом белоснежную постель. - Прошу Вас, милая Ингретта, присмотреть за молодым человеком, пока Кастанда пришлет людей, которые доставят его в больницу, - проговорил И. – Астал чувствует себя уже достаточно хорошо и я спокойно могу оставить его у Вас, однако, прошу проследить за тем, чтобы он оставался в постели и поменьше двигался, так как, в силу своей скромности, он может попытаться пойти в больницу сам. - Все будет исполнено в точности, Учитель, - сказала Ингретта и, придвинув маленькое плетеное кресло к изголовью кровати, расположилась в нем. - Вечером мы с Лёвушкой зайдем к вам, - прощаясь с Ингреттой, сказал И., - у вас будет возможность познакомиться ближе и обсудить интересующие вопросы. В ответ Ингретта улыбнулась и, помахав нам рукой, сказала, что с радостью ждёт нас в любое время суток. Выйдя из дома, мы пошли по дорожке, ведущей к скалам. Солнце было уже высоко, однако до полудня ещё оставалось достаточно времени. - Сейчас мы идем в наши комнаты, - отвечая на не заданный мной вопрос, сказал И., - там я отдам все необходимые распоряжения Кастанде, мы примем душ и поспим до обеда. А после обеда я расскажу о том, чем тебе предстоит заняться в ближайшие дни. - Очень хорошо,- ответил я, стараясь запомнить дорогу, так как эта часть общины мне казалась незнакомой. И опять я, как бы вскользь, отметил, что наш диалог произошел в полной тишине. Достаточно быстро мы преодолели расстояние, отделяющее нас от равнины, на которой и располагалась та часть общины, куда мы направлялись. Я всё время наблюдал за окружающим новым для себя способом, поэтому четко представлял, где находится наш дом и как к нему идти. Более того, я не только видел его, хотя он был еще достаточно далеко и скрывался за высокими деревьями, но и знал дорогу к нему. Да, да, я именно знал дорогу, и это было для меня очередным открытием. Я, почему-то, наполнился радостью и энергией, мне захотелось всё больше и больше познавать новые, удивительные свойства своей психики. И. шел рядом и, зная что происходит со мной, тактично молчал. Вдруг, коснувшись рукой моего плеча, он сказал: - Я знаю, Лёвушка, как тебе хочется увидеть брата, но ты, дав обет послушания и узнав о том когда ваша встреча возможна, всё то время, которое мы провели вместе таил это желание в себе. Сейчас настал момент, когда ты, открывая в себе новые способности, можешь по своему желанию увидеть любого человека, живущего на Земле так, как ты видел ранее Флорентийца и Али. Это требует определенных навыков и затрат энергии. Если хочешь, в один из вечеров мы вместе можем сделать это. Мой восторг был неописуем. Мало того, что любое совместное действие с моим дорогим И. было для меня радостью, так в результате этого действия, я ещё и увижу моего милого Николая. Я был настолько возбужден этой возможностью, что буквально завалил И. вопросами о том, что да как будет происходить. Ласково улыбаясь, он отвечал мне и я понял, что наш путь завершен, только тогда, когда мы остановились у двери моей комнаты. - Теперь Лёвушка, - наиграно сурово сказал И., при этом в его глазах играли искорки юмора, - если хочешь чтобы то, о чем мы с тобой проговорили всю дорогу, стало реальностью, ты должен в точности выполнить все мои указания. - Всё что угодно Учитель, - в тон ему ответил я, подобострастно сложив руки пред грудью и покорно опустив голову. - Тебе надлежит беспрекословно подчиниться этому мастеру массажа и щетки, а затем лечь спать до обеда,- продолжая играть роль назидательного учителя, строго говорил И. С этими словами он повернул меня к улыбающемуся Яссе, который ожидал у открытой двери. Я чувствовал себя бодрым и сильным, но когда после принятой ванны и массажа коснулся подушки, заснул мгновенно. Проснувшись через три часа от аккуратного прикосновения того же Яссы, я сразу и не понял, спал ли я, потому, что у меня было ощущение, что я просто закрыл и открыл глаза. Одним резким движением я подбросил своё более чем крупное тело с кровати и ощутил невероятную лёгкость и пластичность своих движений. Быстро приняв душ, и надев белоснежные свободные одежды я подвязал свои сандалии и вышел в коридор, где встретил И., направлявшегося к обеду. - Вижу ты бодр и весел, - оценивающе глядя на меня, сказал он. - Да, - ответил я, - но как-то странно всё происходит в последнее время. Сначала мне вовсе не хотелось спать, однако, только коснувшись подушки, я как будто провалился куда-то, а когда проснулся, то у меня было ощущение, что я закрыл и открыл глаза за какое-то мгновенье, причем сейчас я чувствую себя бодрым и полным сил, несмотря на кратковременность отдыха. - Это естественный процесс перестройки твоей нервной системы и всего организма в целом, - взяв меня под руку и двинувшись в сторону столовой, ответил И., - более двух суток ты провел на ногах, при этом всё время был в высшей степени внимателен и сконцентрирован на текущем моменте. Твой возросший потенциал позволяет действовать так, сохраняя при этом способность активно и эффективно нести свой труд. При этом, твой организм в состоянии использовать даже столь малый промежуток времени, как эти несколько часов, для полного восстановления физических кондиций. Так, беседуя о моей скромной персоне и её чудесных превращениях, мы вошли в столовую. Последний раз я был здесь почти три года назад, но ощущение того, что это было только вчера, оказалось настолько реальным, что я невольно начал искать глазами своих друзей, с которыми мы тогда разделяли трапезу и обменивались впечатлениями в минуты ожидания перед подачей и переменой блюд. Здесь действительно всё было также как и раньше, только за столами сидели люди, которых я видел впервые. Они же, очевидно, все хорошо знали И., так как улыбались, приветствуя его и всячески выказывая своё уважение. Ожидавший у входа Кастанда, проводил нас к столу и указал наши места, почтительно поклонившись И. и мне. Проходя, мы улыбались и приветствовали легкими поклонами людей уже находившихся в столовой, а они, в свою очередь, приветствовали нас. - Сейчас Лёвушка, тебя ждет маленький сюрприз, - лукаво улыбнувшись, сказал И. Стол был пуст и мы, заняв места, в очередной раз испытали на себе гостеприимство Али-Мории. Перед нами стояли искусно сложенные салфетки из очень тонкой ткани серебристо-белого цвета. Они напомнили мне экзотические цветы, виденные ранее в верхних, как я их называл частях общины. Внутри своей салфетки я увидел удивительной красоты цветок нежно желтого цвета, вырезанный из какого-то материала, напоминающего камень. Однако взяв его в руки, я ощутил тепло и наполненность жизненной энергией, что действительно вызвало во мне удивление, так как я всё-таки ожидал почувствовать прохладу камня. - Это очень редкий минерал, который иногда находят в здешних горах и это его естественный вид, - сказал И., - уникальность его состоит в том, что он несет в себе энергию жизни и человек чистый духом и помыслами всегда может почерпнуть от него столько этой энергии, сколько ему нужно. Прими его от Али и храни бережно, как реликвию. Наступит момент, когда он сослужит тебе службу. Спрятав подарок в карман, я мысленно обратился со словами благодарности к Али и передо мной тут же возник его величественный образ. - Будь целостен и верен, - произнес он, - тебе предстоят испытания, но когда ты действуешь, движимый желанием помогать людям, нести им добро и свет, тебе всегда сопутствует удача. Та огромная семья, в которую ты вошел, сделав свой осознанный выбор, всегда с тобой, и ты всегда найдешь в ней помощь и поддержку. Посети мою белую комнату и возьми там то, что откроет тебе новые горизонты самопознания. Всё что я описал, произошло за какое-то мгновенье. Образ Али исчез, а я в очередной раз понял, что те ощущения дрожи в теле и кратковременная потеря ориентации, которые раньше всегда сопровождали подобные явления, отсутствуют. Я был «здесь и сейчас», контролировал всё, что происходило вокруг, и физически чувствовал себя прекрасно. Я взглянул на И., который, как я был уверен, знал о происшедшем со мной. - В комнате Али ты всё поймешь, - сказал он, ласково улыбнувшись мне. В этот момент в зал зашла группа людей, которая сразу привлекла к себе внимание. Первым шел высокий мужчина средних лет в изящном европейском костюме с густой шевелюрой каштановых волос. Его стройная, несколько худощавая фигура возвышалась над всей процессией и показалась мне знакомой. Он был окружен группой, состоявшей из четырех молодых женщин, очень интенсивно доказывающих что-то, и двух мужчин, следовавших чуть сзади, так как они, по-видимому, уступили дамам право атаковать своими тирадами высокого джентльмена. Один из мужчин был среднего роста, чуть полноват и на вид ему можно было дать лет тридцать пять – сорок, второй был существенно моложе первого, намного выше его ростом, и имел атлетическое сложение, что было заметно даже под просторными одеждами. Женщин следует описать отдельно. Первой обращала на себя внимание брюнетка средних лет с изящной фигурой, правильными, строгими чертами лица. Её волосы были просто зачесаны назад и собраны на затылке в кольцо. При этом, а может быть и в силу такого простого изящества, она производила впечатление натуры сильной и цельной. Ещё две её спутницы были молоды и весьма привлекательны. Каштановые, вьющиеся волосы у обеих, и весьма заметное сходство черт, позволяло предполагать их близкое родство. Интересы обеих девушек, по-видимому, лежали в плоскости естественных наук, потому что я заметил в их руках книги по географии и зоологии. Четвертой была совсем юная девушка, скорее девочка. На вид ей было менее пятнадцати лет. Её милое личико выражало такой живой интерес к происходящему, что это вызывало умиление, так как трудно было представить, что она может быть активной участницей этого научного спора.
star: В этот момент все вошедшие, наконец, заметили где они находятся, и как-то враз замолчали. Первой нас, а точнее И., заметила юная леди. Забыв обо всех приличиях, она бросилась вперед и повисла на шее, успевшего встать И. - Как я рада видеть Вас дорогой Учитель, - практически пропела она и свет так и струился из её глаз. Я ощутил такую мощную эманацию любви и радости, что мне вспомнилась беседка, заложенная в обители матери Анны и те энергии, которые исходили от неё к людям, участвовавшим в её открытии. Это были очень приятные ощущения, и я сразу же проникся любовью к этому волшебному существу. Как оказалось позднее, это чудесное дитя, вызывало подобные чувства практически у каждого, с кем ей доводилось встречаться. - Я тоже очень рад видеть тебя, дитя моё, - ласково улыбаясь и нежно поглаживая её золотистые локоны, ответил И. - Мне бы очень хотелось обедать вместе с Вами, - залпом выпалила она, а затем, слегка замявшись и чуть покраснев, добавила уже ровным голосом, в котором всё-таки слышались нотки волнения, - если это, конечно, соответствует Вашим планам, и если Вы позволите присоединиться и моим друзьям, так как мы всегда кушаем вместе. Её смущение и учтивый тон вызвали улыбки на лицах всех присутствовавших. - Конечно, вы можете присоединиться к нам, ведь этот стол достаточно вместителен. Кроме того, у меня есть повод представить вам моего друга Лёвушку, с которым пока знаком лишь профессор. Только сейчас я узнал в этом человеке профессора Зальцмана, с которым мне довелось познакомиться перед самым отъездом в дальние общины. Годы, проведенные здесь, очень благотворно отразились на нем. Но, намного более важными были изменения его внутреннего, духовного мира, нежели физического тела. Каким-то образом я понял, что в его мировоззрении произошел колоссальный переворот и предо мной стоит уже совершенно иной человек. Глядя на меня, он, очевидно, пытался вспомнить кто же я такой, и только когда И. назвал моё имя, на его лице появилось выражение радости и недоумения одновременно. - Позвольте доктор И., уж не хотите ли Вы сказать, что тот «Голиаф», который так учтиво сопровождал меня в первые дни моего пребывания здесь, за это время превратился в настоящего «Титана». С этими словами Зальцман направился ко мне и очень интенсивно пожал мою руку. В этот момент я обратил внимание на то, что я действительно почти на голову выше профессора, который сам обладал достаточно приличным ростом, и в два раза шире его в плечах. - Мария, Хелен, Розалина, - по очереди представились женщины, предварительно отдав поклон И. - Хелен и Розалина родные сестры, а это очаровательное существо зовут Ольгой, - выдвигая вперед «Златовласку», как я успел окрестить её за цвет и сияние волос, сказала Мария по праву старшинства взявшая на себя инициативу знакомства. - А Вы тот самый Лёвушка?! – воскликнула Ольга и её излучавшие радость глаза округлились, а на лице сменяя друг друга, промелькнули удивление, смешанное с недоверием, надежда и опять радость. Все это произошло за считанные мгновенья, но я каким-то образом душой ощутил близость этой девочки, будто бы встретился с родным человеком. Я отвлекся от этих мыслей, потому что И. знакомил меня с подошедшими мужчинами. - Игорь Строков, - представился «атлет», и его рукопожатие подтвердило недюжинную силу этого человека. - Джеймс Паркаттер, - поклонившись, протянул руку его спутник и в этом рукопожатии я ощутил силу не столько физическую, сколько силу цельной натуры, несущей в себе мир и бесстрашие, любовь и радость, которые он готов пролить каждому встречному, думая о нем и забывая о себе. Мы сели за стол и буквально сразу к нам подвезли столик с кушаньями, с которого я не взял себе ничего, ожидая фруктов. - Не может быть, чтобы человек с таким телосложением страдал отсутствием аппетита, - сказала Розалина обращаясь к сестре, но краем глаза поглядывая на меня. И хотя она говорила достаточно тихо, все сидящие за столом обратили внимание на отсутствие на моём приборе пищи. - Мы с Лёвушкой совсем недавно проделали весьма утомительное путешествие по пустыне. И когда вы сами опробуете на себе все прелести путешествия на мехари, вы поймете, почему в первое время после него человеку хочется лёгкой пищи и в весьма ограниченном количестве, - лукаво улыбаясь, сказал И., выручив меня в той оплошности, которую я допустил, забыв о его предупреждении по этому поводу. Я мысленно поблагодарил своего дорогого Учителя и весьма повеселил наших сотрапезников рассказом о своем первом опыте наездника. Дождавшись фруктов и напитков, я взял их себе достаточно, чтобы избежать повторных вопросов по этому поводу. Протекая в размеренном ритме, наша трапеза позволила мне не только удовлетворить свой весьма скромный аппетит, но и составить представление о тех, кому я был только что представлен. Как-то само собой у меня получилось понять, что Мария выдающийся ученый, имеющий большой вес в современной европейской науке, Хелен и Розалина, несмотря на свою молодость повидали много чего в разных частях Земли, причем под непосредственным руководством Джеймса Паркаттера, который в свою очередь являлся естествоиспытателем мирового уровня и пользовался заслуженным уважением не только у себя на родине в Америке, но и в европейских учёных кругах. Игорь Строков несомненно был талантливым танцором, так как все его движения были наполнены грацией идеальной координации. Что же касается Ольги, то здесь я потерялся в догадках. С одной стороны я воспринимал её как часть себя, настолько созвучны были мне эманации радости и любви, источаемые этим удивительным ребенком, с другой стороны я чувствовал по отношению к ней, практически неведомую мне любовь сына к матери. Сегодня у тебя день загадок, - услышал я в своей голове ласковый и шутливый одновременно голос моего дорогого Учителя, - потерпи до вечера и твоё любопытство будет полностью удовлетворено. - Я слышу это уже в который раз за последнее время, и заметьте, мой дорогой И. проявляю максимум терпения и послушания, - в тон ему ответил я, - и поэтому Вы уж постарайтесь вечером, чтобы голод моего любопытства был удовлетворен сполна, иначе Вам не отделаться от меня во всю ночь. Завершив этот безмолвный диалог, мы обменялись с И. улыбками и вышли из-за стола. Сию же минуту рядом со мной оказалась Ольга, которая заговорщически поглядывая вокруг, быстро зашептала мне: - Милый Лёвушка, Вы позволите мне называть Вас так? Учитель Али говорил мне, что наступит день, когда в общину приедет человек, которого будут звать так, как зовут Вас. И этот человек проведет меня в его белую комнату. Скажите мне, миленький Лёвушка, это Вы или не Вы. Её светящиеся надеждой глаза и умоляющие интонации голоса выдавали такое неуёмное желание попасть в заветную комнату и при этом так подчеркивали, что рядом со мной чистый и наивный ребенок, что я сдержал своё желание рассмеяться в ответ на этот вопрос, и лишь улыбнувшись, также заговорщически ответил: - То, что я Лёвушка у меня не вызывает никаких сомнений, тот ли я Лёвушка, это покажет время, но вот в чем я уверен точно, так это в том, что если Учитель Али обещал Вам, что именно Лёвушка проводит Вас в его комнату, то так тому и быть, причем всенепременно. - Не знаю почему, - продолжала щебетать девочка, идя рядом со мной, - но я сразу почувствовала к Вам какое-то прежде неизвестное мне чувство и, наверное, придется просить Учителя И. объяснить мне, что всё это значит. - Должен Вам признаться, что и у меня возникло удивительное восприятие Вас, как человека, которого я знаю очень-очень давно, и у меня также возникло желание задать И. вопрос по этому поводу. Но, по-видимому, это будет уместно сделать чуть позже, так как он уже зовет меня к одному очень важному делу, - сказал я, заметив, что И. подал мне знак следовать за ним. Я уже собирался проститься со своими новыми знакомыми и следовать за И., как Ольга ухватив меня за руку начала просить: - Возьмите меня с собой, ну пожалуйста, я буду вести себя тихо-тихо и делать всё, что Вы скажете, мне так не хочется расставаться с Вами, что я согласна на самое суровое послушание, только бы Вы согласились. - Милая девочка, - ласково погладив её замечательные волосы, нежно проговорил я, - дело, в котором меня зовет Учитель не моё, но его и только он может решить кому, когда и как следовать за ним. Уверен, что мы встретимся с Вами в ближайшее время, и буду надеяться на то, что я именно тот Лёвушка, которого Вы так ждали. Не успел я закончить, как за нашими спинами раздался неподражаемый по своей доброте и ласковости голос И., как всегда незаметно подошедшего к нам. - Милое моё дитя, - сказал он, положив свою руку на её золотистую головку, - вспомни, чему учил тебя Али. Ты же знаешь, что иное дело, совершенное под влиянием душевного порыва, вопреки указанию Учителя, может перечеркнуть труд многих воплощений, и именно для того, чтобы избежать подобных случаев, ученик присягает в беспрекословном послушании Учителю. - Я всё это знаю и помню, но для меня такое счастье находиться рядом с Учителем Али и с Вами, а сейчас, по непонятной мне причине, и с Лёвушкой, что я посмела обратится с такой просьбой. Простите, что я задержала Вас в Ваших делах, дорогой Учитель, - очень серьезно и даже как-то повзрослев, сказала Ольга, - я сейчас же отправляюсь по тем делам, которые были мне указаны ранее и буду с благоговением ждать того момента, когда смогу опять видеть вас. - Этот момент наступит очень скоро, моя дорогая, уже завтра может сбыться твоё заветное желание, но может превращается в будет только тогда, когда сам человек прилагает к этому силы и приближает это будет своим действием. Иди и выполни порученное тебе до конца, а завтра я сообщу тебе, насколько возможно твоё посещение комнаты Али, и чтобы тебе было легче и радостней приступить к действию, скажу тебе что это именно тот Лёвушка, которого ты так ждала, - ласково улыбнувшись светящейся радостью Ольге, закончил И. Простившись со всеми нашими сотрапезниками, мы с И. направились вглубь парка, и по вновь открывающимся мне путям, приблизительно через полчаса, оказались возле библиотеки, в которой, в своё время, Никито встретился с племянницами. Миновав её, мы прошли по алее ведущей к оранжевому дому И. Как и в прошлый раз нас встретили белый павлин и пожилой человек в оранжевой чалме и восточной одежде. Он показал нам дорогу и через несколько минут мы оказались перед мраморной купальней, в которой было две кабинки. И. указал мне мою и, выйдя из неё чистым и освеженным, я нашел вместо своей, белые одежды и оранжевый хитон из такой же ткани, похожей на замшу, как я видел на И. в моменты выполнения им важной и священной работы. Выйдя из купальни я нашел И. уже ожидавшего меня в точно таком же наряде. Подойдя к дому, мы поднялись по ступеням наверх. И если в прошлое своё посещение этого чудесного места, мне требовалась помощь самого И., то сейчас я вошел легко, испытывая лишь благоговение перед местом труда моего любимого Учителя. Сразу же мне бросилась в глаза горящая оранжевым цветом надпись на орнаменте над входной дверью на языке пали: Идущий путем Радости, неси её каждому встречному как дар сердца своего и Великой Матери. Ибо Радость твоя - есть сила, помогающая встречному увидеть радость в себе и поверить в себя, и в Бога в себе. Первая надпись погасла и чуть ниже появилась вторая: Всегда ищи в себе силу, чтобы пролить Свет вокруг себя. Где бы ты ни оказался, в каких бы самых трудных обстоятельствах простого дня ты ни был, помни – ты Свет и через тебя Свет, и тогда вокруг тебя Свет. И эта надпись погасла, а ещё ниже зажглась третья надпись: Если ты верен до конца, ты всегда в семье Света. Ибо когда ты верен, ты един с Единым, и Единый в тебе, как во всём Светлом Братстве и всё Светлое Братство в тебе, как в Едином. Погасла и третья надпись, а у меня появилось ощущение того, что сейчас рядом со мной и И., и Флорентиец, и Али, и Николай, и Франциск, и Раданда, и мать Анна, и Андреева, и многие другие, дорогие и близкие мне люди, которые в последнее время вошли в моё безгранично расширившееся сердце, и находятся в нем, несмотря на время и пространство разделяющее нас. Каким-то сверхъестественным образом я осознавал их присутствие и поддержку, оказываемую мне. Я ощущал их любовь и посылал им в ответ переполнявшие меня чувства радости, любви и мира сердца. При этом, чем больше я отдавал, тем спокойнее, ровнее и увереннее чувствовал себя. На моё плечо ласково легла рука И. всё это время стоявшего рядом, и как я понимал, знавшего обо всем, что творилось во мне. Вся его фигура светилась и я опять видел рядом с собой богочеловека. - Только что ты на себе ощутил истинность утверждения, «Давая, мы обретаем», - мягким, полным любви и заботы голосом проговорил он. – Только тот, кто с радостью отдает людям то, чем обладает, получает возможность развиваться и обретать новое, раскрываться в своём духовном и творческом росте, созидать и приумножать созданное. Ибо отдавший освобождает место для нового, открывает путь свежим потокам, несущим ему ранее неведомое и расцветающее в нём на благодатной почве Радости и Любви к Жизни. Тот же, кто получив талант, знания или материальные блага пытается использовать их только для того чтобы поставить себя выше других, показать им свою важность и значимость, иссушает посланные ему семена роста и развития своими страхами и эгоизмом, жадностью и озлобленностью. Неся в себе засыхающие ростки Вечного данные ему для развития, он ставит им подпорки, пытается раскрасить яркими красками, но это ничего не дает, потому что он сам своими чувствами и эмоциями лишает их жизненной силы. А когда они полностью погибают, он начинает искать причины этого вовне, обвиняя людей и судьбу в том, что он потерял всё, чем обладал. Тебе, Лёвушка, дан редкий дар пробуждать своим творчеством в людях те качества, которые помогут им осознавать себя активными участниками творческой деятельности Жизни. Сейчас в комнате моего сотрудничества с Санаткумарой ты узнаешь то, что позволит тебе раскрыть этот дар в себе в полной мере. Войди же сюда с намерением отдавать весь свой талант и всего себя людям, для которых ты будешь жить свой простой день труда в Любви, Радости, Мире Сердца и Безстрашии. С этими словами И. отворил дверь и ввел меня в священное место своего векового труда. Мы прошли мимо мраморных столов оранжевого цвета, в одном из которых в прошлое своё посещение этой комнаты я видел жертвенник с жидким огнем, и остановились перед большой, очень древней по виду дверью из материала, напоминавшего дерево и камень одновременно. И., встав на колени, запел гимн на неизвестном мне языке, я же коленопреклоненный за его спиной в очередной раз испытывал блаженство единения с моим дорогим другом и Учителем, который включил меня в сферу своей Любви и Радости, вознося славословие Вечной Жизни. Закончив, И. встал и, подняв меня с колен, открыл дверь. Так же как и в лаборатории Владык Мощи по периметру двери загорелся огонь, но только оранжевого цвета, а на полу проявилась огненная надпись: Входя сюда, начни свой труд сотворчества со мной в Радости. Неси слово моё в своём трудовом дне просто. В каждом к кому это слово обращено, зри меня. Каждому в ком увидишь сомненье и уныние, скорбь и страх Пролей Любовь мою полною мерой. Но сотворить со мной можешь только тогда, когда всё личное оставлено за порогом места твоего труда. Если в верности своей готов стать сотрудником моим, входи храбро и действуй! Читая эти слова, я видел светлый образ Санаткумары, ощущал всю его Любовь и величие, ибо осознал, что и в этом обращении мне оставлено право самостоятельно делать свой выбор, принимать решение по велению моего сердца. Находясь в состоянии восторга и осознавая себя в этот миг тружеником Живого Неба и Живой Земли одновременно, громко и уверенно сказав «Да!», я сделал шаг вперед и погрузился в состояние блаженства. И. подвел меня к большому столу, сделанному из темно-коричневого дерева и благоухающего также как лестница, ведущая в комнату И. в доме с библиотекой. На столе, сложенными в определенном порядке, лежали семь пергаментов, очень древних и вызывающих трепетное благоговение. - Открой всё, что уместно для тебя в указанном порядке,- голосом торжественным и очень ласковым одновременно сказал мне И., - когда будет нужно, я приду за тобой. Я погрузился в работу и оторвался от неё только тогда, когда, отложив последний пергамент, увидел моего несравненного друга стоящим рядом. Его улыбку и струящуюся Любовь невозможно описать словами. Взяв меня под руку, И. помог мне встать, так как оказалось, что это действие для меня в настоящий момент связано с определенными сложностями. Вложив мне в рот трехцветную пилюлю, он проводил меня в купальню, где я попал в руки моего дорогого Яссы. После его чудесного массажа и душа, переодевшись в обычные одежды, я опять почувствовал себя полным сил и энергии. Из купальни И. повел меня новыми дорожками, которые в итоге привели нас к нашему дому. По пути он прояснил мне ситуацию, так как оказалось, что я провел в его чудесной комнате почти двое суток. - Обстоятельства, Лёвушка, складываются таким образом, что тебе пришлось выполнить работу, рассчитанную на пять дней, менее чем за двое суток. Именно этим и объясняется то, что тебе было так тяжело покинуть мою комнату. С Франциском всё в порядке и мы с тобой посетим его сегодня, - как обычно ответил И. на не заданный мною вопрос, - и все иные обязательства, взятые нами, я, конечно же, выполнил, принеся от твоего имени извинения всем, с кем ты должен был встретиться. Сейчас мы пообедаем с тобой отдельно ото всех, и я отвечу на те вопросы, которые возникли у тебя с момента нашего приезда сюда. Продолжая разговор, мы подошли к белой беседке, в которой был сервирован легкий обед на двоих, состоявший из фруктов и ароматного кофе, который с каждым глотком наполнял меня бодростью и желанием действовать. Итак, - начал И., когда первая порция пищи была принята нами и мы перешли к кофе, - причины того, что произошло с братом Франциском я объяснил тебе ранее, однако тебе следует знать больше об этой истории, так как ты можешь быть непосредственным участником её продолжения. Ребенок, спасенный Франциском, был вызван в воплощение магическим ритуалом, проведенным колдуном, к которому обратилась его мать. Эта великая сущность должна была прийти на Землю значительно позже и принести человечеству много важных открытий. Однако, эгоистические действия женщины, с которой эта сущность связана кармически, привели к тому развитию событий, свидетелями которых мы стали. Сейчас несчастная мать находится на пути к Тайной Общине, где она будет надежно укрыта от секты темных оккультистов, к которой принадлежит колдун. Тебе же Лёвушка, предстоит доставить ребенка в дом сэра Уоми, где и пройдет его жизнь до совершеннолетия. Ты должен понимать, что люди, приложившие столько усилий для того, чтобы заполучить в свои руки это светлое существо, будут пытаться вернуть утраченный шанс и постараются перехватить его при первой же возможности. Поэтому я спрашиваю тебя, готов ли ты взять на себя эту обязанность. Воздержись от быстрого ответа и дай его только в том случае, если чувствуешь в себе в полной мере безстрашие и мир сердца, если в тебе отсутствует суждение и восприятие этих событий, как дела личного. Только в этом случае ты сможешь выполнить порученное дело так, чтобы сохранить те энергии Любви и Радости, которые раскрыл в себе в последнее время. Также, с тобой поедет брат Астал – юноша, которого мы оставили у сестры Ингретты. Он своим поступком уже начал возвращать мальчику свой вековой долг и жизнь рядом с ним у сэра Уоми позволит обоим развязать древнюю карму, раскрыв тем самым новые потенциальные возможности для каждого из них уже в этом воплощении. Ещё одной твоей спутницей будет сестра милосердия Алдаз, которую ты вероятно помнишь. Что касается сестры Ингретты, которая поразила тебя своим голосом. С ней тебя связывает труд в веках и эта связь позволит вам помочь Ольге, которая произвела на тебя такое сильное впечатление. Те чувства, которые ты испытал к ней, обусловлены тем, что в одном из своих самых счастливых воплощений вы были сыном и матерью, которые смогли расширить свою любовь друг к другу за рамки общепринятых в то время для людей отношений, раскрыв для себя понятие любви безусловной. Теперь, ты вместе с сестрой Ингреттой можешь выступить поручителем для Ольги при введении её в новую ступень ученичества, как не так давно за тебя поручительствовали Никито и Зейхед. Естественно это должен быть твой добровольный выбор. Но вот в чем у тебя выбора нет, так это в том, что твоя встреча с Ольгой сегодня практически предрешена, потому что она охотится за тобой, как это некогда делал Эта в общине Раданды, - смеясь сказал И., указывая мне на дивный куст сирени, за которым просматривалось белое платье и золотые кудри маленькой шпионки, следившей за первейшей возможностью приблизиться к нам. - О деталях путешествия мы поговорим позже и в присутствии Яссы и Никито.
star: Поднявшись с кресел, мы вышли из беседки, и И. нарочито громко сказал: - Сейчас Лёвушка у тебя есть свободное время, но через час я жду тебя в своей комнате, так как обязанностей моего секретаря с тебя никто не снимал. Лукаво улыбнувшись, он пошел по дорожке, уводившей его в противоположную от куста сирени сторону. Как только его силуэт скрылся за первым поворотом, на дорожке появилась Ольга. Как она была прекрасна. В ореоле золотых волос её лицо с правильными, тонкими чертами, на котором двумя голубыми озерами выделялись глаза, придавало ей сходство с ангелом, а простая белая одежда только подчеркивала её сияние, что заставляло искать за спиной крылья. Ко мне шёл такой мощный поток эманаций Любви и Радости, что с благодарностью приняв их своё сердце, я почувствовал себя почти также как в Часовне Великой Матери. Я обратился к ней с мольбой пролить через меня этому чудесному ребенку то количество энергий Радости и Любви, которое позволит решить все задачи стоящие перед ней в этом воплощении. По-видимому, моё обращение было услышано, потому, что не дойдя до меня нескольких шагов, девочка остановилась и с удивлением посмотрев на меня, сказала: - Лёвушка, только что я стояла и думала как мне обратиться к Вам, чтобы просить уделить мне некоторое время, при этом мне было совестно отрывать Вас от тех дел, что поручены Вам Учителем И. А сейчас я чувствую, что нет человека, с которым мне было бы проще говорить, чем с Вами. И хотя я видела Вас только однажды, у меня такое ощущение, что я знаю вас очень, очень давно и ближе Вас у меня нет ни единого человека. За исключением Учителя И. и Учителя Али конечно, - после некоторой паузы и чуть покраснев, проговорила она. - И ещё, я никому и никогда такого не говорила, - окончательно смутившись, почти прошептала Ольга. В несколько шагов преодолев разделявшее нас расстояние, я нежно обнял её за плечи, и какая-то дрожь пробежала по нашим телам в этот момент, а затем, обняв меня совершенно по-детски, Ольга прижалась ко мне изо всех своих сил. Из её глаз так и лилась Звучащая Радость. В этот момент мне вспомнилось как я, будучи в её возрасте, вот так же прижимался к брату-отцу и чувствовал такое умиротворение, как будто в мире вообще больше ничего не существовало. В тот же момент я очень явно увидел Николая и направил ему бурлившие во мне любовь и радость. Он улыбнулся, помахал мне рукой, и я ощутил его ответную любовь настолько явственно, как будто он крепко обнял меня. То, что я так долго описываю, произошло в считанные секунды, и я понял насколько расширились мои психические возможности, так как я чувствовал себя великолепно и никаких побочных эффектов, сопутствовавших подобным видениям в недалеком прошлом, не ощущал. Мы шли с Ольгой по дорожке в тени вековых деревьев и она рассказала мне о том, как её семья погибла при крушении судна во время морского путешествия, как спасенная из морской пучины, она маленьким ребенком оказалась потерянной в чужой стране, как её спас Ананда от шайки портовых воров, которые хотели использовать её в своих темных делишках, как она росла и училась в Венгерском замке его дяди князя Санжера, и как недавно Учитель Али привез её сюда. В этом рассказе меня поразило то, что эта девочка, практически ребенок, рассказывая мне о том, что большинство людей назвали бы горестями, проявляла полное осознание уместности всех событий, происходивших с ней. Она рассматривала их с позиции взаимосвязи причины и следствия, и собственной ответственности за выбор, сделанный в этой жизни. В свою очередь я вкратце рассказал ей историю своей жизни. Так, в беседе, мы даже не заметили, как пролетел отведенный мне И. час и как мы оказались под его балконом. Поэтому, когда он окликнул нас сверху, мы на какое-то мгновение растерялись. - Вот тебе Лёвушка и тебе Ольга урок как нужно быть «здесь и сейчас» при любых обстоятельствах жизни, чтобы полностью и вовремя выполнять взятые на себя обязательства, - смеясь, проговорил он, при этом окутывая нас своей любовью, которую мы оба ощутили физически. - Прошу прощения, дорогой Учитель И. – извиняющимся тоном сказала Ольга, - это я заговорила Лёвушку, а он настолько учтив, что не нашел возможным перебить меня, и в результате чуть не нарушил Ваше распоряжение. - Ну если бы у каждого человека был такой защитник как ты, моя дорогая, - смеясь сказал И., - то обвинителям вообще нечего было бы делать на Земле. Поднимайтесь вдвоём ко мне, - продолжил он уже более серьезным тоном, - нам кое-что нужно обсудить вместе. Через несколько минут мы вошли к нему в комнату. Указав нам на кресла, И. расположился таким образом, чтобы мы с Ольгой, видя его, могли свободно наблюдать и друг друга. - Ну что, друг мой Лёвушка, готов ли ты опять взять на себя труд проводника в белую комнату Али? – улыбаясь, спросил он. - Я готов взять на себя любой труд, указанный Вами, мой дорогой Учитель, и задавая этот вопрос, Вы заранее знали ответ, - более чем серьёзно ответил я, понимая насколько важен мой ответ Ольге. - Мой вопрос не пустая формальность и обусловлен в первую очередь тем, что давая своё согласие, ты принимаешь на себя большую ответственность. Поэтому твой выбор должен быть сделан осознанно, - уже серьезно сказал И., глядя одновременно на нас обоих. - Готова ли ты Ольга, совершенно осознанно и с полной ответственностью дать ответ на вопрос, поставленный мною тебе три дня назад? – так же серьёзно задал он вопрос Ольге. - Да, Учитель, - как-то собравшись и даже как будто повзрослев, ответила она, - я готова принять обет послушания, если Вы считаете возможным принять меня в число Ваших учеников. - Хорошо, - сказал И., - в таком случае, дорогие мои дети, завтрашний день будет для вас обоих очень значимым. Он откроет вам кое-что, что удивит и порадует вас одновременно. А сейчас моя дорогая девочка, иди к себе и закончи тот труд, который был поручен тебе, и до сих пор выполнен лишь частично. Затем, приняв душ, ложись спать, и это твой первый урок послушания от меня, - нежно обняв, и поглаживая по волосам прильнувшую к нему Ольгу, проговорил И., и такая любовь лилась от него, что оба они как бы оказались внутри светящегося шара, находится рядом с которым, можно было бы вечность. По очереди поклонившись нам обоим и попрощавшись, Ольга отправилась выполнять порученное ей И. «послушание», как она сама обозначила своё задание. - Ну что же, - сказал И. когда дверь за Ольгой закрылась, – будь добр, Лёвушка, разбери эту стопку писем и подготовь ответы на те, которые тебе покажутся входящими в сферу твоей компетенции, а затем мы пойдем с тобой к Франциску и Ингретте. Я немедленно приступил к порученному мне делу и закончив, с удивлением заметил что за окном уже опустились сумерки. Подойдя к окну, я открыл его и залюбовался представшим передо мной видом. Солнце, садившееся за горный кряж, освещало последними лучами вековые деревья, которые под порывами теплого ветра походили на великанов стремящихся обнять друг друга. Вся долина начинала наполняться огоньками домов, в которые возвращались после своего трудового дня их обитатели. Чудесный аромат распустившихся вечером фиалок заполнил всю комнату, и я как раньше позволил себе уйти в мысли о постоянном творческом движении жизни, которое прекрасно во всех своих проявлениях. В какое-то мгновение я вдруг ощутил себя в лаборатории Владыки Главы и понял, что опять вижу труд стихии Земли, всех её тружеников. Я видел их труд каждое текущее мгновение, и начал осознавать, что могу с ними взаимодействовать. Я понял, что и они видят меня и готовы со-творить со мной, если мой труд будет побужден любовью к Жизни и чистыми помыслами. Я ощутил рядом с собой Владыку Главу и понял, что именно его помощь позволяет мне понимать язык этих чудесных тружеников. Я видел, как взаимодействует песок и камень, лежащий на нем, с деревом, выросшим на скале в таких суровых условиях, несмотря ни на что, и понял предназначение каждого из них в этом вечном движении мироздания. Каким-то образом я ощутил, что всё происходящее на Земле подчинено одной цели – дать людям, проходящим в воплощениях свои жизненные уроки, всё необходимое для наиболее лёгкого и комфортного решения всех стоящих пред ними задач. Такую возможность имеет каждый, но люди своими страхами и предрассудками сами создают стены, отделяющие их от этих возможностей. Каждое брошенное вовне злое слово или нанесенная боль и обида замуровывают человека в его непроницаемом коконе, и он теряет способность слышать голоса тех тружеников вечности, которые в каждое мгновенье находятся рядом и готовы оказать помощь. Человек, ищущий причины своих обстоятельств в злобе и жадности других людей, в несправедливости жизни и жестокости окружающего мира, своими жалобами заглушает тот лёгких шёпот, который пытается подсказать ему, что и как лучше сделать. Ибо все его обстоятельства лишь результат действия или бездействия его самого. Жизнь же, несмотря ни на что, всегда даёт ему подсказки, используя всё многообразие вариантов, чтобы обратить его внимание на себя и помочь осознать, что только он сам выбирает, быть ему жертвой или творцом своих обстоятельств. Мне вспомнилась когда-то слышанная от Ананды фраза: «Если нужно, то и муравей может быть вестником, но только от человека зависит, что он увидит Весть или муравья». Ещё мгновение и я увидел улыбающегося мне Ананду, Владыку Главу и стоящего за моей спиной И. Я опять был в комнате у открытого окна, и всё описанное выше промелькнуло за одно мгновение. Повернувшись, я увидел моего дорогого Учителя улыбающегося и божественно прекрасного. - Твои психические силы, Лёвушка, возрастают с каждым днём, - обнимая меня за плечи, ласково заговорил он, - и то, что ты видел сейчас, есть нормальная способность каждого человека поддерживать общение через время и расстояния не только с другими людьми, но и с теми, тружениками стихий которые постоянно действуют на благо Земли и её человечества. Очень часто люди считают злом то, чему просто не видят объяснения. Они бояться стихий именно по этой причине. Приходит засуха туда, где между людьми вражда и агрессия переполняют всякую возможную меру, и они говорят, что Господь наказывает их за грехи. Но при этом вместо того, чтобы осознать свои собственные ошибки, они ищут тех, кто что-то делает не так, как они считают нужным, пытаются урвать побольше для себя лично, надеясь таким образом пережить трудные времена. И они упускают возможность, общими усилиями, возблагодарив Бога за данную подсказку, найти нужный выход, тем самым изменив свои обстоятельства и сотворив для себя другую, счастливую жизнь. И такие люди, стеная и ожесточаясь, оставляют свои дома и идут искать места лучшие для жизни, но оставляя дома они забирают с собой те эманации злобы и разрушения, которые привлекли к ним несчастья в которых они винят Жизнь. И где бы они ни нашли буйное цветение Жизни, такие люди всегда оставят после себя пустыню. Другие же, верящие в себя и Божественную целесообразность всего сущего, остаются и создают в пустыне оазисы, где бурлит и развивается та же самая Жизнь, которую стенающие обвиняют в своих бедах. Примеры тому ты видел в общинах Дартана, Раданды и матери Анны. Твоя способность общаться и взаимодействовать с тружениками стихий, с которыми ты был познакомлен в Лаборатории Владык Мощи будет раскрываться всё больше и больше, по мере того как будет крепнуть и развиваться твоя психика, точно также как и способность общаться с людьми, находящимися по общепринятым меркам очень далеко от тебя. Вообще то, каждый человек может иметь такую же возможность, только для этого он должен содержать в чистоте эмоциональное тело своего физического проводника, иначе, вибрации энергий необходимых для этого, могут просто разрушить его физическое тело. Теперь же, давай-ка прими душ и смени одежду, ибо нас ждут брат Франциск и Ингретта, если ты, конечно, желаешь проведать первого и обсудить очень важное для вас обоих дело со второй, - улыбаясь, закончил И. - Я ждал этого момента все эти дни, и Вам ни за что не отвертеться от моего участия в этом деле, - выбегая из комнаты и смеясь, ответил я ему. Через несколько минут, освеженный душем в белоснежной одежде и с ещё влажными кудрями я входил в комнату Учителя, где увидел Игоря Строкова что-то обсуждавшего с ним. Повернувшись на звук открывшейся двери Строков приветливо улыбнулся мне и, сказав И., что ему всё понятно, и он приложит все силы для того, чтобы в точности выполнить данные ему указания вышел, оставив нас вдвоём. Выйдя из дома, мы пошли по тропинке, ведущей в ту часть общины, где находилось жилище брата Франциска. С позволения И. я взял с собой Эту, так как он категорически не хотел отпускать меня из комнаты самого. Он горделиво шёл рядом с нами, периодически забегая вперед, чтобы проверить, нет ли препятствий на нашем пути, и убедившись, что всё в порядке, возвращался к нам, очень гордый своей обязанностью охранять нас. Мне казалось, что с момента нашего возвращения в общину Али прошло очень много времени, настолько насыщены событиями были эти несколько дней. Когда мы вошли под кроны вековых деревьев, образовавших алею, напоминавшую громадный грот, нас окружила такая темнота, что раньше я просто остановился бы на месте, не представляя, куда делать следующий шаг. Сейчас же, я видел всё окружающее нас в совершенно ином, нежели при свете дня виде, но при этом мне было совершенно понятно и направление нашего движения, и то что окружает нас в этот момент и даже более того, я видел то, чего не замечал при дневном свете – активную жизнь насекомых и птиц, мелких зверюшек и намного более крупных представителей местной фауны, неспешно вышедших нам на встречу. Это было так удивительно, видеть как за поворотом тропинки по направлению к нам двигаются два огромных пса. Причём я поймал себя на мысли, что днем я бы просто не подумал воспользоваться своими новыми возможностями видеть сразу всё вокруг, так как это ещё не вошло у меня в привычку. Когда мы оказались в зоне их прямого видения, оба животных остановились, активно втягивая в себя воздух, и определяя, кто же повстречался им на пути. Над их головами я увидел быстро сменяющиеся образы разных людей, что напомнило мне эпизод, когда Эта выяснял для себя после нашей длительной разлуки, я перед ним или не я. Довольно быстро калейдоскоп образов сменился устойчивым образом И. и у одного из псов обозначился мой образ, но таким, каким я был до отъезда из общины Али. Как только это произошло, оба животных галопом понеслись нам навстречу. За несколько метров до нас они остановились. Прижав уши и виляя хвостами, оба пса чинно подошли к И., а затем как маленькие щенки начали вертеться вокруг него, пытаясь лизнуть его руки, всем своим видом выказывая огромную радость. Тот пес, в голове которого возникал мой образ ткнулся носом в мою руку и тут же, я увидел как он зафиксировал в своей памяти меня нынешнего. И. молча погладил собак, чем доставил им немалое удовольствие, а затем так же безмолвно указал на ту часть парка, где им следует находиться. Издав что-то наподобие радостного повизгивания, а на самом деле звуки очень напоминающие мурлыканье потягивающегося льва, оба зверя тут же направились в хорошо, по-видимому, известное им место. Эта всё время внимательно наблюдал за всем происходящим, но был спокоен и в какой-то степени даже высокомерен по отношению к псам. Когда же они покинули нас, он нашёл возможность потереться головкой сначала о мою руку, а потом об руку И. и снова побежал впереди нас по дорожке, указывая путь. Вскоре алея закончилась, и нашу дорогу осветила луна, стоящая в небе уже достаточно высоко. Моему взору открылось звездное небо, глубокое и безкрайнее, но такое же живое, как и всё окружавшее меня в тот момент. Я знал, я просто знал, что в каждое мгновенье там тоже идет жизнь. И то, что мы лишены знаний об этом, всего лишь условие игры, в которой каждый из нас выбрал свою роль сам. Проживая каждое мгновенье земной жизни человек находиться именно в тех условиях, которые позволяют ему проявить всё то лучшее, что есть в нём. И только его собственный выбор определяет, как будут развиваться события в его жизни. Пустит ли он в неё любовь и радость, или погрузившись в обиды и сожаления будет день за днем терять мгновения дающие ему возможность понять себя, приняв свои обстоятельства как должные. И я, в который раз, понял новый смысл фразы «Может, не значит будет». Только действующий человек способен преодолевать препятствия, возникающие на его пути. Только человек, принимающий на себя ответственность за свою жизнь, способен творить её. Только тот человек, который осознает, что все обстоятельства его жизни есть результат его же деятельности, может быть полноценным, действенным творцом. Человек же, пытающийся найти причины своих обстоятельств вовне, отказывающийся искать их причину в себе самом, только усугубляет эти обстоятельства, озлобляясь на окружающих и ожесточаясь против окружающего мира и Жизни в целом. Всю дорогу мы шли молча. Во-первых, я был погружен в осознание своего нового мировосприятия, а во-вторых, то ощущение единения с окружающим миром, которое я испытывал в тот момент, исключало слова в принципе. Я понимал, что И. знает обо всем, происходящем у меня внутри. Со свойственным ему тактом, он обратился ко мне только тогда, когда мы оказались вблизи дома Франциска. - Милый мой друг Лёвушка, всё понятое и принятое тобой сейчас очень важно для формирования твоего мировосприятия с позиции собственной ответственности за свою жизнь, - по-отечески нежно произнес он, - каждый человек в состоянии выбирать свою позицию в жизни и только от него зависит, кем он будет жертвой обстоятельств или хозяином положения. Основная проблема заключается в том, что большинство людей отрицают такую возможность в принципе, выбирая более удобную, по их мнению, позицию добропорядочных граждан, ожидающих для себя «манны небесной». Им всё равно, откуда и каким образом они её получат. Они с радостью делегируют своё право выбора вождям и тиранам, говоря: «Да кто мы такие, чтобы принимать столь ответственные решения. От нас же всё равно ничего не зависит. Пусть это сделают другие, а мы потом оценим, правильно ли они поступили». И если решение, по их мнению, оказалось не правильным, то виноваты, конечно же, те, кто его принимал, а если правильным, то они начинают говорить: «Так мы тоже так считали», пытаясь таким образом преувеличить свою значимость в глазах других людей. Таких, к сожалению, большинство в том мире, который считает себя цивилизованным. И одной из задач, стоящих пред тобой в твоем творчестве, есть донесение до их сознания через образы героев твоих произведений понимания того, насколько тяжек путь человека отрицающего, ибо он сам лишает себя возможности познать и осознать себя, отрицая такую возможность саму по себе. Но об этом мы поговорим с тобой более подробно в другой раз. - Сейчас же, - уже более серьезным тоном произнес И., - собери своё внимание на том деле, по которому мы здесь. Брату Франциску нужна наша помощь и для этого тебе следует собрать всю любовь, всю радость, какую несешь ты в своём сердце и пролить их на престол Бога, чтобы, приумноженная сонмами тружеников Света, она явила брату Франциску ту силу, которая полностью восстановит его физическое тело и вернет к полноценной жизни. Твой невысказанный вопрос: «Почему мне оказана такая честь?», найдет ответ совсем скоро. Тебе следует знать, что таким образом, ты сможешь отдать Франциску свой вековой долг, развязав давний кармический узел. Обратись к нашему великому другу Флорентийцу с просьбой принять в этом участие и, если ты готов выполнить этот труд, войди в дом брата Франциска совершенно свободным от мыслей о себе. Но помни, ты всегда имеешь выбор при принятии решения, делать что либо, или нет. - Дорогой мой И., Вы знаете, что единственный вопрос, который может возникнуть у меня в данном случае это: «Как, можно быстрее и лучше помочь брату Франциску?». И если Вы считаете, что я способен сделать то, что требуется, я готов приложить для этого все свои силы. - Все мы были уверенны в таком твоём ответе, именно поэтому, сейчас в доме брата Франциска всё готово для того священнодействия, в котором ты должен сыграть главную роль. Последнюю фразу И. закончил у самого порога чудесного дома Франциска. Именно чудесного, потому что сейчас он горел таким дивным светом, что у меня аж дух захватило. Кроме того, что к нему с небес спускался мощный поток света, в котором все цвета радуги, смешиваясь между собой, создавали просто неземной вид, сам дом был охвачен пламенем, в котором были проявлены все оттенки красного с переходом в оранжевый и фиолетовый цвета. Словами эту игру красок передать невозможно. В них отражались и мощь всей Жизни, и грандиозность Бытия, и величие человека как единицы этого Мира, в котором каждый элемент, даже самый маленький, является самым важным для Творца. То, что я пытаюсь сейчас описать словами, отражает только малую часть тех чувств и эмоций, которые наполнили меня в тот момент. Я ощутил в себе силу всей Великой Жизни и готов был творить всё, что было нужно ей и каждой её мельчайшей частице. С этим чувством присутствия здесь и в то же время везде, во всем мире, во всей Вселенной я переступил порог дома Франциска. Навстречу нам со своих кресел поднялись Накар и Кадар, приветствовавшие нас поклоном, полным одновременно чувства собственного достоинства и глубокого уважения к нам. Оба близнеца, ощущая величие предстоящего действия, были серьёзны и сосредоточены. - Я благодарю вас за тот труд, что вы вложили в оказание помощи брату Франциску,- пожимая руку каждому из братьев, сказал И., - но сейчас вам нужно покинуть этот дом, ибо энергии, которые будут присутствовать здесь вскоре, могут быть тяжелы для ваших физических тел. Кроме того, прошу вас передать сестре Александре моё распоряжение о том, чтобы исключить пребывание людей в пределах ста метров вокруг дома брата Франциска до того момента, когда я сам сниму это ограничение. Еще раз поклонившись нам, братья вышли за порог, плотно притворив за собой дверь. Оглядев комнату, я увидел, что всё в ней было так же как и раньше. Все вещи стояли на своих местах, только кровать Франциска сейчас находилась внутри недавно сооруженного шатра, покрытого той белой, напоминающей тончайшую замшу, тканью, какую я видел над кроватью Жанны в Константинополе и из которой были сделаны хитоны, которые я видел на И., Флорентийце и Али в важнейшие моменты их творческой деятельности. Возле входа стояла небольшая ширма, за которую И. провел меня. Там я увидел два хитона, о которых только что думал. Быстро переодевшись, мы направились к алтарю брата Франциска. Как и несколько дней назад, И. открыл его крышку, и комната наполнилась невероятным по своему количеству оттенков красным светом. Я опустился на колени, следуя примеру И. и призвал всеми силами своей души моего дорогого друга и учителя Флорентийца, Али, Божественную Мать и самого Санаткумару с просьбой со-творить со мной то действие, которое вернет здоровье, любимому мною всем сердцем, брату Франциску. И. пел гимн, слов которого я не понимал. Как и в прошлый раз, я услышал, что его поддерживают Владыки Мощи. Я же молился со всей возможной для меня самоотверженностью за брата Франциска, потому, что в тот момент это было единственное, что я мог делать. В своей молитве я просил у него прощения за всё, что было между нами в веках, и сам простил ему всё. Я перенесся в беседку Звучащей радости Великой Матери, и припав к её стопам, просил пролить брату Франциску столько энергии любви и радости, сколько нужно ему для выздоровления, я призывал всеми своими силами эти энергии в ложе Франциска и в какой то момент увидел его, как бы парящим над кроватью, в которой он лежал, окутанным белым, почти прозрачным коконом, в котором происходило движение энергий Вечной Жизни. Я видел, как эти энергии втекают в его тело, наполняя его иным содержанием. Я не сразу смог понять, что же происходит и только со временем, мне стало ясно, что это в нём начинают вращаться такие же шары света, какие я видел в Раданде. Постепенно все семь шаров приобрели устойчивую форму, и в их движении стала прослеживаться определенная закономерность. В какой-то момент, все они как бы вошли в резонанс. Всё тело брата Франциска содрогнулось, и я увидел, как по нему побежали в различных направления струйки жизненной энергии. Их движение становилось всё активней и вскоре из струек они превратились в мощные потоки, проникавшие в каждую клеточку тела Франциска, которое уже лежало на кровати. - Сейчас, - услышал я как будто из далека голос И., - возьми левой рукой в кармане хитона цветок Жизни, врученный тебе Великой Матерью, подойди к брату Франциску и возьми его левую руку в свою правую. Пролей ему всю любовь и радость. на какую ты способен и положи цветок ему на сердце. После этого вернись ко мне и стань у меня за спиной. Выполнив всё, как велел И., я опустился на колени у него за спиной. Он опять запел, и я почувствовал непреодолимое желание влить свой голос в этот гимн. К моему удивлению, смысл слов мне стал понятен и я осознал, что могу поддержать это славословие Жизни. Я никогда не отличался особым талантом к пению, но сейчас мой голос шел откуда-то изнутри, по-видимому, это пела моя душа, потому что я влился в общую гармонию звука и растворился в пространстве. Я был рядом и с И., и с Флорентийцем, и с Али, и с Владыками Мощи, и с Франциском, и с Великой матерью и с самим Санаткумарой. Это чудесное состояние длилось до того момента, когда закончился гимн. В наступившей тишине я услышал ласковый, полный любви голос брата Франциска. - Благодарю вас, братья мои, сегодня мне ещё раз явилось всепрощение истинной Любви Вечной Жизни и Создателя. Через тебя Великий Учитель я прошу прощения за совершенные мною ошибки и передаю свою безмерную благодарность Сущему. Тебя Лёвушка я благодарю за истинную самоотверженность, позволившую тебе развязать нашу карму. Не спрашивая, кто, кому, и что должен, ты нашел в себе достаточно любви, чтобы от всей души просить прощения и искренно простить. Франциск сидел на краю кровати. Весь он, и без того всегда излучавший любовь и свет, сейчас был просто самой Любовь в человеческом облике. - Твой физический проводник требует ещё немного отдыха для окончательного перераспределения тех энергий, которые ты воспринял сейчас, дорогой мой Франциск, - ласково проговорил И., - поэтому, вот тебе мой нерушимый завет - до завтрашнего утра ты должен находиться в постели и только с восходом солнца можешь вставать и начинать новый трудовой день своей новой жизни, - закончил он, подойдя к кровати. Уложив Франциска, И. опустил поднятый ранее полог и жестом указал мне на дверь. Мы вышли из дома, и мне показалось, что сама природа участвовала во всем, происходившем только что. Величественная тишина, окружавшая нас, была под стать величию момента. Ни одна ветка, ни один листок не шевелились вокруг, всё как бы замерло, в ожидании чуда. Вдруг, сидевшая на ближайшем к нам кусте, маленькая птичка издала трель, напомнившую мне призывной звук фанфар. И всё вокруг пришло в движение, подул легкий ветерок, послышалось жужжание ночных насекомых, какие-то цветы начали источать свой аромат, в траве пробежала ящерица. Всё это я ощутил в доли секунды, но при этом мне удалось зафиксировать каждую деталь происходящего вокруг. - То, что показалось тебе таким удивительным, - услышал я у себя в голове голос И., - есть лишь результат твоей новой способности взаимодействовать со временем. Представь себе, что ты вспоминаешь и отслеживаешь события, происходящие в течение часа. Это для тебя совершенно привычно и легко, а теперь представь, что точно так же ты можешь отслеживать события, происходящие в течение секунды или её десятой, сотой, тысячной доли. Именно этот эффект ты пережил только что. В дальнейшем этот навык станет тебе привычен, и ты перестанешь обращать на него внимание, однако сам по себе он позволит тебе очень быстро ориентироваться в ситуации и принимать решения, так как то, что для других будет являться настоящим и даже будущим, для тебя может быть прошлым, настоящим и будущим одновременно. Позднее ты поймешь, что из себя представляет линейное время, и как знания о нем позволяют делать то, что непосвященным кажется чудом. Когда к тебе придёт это знание, ты поймешь, что значит «вечное сейчас» и как важно жить настоящим, столь быстро текущим моментом. Ведь каждый упущенный в бездействии момент, лишает самого человека и всех с кем он связан в этой жизни возможности познавать этот мир и себя в нем. Поэтому Раданда и говорил тебе, что жить нужно каждое мгновение в действии, до конца отдавая себя тому делу, которым занят. Это не значит, что нужно просто плыть по течению жизни так, на авось, это значит, что в каждый момент следует делать осознанный выбор и понимать, что всё, что ожидает человека в будущем, есть результат его собственного выбора в прошлом и настоящем. Вот такая интересная штука это время, Лёвушка, - уже вслух сказал И., когда мы подошли к низкому, искусно сплетенному из тонких ветвей заборчику, окружающему дом сестры Александры, за которым нас ожидали она сама и близнецы. - Всё прошло благополучно, - сказал И., обращаясь к ним, - теперь можно снять запрет на приближение к дому брата Франциска и направить туда сестру, которая при необходимости подаст воду, более ему ничего не нужно. С завтрашнего утра брат Франциск вернется к своей обычной жизни. Вам же, - продолжил И., обращаясь к Накару и Кадару, - я ещё раз выражаю свою благодарность за ваш самоотверженный труд в эти дни и полное, лишенное всяких сомнений, послушание. Сейчас вас проводят к Кастанде, который всё устроит так, чтобы вы хорошо отдохнули и подготовились к путешествию, которое для вас продолжится уже очень скоро.
star: Братья поклонились Учителю, после чего ушли вместе с подошедшим к нам юношей, присланным за ними Кастандой. Их сопровождали два огромных пса. Обратив на это внимание, я вспомнил, что в такое позднее время по всей территории общины заступают на дежурство караулы, которые несут помощь каждому нуждающемуся в ней. Простившись с сестрой Александрой, мы пошли по уже известной мне дороге. Она должна была вывести нас к дому Ингретты. - Если я правильно сориентировался, - обратился я к И., - то вскоре мы должны оказаться возле дома Ингретты. - Ты всё правильно понял, друг мой, - ответил мне он. - Но не слишком ли поздний час мы выбрали для этого визита? - Отнюдь, эта встреча ожидаема ею уже несколько дней и можешь быть уверен, что она поджидает нас, прогуливаясь возле дома, так как её активная натура требует ответов на некоторые вопросы. И получить эти ответы Ингретта собирается именно теперь. Так что, можешь быть спокоен, мы гости желанные и долгожданные, - выбрав несколько шутливый тон, ответил мне И. Он был как всегда прав. Когда мы приблизились к дому, на дорожку прямо перед нами легла тень. В лунном свете мы увидели очертания женской фигуры, достаточно быстро приближавшейся к нам. - Наконец-то мне удалось заранее определить откуда вы появитесь, - весело проговорила Ингретта, ибо это была именно она, - так что теперь вам никак не отвертеться от моего приглашения на чай, даже если вы откажетесь его пить в столь позднее время. - Приглашение Ваше мы, конечно же, принимаем, - в тон ей ответил И., - однако несмотря на, как вы заметили, позднее время, а может быть именно вследствие этого факта, мы бы отдали предпочтение замечательному кофе, который Вы готовите как никто другой. - Вам известны все мои слабости, - с практически неуловимым, очаровательным кокетством, имевшим совершенно иной подтекст, нежели у всех встречавшихся мне ранее женщин, ответила своим чудесным голосом хозяйка дома, направляясь к крыльцу и приглашая нас войти. Последним на крыльцо взошёл Эта, который и остался там хранителем нашего покоя, с чувством важности порученного ему дела. Вскоре мы сидели за небольшим плетеным столиком и в руках у нас были изящные чашечки из китайского фарфора. Аромат, исходивший от кофе, заставлял предвкушать вкус напитка, так как он действительно отличался от всего того, что мне приходилось пробовать раньше. И сама Ингретта вызывала у меня ассоциацию со сказочной феей, ибо казалась существом загадочным, потому что обладала не просто очарованием, но и ещё чем-то неуловимо волшебным. Мои размышления были прерваны И., который похвалив кафе, в чём я его всеми силами поддержал, обратился сразу к нам обоим. - Дорогие мои друзья, завтра, точнее уже сегодня, вам предстоит совершить действие, которое принесет великую радость одному чистому и светлому существу, однако для вас самих, кроме великой чести, это действие добавит и большую ответственность. Вы оба согласились быть поручителями Ольги при её вступлении в первую ступень ученичества. И с того момента как это произойдет, каждый из вас должен будет разделять с ней её труд дня и результаты этого труда. Случайностей в жизни не бывает, каждая встреча человека на его жизненном пути имеет смысл и нужна как самому человеку, так и его встречному. Люди же, достигшие в своём духовном и творческом развития того уровня на котором находитесь вы, уже могут видеть причины и следствия, ведущие их ко встречам дня. То, что именно вы выбраны поручителями Ольги имеет причину вековой давности. Вы оба отдаете ей свой долг, развязывая тем самым сложную карму, ожидавшую такой возможности многие эоны времени. И для того, чтобы ваши действия были наиболее эффективны, вам самим следует узнать причину вашей встречи и те возможности, которые она открывает вам. С этими словами И. встал и, обойдя кресло, на котором сидела Ингретта, оказался между нами таким образом, что его правая рука легла на голову мне, а левая ей. - Расслабьтесь и наблюдайте, - будто эхо прозвучал его голос. А я уже был в совершенно ином месте. Перед моим взором открывалась картина невероятная по своей красоте. Я видел опушку величественного векового леса, обступавшего огромное озеро, больше напоминающее море. Верхушки деревьев качались под порывами ветра так, что создавалось впечатление, будто они водят хоровод. Слева от себя я увидел огромную каменную глыбу, скорее даже утёс, нависающий над водой. Восходящее солнце, отражалось желто-розово-красными бликами на воде. На маленьком островке, расположенном прямо перед утёсом, я заметил человека стоящего на коленях и простирающего к нему руки. Его напряженная поза и взгляд полный мольбы, с которыми он обращается к кому-то, кого я не вижу, говорят о страдании и отчаянии. Солнце поднимается выше и его отблески на воде создают впечатление того, что весь остров объят пламенем, меняющим свой цвет от ярко красного, до оранжево-желтого. В этот момент я замечаю, что перед утесом горит настоящий костер, а возле него танцует зловещего вида человек, одетый в звериные шкуры. Периодически он бьет в бубен, и каждый такой удар отражается судорогой, пробегающей по телу мужчины, находящегося на острове. Каким-то образом я приближаюсь к месту событий и вижу, что в небольшом углублении утёса стоит столб, к которому привязана молодая девушка. Вокруг неё сложен хворост и он должен загореться от уже пылающего костра. Я понимаю, что являюсь свидетелем ритуального жертвоприношения, при этом вдруг осознаю, что именно я и есть жертва. В какой-то момент мне стало понятно всё происходящее. Я знаю, что привязанная к столбу девушка это я. Что танцующий шаман решил погубить меня за отказ служить ему и его тёмному делу. Что мой отец, пытавшийся меня спасти, сейчас прикован на острове к камню, который он не в силах даже сдвинуть. И то, что он вынужден быть свидетелем моей смерти – жестокая месть шамана. Вдруг из наблюдателя я превратился в участника событий. Я ощутил себя девушкой, мои руки и ноги затекли от веревок связывающих их. Я понимал, что сейчас вспыхнет хворост и меня ожидает смерть в огне, но во мне отсутствовал страх. Наоборот, меня преисполняла твердая уверенность в правильности моего выбора и уверенность в моём, спасении. Внезапно на площадке у костра появилось ещё одно действующее лицо. Им оказалась высокая, стройная женщина, одетая в белое платье из той ткани, которую я про себя называл «священнодейственной». Её голову покрывала прозрачная серебристая вуаль, ниспадающая на плечи, поверх которой была одета сияющая золотая диадема с огромным бриллиантом, располагавшимся как раз по центру лба. Таким образом, создавалось впечатление, что вся женщина соткана из света, а во лбу у неё горит звезда, освещающая всё, на что бы она ни обратила свой взгляд. Шаман замер при её появлении, а затем попытался бросить головешку из костра на хворост вокруг столба, но, по-видимому, присутствие женщины лишило его возможности двигаться, ибо он застыл в очень неудобной позе и только зло вращал глазами, лишенный возможности даже говорить. Взмахнув появившаяся в руке палочкой, женщина как по волшебству потушила костер. Затем из-за её спины появились люди, которые куда-то увели, точнее, унесли шамана, ибо он всё еще не мог шевелиться. Потом освободили меня и моего отца. Нежно обняв, женщина повела меня с собой, и мне стало ясно, что это Ингретта, что это она спасла меня, что она такая же как Ананда, Раданда и Франциск. В этот момент опустился густой туман. Когда он рассеялся, я уже был в другом месте. Шумный портовый город был полон движения. Хорошо одетый молодой человек, явно знатного происхождения в суете базара высматривает какие-то товары. Вдруг его внимание привлекает шум в подворотне. Он видит, как двое мужчин тянут куда-то молодую девушку, почти девочку. Она сопротивляется изо всех сил, но удар более крупного и старшего мужчины, по-видимому, лишает её сознания, так как она падает на руки его молодому пособнику. Это действие побудило меня, в этот момент я понял, что молодой человек, увиденный мной, это и есть я сам, прийти на помощь юному созданию, оказавшемуся в столь затруднительном положении. Довольно быстро догнав подозрительную парочку, я окликнул того, кто нес девушку, приказав ему отпустить её и оставить в покое. В ответ я услышал от старшего предложение идти своей дорогой по добру по здорову, если я не хочу гореть на костре вместе с девчонкой. При более близком изучении этой парочки я понял, что они являются теми мерзавцами, которые за деньги выискивают и приводят в инквизицию женщин, подлежащих, по мнению «святой» церкви, сожжению за колдовство. Не вступая в дальнейшие пререкания и не задумываясь о последствиях, я с помощью меча объяснил обоим негодяям свои намерения, обратив их в бегство. По-видимому, шум этого кратковременного поединка привел в себя их жертву и передо мной, шатаясь поднялась с земли очаровательная белокурая девочка лет четырнадцати-пятнадцати. Поблагодарив меня за помощь, она сказала, что не хочет навлекать на меня опасности, угрожающие ей и попыталась сделать несколько шагов, чтобы уйти из этого злополучного места. Но нанесенный ей удар явно имел более серьезные последствия, чем она думала. Через несколько шагов её сильно качнуло, и только подхватив на руки, я смог предупредить её падение. Голос, этот голос я уже слышал, да такой же волшебный, завораживающий голос принадлежит Ингретте. Какое-то мгновенье потребовалось мне, на то чтобы осознать, что мы в доме Ингретты, что рядом с нами И., что всё увиденное мной только что и есть объяснение нашей с Ингреттой связи в веках. - Да, вы всё правильно поняли, - услышали мы мягкий, любящий голос И., - вы встречались ранее, что, в общем-то, справедливо для большинства людей, встречаемых нами на жизненном пути. Вот только далеко не все встречающиеся имеют столько общего в своих вековых трудах как вы. Сейчас вы видели те эпизоды, в которых вами была оказана друг другу помощь, чрезвычайно важная для совершения вами выбора пути на многие воплощения вперед. И именно этот выбор привел вас сюда в том качестве, в котором вы пребываете здесь сейчас. Конечно же, встреч у вас было намного больше, нежели вы увидели только что. И те чувства, которые вы испытали по отношению друг к другу при первой короткой встрече, свидетельствуют лишь о том, что вы давние, добрые друзья. Пока И. говорил, я чувствовал, что во мне как бы разворачивается какой-то туго свитый пергамент и когда наступило ощущение его полного раскрытия, я понял, что Ингретта теперь в моём сердце заняла место среди близких и любимых мною людей. Судя по тому, как дрогнул её голос при обращении ко мне, нечто подобное произошло и с ней. - Милый Лёвушка! Вы позволите мне так называть Вас? – произнесла Ингретта, и я в очередной раз блаженно растворился в вибрациях её голоса, - разрешите мне выразить Вам свою благодарность за всё, что Вы сделали для меня в веках. Когда-то в своём духовном развитии я достигла того уровня безкорыстного служения людям, который позволял мне начать нести свой труд простого дня во главе общины, аналогичной той, где Вы познакомились с Радандой. Однако своё последнее испытание я пройти не смогла. Поддавшись эмоциям, я приняла решение, продиктованное, как мне тогда казалось, принципами безусловной любви. Я отвергла предупреждения моего Учителя и решила, что жертвуя собой, смогу дать человеку шанс спастись от гибели в веках. Позднее я поняла, что этим поступком я только растратила свой потенциал, ибо невозможно поднять человека в те вибрации, которых он не носит в себе. Много воплощений потребовалось на то, чтобы я снова смогла приблизиться к пути ученичества. И события, показанные нам Учителем И., как раз были тем переломным моментом в моей личной истории вечной жизни, который благодаря вашему безстрашию и безкорыстию позволил мне снова ступить на эту стезю. Спасенная Вами, я избежала принудительного участия в секте тёмных оккультистов, прикрывавшихся тогда именем Бога и творивших свои беззакония под сенью церкви. Примите же меня в число Ваших друзей в качестве нового-старого друга и позвольте, если это уместно, поцеловать как брата, потому что именно так Вас воспринимает моё сердце. Она встала, ожидая моего ответа, я же, мгновенно поднявшись на ноги, заключил её в объятия, так как это был единственный возможный ответ на поставленный мне вопрос. По-видимому, мои чувства обострились до предела, так как прикосновение губ Ингретты к моему лбу произвело эффект, от которого я несколько растерялся. Мне показалось, что в меня влилось такое количество Любви, что я на какое-то время потерял ориентировку в пространстве и оказался в беседке Звучащей Радости Великой Матери, заложенной нами в общине матери Анны. В её руке был сверкающий цветок, который мне захотелось взять, потому что я понял, что она приготовила его для Ингретты и именно мне уготована честь передать ей этот великий дар. Каково же было моё удивление, когда в следующий момент я увидел коленопреклоненную Ингретту. У неё за спиной стоял И., положив руки ей на голову, при этом вся она светилась тем чудесным светом, которым светилась в часовне фигура Великой Матери в момент передачи мне цветка. Сделав шаг, я вложил в протянутые вперед руки Ингретты великий дар, предназначавшийся ей, и отошел в сторону. Теперь я понял, что мы находимся в доме Ингретты, только сам дом больше напоминает фонтан света, такие мощные лучи исходили от него в ночное небо, растворяясь в его глубинах. - Этот дар, является для тебя знаком того, что ты готова нести свой труд в общине матери Анны, - прозвучал тихо, но в то же время очень торжественно голос И. - и это начало твоего большого труда в дальних общинах, где ты обретешь знания и навыки, которые позволят тебе влить свой труд в вечное движение Жизни. Он помог Ингретте, благоговейно державшей в руках великолепный цветок, встать на ноги. - Помни Лёвушка, что чудес нет, есть только различные уровни знания, - глядя на меня и улыбаясь, обратился И. ко мне. Скорее всего, выражение моего лица настолько ярко отражало полное недоумение по поводу произошедшего, что И. посчитал уместным напомнить уже известную мне истину. - Дорогой И., - несколько растерянно проговорил я, - всё было настолько реально, что я даже не заметил когда Вы вложили мне в руки цветок. - Милый мой друг, всё в действительности было так, как ты видел и чувствовал. Цветок вложила тебе в руки Великая Мать, а то расстояние, что отделяет нас от часовни, при определенных обстоятельствах, может быть преодолено за считанные мгновенья, но об этом ты узнаешь при своём следующем посещении Лаборатории Стихий Владык Мощи. Пока же прими это как знак того, что твои психические возможности возрастают пропорционально чистоте твоего духа, потенциала радости и любви, которые ты несешь в окружающий мир. Теперь нам следует условиться о встрече с Ольгой. В одиннадцать часов мы с ней придем в мой оранжевый дом, где вы уже будете ждать её. Ингретта поможет ей принять ванну и одеться подобающим случаю образом. Тебе же Лёвушка следует позаботиться о подарках нашему замечательному неофиту от вас обоих. Завтра утром прибудет караван из дальних общин. Кастанда укажет человека, который передаст тебе два свертка. Один из них предназначается Ингретте, другой для тебя. Именно их нужно доставить к означенному времени в оранжевый дом. А сейчас, милая моя Ингретта, вам следует немедленно лечь спать, чтобы быть полностью готовой к той миссии, которую Вы согласились принять на себя. После этих слов, мы простились с хозяйкой дома, и вышли под бездонное небо, в котором уже было заметно просветление над горизонтом. Эта горделиво бежал впереди нас, периодически оглядываясь и контролируя ситуацию. - Идём-ка, дорогой друг Лёвушка, домой. Тебе осталось всего пара часов на то, чтобы поспать. Ясса разбудит тебя в нужное время, и ты всё успеешь сделать наилучшим образом, - весело сказал И., сразу же упреждая моё предложение заняться чем-либо полезным и возражения по поводу необходимости сна. Я действительно чувствовал себя полным сил и энергии, однако теперь мне не нужно было напоминать, сколько раз И. оказывался прав, рекомендуя мне отдых. Вскоре мы оказались возле своего дома и, простившись, разошлись по своим комнатам. Я немедленно принял душ и лёг в кровать.
star: Г л а в а 2. Алдаз и Наир. Встреча с Али Махмедом. Посвящение Ольги. Снова Алдаз и Наир. Знакомство с Айоши Такимурой. Напутствия в оранжевом доме И. Это стало для меня уже привычным – я только лёг, а Ясса уже меня будит. Шутливо ворча на него и потягиваясь, я понял, что будит меня совсем не Ясса, а мой милый воспитанник. Открыв глаза, я увидел Эту, который, заметив движение моих век отдал мне полный грации и уважения поклон, после чего почувствовав мой добродушный настрой, весело вскрикнув, взгромоздился в изголовье кровати и начал перебирать клювом мои волосы, выражая при этом своё удовольствие преуморительно прикрывая глаза. В тот же момент в комнату беззвучно вошел Ясса. Застав Эту за таким занятием он шутя погрозил ему пальцем. - Ясса должна сейчас очень быстро сделать твою хозяина бодрой и красивой, а ты спутывать ему волосы и мешать встать и идти в ванная,- смешно коверкая слова, сказал он. И тут я рассмеялся во весь голос, потому что увидел, над головкой Эты настолько забавную картинку, что сдержаться у меня не хватило сил. Моя птичка решила отстоять свои права на меня и в его мозгу возник план спрятать меня от Яссы, распустив свой великолепный хвост с тем, чтобы таким образом укрыть меня за ним. Продолжая смеяться, я подскочил с кровати, чувствуя себя бодрым и веселым. Погладив Эту по «случайно» подставленной под мою руку головке, я направился в ванную, где у Яссы уже было всё готово. Сначала я недоумевал, зачем Яссе тратить на меня время, ведь я чувствовал себя прекрасно, но попав в руки моего дорогого друга, я понял, что знаю о его талантах далеко не всё. Он быстро и уверенно растирал моё тело разными щёточками и мочалками, затем добавил какие-то ароматные снадобья. За это время моё тело то горело огнём, то остывало до дрожи. В конце он прошелся по всему телу своими мягкими и в то же время сильными руками и нанес на него мазь, после которой я ощутил приятную прохладу и небывалую легкость. Когда я встал, мне показалось, что тело моё невесомо и если я подпрыгну, то полечу. - Летать должны птицы, - лукаво улыбаясь, сказал Ясса, - а моя хозяина должна спешить к своему Учителю. - Никакой я тебе не хозяин, и ты прекрасно об этом знаешь, уже серьезно сказал я. Мы друзья Ясса и, пожалуйста, уволь меня от подобного обращения, когда мы вдвоём. - Ты напрасно выговариваешь Яссе, - раздался у меня за спиной голос И., - тебе следует привыкать к роли его хозяина и реагировать на это обращение должным образом, так как в некоторых ситуациях привычка может сыграть с тобой злую шутку, выдав перед теми, кому следует знать только такую сторону ваших отношений. Ясса поклонился мне, я же состроив гордую мину, властно махнул рукой, отпуская его, и залился весёлым смехом, представив, как комично я выгляжу со стороны. - Вам с Яссой предстоит выполнить поручение очень важное для многих людей, чьи кармические связи переплетены в этом деле. Поэтому, тебе дóлжно учитывать все, даже самые малые, обстоятельства вашего путешествия, но об этом позже, - обнимая меня за плечи, как всегда ласково, говорил И., - теперь же, тебя ждет очень приятная встреча, опаздывать на которую ты вряд ли захочешь. В его глазах блеснул озорной огонёк, который разжег моё любопытство как спичка порох. - До завтрака мне следует посетить одного пациента, который тебе хорошо знаком, поэтому, если хочешь сопровождать меня, поскорее одевайся и выходи в коридор, - прикрывая за собой дверь, сказал И. Несколько мгновений потребовалось мне для того, чтобы в полной готовности стоять в коридоре, ожидая И. Ждать его мне пришлось ещё меньше. Вручив мне небольшую сумочку, в которой угадывалась аптечка и какие-то ещё вещи, он направился к выходу своей лёгкой походкой, которая всегда вызывала у меня восхищение. Так ходить могут только полубоги! Сила и грация, лёгкость и уверенность, спокойствие и неумолимая воля, всё это ощущалось физически при, даже мимолётно, брошенном на И. взгляде. - В выработке такого стиля ходьбы ты можешь попрактиковаться прямо сейчас, - весело взглянув на меня, всё ещё стоящего на месте, сказал И., - однако если ты и дальше будешь только любоваться моими способностями передвигаться по земле, мы имеем возможность опоздать не только на столь заинтриговавшую тебя встречу, но и на более важное мероприятие, в котором всё должно происходить в четко означенное время. - Мой дорогой И., - догнав его в несколько быстрых шагов, улыбаясь, сказал я, - Вы как всегда подсмотрели мгновенье моего «ловиворонства», но должен Вам сказать, что это уже совершенно иное состояние. В моём сознании как бы фиксируются какие-то моменты или детали происходящего вокруг меня, на что мне требуется некоторое время, и хотя это может внешне быть похожим на прострацию, теперь я четко и точно осознаю всё происходящее и своё место в этой цепи событий. Вот сейчас, я почему-то уверен, что приятная встреча, обещанная Вами это встреча с Али Махмедом, что с одной стороны мне кажется невероятной радостью, а с другой только исполнением обещанного им мне в письме. При этом я чувствую, что нам предстоит какое-то совместное с ним действие и это наполняет меня ещё большей радостью. - Твоя интуиция становиться твоим верным советчиком, эта встреча действительно ждет тебя в самом скором времени, однако, сейчас мы направляемся в больницу, и нам следует поторопиться, - с улыбкой, ответил И.. Мы шли, продолжая беседу, и вскоре оказались в алее вековых деревьев, могучие корни которых, кое-где переплетаясь между собой, создавали замысловатый орнамент на земле, а высоко уходящие в небо кроны, сплетаясь образовывали нечто вроде грота, создавая тем самым приятную прохладу в своей тени, несмотря на палящий зной изливаемый вокруг жарким южным солнцем. Наблюдая всё это величие природы, я вдруг задумался о том, что эти деревья, проникая своими корнями очень глубоко в землю и вздымая зелень своих крон высоко в небо, являются неким связующим звеном для двух этих стихий. Сконцентрировав внимание на них, я вдруг увидел, как энергии земли, поднимаясь из её глубин, через корни деревьев и их стволы устремляются к листьям, и через них, смешиваясь и взаимодействуя с энергиями, витающими в воздухе, трансформируется в новые формы, несомые ветром к каждому живому существу. Как проникая с дыханием в легкие, эти энергии смешиваются с энергиями живых существ, очищая и обновляя их, а затем, забрав с собой всё то, что может быть вредно им, подхватывается воздухом и переносится опять к деревьям, которые впитывая эти энергии листьями, через свои ветви, стволы и корни отправляют всё это опять Земле на очищение и переработку. При этом я увидел, что энергии, идущие от животных и птиц, очень похожи по своей исконной сути. Энергии же исходящие от людей, несутся Земле не только для переработки и обновления, часть из них несут силу ей самой и эти энергии по сути своей напомнили мне те эманации, которые я наблюдал в беседке Звучащей радости Великой Матери. В этот момент я услышал голос моего друга, который всё это время шёл молча, не мешая мне пребывать в задумчивости. - Каждое существо, живущее на Земле, находится в постоянном взаимодействии с ней, являясь её частью так же, как каждая клетка живого организма постоянно взаимодействует с ним. Человек является такой же частью живой природы, как птица или животное. Однако, в отличие от них, человек имеет возможность своим активным действием быть генератором энергий, либо полезных Матери Земле, увеличивающих её способность производить жизнь во всех её формах и проявлениях, либо энергий вредящих ей, требующих от неё повышенных усилий для их нейтрализации и преобразования. Этими энергиями являются эмоции, которые испытывает человек. Злость, раздражение, зависть и прочие подобные им чувства загрязняют пространство своим зловонием так, что много сил приходится тратить природе, чтобы очистить эфир от этих миазмов. Любовь же, радость, доброта и сочувствие питают её живительными соками человеческого творчества, способствуя творению всего того, что необходимо для постоянного обновления жизни в более высоких вибрациях её развития. И нет в этом деле человека живущего в своей маленькой ячейке, скрытым от всего окружающего мира, ибо несется в эфире его гнев и скорбь о себе, не зная стен и преград, разрушая тонкие связи мира и гармонии в симфонии жизни. И много любви нужно пролить вовне, чтобы заглушить вызванную им какофонию звуков и восстановить чистое звучание оркестра Жизни Вечной. Человек же часто гневающийся и раздражающийся на других и себя самого, создаёт из своего тела постоянно действующую фабрику, производящую этот эфирный мусор, который собирается вокруг него неприступной стеной, ограничивающей доступ к нему жизненной энергии Матери Природы. Пребывая в этой атмосфере нечистот, он начинает болеть, совершенно не понимая, что только его самого чувства, мысли и эмоции являются преградой для достижения жизни чистой, радостной и творческой. И тогда, великая и мудрая Жизнь посылает ему возможность измениться, по-другому взглянуть на его привязанности и зацепы, сдерживающие и закрепощающие его дух. Очень часто такая возможность сопряжена с тяжелыми для него испытаниями. Но иначе никак невозможно разрушить те возведенные им самим бастионы, что препятствуют свободному течению жизненных соков в его организме. В своём творчестве, Лёвушка, ты имеешь возможность через художественное описание жизней людей, доносить до сознания многих и многих то, что в прямом разговоре они отвергнут только потому, что сами приучили себя лицемерно стараться выглядеть лучше чем они есть на самом деле. Оставшись же наедине с книгой, они смогут, никого не стесняясь, честно признаться себе в том, что в описанных тобой героях они видят себя. Понимая, что их обстоятельства жизни имеют много сходного с тем, что описано в книге, они могут увидеть в её сюжетной линии ответы на многие собственные сокровенные вопросы. И если, найдя в себе силы провести параллели между ошибками героев книги и своими действиями в простом дне жизни, они увидят для себя выход из созданного ими же лабиринта интриг и зависти, стремления к наживе и власти, то тогда они смогут сделать осознанный шаг в направлении, ведущем к постижению истинного смысла жизни – любви к человеку. Я говорил тебе уже о том, чтобы ты делал заметки обо всём, что ты видишь каждый свой прожитый день. И если поначалу тебе может казаться, что это будет только фиксация разобщенных событий, то впоследствии ты найдешь в них очень нужный тебе материал для будущих твоих произведений. Ведь тебе уже известно, что всё в жизни взаимосвязано и нет случайных событий, а только те, что нужны человеку, даже если сейчас он не видит в том смысла. Многое ещё сказал мне И. за то время пока мы шли в больницу, и время пролетело совершенно незаметно. Лишь на пороге дома Франциска я понял, о каком пациенте говорил мой дорогой Учитель. - А вот ты и ошибся, мой милый спаситель, - услышал я очаровательный голос Франциска, - я уже вышел их числа тех, кого причисляют в больнице к этой категории. В проёме открытой двери, ласково улыбаясь и протягивая нам навстречу руки, появился сам брат Франциск. Я всегда растворялся в эманациях любви исходивших от него, но сейчас это было что-то невообразимое. Сам Франциск виделся мне огромным шаром света, в котором, несмотря на преобладание всех возможных оттенков красного, переливались все цвета радуги. Его аура расширилась многократно и я ощутил исходящие от него волшебные эманации настолько остро, что даже растерялся, на какое-то мгновенье впав в экстаз невыразимых чувств, как это было со мной в беседке Великой Матери. - Прими мою великую благодарность за твой беззаветный подвиг любви и милосердия Великий Учитель, - с поклоном обратился Франциск к И. - Прими и ты, дорогой Лёвушка, мою глубокую признательность и вечную дружбу, - также поклонившись мне, продолжил он, - твоя верность до конца и любовь несомая тобой в сердце, открыли новые возможности несения моей службы людям так и там где мне укажут те, в верности кому иду я. Ответив на поклон Франциска, И. подошел к нему и, положив руку на плечо, сказал: - Путь твой теперь будет ещё более радостен, брат мой, многое сделал ты ранее и ещё больше сделаешь впоследствии, потому как твой физический проводник окреп настолько, что уже ни одна эманация, ни одно действие не в состоянии нарушить его цельности и целостности. Окончен твой урок жизни, который ты добровольно и с любовью шел до сих пор. Верного друга и соратника видит в тебе всё Светлое Братство и посылает привет радости и любви! Еще более глубоким, и в то же время полным достоинства поклоном, ответил Франциск И. Наблюдая со стороны этих двух людей, я вдруг понял величие и возможности каждого человека, живущего на Земле. Мне вдруг стало ясно, что не избранные становятся на ступени ведущие к Учителю, но каждый, кто освободил в себе путь энергиям вечной жизни может быть таким же как Франциск и И., но тут же я вспомнил как много раз говаривали мне мои дорогие друзья, что «может» не значит «будет». И только тот, кто начинает действовать, понимая, принимая и воплощая в своём простом дне законы вечно движущихся живой земли и живого неба, превращает это «может» в «будет». - Ну что же, мы так и будем стоять, - услышал я шутливый вопрос И., обращенный, по-видимому, ко мне, - неужели тебе не любопытно узнать о каком пациенте я говорил тебе, если Франциск, как ты понял, уже исключен из этого списка. Искорки юмора, летящие из его глаз, распалили моё любопытство и я начал требовать у двух заговорщиков, как я назвал И. и Франциска, немедленно раскрыть мне все секреты. - Ну хорошо, хорошо, - смеясь и направляясь в сторону белых домиков, располагавшихся невдалеке, сказал И., - наш милый друг идет в своём развитии такими темпами, что вскоре дорогой брат Франциск, нам уже не удастся иметь от него каких-либо тайн. И чтобы потом нам не пришлось самим просить его раскрыть нам его тайны, предлагаю по дороге всё-таки рассказать ему, куда мы идём. - Ну уж конечно, - в тон ему ответил я, - чтобы завести от вас тайны, я даже и не знаю куда мне нужно бы скрыться, да пожалуй места такого и не сыскать. Но тайну вашу нынешнюю я пожалуй знаю. Каким-то образом я догадываюсь, что мы идем к тому мальчику, которого спас Франциск и которого вы лечили всё это время. - Совершенно верно, но кроме всего прочего, этот мальчик будет твоим спутником и подопечным в путешествии предстоящем тебе. К тому же, на твоём попечении будет ещё один человек, общество которого, как мне кажется, будет тебе весьма приятным. - Вот Вы всё говорите загадками, мой дорогой Учитель, а я уже понял, что сейчас возле мальчика находится сестра Алдаз, и каким-то образом я чувствую, что именно о ней Вы и говорите. - Ну как же тут, брат Франциск, можно скрыть что-то от этого прозорливца, эдак вскорости он сам все тайны узнает и нам рассказывать будет, - смеясь, и нежно обнимая меня за плечи, говорил И. Так шутя и мило беседуя мы прошли по новым для меня дорожкам этой части общины и оказались перед белым домом, расположенным на островке, как дома Али и И., виденные мной ранее, но отличавшийся от них тем, что эманации исходившие от него были мягче. Сам дом, по-видимому, не был местом труда кого-либо из моих высоких друзей. Я это понял, так как мои ощущения существенно отличались от того благоговейного состояния духа, в которое я входил, приближаясь к белому дому Али или оранжевому дому И. Тем не менее, нам навстречу так же вышел пожилой сторож в сопровождении белого павлина. Поклонами они приветствовали нас и провели к проходу в живой ограде, почти скрывавшей за собой первый этаж. Дом имел два этажа и несколько комнат, расположенных таким образом, что находившиеся в них люди могли жить совершенно изолированно. Вход в каждую комнату был отдельным, а палисадники, огороженные естественными заборами из густых кустов очень любовно подстриженных и имеющих дивные эстетичные формы, давали возможность каждому живущему наслаждаться прелестями окружающей природы, ничем не тревожа уединение других жителей этого замечательного дома. Атмосфера спокойствия и любви, царившая здесь, была идеальна для восстановления физического и духовного здоровья. Сама природа наполняла всё пространство этого маленького оазиса мира и счастья живительными энергиями роста и развития. - Здесь, Лёвушка, - услышал я чарующий голос Франциска, - помещаются те больные, которых следует укрыть от любых эманаций, разрушающих дух и тело человека. То, что ты ощутил, входя на этот остров, есть влияние защитной сети сотканной Великими Учителями для охранения пребывающих здесь людей. Сами больные могут быть не в состоянии вынести высоту вибраций, которые защищают остров от глаз тех, кто в силу ограниченности развития своего духа лишен возможности даже видеть его. Поэтому внешнее и внутреннее пространства, отличающиеся по своим характеристикам, и создают двойственность восприятия. Энергии внешней сети могут быть губительны для слабых телом и духом. Внутренняя же сеть так балансирует все энергии, что они максимально благоприятно влияют на восстановление токов жизни больного организма. Именно вследствие таких особенностей этого места, ухаживать за больными здесь могут только те сёстры и братья, чьё милосердие позволило им в своём служении достичь такого уровня освобождённости собственного духа от всего личного, какой позволяет им нести свой труд в полном сосредоточении своего внимания на человеке, помощь которому они подают как гонцы Вечности. Пройдя по дорожке, выложенной мелкими круглыми камушками, мы подошли к двери комнаты расположенной на первом этаже. Чудесный венок из живых цветов обрамлял её. С какой же нежностью и любовью нужно было отнестись к этому делу, чтобы не повредив тонкие вьющиеся стебли, переплести и перенести сюда эти чудесные цветы с куста, растущего у крылечка. Дверь открылась перед нами сейчас же, и мне сталь ясно, что мы гости желанные и долгожданные. На пороге стояла, радостно улыбаясь, сестра Алдаз. Поклонившись всем по очереди, она предложила нам войти. Моему взору открылась просторная светлая комната, в которой всё было очень просто, но необычайно гармонично. Слева вокруг небольшого бамбукового столика располагались такие же изящные кресла. Справа стояла кровать, накрытая белоснежной простынёй. В центре комнаты за достаточно большим круглым столом сидел мальчик, который с любопытством наблюдал нас, оторвавшись от листа бумаги, на котором он рисовал что-то кисточкой. - Я вижу, что твоё прилежание, в выполнении порученного дела, выше всяких похвал, - сказал И., обращаясь к девушке и обнимая её за плечи. – Наш пациент не только чувствует себя намного лучше, но благодаря твоей заботе и ласке почти полностью освоился со своим новым положением. - Я всего лишь в точности выполняла Ваши распоряжения, - зазвенела своим прелестным голоском Алдаз. К ней подошёл Франциск и также нежно обнял за плечи. Девушка прижалась к нему как к самому дорогому существу на свете, и я физически ощутил наполненность любовью пространства, окружавшего их. - Никто и не сомневался в том, что ты будешь чрезвычайно ответственно ухаживать за нашим маленьким пациентом. Но та любовь, которую ты пролила ему, то внимание, которое ты уделила своему делу, полностью забыв о себе, позволили существенно ускорить его выздоровление. Несмотря на перемены, ожидающие тебя, ты смогла сосредоточить свою заботу и ласку на этом мальчике, даже не подозревая, насколько важными для вас обоих были эти дни. Теперь тебе открылась возможность отдать ему огромный вековой долг. В случае если ты захочешь уехать отсюда, чтобы сопровождать его в путешествии, заменяя ему мать, линия жизни может привести к раскрытию твоих талантов в новом направлении. Ты должна знать, что путь ваш будет далёк и тебе придётся столкнуться с многими трудностями. Помощь от тех, кто будет рядом, и от нас, как бы далеко мы не находились, будет всегда. Но только от твоей верности зависит то, как скоро подойдёшь ты к труду дня, освобожденному от личного, сияя людям огнём безусловной любви. Ты можешь ответить сейчас, но если хочешь, можешь подумать до завтра, - ласково глядя ей в глаза, полным любви голосом, говорил он. - Мне не о чем думать, ведь если Вы говорите, что я в состоянии сделать то, к чему меня направляет Ваша рука, то я лишь с благодарностью буду идти этим путём. Я поймал себя на мысли, что слышу правильную английскую речь, а совсем не трудно понимаемый французский и понял, что прошедшие годы были использованы Алдаз весьма эффективно. - Это ещё что, Лёвушка, - услышал я весёлый голос И. – когда ты увидишь как Алдаз держится в обществе, и как она может поддержать беседу, то поймешь, что не только ты являешься способным и прилежным учеником, схватывающим всё на лету. - Оценка Вами способностей Алдаз, судя по всему, является комплиментом мне, ведь так изучить язык за неполные три года, может только очень способный ученик, - смеясь, ответил я, - мне же пришлось попотеть, чтобы выполнить взятые на себя обеты по изучению восточных языков. И всё равно, ещё остаётся много наречий, которые хоть мне и понятны, но не даются для свободного разговора. В этот момент я увидел округлившиеся глаза девушки. С детской непосредственностью она смотрела на меня, чуть приоткрыв рот. Это выглядело так комично, что И., Франциск и я весело засмеялись, чем явно смутили Алдаз. - Да, да Алдаз, это именно тот Лёвушка, и то, что ты не признала его сразу вовсе не удивительно. Не ты одна введена в заблуждение переменами, произошедшими с ним, весело глядя на нас обоих, говорил Франциск, - теперь уже нет того юноши, который казался тебе волшебным принцем и вводил своим присутствием в смущение, теперь есть брат Лёвушка, который станет тебе опорой во многих твоих делах ближайших нескольких месяцев. Оставь стеснение, вместе с ним ты отправишься в новый для тебя мир, вместе с ним ты сможешь увидеть и понять много нового, и именно он поможет тебе в деле возвращения тобой векового долга твоему маленькому подопечному. - Простите меня, брат Лёвушка, - смущенно потупив глаза, почти прошептала девушка. Я ощущал какое-то волнение Алдаз и понял, что именно мне следует помочь ей почувствовать себя спокойно и уравновешенно. Призвав своего великого друга Флорентийца, я раскрыл своё сердце и пролил из него всю ту радость, какую был способен нести в себе, всю ту любовь, которой был полон сам, с тем, чтобы установить крепкую связь с этой практически девочкой, которая самоотверженно готова отправиться в неизвестность, полностью доверяя зову поданному ей. - Что ты, милая девочка, - сказал я, взяв её руки в свои и, переливая ей те чувства, которые мне щедро подавал Флорентиец, присутствие которого я ощутил мгновенно, - мне ли, так недавно впадавшему в состояние «ловиворонства» по поводу и без повода, судить тебя. Прими мою радость встречи с тобой и верность тебе во всех делах, порученных нам нашими великими покровителями, и если нам суждено действовать вместе, будем же верными друзьями и сотрудниками и им, и друг другу. Алдаз мгновенно ощутила ту помощь, что слал ей через меня Флорентиец. Её милое личико покинули смущение и напряжение, а их место заняла радостная улыбка, делавшая девушку ещё прекрасней. Мои способности позволяли мне одновременно видеть всё, что происходило в комнате, и я заметил, как неотрывно смотрел на меня мальчик, сидевший за столом. Он прекратил рисовать и внимательно вслушивался в интонации разговора, так как сам язык ему не был понятен. Когда Алдаз улыбнулась, он быстро заговорил на одном из местных наречий, обращаясь к ней и к И. одновременно. Я понял не всё из сказанного, но чётко увидел образы, возникавшие в голове мальчика и сменявшие друг друга с колоссальной скоростью. Это была какая-то пропасть, в которую он падал вместе со своей матерью, затем мать исчезла и он остался совсем один в огромной тёмной пещере, где к нему начали приближаться мерзкого вида твари, которых он боялся но, тем не менее, пытался отогнать от себя бросая в них камни, валявшиеся у него под ногами и сопровождая всё это грозными криками. Когда твари приблизились настолько, что могли коснуться его, вдруг вспыхнул яркий свет. Сияющий шар возник перед мальчиком, отогнав жуткие создания, стремившиеся к нему. Из шара появилось два человека. В первом я узнал И., вторым же оказался я сам. Вытянув перед собой руку, И. рассеял мрак, и в пещере стало светло, а затем сама пещера превратилась в цветущую лужайку, ярко освещенную солнцем. По указанию И. я взял мальчика на руки, он прижался ко мне и мы начали удаляться, напутствуемые им. В одно мгновенье пронеслись все те образы, что я так долго описываю. И, как бы в продолжение увиденного, я услышал голос И., обращавшегося к ребенку: - Да, Наир, мы те самые дяди, которых ты видел в своём сне, и ты можешь сейчас же оказаться на руках у Лёвушки, которого ты пока будешь называть дядей Лео, если ты этого желаешь. Мальчик, тут же посмотрев на меня, вытянул вперед руки, ясно давая понять свои намерения. Через мгновенье он уже сидел у меня на руках, прижимаясь ко мне и ласково поглаживая мои волосы. Я же продолжал лить ему те любовь и радость, которыми меня в изобилии снабдил Флорентиец, продолжавший всё ещё поддерживать меня. Малыш начал преображаться на глазах, по мере того, как эти энергии наполняли его. На его щеках появился здоровый румянец, а на губах заиграла радостная улыбка. Всем своим видом он демонстрировал, что испытывает блаженство, и когда И. сказал, что ему следует лечь в постель, принять пилюлю и отдохнуть, тень огорчения мелькнула на его милом личике. Но только тень и не более, так как он немедленно указал мне на свою кровать и когда я укрывал его простыней из «священнодейственной», как я её называл, ткани выражение блаженства и покоя снова вернулось на его лицо. Алдаз дала ему пилюлю, после чего он практически мгновенно заснул, повернувшись лицом к стене. Чтобы не беспокоить малыша, хотя сон его и был достаточно крепок, мы вышли из комнаты. Спустившись по ступенькам, мы направились к чудесной беседке, сделанной из бамбука и оплетённой какими-то местными вьющимися растениями, сплошь усеянными мелкими цветочками всевозможных оттенков красного, оранжевого, желтого и белого цветов, источавшими чудесный, нежный аромат. Мы присели в удобные кресла, также изготовленные из бамбука и обтянутые, прочной тканью. - Ну что же, - обратился И. к Алдаз, - если решение твоё крепко, то тебе следует подготовиться самой и подготовить Наира к дальнему путешествию. На твои плечи ляжет забота о нем во всё время путешествия. И хоть ты больше подходишь ему в качестве сестры, как и будут представлять вас везде, своей любовью и нежностью тебе нужно будет заполнить ту пустоту в его сердце, которая возникла там из-за отсутствия матери, которую он нежно любит. Вскоре ты познакомишься с человеком, которого вы будете звать дядей, и во всех обстоятельствах путешествия будете зваться его племянниками.
star: Как только И. закончил фразу, у меня готов был сорваться с уст вопрос, кто же будет моим спутником в этом путешествии, где, как я понял ранее, дети будут на моём попечении. Но в то же мгновение я увидел образ молодого Али, приветливо улыбавшегося мне. Улыбки И. и Франциска, дали мне понять, что я получил ответ на невысказанный вопрос. Волна радости накрыла меня. Кроме короткого свидания с Али, в котором я был уже полностью уверен, меня ожидало сотрудничество с ним в первом деле, порученном мне моим дорогим Учителем. Мы пробыли в беседке ровно столько времени, сколько потребовалось И. для того, чтобы подробно объяснить Алдаз всё, что ей нужно было сделать за оставшиеся до отъезда два-три дня. По указанию И. я передал ей пузырьки и пилюли, принесенные в аптечке. Пообещав навещать её с Наиром в эти дни, мы покинули островок и его обитателей. Вскоре мы простились и Франциском, направившись встречать людей, прибывших с караваном, который, по словам И., вот уже час как находился в Общине. Двигаясь быстрым шагом, минут через сорок мы вышли на главную алею Общины и направились к большому белому дому, в котором обычно размещались вновь прибывшие гости. Вышедший нам навстречу Кастанда, сказал, что нас уже ждут все, кого назвал ему И. накануне, в указанной им беседке. Он доложил И. о нескольких выполненных поручениях, получил точные указания относительно размещения некоторых из вновь прибывших гостей, и, поклонившись нам, отправился дальше по своим делам. Мы же по узенькой тропинке углубились в парк, всё новые и новые особенности которого я отмечал для себя с каждым его посещением. Сейчас я увидел, что то, что раньше мне казалось буйством дикой природы, на самом деле является результатом искусства садовников, которые умудрились так сочетать различные растения, что за их живым орнаментом скрывалась целая сеть ходов, которые на первый взгляд вообще были незаметны. Когда мы, в очередной раз подходя к непроходимым кустам, нырнули в маленький просвет между ними и нашли там ухоженную тропку, я выразил И. свой восторг по поводу этих маленьких хитростей садовников. - В этом деле, Лёвушка, - ответил мне И., - искусство садовников естественно сочетается с их и других людей способностью видеть не только глазами физическими, но и чувствуя гармонию природы и человека создавать во вне те вибрации жизненной силы, что уберегут человека не готового, от нагрузки тяжелой для него, так как он увидит здесь лишь непроходимую чащу и не найдет способа проникнуть туда, где сама атмосфера чистоты может повредить его физическому телу, засоренному ещё мусором личного восприятия Жизни Земли. Примером тому ты можешь вспомнить профессора Зальцмана, в те дни как вы только познакомились. Человек же, чьи вибрации позволяют ему безболезненно пребывать в такой атмосфере, имеет возможность находить короткие тропинки, ведущие его к нужной цели максимально быстро. Вот мы уже и пришли,- закончил он, выведя меня на чудесную полянку. Сочная зеленая трава под нашими ногами лежала мягким ковром. Громадные вековые деревья сквозь свои кроны пропускали ровно столько солнечного света, чтобы его хватало всему живому вокруг, при этом создавая особый климат, в котором легко дышалось, несмотря на утреннюю жару и было даже прохладно. На другой стороне лужайки стояла великолепная беседка из белого резного камня, за ней я заметил такого же белоснежного цвета каменную глыбу, из-под которой пробивался весело журчащий ручеёк. Сама беседка требует отдельного описания. Молочного цвета камень был так искусно обработан, что даже с небольшого расстояния создавалось впечатление, будто строение создано из облаков, настолько лёгкой и воздушной выглядела вся конструкция. Шлифовка граней камня и тонкая резьба создавали ощущение её полной прозрачности, при этом рассмотреть тех, кто находился внутри, было практически невозможно вследствие игры света и тени. В то же время от самой беседки веяло древностью, мудростью и силой. Только подойдя очень близко, я понял, что в беседке было два человека, мужчина и женщина, и хотя лица их разглядеть было невозможно, я понял, что точно знаю кто это. Через мгновенье мои догадки полностью подтвердились. Как только мы с И. вошли под крышу этого чудесного строения, нам навстречу со своих кресел поднялись Али Махмед и Ингретта. Галантно поприветствовав Ингретту, следом за И. я подошёл к Али. Передо мной стоял молодой человек, который лишь отдаленно напоминал того юношу с которым мы расстались несколько лет назад. Он вырос, возмужал, черты его прекрасного лица, как и прежде тонкие и изящные, приобрели твердость и … умиротворенность. Это уже был не тот юноша, который в одночасье в пожаре страстей утратил всё личное в отношении к Жизни, сделав свой тяжелый, но осознанный выбор. Юноша, чьи страданья от этой утраты, несмотря на колоссальную выдержку и самообладание, всё же прорывались вовне огненным взглядом или резким движеньем. Сейчас я видел перед собой личность цельную, свободную от сомнений и колебаний, в которой Единый нашел своё проявление в полной мере. Сверкающие шары его энергетических центров поразили меня своей мощью и ровностью. Улыбка, которой он встретил меня, протянув обе руки для приветствия, лишь добавила очарования чертам его лица, в которых я, как и раньше, улавливал очень большое сходство с Али-Морией. - Приветствую тебя Али в Общине твоего дяди, - после того как мы обменялись рукопожатиями, сказал И., – гонцом великой радости для многих вошёл ты сегодня на эту землю и будь благословен в своём простом дне труда. - Благословляю всех тех, кто послал меня, даровав тем самым возможность встречи с Вами, Великий Учитель, и дорогими друзьями, что для меня всегда большая радость, - с поклоном ответил ему Али. Жестом И. предложил нам сесть в кресла, которые стояли вокруг небольшого круглого столика, расположенного в центре беседки. На столике, завернутыми в шитую золотом и серебром ткань, лежали два свертка. - Эти дары посланы вам Светлым Братством для передачи юному в этой физической форме, но древнему по трудам своим в Вечности, существу, чьи чистота и верность дают надежду всему Светлому Братству на приближение новой эры человечества, эры Радости, Любви и Знания, - обращаясь к нам с Ингреттой, говорил И. - То дитя, что под вашим поручительством начнет сегодня свой путь восхождения к истине, может посеять в умах миллионов те семена, что своими всходами остановят войны и насилие среди людей, очистят человечество ото лжи и жестокости, искоренив страхи и открыв знания. Велика её ответственность перед Жизнью, и во многом ваша верность до конца, ваше смирение и деятельная Радость со-творить со всем Светлым Братством, могут облегчить ей ступени роста. Примите же эти святыни на временное хранение, и в то короткое время, что они будут находиться у вас, постарайтесь наполнить их той любовью и радостью, какие вы сами получали в великие моменты своих встреч с теми, кто трудом своим творит Жизнь живой Земли и живого Неба. Мы все встали, и И. передал Ингретте и мне предназначавшиеся нам свертки. Как только сверток оказался у меня в руках, мир, покой и блаженство разлились по всему моему телу, дух мой возликовал, на мгновенье я увидел Владыку Главу перед местом его сотрудничества с Санаткумарой, чей дивный лик проступил из клубящегося в пустыне облачка. - Нам следует поспешить, - обращаясь ко мне и Ингретте, сказал И., - что касается той массы вопросов, которые ты Лёвушка хочешь обговорить с Али, то у вас на это будет достаточно времени и до путешествия, и во время него. С этими словами И. покинул беседку, и мы с Ингреттой последовали за ним. Али, улыбнувшись на прощанье, помахал мне рукой и я понял без слов, что он шлёт мне свой привет Любви и Радости, чтобы поддержать меня в том священном действии, к которому я шёл за своим Учителем. Я ответил ему тем же и ощутил, что посланные мною эманации достигли цели, так как Али обернувшись, коротким кивком поблагодарил меня. Очень скоро мы оказались у островка, на котором находился оранжевый дом И. Здесь он нас оставил сказав, чтобы мы шли к сторожу, который всё знает и укажет нам место, где нам следует встретиться всем вместе с Ольгой. Перейдя через чудный мостик, на орнамент которого я обратил внимание только сейчас, мы были встречены сторожем и его павлином, которые приветствовали нас поклонами. Ответив на их приветствия, мы направились за ними, причём Ингретту сторож повёл в одну сторону, а меня, оглядываясь и контролируя, иду ли я за ним, повёл по малозаметной тропке павлин. Доведя меня до купальни, которая как-то вдруг появилась перед нами, умная птица отдала мне поклон, давая понять, что её миссия выполнена и издав короткий громкий крик, скрылась в кустах. Я огляделся вокруг и в очередной раз попал под влияние очарования этого места. Сколько труда, причём труда радостного, и сколько любви вложили люди, в его создание. Камни, из которых была построена сама купальня и терраса перед ней, выглядели очень древними. При этом они были так тщательно обработаны и так точно подогнаны, что время и стихии не смогли оставить на них следов своего неумолимого воздействия. И до чего же гармонично смотрелась сама купальня на фоне вековых деревьев, дававших тень тому, кто выйдя освеженным, мог продолжать пребывать в состоянии комфорта под сенью их крон. В какой-то момент я перешёл от созерцания окружающих меня красот к наблюдению жизни непрерывно текущей вокруг. Я погрузился в мир растений и деревьев, как-то совершенно незаметно, ощутив себя деревом. Вдруг мне показалось, что из моих ног, глубоко в землю стали прорастать корни, по этим корням из недр земли в меня начала вливаться энергия, сила и мощь которой потрясли меня. Затем, когда я уже был заполнен ею настолько, что вместить её больше не представлялось возможным, над моей головой, как бы раскинулась крона, через которую избыток энергии пошёл в небо. Лёгкий ветерок колыхнул эту крону, и я почувствовал, как энергия неба начала проникать в меня через неё. И в тот момент, когда возникло чувство переполнения, эта энергия прорвалась через корни и ушла в землю. То, что я описываю столь многословно и не вполне последовательно, произошло за считанные мгновенья, и вот я уже ощущал, как через моё тело идёт обмен энергий между небом и землёй. При этом та дрожь, которая возникла вначале, прошла сама собой, а я почувствовал такую необычайную силу, что в пору бы и Землю перевернуть. - Именно так русские былинные богатыри и восстанавливали свою богатырскую силушку, - услышал я у себя за спиной тихий и очень ласковый голос И., - то, что произошло с тобой сейчас, может происходить в любой момент, когда тебе понадобиться восстановить свои силы. Мать Земля всегда готова помогать своим чадам, вот только сами чада всё меньше и меньше прислушиваются к её голосу, отдавая предпочтение «дарам» цивилизации, удерживающим людей в больших городах не хуже толстых стен темниц. Теперь же, давай-ка быстро примем душ, а то ещё чего доброго заставим ждать наших очаровательных дам, что будет совсем не по-джентльменски с нашей стороны. Вскорости И. уже помогал мне подвязать мой белый льняной хитон золотым поясом с чудесным орнаментом, на котором я, мельком бросив взгляд, прочитал на языке пали: «В мире живёт радостный. Любя побеждает безстрашный». Оглядев меня с ног до головы, И. улыбнувшись, подал мне знак следовать за ним. Когда мы подошли к крыльцу его оранжевого дома и остановились, ожидая наших спутниц, И. сказал: - В кармане в области сердца лежит тот дар, который через тебя шлёт Светлое Братство душе чистой и светлой. Твои любовь и радость могут быть для Ольги даром много более ценным, чем самые ценные блага материальные. Если прольешь их в тот предмет, что держишь у сердца, навеки они останутся в нём, и будут поддерживать её в самые сложные моменты жизни нынешней. И если она пройдёт её достойно, то вещь эта пережив её теперешнее физическое тело, придет к ней в воплощении будущем, неся в себе силу твоей Любви и Радости как помощь Вечной Жизни. Только отзвучало последнее слово И., как я призвал моего великого друга Флорентийца и Великую Мать, прося их помочь мне в полном объёме наполнить лежавший у меня на груди предмет теми энергиями, которые переполняли меня. В этот момент я понял смысл слов «и я, и через меня», ибо как только я начал посылать те Любовь и Радость, что испытывал сам, к этому потоку присоединилась сила такой мощи, что мне, по-видимому, потребовалась помощь И., чтобы остаться стоять на ногах, так как мгновение спустя, я ощутил, что его крепкая рука поддерживает меня за локоть. Ещё мгновенье, и я снова был сильным и собранным во внимании к текущему моменту, увидев приближающихся к нам и полностью готовых к тому высокому действию, что ожидало нас, Ольгу и Ингретту. При виде Ингретты, я мгновенно вспомнил картину, виденную мною с помощью И. так недавно. Белый хитон и белая вуаль на голове, придавали ей какое-то сказочное свечение. Я уже привык видеть энергетические центры людей, как они вращаются и переливаются разными цветами, но то, что я видел перед собой было настолько сказочным, что у меня возникло ощущение, будто передо мной фея, волшебная палочка которой сейчас же начнёт творить чудеса. Что же касается Ольги, то как описать то, что передать словами просто не возможно? Вся в белом, она светилась и как будто плыла над землёй, так легка была её походка, так восторженно, и в то же время собрано было её внимание ко всему происходящему, так просто и полно открыла она себя для действия с теми, кого любила, кому доверяла и с кем готова была со-творить, что мне показалось, что и Ангел, сошедший с неба, наверное, был бы менее прекрасен, чем эта юная девочка, идущая навстречу Жизни, творческой жизни живого Неба и живой Земли. Приблизившись к нам, обе наши спутницы поклонились вначале И., а затем мне. Мы ответили им поклонами, после чего И. взяв Ольгу под руку, повёл её вверх по ступенькам. Мы с Ингреттой последовали за ними. Перед первой дверью мы остановились, и И. обратился к Ольге. Слов его мы не слышали, но каждый из нас знал, насколько высоким и значимым является всё им сказанное для неё. Совсем недолго они постояли перед этой дверью, и я догадался, что для Ольги зажглись огненные письмена. Чтобы поддержать, я лил ей сколько мог любви и радости, понимая её состояние, так как мгновенно вспомнил себя самого, так недавно стоявшего здесь же. По-видимому, она легко прочла то, что предназначалось для неё, так как уже через несколько мгновений И. ввёл её внутрь дома. Передо мною, и я думаю, что и перед Ингреттой, тоже зажглись надписи на языке пали: Принимая на себя ответственность за другого, будь так же добр к нему, как добры к тебе те, кто принял ответственность за тебя. Надпись погасла и на её месте появилась новая: Входя, забудь о себе и о личном в себе, помни - «Не Ты, но через Тебя» И снова надпись погасла, и её место заняла новая: Всегда и везде ты, и идущие с тобой едины в служении Вечной Жизни. Помни, нет событий значимых и мало значимых в жизни Ученика. Всё порученное Учителем неразрывно связано с движением Вечной Жизни. И самое малое, по меркам обывателей, может быть самым важным для её развития. Последняя надпись погасла, и мы ступили в дом следом за И. и Ольгой. Они не намного опередили нас, и поднявшись на последние ступени лестницы, мы стояли от них на том же расстоянии, которое соблюдали с момента начала нашего движения. Ольга вся светилась радостью, я ощущал это не только видя ореол окружающий её, но и чувствуя себя так же, как во все моменты своего взаимодействия с Великой Матерью, когда получал от неё чудесные цветы. И. задал какой-то вопрос Ольге и, получив её утвердительный ответ, двинулся вперёд. Все мы последовали за ним, соблюдая тот порядок, который установился с самого начала. Ещё одна дверь и новые надписи для Ольги. Мы с Ингреттой, по-видимому, имели сходные чувства, потому что, обращаясь к Флорентийцу и Великой Матери с молитвой о помощи юному созданию, совершающему важнейший для себя выбор, я вдруг понял, что она тоже зовёт своих великих друзей помочь Ольге в столь важный для неё момент. Наши обращения были услышаны, так как в момент, когда Ольга, а за ней и мы с Ингреттой, опустились на колени перед алтарём, на котором горел огонь и стояла оранжевая чаша, с бурлившей в ней оранжевой же жидкостью, я увидел рядом с нами Флорентийца, Али-Морию, Великую Мать и Иисуса. Все они подхватили тот гимн, который начал петь И., и от этих звуков пространство в моём восприятии начало трансформироваться. Стоя на коленях, и вливая своё славословие в эту песнь Вечности, я увидел движение Жизни Вечной и входящую в новый круг её развития Ольгу в качестве элемента этой великой системы, как частицу этого движения, которая своим малым светом сделала свечение всей системы ярче. Я увидел, как всё взаимосвязано и в полной мере осознал всю ту ответственность, что принял на себя вместе с обязательствами поручителя. Неуёмная радость охватила меня от того, что я понял, что могу разделить её труд и быть помощником в сложных ситуациях, а если понадобиться, то и принять, и выполнить то, что может быть трудно ей. Я чувствовал, что у меня всегда найдутся для этого силы и только сейчас понял слышанную мною давно фразу «Каждому даётся ровно столько, сколько он может вынести». Ведь каждая ситуация, в которой оказывается человек, развивается в соответствии с законами «Причины и следствия» и «Уместности и Целесообразности», а это означает, что в каждой ситуации есть то, что чрезвычайно важно для самого человека. И если он, собрав все свои силы, вместо жалоб и стенаний начинает искать для чего же ему нужны эти испытания, то он всегда находит ответы на свои вопросы и, осознав всю мудрость и величие первичного замысла, находит тот вариант разрешения ситуации, который приводит к развитию событий, благоприятных для всех участников этого урока, преподносимого самой Вечной Жизнью.
star: Стихли звуки песни и все поднялись на ноги. И. повернулся к нам с Ингреттой и мы, как поручители, взяв Ольгу под руки, подвели её к нему. В его руке появилась палочка, которой он, начав говорить нараспев на непонятном мне языке, прикоснулся к бурлящему содержимому чаши, в которой смешались потоки огня от Флорентийца – зелёного цвета, от Али-Мории – белого, от Иисуса – красного, от самого И. – оранжевого и от Великой Матери – всех цветов радуги. На конце палочки образовался светящийся шарик, переливавшийся всеми цветами огней, бурливших в чаше. Его И. перенес к темени Ольги, коснувшись её головы палочкой. Я почувствовал содрогание всего тела девочки и наша с Ингреттой помощь оказалась очень кстати, позволив ей остаться на ногах. Затем поочередно И. прикладывал палочку ко лбу Ольги, горлу, сердцу, солнечному сплетению, и двум точкам внизу живота, после чего подал нам знак развернуть её. Произведя подобные действия вдоль позвоночника, И. велел нам вновь повернуть её лицом к нему. Я понимал, что совершаемое священнодействие, вливает в Ольгу те энергии, которые позволяют ей повысить свои вибрации до качественно нового уровня. Мне были знакомы эти ощущения содрогания всего тела, и ощущения потери почти всех сил с немедленным наполнением таким потоком жизненной энергии, что утраченное мгновенье назад, возвращалось тысячекратно. И я продолжал лить через себя Ольге Любовь и Радость, направляемые мне столь обильно моими великими покровителями, желая всем сердцем, чтобы её первые шаги были лёгкими и радостными. Затем И. увел Ольгу за двери, а мы с Ингреттой остались ожидать их возвращения. Я посмотрел вокруг себя и, понимая, что любой разговор в этом священном месте можно вести только с разрешения Учителя, углубился в свои мысли о предстоящем мне путешествии, времени, до начала которого, оставалось всё меньше. Вскоре дверь открылась и перед нами предстала сияющая Ольга, следовавшая за И. Все мы стали так, что мужчины и женщины оказались друг напротив друга, причём я оказался перед Ингреттой. - Ну вот и сделан тот шаг, о котором ты мечтала столь долго, - заговорил И. обращаясь к Ольге, и голос его был настолько нежен и ласков, что не всякая мать могла бы так же обратиться к своему любимому чаду, - теперь ты в числе учеников, идущих путем, что указывает им Учитель. Напомню тебе, хотя ты и так уже действием подтвердила свою верность, что Учитель всегда держит руку ученика в своей руке, и только тогда, когда сам ученик, забывая о данных им обетах, пускает в свою жизнь личное восприятие событий, забывая о том, что Учителю всегда известно больше чем ему самому, и пытаясь судить о действиях Учителя по своим меркам, начинает раздражаться или испытывать страх, только тогда, он такими своими действиями сам отпускает руку Учителя и остаётся наедине со своими чувствами и эмоциями, а Учитель, чтобы ослабить силу воздействия на ученика последствий его же поступка, принимает удар его неверности на себя. Ибо действует Вселенский закон «Ты получаешь то вдвойне, что посылаешь ты вовне». И чем выше уровень организации ученика, тем более разрушительными могут быть для окружающих и него самого всякая его обида и раздражение, не говоря уже о гневе и агрессии. Ты, дитя, настолько чиста, что тебе не ведомы те чувства, о которых я говорю, но сейчас ты сама можешь стать чувствительнее к тем эманациям, что источают окружающие тебя люди, и хотя здесь, в этом месте, находятся те, кто давно забыл как можно злиться или желать ближнему что-либо плохое, тем не менее, не все ещё изжили привычку раздражаться по мелочам и пытаться доказывать свою правоту, раздувая в себе пожар страстей. Поэтому, чтобы помочь тебе в период трансформации твоего физического проводника на фоне повышения нервной и психической чувствительности, Белое Братство посылает тебе через твоих поручителей дары, которые будут полезны тебе в тех ситуациях, когда ты соприкоснешься с подобными эманациями. С этими словами И. повернулся к нам с Ингреттой и разрешил передать Ольге те дары, что были получены нами от Али. Первой вперёд ступила Ингретта. Она развернула сверток, который достала из потайного кармана своего хитона. У неё на ладони появилась замечательной работы коробочка, сделанная из красного бархата и отороченная по краям золотом. На крышке было искусно выложено мелкими белыми камушками изображение белого павлина. Ингретта протянула её Ольге, которая, открыв коробку, не смогла сдержать своего восхищения. Издав удивлённый возглас, она достала замечательной работы золотой перстень, камень которого переливался таким количеством цветов радуги и их оттенков, что трудно даже описать всю гамму этого сияния. - Одень его на средний палец правой руки, - сказал И., видя, что Ольга застыла, восхищённо глядя на чудесный подарок, - этот камень обладает исключительным свойством реагировать на состояние своего владельца. Когда помыслы твои чисты и ты полна любви и радости, как сейчас, блеск и сияние его будут такими же волшебными, как ты видишь в данный момент. Если в сердце проберется грусть и сожаления, камень потускнеет, если же владельцем перстня овладеет злость и раздражение, камень станет чёрным и холодным. Кроме того, если ты будешь находиться в состоянии ровного духа, радости и верности выбранному пути, камень этот поможет тебе понять состояние человека, с которым тебе Жизнь устроила встречу. Как бы ни пытался человек выказывать вовне свои благостные намерения или изображать спокойствие, взявши его за руку и даже просто приблизившись к нему, ты по поведению камня сможешь понять состояние его духа. Но это происходит не сразу, а только тогда, когда ты силой своего духа разовьешься настолько, что сможешь постоянно пребывать в радости и любви. И тогда ты сможешь чувствовать состояние камня, даже не глядя на его цвет. И. кивнул мне, и я достал из своего потайного кармана дар, который предназначался Ольге. Развернув свой свёрток, я увидел не менее изящную коробочку с изображением белого павлина, чем была у Ингретты, но только изумрудного цвета. Я протянул её Ольге, которая, как и в первый раз, с благодарным поклоном приняла дар. Открыв крышку, она достала на изящной золотой цепочке тончайшей работы золотой крест, в центре которого красовался крупный бриллиант, непревзойденно игравший на солнце, а лучи самого креста были инкрустированы чистейшими изумрудами, вокруг которых вилась тонкой вязью золотая нить, слагавшаяся на языке пали в надпись «Любя побеждай». - Подойди Лёвушка, и надень Ольге этот крест, - торжественным голосом сказал И. Когда я выполнил его указание, он продолжил: - Этот крест, милая моя Ольга, является символом очень древним, намного более древним, чем Христианство, использующее его в своих обрядах и иные древние религиозные учения. Символ этот находится вне религий и является знаком четырёх Блаженств – Блаженства Любви, Блаженства Радости, Блаженства Мира Сердца и Блаженства Безстрашия. Ты смогла прочесть надпись, которая непосвященному покажется простым, хотя и искусно сделанным, орнаментом. И ты понимаешь, что только тот, кто может любить безусловно, тот кто может радоваться жизни во всех её обстоятельствах, тот кто безличностно, ровно и спокойно способен воспринимать всех и всё в своём окружении, только тот может двигаться по путям вечности без остановок и отклонений. Не всякий ученик способен пройти свой путь ученичества таким образом, но ты имеешь для этого все условия и обстоятельства, тобою самою заложенные в веках твоими делами в воплощениях. Прими эти дары Светлого Братства, поданные тебе через людей, чьи чистота и верность только наполнили их энергиями этих Четырёх Блаженств. Приумножая эти энергии в себе лей их вокруг себя с тем, чтобы нести помощь людям, что только ищут свой духовный путь, и тем, кто уже идёт этим путём, и тем, кто ещё даже не приблизился не только к самому пути, но и к поиску его. Пусть же память об этом дне и образы твоих верных друзей и поручителей будут тебе всегда подмогой в те минуты, которые могут потребовать от тебя наивысшего напряжения твоих духовных сил. И помни, что только сам ученик может вырвать руку из руки Учителя, Учитель же всегда находится рядом с учеником и готов прийти ему на помощь, но только тогда, когда сам ученик готов эту помощь принять. И. подошёл к Ольге, нежно обнял за плечи, окутав её своим светящимся шаром, чем явно облегчил её первые шаги к выходу из комнаты, потому что у меня возникло ощущение, что сама Ольга не смогла бы сейчас ступить и шагу. Мы последовали за ними, и вскоре оказались в укромной беседке, скрытой от посторонних взглядов густыми кустами, напоминавшими сирень, но имевшими более крупные цветы и менее острый запах. В беседке был сервирован обед на четыре персоны, так как, несмотря на то, что всем нам показалось, что всё происходило достаточно быстро, времени прошло много, и наступила пора обеда. Есть совершенно не хотелось, но я помнил себя в подобном положении и понял, что следует подать Ольге пример хорошего аппетита. Тем более, что на столе стояли молоко, фруктовые напитки, вкусно пахнувшие гренки и несколько видов фруктов. Я предложил дамам поухаживать за ними, и вскоре молодость взяла своё. Ольга с удовольствием начала уплетать гренки с сочными персиками, запивая их фруктовым морсом. Приём пищи вернул нас всех из сказочного ощущения пребывания в высших вибрациях к обычной жизни. И. рассказал нам одну притчу и своими шутками оживил нашу беседу настолько, что звонкий смех Ольги периодически прерывал его рассказ о том, как один неумелый, но очень старавшийся человек всё время попадал впросак, потому что торопился сделать то, или иное дело, совершенно не разбираясь в его сути, и не понимая, что дело-то это, вовсе и не его. Ингретта рассказала одну забавную историю из своей жизни, после чего, закончив обед, мы все покинули замечательную беседку и чудесный остров. И. сказал, что ещё некоторое время проведёт с Ольгой, мы же с Ингреттой можем распорядится оставшимся временем по своему усмотрению. Простившись с нами, И. с Ольгой отправились в сторону нашего дома. Ингретта предложила мне пройтись и рассказать ей о том, что я видел в общинах Раданды и матери Анны, так как И. вкратце говорил ей о нашем, достаточно длительном пребывании в них. Того количества наблюдений и впечатлений, которые я вынес из путешествия с И. по Дальним общинам, хватило бы на месяцы рассказов, поэтому мы оба не сразу заметили, что уже пришли к дому Ингретты и стоим перед входом в него. - Как радушная хозяйка я просто обязана пригласить Вас на кофе, ведь он Вам понравился в прошлый раз? Или Ваши восхищения были лишь обязанностью вежливого гостя? – лукаво прищурясь, спросила она. - При том, что в последнее время я всё меньше и меньше обращаю внимание на пищу, которую принимаю, Ваш кофе показал мне, что я, всё-таки, ещё остаюсь чревоугодником, - в тон ей ответил я, - и если у меня есть шанс попробовать этот божественный напиток снова, уж будьте уверены, я не упущу его ни за что. Продолжая нашу беседу, мы расположились в уютной комнате Ингретты, и вскорости я наслаждался вкусом приготовленного ею кофе, который и вправду был исключительным. Время пролетело незаметно. Я рассказывал Ингретте о своих впечатлениях от достижений темнокожего народа, который, будучи ведомым матерью Анной, являет собой живой пример не просто возможности, а безоговорочной обязательности развития всего человечества по пути совершенствования духа. Ингретта приводила мне примеры известных ей случаев кардинального изменения жизни людей, осознавших свою жизнь как процесс непрекращающийся, творческий и созидаемый самим человеком, освободившимся от страхов и привязанностей к материальному. И что самое интересное, люди эти сами отмечали, что как только они прекратили бояться жизни, и отказались от стремления к наживе и приумножению материальных благ, их обстоятельства начали складываться таким образом, что всё нужное им, начинало появляться в их жизни в изобилии, которым они смогли делиться с окружающими. И к их огромному удивлению, чем больше они отдавали, тем больше они имели. Её рассказ был подтверждением той истины, которую я постиг в одной из бесед с Радандой. «Давая, мы обретаем» как-то сказал он мне. Тогда я воспринял его слова, как мудрую и красивую фразу, теперь же узнав закон Мироздания, гласящий: «Ты получаешь то вдвойне, что посылаешь ты вовне», я понял, что именно так работает эта система. Человек, стремящийся урвать для себя побольше, обманом и силой завладевающий чужим имуществом и использующий своё преимущественное положение в обществе с целью личной наживы, сталкивается в своей жизни с теми людьми и обстоятельствами, которые с удвоенной силой стараются лишить его всего того, что он имеет и к чему стремиться. И живет он в страхе лишиться того, чем владеет, и именно его страх привлекает к нему тех, кто и лишает его того, что казалось ему важным и ценным. В другой беседе с Радандой я услышал фразу, которая глубоко запала в моё сознание. Мудрый старец сказал: «Там где начинается страх человека, заканчивается его сила и способность к творчеству». И ещё раз я осознал, насколько безстрашие важно человеку в его пути духовного развития. Ведь этот долгий путь его, может быть перечеркнут одним мгновением страха, мгновением, которое откроет его сердце для злости и жестокости, лишив его мира и покоя, и покинет человека радость и утратит он способность любить, и вот уже он стоит на своём духовном пути намного дальше от цели, чем был в самом начале его. Ибо груз, который он примет на себя, станет вдвое более тяжел ему, и способность его двигаться будет вперед вдвое меньше. Но нельзя говорить так только о безстрашии, ведь когда человек лишается мира сердца, появляются беспокойство и обиды, и утрачивает человек способность радоваться жизни во всех её проявлениях и забывает он, что значит любить, и поселяется в его сердце страх, страх одиночества. Ведь тот, кто не может радоваться и любить, всегда одинок, так как он ни о ком более не думает, кроме как о себе. И ещё одну истину вспомнил я: «Плачут всегда только о себе» и плач этот всегда вызван только страхом за себя, ведь лишенный радости, любви и мира сердца не видит счастья жизни, счастья творчества, счастья давать другим. Он поглощён только собой, своими заботами и горестями и тем самым привлекает их к себе в удвоенном количестве. И кто же, как ни сам человек, может изменить эту ситуацию? Кто может наполнить его жизнь светом и радостью, как не он сам? Да, иногда человеку трудно сделать это без посторонней помощи, но только помощи, ведь действовать всё равно нужно ему самому, иначе, даже если помощь эта будет очень действенной, то пройдет время и человек сам восстановит всё так, как было раньше и помощь, пролитая ему, уйдет как одинокая капля дождя уходит в иссушенную почву пустыни. И ещё одна истина вспомнилась мне: «Каждый человек имеет именно те обстоятельства, которые нужны именно ему одному, и каждому дается ровно столько, сколько он может вынести». Этими мыслями я делился с Ингреттой, и она поддерживала меня в моих выводах. Беседа настолько увлекла нас, что раздавшийся стук в дверь и голос И., спрашивающего разрешение войти, оказались чем-то вроде холодного душа, который очень быстро вернул нам осознание себя во времени и пространстве. Вскочив с кресел, мы с Ингреттой в один голос сказали «Да», и мгновенно оказались возле двери, в которую уже входил И. вместе с Али. - Дорогие мои поручители, - улыбаясь, обратился он к нам, - вы так увлеклись друг другом, что совершенно забыли о той, кому обещали свою помощь и поддержку. Не волнуйтесь, - еще более ласково продолжил И., увидев озабоченность на наших лицах, - всё в порядке, Ольга только что освободилась от порученного ей дела, и сейчас была бы просто счастлива пообщаться с вами сестра Ингретта, тем более что нам с Лёвушкой и Али вместе с братом Франциском следует проведать одного больного. Я и хозяйка дома практически одновременно выразили свою готовность немедленно действовать так, как нам указывает Учитель, но Ингретта, всё-таки предложила гостям выпить по чашечке кофе, что было принято благосклонно, а И. ещё и расхвалил, ничуть не преувеличивая его достоинств, этот божественный напиток перед Али, который пробовал его впервые. Отдав должное напитку и мастерству хозяйки, мы покинули гостеприимный дом Ингретты, и отправились по своим делам. Сама же она выразила желание продолжить обсуждение поднятой нами темы и свою надежду на скорейшее продолжение нашей с ней беседы. Простившись, она направилась к ожидавшей её Ольге, мы же очень скоро приветствовали Франциска возле мостика, ведущего на остров, где находились Алдаз и её маленький подопечный - Наир. Как обычно нас приветствовали сторож и белый павлин. Ответив им, мы направились к той части дома, где сейчас жили Алдаз с мальчиком. На наш стук в дверь девушка отреагировала очень быстро, распахнув её и пригласив нас войти. По-видимому, она ожидала нашего визита и знала о том, что сегодня к ним придет новый человек, так как её всегда весёлое личико было серьёзным и сосредоточенным. Но как только глаза девушки встретились с глазами Франциска, улыбка озарила её черты и вся напряженность, которая читалась в ней до сих пор, мгновенно растаяла. Наир, очень тонко чувствовавший состояние своей чудесной сиделки, тоже мгновенно расслабился и уже через мгновенье оказался у меня на руках, обняв меня за шею и нежно положив на моё плечо свою головку. - Ну, я вижу, что твои нежность и ласка Алдаз, просто творят чудеса, - подходя к девушке, сказал И., - Наир практически готов к дальнему путешествию, ещё день два и можно будет отправляться в путь. Легкая тень огорчения скользнула по лицу Алдаз и сразу же исчезла под полным невыразимой любви взглядом Франциска. - Сегодня к вам в гости пришёл человек, которого во время путешествия вы оба будете звать дядя Али, – чуть отступая в сторону и пропуская Али вперёд, сказал И. Алдаз и Наир бросали уже не первый восхищенный взгляд на Али. И действительно он сейчас выглядел сказочным принцем. Высокий, стройный, с правильными, тонкими чертами красивого восточного лица, в белоснежной одежде, он как будто светился весь белым сиянием, излучая одновременно мощь и силу, и в то же время безмерную любовь и доброту. Я опустил Наира на пол и он, без какого либо стеснения, подошёл к Али, как к старому, доброму другу, протянув к нему свои тоненькие ручки. Тот подхватил его на руки и уже через мгновенье улыбающийся мальчик смотрел сверху вниз на Алдаз, всем своим видом выражая восторг по поводу происходящего. В какой-то момент я как бы потерял из поля зрения всех присутствующих и увидел, как в горах какой-то ребенок, девочка лет двенадцати, тащит по снегу взрослого мужчину, который либо тяжело ранен, либо обессилен борьбой со стихией. Ей тяжело, ветер метет снег ребенку в лицо, её пальцы скрючены от холода, но она всё равно, превозмогая боль и усталость, движется вперёд. Потом я увидел дом, устроенный под скалой так, что он был защищен от ветров сверху и с трёх сторон. В очаге ярко горит огонь, девочка смачивает в горячем растворе розоватого цвета белые тряпки и прикладывает их к ноге, мечущегося в бреду мужчины. Потом появилась картинка, на которой молодой, красивый мужчина, прихрамывая, идёт по зелёному горному склону, а вокруг него весело танцуя, кружится молоденькая девушка. И вдруг мне стало понятно, что девушка спасла молодого мужчину, которого её племя бросило в горах на произвол судьбы, как чужака, после того, как он во время сложного перехода через высокий перевал, тяжело повредил ногу. Вождь племени принял такое решение, несмотря на то, что именно этот юноша предупредил их о надвигавшейся опасности и принял на себя наибольшую нагрузку при переходе. Девушка же, тогда ещё девочка, преодолев свой страх отстала от своих, и вернувшись отыскала его, а затем, ценой невероятных усилий, дотащив до укромного домика, выходила и поставила на ноги. Каким-то образом я понял, что раненый юноша это Али, а его спасительница это Наир. Доля секунды потребовалась мне, чтобы понять всё описанное выше и в очередной раз осознать, что случайностей в нашей жизни не бывает. - Чем больше раскрывается потенциал психических сил человека, тем больше ему открывается скрытое от других, и тем более он уверяется в том, что нет чудес, а есть только разные уровни знания, и в том, что законы кармы, движимые законами «Уместности и целесообразности» и «Причины и Следствия», определяют все Земные встречи человека и все его жизненные обстоятельства, - услышал я в своей голове голос И., подтверждающий сделанный мной вывод, - воспринимай всё это спокойно и используй в простом дне и в своих встречах с тем, чтобы понимать каковы вековые связи встречных и какие возможности несет им каждая встреча. По видимому, я спокойно перенес произошедшее со мной и физически, и эмоционально, так как и Алдаз, и Наир не проявили какого либо удивления или повышенного внимания ко мне. Что же касается Франциска и Али, не говоря уже об И., то я был уверен, что все они прекрасно знали о моём видении. - Ну что же, моя милая племянница так и не подойдёт к своему дяде, - ласково улыбаясь, обратился Али к Алдаз. Слегка смутившись, девушка подошла к Али и поклонилась ему несколько скованно. Но подбадриваемая Франциском, лившим ей целые потоки любви, и ощутив на себе любовь самого Али, она стала держаться намного более свободно. - Дорогие мои дети, - обратился И. к Алдаз и Наиру, - вам предстоит провести очень много времени вместе и для вас это будет легко, потому что вы уже испытываете друг к другу тёплые чувства. Но, кроме того, что вам нужно будет вести себя как брату и сестре, вам ещё нужно будет относиться к Али, как к принцу и дяде. И если Наир интуитивно ощутил близость с Али, то тебе моя милая Алдаз нужно преодолеть свою робость и принять в своё сердце образ Али как человека близкого тебе. Чтобы это было легче сделать, я покажу тебе эпизод из твоего прошлого воплощения, где вы были очень дружны с ним. С этими словами И. усадил Алдаз в кресло и положил ей на голову руку. Девушка закрыла глаза и как будто даже немного изменилась. Её тело стало напряженным, было заметно, что она предпринимает какие-то усилия. И в этот момент я, как и несколько минут назад, за одно мгновенье увидел двух мальчиков лет пятнадцати-шестнадцати, которые играя, бросали друг в друга снежные комья на заснеженном склоне горы. Вдруг раздался сильный шум и под ногами одного из них снег начал быстро двигаться вниз, увлекая мальчика за собой. Вскоре он был поглощен несущейся со склона лавиной. Оставшийся наверху юноша был в растерянности. Он испытывал страх перед проявившейся столь неожиданно и грозно стихией, но в то же время понимал, что от его действий зависит жизнь его друга, если тот ещё жив. Пересилив себя он начал спускаться вниз, всё время выкрикивая имя друга. Достаточно долго он не видел вообще никаких признаков возможного местонахождения своего товарища. Но вдруг он остановился и стал прислушиваться. Затем начал очень быстро разгребать снег в месте, где из-под снега виднелось небольшое деревцо. Вскоре он услышал стон и удвоил свои усилия. Ему было очень тяжело, но он всё-таки сумел откопать своего товарища и дотащить его до окраины селения, где их, наконец, увидели взрослые и пришли на помощь практически обессилевшему спасителю. Как и в прошлый раз я точно знал, что мальчиком, оказавшимся в снежном плену был Али, а его спасителем – Алдаз.
star: Когда девушка открыла глаза, она была бледна и учащённо дышала. И. достал из коробочки пилюлю оранжевого цвета и вложил её в рот Алдаз. Буквально на глазах состояние девушки стало лучше, и уже через несколько минут на её милом личике не было и следа от пережитого потрясения. - Тебе известно, дитя моё, - обратился к Алдаз Франциск, - что жизнь человека вечна и в своём стремлении улучшить её, привнести в неё что-то новое, человек идет от воплощения к воплощению, иногда достигая небывалых высот развития, иногда проживая воплощение без видимой, на первый взгляд, значительной пользы для Жизни Вечной. Но всегда человек, живущий в воплощении, имеет возможность сделать выбор, каким образом ему действовать, как человеку-творцу, хозяину своей жизни, и тогда идти вперёд, зная что он всегда находится в нужных ему обстоятельствах, даже если они и не понятны ему до конца, или как человеку-жертве, человеку от которого ничего не зависит и он есть лишь игрушка в руках Злого Рока, влиять на который он никак не может. Тот эпизод, который ты видела сейчас, должен помочь тебе освободиться от предрассудка преимущества одних людей над другими. Ты должна понять, что твоё смущение перед племянником Али-Мории, лишь результат твоего собственного самоощущения. Ведь для человека мудрого и духовно развитого, каким является Али, нет различия между людьми по их социальному положению, но только по их стремлению жить, совершенствуя свой Дух и нести благо ближним. Ты видела, что в том воплощении вы были близкими друзьями, и ты даже спасла его. К этому воплощению он намного опередил тебя, но своим безкорыстием и желанием помогать людям, ты создала предпосылки для того, чтобы быть рядом с ним. Вы, как и все мы, встречаетесь в воплощениях далеко не первый и не второй раз, и сейчас не важно, кто и кем был когда-то, а важно то, кто и кем сможет стать теперь. И если один человек может быть полезен другому в его восхождении к вершинам Духа, то эти люди обязательно встретятся, но лишь от них самих будет зависеть, смогут ли они почувствовать это и быть полезными друг другу или нет. И ещё одну истину напомню тебе – «Никто тебе не друг, и никто тебе не враг, но всякий человек тебе великий Учитель». Это означает, что как Али может быть помощником тебе в твоём развитии, так и ты можешь научить его чему-то. А следовательно, каждое взаимодействие одного человека с другим ценно для них обоих. Так что, отбрось свои предрассудки и ступай по жизни помня, что каждый человек может достичь великих вершин в своём развитии. Но путь к этим вершинам лежит лишь через труд простого дня, труд, направленный на то, чтобы нести окружающим радость, любовь, мир сердца, увлекая их своим примером жизни счастливой, свободной от страхов и сомнений, обид и злости. Чтобы глядя на тебя, люди с удивлением говорили: «Она такая же, как мы и она счастлива, значит и мы можем быть счастливы!». И присматриваясь к тому, как живёшь ты, тоже освобождались от тех ограничений, которые они чаще всего сами же для себя и устанавливают, переживая за завтрашний день и боясь перемен в жизни, страшась потерять то, зачастую малое, что имеют, и тем самым перекрывая доступ в свою жизнь тому, чего сами же и жаждут. Ведь невозможно в малый стакан налить много воды, она просто прольётся без пользы. Но чтобы иметь больше воды нужно оставить старый стакан и взять новый, большего объема. И тогда большее количество воды сможет человек использовать рационально и эффективно для собственного блага и блага окружающих его людей. Именно так работают Законы Вселенной – для того чтобы развиваться, нужно отпускать старое, без сожаления расставаться со своими привязанностями к вещам, местам и окружению. Только в этом случае человек может двигаться вперёд в своём развитии, открывая новые горизонты знания, обретая силу Духа, и совершенствуя, таким образом, самою Жизнь. Алдаз слушала Франциска затаив дыхание. Я чувствовал, что каждое его слово падает зрелым семенем на благодатную почву её веры в самого Франциска, так как она знала, что всё о чём он говорит, не простое изречение книжных истин, но сама жизнь его простых дней, его трудов для людей, примеров которых она видела множество. К Алдаз подошёл Али, и взяв её руки в свои, нежно глядя её в глаза сказал: - Милая девочка, если твое сердце готово принять меня как друга и брата, будь с этого момента мне сестрой. И, несмотря на внешние обстоятельства жизни, которые могут быть просто необходимы в тех или иных ситуациях, знай и помни, что в моём сердце всегда живет любовь к тебе, как к давнему, верному другу. Мне показалось, что я ощутил трепетание сердца Алдаз, но, несмотря на с трудом скрываемое волнение, голос её прозвучал достаточно ровно и твёрдо: - В моём сердце Вы давно уже заняли место и это место находится рядом с Вашим дядей и братом Франциском и Учителем И. Теперь мне стало понятно, почему каждый раз, когда я видела Вас во мне поднималось чувство любви, но любви чистой, лишенной какой бы то ни было иной примеси чувственности, кроме как к брату. С благодарностью принимаю Ваше предложение и обещаю приложить все возможные для меня усилия, чтобы сестра стала достойной своего брата. Слушая эту юную девушку, я поймал себя на мысли о том, что человек, если он чего- то действительно хочет достичь, всегда имеет к этому все возможности. За очень малый промежуток времени Алдаз из, хоть и прекрасной, но малограмотной туземки, превратилась в весьма образованную, способную поддержать серьезную беседу девушку, у которой красота сочеталась с тонким умом и точным слогом. - Очень часто дела обстоят совершенно иначе, нежели кажется на первый взгляд, - опять услышал я в своей голове голос И., - Опыт прошлых воплощений позволил Алдаз очень быстро востребовать те наработки, которые были созданы ею веками трудов в различных ипостасях, но стало это возможным только тогда, когда она проявила чистое намерение, свободное от личного, эгоистичного восприятия своих жизненных обстоятельств. Всё это время Наир, перекочевавший с рук Али обратно ко мне, наблюдал за происходящим затаив дыхание. Мне казалось, что он очень точно понимает всё, что происходит в комнате, и это было весьма странно, ведь дети его возраста в большинстве своём не поняли бы смысла сказанного, даже если бы всё звучало на знакомом им языке. Наир же, я в этом был просто уверен, не мог знать английского, на котором велась беседа, но наблюдая за движением его взгляда, я чувствовал, что он не просто следит за мимикой говорящих, но знает о чём идёт речь. И снова я получил ответ на свой не заданный вопрос от моего дорогого Учителя. - То, как и для чего душа Наира была вызвана в воплощение тебе известно, - зазвучал в моей голове его голос, - психическая организация этого ребенка очень высока и тонка, поэтому он способен воспринимать информацию в виде образов и непосредственного знания причинно-следственных связей происходящих событий. Именно с этим связано сильнейшее желание одного из крупнейших кланов тёмных оккультистов заполучить его в своё распоряжение. И именно поэтому наша задача состоит в том, чтобы предоставить ему возможность расти и развиваться в условиях, где его будет окружать любовь, доброта, забота, радость и человеколюбие. Это даст ему возможность, живя рядом с высокими членами Светлого Братства, пройти по наиболее краткому пути саморазвития и самосовершенствования. Только так он сможет освободиться от тех оков, в которые его заключила своим неосознанным поступком его мать. Только так он сможет в этом воплощении пройти те уроки, которые нужны ему для того, чтобы продолжать своё вековое движение вперёд, а не скатиться на намного более низкие ступени развития Духа. Сейчас он действительно понял всё, о чём здесь шла речь, при том, что сам язык общения был ему не известен. Эта его способность будет очень полезна тогда, когда тебе нужно будет сказать ему что-либо, чего не следует слышать окружающим. Как это делать ты вскоре узнаешь. Пока длилась наша безмолвная беседа, Наир снова перебрался на руки к Али и теперь тянул свои ручонки к Алдаз, настоятельно требуя, чтобы она стала рядом с ними. Когда она подошла, он обхватил левой ручкой шею высокого Али, а правой постарался как смог обхватить шею Алдаз и заговорил очень быстро на своём наречии, мне не известном. Однако, в очередной раз мне было понятно всё, что он хотел сказать, потому что я видел образы проносившиеся с огромной скоростью в его сознании. Я увидел, как Алдаз и Наир, которого она держала за руку, идут чуть сзади и поодаль от Али по многолюдной улице. Все они одеты в дорогие одежды, соответствующие, по-видимому, высшим кастам их общества и встречные люди кланяются им всем. Сами же они, оказывая все знаки уважения Али, держатся с ним как равные, когда он обращается к ним. Али, улыбаясь и ласково поглаживая мальчика по головке, подтвердил, что он понял всё абсолютно правильно, и все они будут путешествовать как члены одной семьи. Малыш заулыбался, явно довольный его похвалой и расположением. - Ну что же, на сегодня волнений и переживаний Наиру более чем достаточно, - сказал И., доставая из кармана голубую коробочку, в которой, как я догадался, находились его чудесные пилюли, - через пять минут, Алдаз, дашь ему желтую пилюлю, а ещё через десять – белую, они позволят мальчику быстро уснуть и хорошо восстановят его силы, значительное количество которых ему пришлось только что потратить. Сама же ни о чём не волнуйся, всё необходимое для путешествия будет подготовлено в срок, точно так же и вы будете полностью готовы отправиться в путь через два дня. С этими словами И. уложил Наира, которому явно следовало отдохнуть, несмотря на то, что малыш всем своим видом пытался демонстрировать бодрость, в кровать, а затем простился с Алдаз, глаза которой горели воодушевлением и в то же время выражали полную готовность в точности соблюсти все инструкции Учителя. Выйдя из дома, мы окунулись в сумерки. Природа, отдыхающая от дневной жары, как будто делала глубокий вздох облегчения. Оживилось множество представителей здешней флоры, распустив чудесные по своей форме и удивительные по тонкому, нежному запаху цветы. Закипела жизнь и среди представителей местной фауны, предпочитающих для активного бодрствования вечернее и ночное время. Мимо меня пролетел крупный жук, наполнив звенящую тишину уютного дворика низким гулом, над головой мелькнула тень, собравшейся поохотится летучей мыши. - Жизнь не останавливается ни на мгновенье в своём вечном движении, - подумал я, - и в каждом таком мгновении заключено очень много смысла, который неведом нам, но от этого не менее важен для этого самого вечного движения, неотъемлемой частью которого является и цветок, и жук, и мышь, и человек. Насколько же велик по своей сути замысел Всевышнего, который сводит во взаимодействии миллиарды и миллиарды элементов этой невероятно сложной системы живой Земли и живого Неба, называемой простым, коротким словом «Жизнь». - Мой дорогой философ, - услышал я голос И., обращавшегося ко мне, - тебе ещё предоставится возможность поразмышлять о сложности мироустройства, сейчас же позволь вернуть тебя в наше общество и привлечь к беседе о предстоящем вам путешествии. - К беседе я присоединюсь с огромным удовольствием, - ответил я, - однако смею заметить, мой дорогой Учитель, что в последнее время мне удаётся концентрировать своё внимание на нескольких действиях сразу. Причём получается в одинаковой мере чётко отслеживать всё происходящее, и при необходимости, больше или меньше сосредотачиваться на одном из них, сохраняя при этом точное представление о параллельно происходящих событиях. Так что, обратив внимание на некоторые особенности ночной жизни местной флоры и фауны, я тем не менее, был «здесь и сейчас» и Ваши подозрения в «ловиворонстве» по меньшей мере безосновательны, - закончил я свою тираду в шутливом тоне. - Это очень хорошо, Лёвушка, что ты прислушался к моему совету и начал развивать в себе способность к одновременному сосредоточению внимания в нескольких различных направлениях, - ответил И., - это очень пригодится тебе в самом ближайшем будущем. Перейдя через мостик, мы покинули остров и, простившись с Франциском пошли по довольно широкой дорожке, вымощенной плоскими камнями. Темнело достаточно быстро, но, как я понимал, ни для меня, ни для Али и тем более для И., это не становилось проблемой. В очередной раз я изучал свои новые возможности мироощущения через открывшееся чудесное свойство моего видения одновременно всего происходящего вокруг. И если раньше всё моё внимание было поглощено самим процессом созерцания и открывающимися видами, непривычными и потому чрезвычайно интересными, то теперь я уже мог пользоваться своими новыми способностями практически. Так, я увидел весь наш путь от того места где мы находились до самого нашего дома, куда мы вероятно и направлялись. Я увидел людей идущих по своим делам в различных направлениях и понял, с кем из них мы встретимся, а с кем нет. Я увидел разных животных, птиц и даже насекомых, которые находились на всём большом пространстве общины, которое я наблюдал. И что самое интересное, я сам, концентрируя своё внимание на том или ином объекте, видел его более или менее четко, в зависимости от того, насколько интересовал меня сам объект наблюдения. По-видимому, давая мне время освоится с таким способом восприятия окружающего нас пространства, И. некоторое время шёл молча. Когда же я почувствовал себя достаточно комфортно для того чтобы вести беседу, он заговорил. Я ещё раз поучился у своего дорогого Учителя такту и умению проявить своевременное внимание к другому человеку и его потребностям. - Дорогие мои друзья и братья, - обратился он к нам с Али, - вы уже знаете, что вам предстоит сложное путешествие, важность которого преувеличить просто невозможно. Вам доверяется дело, которое имеет множество нюансов и потребует от вас высшей степени выдержки, безстрашия, верности и единения в Любви и Радости с теми, кто волею провидения вручается вам в попечение. Кроме того значения, которое имеет это поручение для каждого из вас, оно чрезвычайно важно и для всего Светлого Братства. И пусть вас не смущает то, что именно вы избраны для выполнения этой нелёгкой миссии, ведь каждому даётся ровно столько, сколько он может вынести и никогда человеку не вручается ноша непосильная. Просто в некоторых случаях, для того чтобы сам человек смог сделать шаг вперёд в своём движении развития по спирали Вечности, ему нужно проявить высшую степень напряжения всех своих сил духовных и физических. И когда он проходит этот путь в верности тем идеалам, которые выбрал сам, когда его девизом есть слова «Любя побеждай», он всегда имеет силы для преодоления самых сложных этапов своего пути. Вам же в помощь направляются спутники, чье малое социальное значение, будет своего рода туманом, скрывающим их истинные возможности от всех вас окружающих. Я говорю о людях, которые отправятся в это путешествие в качестве ваших слуг. Твоим, Лёвушка, слугою будет Ясса, и ты это знаешь. Тебе Али, как принцу, в слуги будет приставлено несколько человек, но один из них, чьё имя сейчас тебе мало что скажет, будет старшим. Когда ты увидишь его, то сам поймёшь, какого ценного помощника в его лице, направляет тебе твой дядя. Зовут его Айоши Такимура, все близкие друзья называют его Айо. Он японец из древнего рода самураев, но сейчас будет выступать в роли опытного придворного, который когда-то якобы служил у императора Японии, а потом волею судьбы попал в селение, соседствующее с территорией принадлежащей твоему государству, в котором жил и Ясса. Их обоих наняли вам в услужение, после того как ты вернулся домой из дальнего путешествия, где познакомился со странствующим по разным государствам Востока графом Т., ставшим впоследствии твоим другом. Твои племянники Алдаз и Наир тоже будут иметь своего слугу, но он, какое-то время, в большей степени будет сам нуждаться в помощи, нежели будет вам действенным соратником. Речь идёт об Астале, юноше, которого ты знаешь Лёвушка. Он своей самоотверженностью создал предпосылки для того, чтобы развязать давнюю карму с Наиром и Алдаз, и открыть тем самым для себя возможность уже в этом воплощении развить свой дух настолько, чтобы иметь возможность приблизиться к ступеням ученичества. Но как вы сами понимаете, предпосылки и возможности только тогда превращаются в реалии жизни, когда совершается действие, и ваша помощь Асталу в этом сложном для него уроке жизни будет очень ценна. Что касается вашей истории знакомства и сближения, то она выглядит следующим образом. Во время своего путешествия инкогнито по странам Востока Али попал в затруднительное положение, в котором был совершенно безкорыстно поддержан тобой Лёвушка. Ты же – молодой писатель, решивший собственными глазами посмотреть мир и путешествовавший без особого представления о конечной цели своего странствия. Поэтому, когда открылось истинное социальное положение Али, ты с радостью принял предложение посетить его родные места. Пораженный гостеприимством его семьи, ты предложил Али и его племянникам выступить гидом в путешествии по Европе, куда он вскоре и сам собирался для того, чтобы изучать европейские науки. Таким образом и сформировалась ваша группа, путешествующая из Найджи в Европу через страны Востока. Вам самим эту историю рассказывать никому не придется, потому что она и так будет распространена в вашем караване слугами в качестве их собственных предположений и догадок. Но знать вам обо всём этом следует, так как весьма вероятно, что к вам будут пытаться набиться в попутчики и друзья люди, отправленные кланом тёмных оккультистов именно для того, чтобы искать в каждом караване женщину с больным ребенком. Они сами и их шпионы будут стараться выведать и проверить всякую информацию о каждом мальчике пяти–шести лет. Так как эти люди будут представляться членами высшего общества, и внешне будут безукоризненно соответствовать всем требованиям этого самого общества, вам придётся контактировать с ними и, возможно, отвечать на специально подготовленные ими вопросы. Заданные в самой непринуждённой форме, эти вопросы, тем не менее, будут направлены только на то, чтобы уловить в ваших ответах какую-то неточность или несоответствие, и тем самым получить зацепку для дальнейшего сбора информации. Вы оба уже тонко и точно чувствуете истинную сущность каждого встречного, и вам будет легко определить этих людей. Казалось бы, можно очень легко исключить любые контакты с ними, но, тем не менее, существуют обстоятельства, требующие именно такого порядка действий и развития событий. Со временем вы и сами всё поймете, увидев в действии законы «Причины и следствия» и «Уместности и Целесообразности». Ну, вот мы и пришли, - закончил он, остановившись у порога маленького домика, в котором горел свет и разговаривали люди. Практически одновременно с тем, как мы подошли, дверь распахнулась, и мы увидели на пороге Никито. Улыбаясь и радостно приветствуя каждого из нас, он предложил нам войти. Следуя за И., мы с Али вошли вовнутрь, где увидели ещё двух человек. Одним из них был Ясса, вторым, очевидно, Айоши Такимура. Такое предположение я сделал потому, что в лице этого человека я увидел яркого представителя «страны восходящего солнца». Красивое, даже по западным меркам, с каменным выражением, лицо, со слегка раскосыми черными глазами, что было для меня несколько неожиданно, так как я почему-то предполагал, что он будет очень похож на Яссу, у которого глаза чаще всего напоминали две щелочки. Чуть выше среднего роста, явно крепкого телосложения, что было заметно, несмотря на просторный костюм, этот человек внушал уважение уже тем, что от него веяло стойкостью и непоколебимостью натуры цельной и незаурядной. Оба они и Ясса, и Такимура встали со своих кресел, как только мы переступили порог комнаты, и отдали нам поклоны. Мы ответили им тем же, и И. представил нас друг другу. Продолжая рассматривать японца, я подумал о том, что вряд ли кто-то поверит в то, что этот воин может быть простым слугой. - А если так? – мелькнуло в моей голове. В тоже мгновенье я уловил его быстрый, светящийся юмором взгляд и на моих глазах произошло чудо перевоплощения. Плечи Такимуры ушли вперёд, ноги чуть согнулись в коленях, спина несколько сгорбилась, голова наклонилась вниз, взгляд стал заискивающим, и всё выражение лица изменилось настолько, что иначе как льстивым и трусоватым слугой этого человека просто невозможно было представить. По-видимому, наши мысли была пойманы всеми присутствующими, потому что на произошедшую с Айоши метаморфозу и И., и Али, и Ясса с Никито отреагировали весёлым смехом, к которому присоединился и я. - Что может быть лучше дела начинающегося в радости, - сказал И., когда Такимура приобрёл свой прежний вид, а мы перестали смеяться, - я думаю, что вы все достаточно тонко и точно ощутили друг друга, и тем самым освободили меня от необходимости тратить время на представление каждого из вас. Мы сели в простые, но очень удобные, кресла из хитро сплетённых бамбуковых веток, на которых лежали мягкие подушки, и И. достаточно быстро, но очень подробно объяснил каждому из нас те моменты нашего путешествия и последующей совместной жизни, которые были принципиально важны, и в которых нам следовало соблюдать всё именно так, как он сказал. - В остальном, каждый из вас дошёл уже до того уровня знаний, самообладания и верности идеалам вечности, когда ученик из ведомого Учителем, становится ведущим для людей его окружающих, но обладающих меньшим знанием чем он сам, - сказал И., завершая наш короткий но очень содержательный инструктаж, - с каждым из вас я ещё буду иметь беседу до вашего отъезда и отвечу на все вопросы, которые появятся у вас к тому моменту. Теперь же, каждый может заняться теми делами, которые он сам для себя определит. Мы встали и простились, пожав друг другу руки. Выйдя из дома, я по привычке пошёл за И. , который улыбнувшись, сказал мне: - Если у тебя нет дел более важных чем то, что я предложу тебе, то я бы хотел поговорить с тобой и дать ответы на некоторые вопросы, что скопились у тебя за последнее время, и которые ты стойко носишь в себе, помня о моём обещании рассказать тебе всё в уместное время. - Дел более важных, чем указанные Вами, мой дорогой И., у меня нет и быть не может, поэтому я всецело в Вашем распоряжении и с нетерпением жду, когда Вы удовлетворите моё любопытство, которое в последнее время разрослось до небывалых размеров, - весело рассмеявшись, ответил я, радуясь возможности пообщаться с моим дорогим Учителем наедине. - Пока мы будем идти, - продолжил И., - попрактикуйся в своём новом навыке наблюдения за всем окружающим одновременно, а заодно и постарайся понять, куда мы направляемся. Сконцентрировав своё внимание на настоящем моменте, и намереваясь как можно точнее выполнить то, что предложил мне И., я вдруг мгновенно понял, что идем мы в его оранжевый дом, увидел кратчайший путь к нему и множество различных деталей этого пути. Так занимательно было отслеживать движение процессов, из которых складывается текущее мгновение жизни, что я, сохраняя осознание себя, смог оторваться от этих наблюдений только тогда, когда мы подошли к мостику, ведущему на остров, где находился чудесный дом И. Встреченные, как обычно, несмотря на поздний час, сторожем и павлином, мы прошли в душ, после чего, одевшись в белые хитоны и подпоясавшись виденными мною ранее поясами с золотым шитьём, направились к дому. Как же всё-таки здесь было замечательно. Сама атмосфера вокруг была настолько наполнена эманациями любви и чистоты, что они ощущались физически. Радость, и без того носимая мною в себе, каким-то образом вдруг приумножилась и я почувствовал, что сейчас сам излучаю её в пространство, гармонично сливаясь с ним и становясь частью его. Когда я посмотрел на И. поднимавшегося впереди меня по ступенькам, то увидел перед собой гигантский столб света, пронизывающий пространство до безконечности. Меня окутало облако покоя и в то же время возникло ощущения невероятной силы. Моё тело казалось мне невесомым, так легко и свободно я следовал за своим Учителем в его святая святых. Наконец мы оказались в комнате, в которую я раньше никогда не входил. Я почувствовал, что всё здесь говорит о древности и несёт в себе признаки великой мудрости. Стены, обшитые каким-то тёмным деревом, источали лёгкий и очень приятный аромат. На полу лежали толстые ковры с причудливыми рисунками, которые, как мне показалось, имели глубокий смысл, скрытый пока что от меня. В какой-то момент я понял, что пред нами в углублении находится алтарь, закрытый, покамест, пологом из оранжевой «священнодейственной» ткани. И. отдернул его, и я увидел перед собой чудесные портреты в полный рост моих дорогих друзей и наставников – Али-Мории, Флорентийца, сэра Уоми и всех остальных Великих Владык Лучей, виденных мною в башне Владык Мощи. На мгновение И. замер, его взгляд был устремлён вдаль, лицо стало сосредоточенным, и я увидел, как стали оживать образы моих дорогих друзей на портретах. Мне показалось, что И. присоединил меня к своему потоку света, и я вдруг понял, что не просто вижу Флорентийца, Али-Морию и сэра Уоми на портретах, но и ощущаю их присутствие физически. Ласковые улыбки на их замечательных лицах лили мне столько любви и радости, что утонув в них, я как будто растворился в пространстве и потом собрался снова, но уже каким-то другим. Чувство лёгкости, которое я испытывал, создавало непривычный для меня эффект парения. Мне почудилось, что мы оказались где-то все вместе, и я ощущаю присутствие моих дорогих друзей так, будто мы стоим рядом друг с другом. В этот момент я увидел, что точно так же как я стою за И., за Флорентийцем стоит мой брат Николай и Наль. - Ну вот, мой милый друг и верный ученик, - заговорил Флорентиец, и меня охватило блаженство. - Вот ты и перешёл на новую ступень ученичества, когда справедливым становится утверждение «И ты, и через тебя». Если раньше ты был только чистым каналом, через который, идущие в своём совершенствовании выше тебя могли нести Живой Земле труд Живого Неба, то теперь ты сам можешь творить труд своего простого дня в двух мирах. Сейчас ты присутствуешь при том, что любой обыватель назовёт чудом. Ведь нас всех разделяет огромное расстояние по меркам Земли. И тем не менее, ты видишь, слышишь и чувствуешь нас так, как если бы мы все находились рядом с тобой. Твоя верность продвинулась вперёд настолько, что сейчас ты не задаёшься ни одним вопросом, справедливо считая, что в нужный момент получишь на всё исчерпывающие ответы. При этом, только ты сам смог создать в себе ту крепкую основу своему духу, которая своей чистотой позволяет тебе находиться в вибрациях такой частоты, что они могут быть разрушительны для физического тела человека, имеющего в себе мусор личного восприятия себя и своих обстоятельств, как чего-то отделённого от Вечной Жизни. Ты уже знаешь, что мудрая Жизнь течёт по законам уместности и целесообразности, и любое обстоятельство имеет в себе глубокий смысл, даже если на поверку он не до конца понятен тебе. И сейчас, кроме удовольствия от встречи с нами и своим дорогим братом ты вынесешь новое знание и новый навык, который позволит тебе в дальнейшем иметь в лице каждого из нас советчика и помощника в любой момент твоих жизненных обстоятельств, где знаний твоих может быть недостаточно для принятия ответственного решения.
star: Флорентиец как бы шагнул вперёд и протянул мне руки. Он выделился из портрета и сейчас стоял передо мной во плоти. Я почувствовал, что мои руки оказались в его руках. Тепло и мягкость этих дивных рук создавали впечатление реального присутствия, хотя умом я отчётливо понимал, что ещё мгновение назад его тут не было и быть не могло. - Вспомни башню в общине матери Анны в бурю и И., ведущего караван, и моё состояние в купе поезда, которое ты считал глубоким сном, - ласково улыбаясь, говорил мне мой Великий друг, - ещё раз напомню тебе известную истину «нет чудес, есть различные степени знания». И чем чище помыслы человека, чем бескорыстнее его побуждения, чем самоотверженнее он несет своей жизнью Любовь Живого Неба Живой Земле и всем её обитателям, тем больше знаний открывается ему, тем больше возможностей имеет он для того, чтобы быть живым примером пробуждения в человеке аспектов Бога. Пока в своём вековом развитии и совершенствовании вы с Николаем ещё не дошли до возможности контактировать так, как это происходит у тебя со мной. Силой наших дорогих друзей, присутствующих здесь, тебе предоставлена эта возможность с тем, чтобы расширить твои горизонты знания. Не воспринимай происходящее как награду за верность или какую-то доблесть, воспринимай всё это как проявление одного из аспектов Любви, открывающей человеку беспредельные перспективы для совершенствования его, как действенной единицы Вечности. С этими словами он отступил чуть в сторону, открывая мне Николая и Наль, радостно улыбавшихся мне и приветственно махавших руками. Я ответил им тем же, и вопросительно взглянул Флорентийца, который поняв мой немой вопрос, ласково улыбнувшись, сказал: - Ты можешь говорить с Николаем и Наль, но ощутить их присутствие так же явственно, как это произошло со мной, тебе не удастся. Я неоднократно рисовал в своих мечтах сцену встречи с братом, но сейчас всё было так необычно, что я даже не знал с чего начать разговор. Как всегда мой милый брат-отец пришёл ко мне на помощь. - Вижу, Лёвушка, ты был старательным учеником подле Учителя И., - услышал я дорогой для меня голос, и волна эманаций любви и радости, исходящих от брата, окутала меня. - Я же стараюсь не отставать от тебя в своём прилежании подле нашего великого друга Флорентийца. Изменения, произошедшие в тебе, поражают, и лишний раз показывают нам с Наль, как человек, идущий в верности до конца принятым для себя идеалам жизни вечной, забывший о личном восприятии текущего момента, собранный в своей цельности внимания ко всем своим обстоятельствам, способен творить себя как чистый сосуд, в который льётся изобильно благодать Жизни, и который вокруг себя её расточает безмерно. Благодаря милости нашего дорогого Флорентийца я был в курсе всех твоих дел, и каждый свой день радовался твоим успехам, посылая тебе любовь и верность своего сердца. Твоя же любовь и верность во многом помогли и мне в понимании того, как можно идти семимильными шагами по ступеням знания, и были примером, на который я ровнялся. Теперь позволь мне рассказать о тех переменах, которые произошли в нашей с Наль жизни. Я узнал, что уже стал дядей Лёвушкой, о котором всё время рассказывают моей маленькой племяннице Верочке. Она представляет меня сказочным принцем, путешествующим по Земле, чтобы помогать людям и мечтает о встрече со мной. Брат рассказал об их жизни в Америке и достигнутых, под руководством Флорентийца, успехах в деле построения общины, новой, по своему внутреннему и внешнему содержанию, для этой страны свободных нравов. Время летело незаметно. Много тёплых слов я услышал от Наль, и если я раньше помнил слова сэра Уоми «Наль не Анна» и просто верил моему великому другу, то теперь воочию убедился в том, что в этой изящной женщине внешняя божественная красота, является отражением божественной красоты внутренней. Наконец наступил момент прощания и в нём была только радость от прошедшей встречи, потому что каждый из нас уже точно знал, что нет разлуки для людей, идущих в воплощении путём развития духа, нет расстояний разделяющих близких людей, если есть любовь единящая их, любовь истинная, безкорыстная, а не та, требующая чего-то для себя лично страсть, которую многие ошибочно считают единственным возможным проявлением любви между людьми. Ласковые улыбки Наль и Николая, а также всех моих великих друзей, чья помощь подарила мне великую радость прошедшей встречи, были последним, что я видел. Растаяли образы моего дорогого брата и его очаровательной жены, портреты моих высоких друзей приняли свой прежний вид, и И. задёрнул полог, отделяющий это священное место от остальной комнаты. Мы перешли в другую комнату и опустились на диваны, покрытые мягкими, с длинной шерстью, шкурами неизвестных мне зверей. - Вот видишь, Лёвушка, насколько окреп твой физический проводник и как выросли твои психические силы. Те энергии, в которых ты сейчас находился и активно действовал, разрушительны для физических тел большинства людей, дух которых засорён привязанностями одной Земли и мыслями только о себе. Исключительно чистота ментального плана человека и сила его духа, открывают ему путь к знаниям и умениям, позволяющим совершать поступки и действия, которые обычному обывателю кажутся сверхъестественными. Подобных знаний можно достичь и упорством воли, как это делают тёмные оккультисты, однако такие знания очень далеки от знаний истинных и могут позволять человеку, обладающему ими, совершать то, что будет казаться чудом несведущей толпе, но являться детской забавой в глазах человека истинно ведающего. Кроме того, большинство из тех, кто выбрал подобный путь своего мнимого развития, не понимая всех тонкостей дела за которое они берутся, истощают свой физический проводник, что происходит исподволь и незаметно. А потом, когда с удивлением обнаруживают свою немощность, они начинают искать способы поддержать функциональность своего физического тела, но зачастую теми же методами, которыми привыкли пользоваться в своих шарлатанских инсинуациях. Они вынуждены искать всё новые и новые источники жизненной энергии, потому, что своими действиями сами же отсекают себя от единственного неиссякаемого источника всего живого – любви истинной. Исход такого пути всегда один. Эти люди оказываются в положении, когда единственным источником энергии для них остаётся пожар страстей. И они стремятся поддерживать его и в себе и вокруг себя. Попадая же в атмосферу чистоты и покоя, они вынуждены либо бежать от неё, либо сгореть в тех потоках животворящей энергии жизни, которые их тела выдерживать уже не могут. И сбегая, они пытаются укрыться в тех местах, где царят жадность и стремление к наживе, ненависть и жестокость. Там они плетут свои сети, в которые пытаются поймать новых и новых последователей для себя, представляясь им великими магами и повелителями. Так идут они по жизни, растрачивая те остатки света, что есть в каждом человеке, даже тогда когда его окружает непроглядная тьма. И приходят они в итоге к тому, что сами попадают в рабство, накрепко спутывая себя оковами своих же страстей в стремлении к господству над другими. Чем это заканчивается, ты видел сам в общине Раданды. И как ты видел, Великая Мудрая Жизнь всегда даёт возможность каждому, даже самому падшему человеку, выбрать для себя Путь Света. В этом и заключается действие законов Милосердия и Пощады, ибо они всегда предоставляют возможность Духу человека пробудиться, как бы глубоко он не был погружен в пучину материального, если таким будет его осознанный выбор. В том деле, что предстоит тебе, много трудов всех Светлых Сил уже положено на то, чтобы дать возможность большому кругу сущностей чистых и светлых освободиться в радости от груза древних карм. А также, протянуть мост к Свету для тех, кто уже достиг дна, погрязнув в пороках, но имеет порыв и предпосылки, для того, чтобы оттолкнувшись от того, в чем прожили, кто-то долгие годы, а кто-то только несколько последних лет, всплыть на поверхность, и глотнув свежего воздуха свободы от разъедающего ига страстей, двинуться, хоть и медленно, но всё же, к достижению той жизни, где их аспекты Единого начнут оживать и проявляться самоотверженной жизнью для других. Вспомни сейчас, как в порыве самоотвержения подал ты поцелуй Любви существу презренному. И поначалу сердце его начало оттаивать. Но вскорости, глубоко лежащие в нём семена злобы и эгоизма, дали новые всходы и подобно ядовитым сорнякам задушили тот слабый росток его Духа, который пытался пробиться к Свету. Не понимая того, кем являются Флорентиец, сэр Уоми и Ананда он пытался бороться с ними, чтобы завладеть волей существа чистого и светлого, и использовать его в своих гнусных целях, надеясь таким образом получить власть над последними. Слепец в своём заблуждении настолько увлёкся этой идеей, что пытался противопоставить себя силам, потенциал которых он даже представить себе не может. Я думаю, ты уже понял, что речь идёт о Браццано. Другими участниками этих событий, которые развивались в период пребывания Флорентийца, Николая и Наль в Лондоне, были приемная дочь Флорентийца и подруга Наль, о которой она тебе рассказывала, а также племянница нашего друга капитана Ретедли и двоюродная сестра Генри - Алиса и её сестра по матери Дженни. Тебе нет надобности знать в подробностях все обстоятельства этого дела. Скажу только, что в своё время мать Дженни, обманутая Браццано, дала ему полную власть над собою. В дальнейшем, после смерти отца Алисы она сама привлекла в свой дом пособников этого негодяя, и фактически отдала ему в руки их общую дочь Дженни. Но не только мать была виновна в том, что произошло. Трижды Флорентиец пытался протянуть руку помощи несчастной девушке, и трижды она отказалась от неё, впадая во всё большую и большую озлобленность, широко открывая, тем самым, двери своего сердца злу. В один из критических моментов, внемля немой мольбе Алисы и образумившейся матери, сэр Уоми дал Дженни шанс обратиться к нему за помощью. Письмо именно этой Дженни вызвало у тебя некоторое недоумение при разборе моей корреспонденции в общине Раданды. Теперь я отдам его тебе, так как именно ты можешь быть действенным помощником сэру Уоми в деле освобождения несчастной из лап негодяя, готового принести в жертву своим эгоистическим интересам даже собственного ребенка. Как ты уже понял, тебе предстоит встреча с Браццано, и в этом деле мой тебе нерушимый завет – помни, что последнее милосердие, что может быть проявлено к нему, это смерть его нынешнего физического проводника, которая позволит освободить его от рабства до скончания жизни планеты в плену темных сил. И тогда многими и многими воплощениями труда он сможет вернуться на путь Света. Но и эта милость может быть проявлена ему только тогда, когда он сам возжелает её, самостоятельно совершив свободный выбор между Добром и Злом. Более подробно о твоей роли в этом деле расскажет тебе сэр Уоми, когда ты доставишь к нему своих подопечных Наира, Алдаз и Астала. Теперь, перейдем к предстоящему вам с Али путешествию. Доброго и верного друга и помощника ты имеешь в лице Али в этом деле. Также помощниками будут тебе Никито, Ясса и Айоши. Но основная ответственность лежит на тебе, и только от тебя зависит успешное завершение всего путешествия. Только таким образом, пройдя в своей верности через те испытания, которые приготовила тебе справедливая Жизнь, ты будешь иметь возможность существенно приблизить момент развязки тугого клубка давних, и в большинстве своём, тяжелых карм, собранных заботливыми руками Владык Кармы в кольцо соединяющихся и переплетающихся жизней. В своём развитии ты идёшь очень быстро, и скоро тебе откроется возможность моментально знать кармические обстоятельства встречающихся тебе людей, как ты видел их при нашем посещении Алдаз и Наира. Всё, что было сделано человеком в веках записано в его Хрониках, и только сам человек может изменить эти записи, если находит в себе силы понять и принять обстоятельства своего врага с позиции собственной ответственности за то, что только он сам своими мыслями и действиями привлёк в свою жизнь те ситуации, в которых его встречный стал ему врагом. И тогда, поняв, приняв и простив, он освобождает многих от трудных испытаний, и записи в его Хрониках меняются и, освободив других, он освобождается сам. Многое ещё сказал мне мой дорогой наставник. Практически всё из сказанного я понял тогда же, кое-что было до конца осознано мной только впоследствии. Когда И. встал с дивана, предлагая мне последовать его примеру, над горами появился розоватый ореол поднимающегося солнц
star: Г л а в а 3. Белая комната. Прощальное представление. Беседа с Али младшим. Напутствие Франциска. Отъезд из общины. Несмотря на насыщенность последних дней событиями явно неординарными, и в некоторые моменты требовавшими от меня напряжения всех моих сил, я чувствовал себя бодрым и готовым к действиям. Поэтому с радостью принял предложение И. искупаться в нижнем озере, пока все ещё спят. В это раннее время, милый Ясса встречал нас возле наших комнат и, как всегда, у него было всё готово для того, чтобы скоро переодевшись, мы могли идти купаться. И ещё одна ранняя пташка караулила нас. Эта важно разгуливал перед домом, ожидая, когда же мы спустимся вниз. Завидев нас, он так важно распустил хвост и отдал нам такие грациозные поклоны, при этом заискивающе поглядывая на И. и безсловесно умоляя его разрешить сопровождать нас в этой утренней прогулке, что мы не удержались от смеха и, по очереди погладив его по «невзначай» подставленной головке, предложили проследовать вместе с нами. Вначале он гордо побежал впереди, но затем пристроился таким образом, чтобы быть рядом со мной и иметь возможность касаться то своим боком моей ноги, то как бы случайно головкой руки. Моя милая птичка, по-видимому, предчувствовала нашу разлуку, и хотела сегодня побыть со мной как можно больше времени. Сейчас, идя рядом с И., и чувствуя периодические нежные прикосновения головки Эты к моей руке, я вспомнил, как первый раз шёл по этой тропинке купаться в озере. Казалось, что всё это было только вчера, а уже сегодня я прохожу здесь в последний раз в этот свой приезд в гостеприимную Общину Али. И не было во мне ни капли сожаления или грусти от скорой разлуки с этим замечательным местом и чудесными людьми, живущими здесь. Очень спокойно я воспринимал тот факт, что мне необходимо покинуть моего дорогого друга и Учителя, отправляясь в неведомое без его помощи и поддержки, потому что теперь я знал, что нет разлуки и расстояния между сердцами, что соединены истинной любовью. И где бы я ни был, если верностью своею я буду идти в верности ему и всем моим Высоким друзьям, в верности Жизни Вечной, неся её в свой простой день труда, я всегда буду иметь помощь и поддержку от самой Жизни, славословием которой должно быть каждое моё активное действие. Я понимал, что И. знает все мои мысли, и поэтому мы идем в молчании. Его ласковая улыбка подтвердила мою правоту. Выйдя освеженными из озера, и растеревшись толстыми полотенцами, которыми нас снабдил Ясса, мы направились домой. - Сегодня твой последний день в Общине, Лёвушка, в эту ночь ваш караван покинет это гостеприимное место. Я вижу, что в твоём сердце нет ни капли горестного сожаления о предстоящей разлуке с теми, кто дорог тебе и остаётся здесь. Большую радость это доставляет мне и всем тем, кто пристально следит за твоими ступенями роста. Одно дело я прошу тебя выполнить после завтрака и думаю, что сделаешь ты это с большой радостью. Вот уже несколько дней ждёт этого момента одна золотоволосая девочка, которая добросовестно выполняет поставленный мною ей запрет отвлекать тебя от дел. Но сегодня, ты будешь передан в полное её распоряжение и проведёшь в белый дом Али, где будешь ей помощником в том, где её возможности ещё ограничены. И тебя самого ожидает там сюрприз, хотя в последнее время всё труднее и труднее утаить от тебя что-либо, - весело рассмеявшись, сказал И., - после этого ты можешь провести оставшееся до отъезда время так и там, как определишь сам. И. как всегда был прав, в тот момент, когда он говорил, я уже понимал, что сюрприз, о котором идёт речь, это напутствие мне перед моим первым самостоятельным активным действием от Али. Нежность и благодарность к моим Великим покровителям наполнили меня, и я мысленно дал обет, приложить все свои силы, употребить все те знания и навыки, что были приобретены за эти годы к тому, чтобы как можно более точно и эффективно выполнить все возложенные на меня задачи. - Идя в той верности, что ты идёшь сейчас, достигнешь всего, - раздался в моей голове голос Али-Мории и его улыбающийся образ мелькнул перед моим внутренним взором. Мы подошли к дому, и собрались подниматься по ступенькам, когда Эта, взлетев мне на плечо, жалобно крикнул и как раньше, будучи птенцом, обхватил мою голову крыльями с тем чтобы спрятать меня и не делиться моим обществом ни с кем. Это было до того трогательно с одной стороны и комично с другой, что И. в очередной раз не удержался от смеха и сказал: - Сегодня, Эта, я разрешаю тебе провести с Лёвушкой весь день, ты можешь сопровождать его везде, за исключением тех мест, куда он сам тебя не возьмёт. Сейчас же предоставь, будь добр, своему хозяину возможность привести себя в порядок, чтобы за завтраком он выглядел свежим и элегантным. Мне показалось, что Эта понял все слова, сказанные ему И. Он мгновенно освободил меня и, спрыгнув на землю, отдал нам поклон, причём в его глазах читалась глубокая благодарность. Я был поражён его поведением, на что тут же услышал от И. - Раданда всегда был хорошим учителем и воспитателем. Уже перед дверью моей комнаты И. сказал: - Переоденься, приведи себя в порядок после выходки Эты и, как будешь готов, зайди ко мне. Потратив не более десяти минут на то, чтобы сменить одежду и привести в порядок взъерошенные Этой волосы, я стучался в дверь комнаты И. Он сам открыл её и, взяв меня под руку, провёл к своему рабочему столу, на котором в изящной бархатной коробочке белого цвета, отороченной по периметру золотой вязью, складывающейся в слова на языке пали «Верностью своей, да пребудешь в верности моей», лежал перстень. Что-то особенное было в этом высокохудожественном по своей пропорциональности, но в то же время скромном по внешним формам изделии, с обращавшим на себя внимание мутноватым камнем оранжевого цвета. Встав напротив, И. положил руки мне на плечи и, ласково взглянув мне в глаза, сказал: - Редкая удача для Учителя, иметь своим учеником человека идущего в своей верности так безтрепетно и безропотно, как это делаешь ты. Счастлив я тем, что идущие выше нас выбрали меня твоим спутником и наставником в те годы, что мы провели вместе. Теперь, отпуская тебя в дальнюю дорогу, я твердо знаю, что ты активная, действующая единица Жизни Вечной, несущая Живой Земле Живое Небо. Прими от меня этот перстень и знай, что он всегда предупредит тебя о тех внешних обстоятельствах, в которых ты оказался. Если вокруг тебя будут скапливаться эманации низких вибраций, и тебе будет недоставать собственных сил, чтобы своей радостностью и любовью очистить от них окружающее тебя пространство, камень в нём будет тускнеть. Тогда зови меня, Али, Флорентийца, сэра Уоми, Ананду, любого из нас и мы придём к тебе на помощь. Однако помни, что помощь наша может быть действенной только в том случае, если верность твоя непоколебима, если страх не нашёл лазейки в твоё сердце, если ты пребываешь в мире с собой и окружающими, если любовь и радость льются через тебя непрерывающимся потоком. Я смотрел в глаза И. и понимал, что слова здесь лишние. Я поцеловал его руки, а он поцеловал меня в лоб, после чего крепко прижал к себе и я наполнился до краёв высшим блаженством, описать словами которое просто невозможно. Поклонившись, я принял его подарок, и И. сам одел мне перстень на средний палец левой руки. И тут же тусклый прежде камень, заиграл такими переливами света, как будто кто-то внутри него зажёг электрическую лампочку. Восхищённый этой метаморфозой, я всё наблюдал переливы цветов на гранях чудесного камня, когда раздался первый гонг к завтраку. - Ну что же, милый друг, идем, пожалуй, в столовую, не будем томить дитя, столь горячо жаждущее начать свой путь обретения мудрости и так стремящееся к твоему обществу, - весело подмигнув мне, сказал И. Он был как всегда прав. Издали мы увидели у входа в столовую золотые кудри Ольги. Она прогуливалась взад и вперёд, внешне изображая полное спокойствие, но я чувствовал, что внутри у неё целая буря эмоций. И хотя все эти эмоции были позитивными, говорить о ровности её внутреннего состояния было бы ошибкой. Зоркий глаз девочки очень быстро заметил наше приближение, и маленькая плутовка резко сократила амплитуду своих перемещений таким образом, чтобы к моменту нашего прихода быть возле самых дверей. - Здравствуйте, Учитель И., здравствуйте, Лёвушка, - сияя радостью, проговорила девочка, - правильно ли я запомнила, что именно сегодня, возможно, Лёвушка проводит меня в белую комнату Али, - явно лукавя, закончила Ольга своё приветствие, так как все мы прекрасно понимали, что обещание И. она помнит очень хорошо. - Ты абсолютно права, моя милая, - ласково улыбаясь, ответил ей И. – Более того, не только проводником будет тебе Лёвушка сегодня, но и помощником в том, чего ты сама сделать пока не в состоянии. Так что, можешь радоваться возможности совместного труда с ним, и оставить свои волнения о своих способностях выполнить всё в точности так, как я говорил тебе. Я почувствовал, как после слов И. в Ольге как-то враз всё успокоилось, и то несколько напряженное состояние, в котором она встретила нас, улетучилось как по мановению волшебной палочки. Завтрак пролетел незаметно. Мило беседуя с нашими соседями по столу в период смены блюд, я узнал, что сегодня ожидается выступление в специальном зале Игоря Строкова, который вот уже несколько недель готовит постановку нового танца. Восторженные отзывы Хелен и Розалины о его нескольких предыдущий выступлениях пробудили во мне интерес к этому виду искусства. Ранее мне приходилось встречаться с мастерами музыки и вокала, в лице непревзойдённого Ананды, Анны, Аннинова, с высоким художественным даром Беаты Скальради, с величайшим актерским вдохновением Бронского. Но танца, увлекающего своими ритмом и пластикой зрителя настолько, что он чувствует себя соучастником событий, происходящих на сцене, как это описывали обе девушки, рассказывая о прошлом выступлении Строкова, мне видеть не доводилось. Взглянув на И., я понял, что это событие приурочено именно к сегодняшнему вечеру не случайно. И ещё раз наполнилось моё сердце благодарностью к моему высокому другу и Учителю, который предусмотрел возможность напутствовать нас в предстоящем нам действии простого дня творческим посылом высокого искусства. Прощаясь с нашими сотрапезницами, мы условились о несколько более ранней встрече перед выступлением Строкова с тем, чтобы они познакомили меня с одним из аккомпаниаторов, который, по словам девушек, уже несколько дней ищет встречи со мной, а узнав, что я скоро могу уехать из общины, просто пришёл в отчаяние от того, что он может не выполнить поручения одного человека, которого он чтит настолько, что не допускает даже мысли о том, чтобы подвести его. - Итак, милая моя Ольга, - сказал И., когда мы остались втроём, - сумела ли ты выполнить всё, порученное тебе и подготовить себя к тому, чтобы войти в святая святых в состоянии ровности духа, безстрашия, радостности и любви, или что-то всё-таки беспокоит тебя, отравляя твою внутреннюю атмосферу неустойчивыми колебаниями сомнений. - Вы видите, как всегда всё насквозь, - ответила девочка, и лёгкое облачко грусти легло на её очаровательное личико. – Меня действительно терзают сомнения, имею ли я право отрывать Лёвушку от той массы дел, которая есть у него перед предстоящим путешествием, только потому, что мне очень хочется именно сейчас попасть в заветную для меня белую комнату в доме Али. И. подошёл к Ольге, обнял её, и лицо этого прекрасного ребенка просветлело. Я увидел, как энергии, перетекающие к ней от И., как будто вымывают из её поля что-то серое и бесформенное, растворяя его в могучем потоке Света, который он лил ей с безмерной любовью. - Сомнения, моя дорогая, это своего рода прообраз страха. Человек начинает колебаться, перестаёт доверять себе, своим ощущениям и чувствам. Вместо того, чтобы сосредоточить своё внимание на анализе ситуации и оценке всех составляющих компонентов с тем, чтобы приняв на себя ответственность, совершить свободный выбор, и на его основании начать действовать. Он растрачивает энергию на метания из стороны в сторону и так запутывает себя своими же неустойчивыми порывами, что в нужный момент у него просто не хватает сил на то, чтобы трезво посмотрев на окружающие его обстоятельства, совершить выбор, влекущий за собой максимально благоприятное развитие событий для всех его участников. Допуская ошибки и получая не удовлетворяющие его результаты, он начинает испытывать страх перед ответственностью за принятые им решения и старается переложить её на кого-либо другого. Затем, делегировав полномочия принимать за него решения кому-то извне, он начинает замечать, что его именем творятся дела, которые он бы не одобрил, но уже поздно, ответственность всё равно ложится на него и ему приходится отвечать. В нём поднимается возмущение той несправедливостью, которая творится с ним и вот уже человек раздражается и гневается, широко раскрывая своё сердце тем эманациям и энергиям, что угнетают его дух и уводят в сторону от пути Света. В твоём случае такой сценарии развития событий практически исключён, однако следует помнить, что растрачивая свою энергию так бесполезно, ты можешь оказаться в ситуации, когда тебе не хватит её на выполнение той задачи, которую поставит тебе Учитель. Ведь в эти дни, ты могла подойти ко мне и задать те вопросы, которые так волновали тебя. И тогда, ты бы получила от меня ответ, что не только счастье для Лёвушки быть проводником тебе к новым знаниям, но и великое дело построения с тобою счастливой и радостной кармы. Кроме того, самому ему будет чем заняться в доме Али, пока ты будешь выполнять порученный тебе урок, и это дело для его предстоящего путешествия очень важно и нужно. Так что, если бы ты просто помнила о том, что всё в жизни происходит согласно великому закону «Уместности и Целесообразности», все твои волнения прошедших дней были бы рассеяны в одно мгновение, а ты сама могла бы сделать что-либо полезное в освободившееся таким образом время. - Я всё поняла, - сказала Ольга, восторженно глядя на И. – и поэтому сейчас я не буду извиняться, так как помню, что простое раскаяние не несёт в себе никакой энергии до тех пор, пока человек действием не подтвердит то, что он понял и принял в себя, осознав свои ошибки. Благодарю Вас мой дорогой Учитель, после того как Вы своей Любовью и Радостью омыли мой несколько омрачённый Дух, приняв на себя груз моей ошибки, во мне всё сияет и я полна сил действовать. Было бы ошибкой сказать, что ответ Ольги поразил меня, скорее, я ощутил восторженную радость осознания того, что это юное создание так легко и точно уловила глубину мысли И., тут же проявив в простом действии мудрость, удивительную для её возраста. Продолжая беседовать, мы подошли к мостику, ведущему на чудный островок Али. Здесь И. простился с нами на время, напутствуя нас к предстоящему действию взглядом поистине божественной доброты. Перейдя мостик, мы были встречены знакомым мне сторожем и его белым павлином. Обменявшись с ними поклонами, мы пошли к дому, провожаемые ласковой улыбкой старика и бегущей впереди нас птицей, указывающей дорогу. Эти несколько минут пути к дому навеяли мне мысли о том, как иллюзорно наше восприятие времени. Казалось бы, совсем недавно я начинал постигать здесь основы древних знаний, ведущих к простой мудрости жизни. А с того момента прошло уже несколько лет, и эти годы, прошедшие в постоянном действии возле моего дорогого Учителя И. пролетели незаметно как один миг, хотя сейчас я могу вспомнить практически каждый из этих дней. Но они всплывают в моей памяти не как вереница дней текущих друг за другом, а как сменяющиеся одно другим действия, действия людей для людей, действия в которых всегда есть смысл и целесообразность, даже если вовне это сразу и незаметно. Остановившись возле лесенки, ведущей к дому, павлин поклонился нам, издал пронзительный крик, извещая своего хозяина о выполненном поручении, и умчался прочь. Я стоял рядом с Ольгой, которая заворожено смотрела на чудесную лесенку и сам дом, и давал ей возможность адаптироваться к той высокой атмосфере духовности, которая царила здесь, и так поразила меня самого в моё первое посещение этого дома. - Я могу идти вперёд, - услышал я несколько приглушенный голос девочки. Взяв её под руку, я призвал моих великих друзей Флорентийца и Али и, проливая ей свои любовь и радость, просил их лить через меня помощь этому чудесному ребенку в его первых шагах в этом замечательном, но всё-таки трудном для неё пока месте. Чем дальше мы шли, тем твёрже и увереннее становились шаги Ольги и когда мы подошли к двери, она уже крепко держалась на ногах. -Что за великолепный орнамент светиться над входом, - услышал я вопрос девочки и понял, что она видит Огненное Письмо, но пока, не зная язык пали в достаточной мере, затрудняется прочесть надпись. - Этот орнамент, Ольга, сложенные Огненным Письмом слова на языке пали, которые составляют фразу, обращенную к тебе, - ответил я. – Сейчас я прочту тебе её, и если ты увидишь новые надписи, я озвучу тебе их все. Стремясь к знаниям помни - истинное знание это то знание, которое проявляется твоим действием простого дня. Эта надпись потухла и на её месте проявилась следующая. - Я вижу новую надпись, но она также непонятна мне, как и первая, - сказала Ольга, поворачиваясь ко мне. И снова я озвучил то, что в своей мудрости Али посылал ей как действенный привет. Обретая знания, строй из себя не сундук для их хранения, а Рог Изобилия, через который они будут литься вовне добрыми делами твоего простого дня. И третья надпись сменила вторую, и её увидела девочка, после чего я прочёл её вслух. Иногда малое, поданное вовремя, ценнее большого, принесенного не ко времени. Наблюдая за Ольгой, я отмечал, как озарялось радостью её лицо каждый раз, когда она слышала текст обращённого к ней послания. Прошло несколько минут, и я услышал спокойное и уверенное, как и в первый раз: - Я могу идти. Я открыл дверь, и мы прошли вовнутрь. Здесь было прохладно и как всегда тихо и светло. Подойдя к двери комнаты, в которую мы держали путь, Ольга опять остановилась, так как увидела горевший на полу огонь. - Я прочту тебе надпись, горящую здесь, и если ты посчитаешь себя готовой двинуться дальше, храбро ступай вперёд, - сказал я, повернувшись к ней. Она кивнула, и я начал читать: Входя сюда, оставь за порогом все страхи и сомнения. Только стремящийся за радостью «знать, чтобы действовать», сможет трудиться здесь. Если твоё сердце свободно от пут личного и помыслы твои о пользе ближнему, ступай смело, мой огонь не коснётся тебя. Ещё мгновение после того, как я закончил, стояла Ольга неподвижно, а затем сделала уверенный шаг вперёд. Под её ногами огонь угас и мы вошли в чудесную белую комнату, где и я сам и многие такие же как я, трудились, обретая знания и навыки с тем, чтобы иметь возможность вплетать свой труд в летящие мгновенья вечно живого трудящегося Неба и нести его вечно живой трудящейся Земле. Подойдя к столу, который, как и у меня в своё время, вызвал восхищение у Ольги, я раскрыл его и увидел лежавшие перед нами две книги. Тут же в моём сознании появился яркий образ Али, и я услышал его чудесный голос. - Первую книгу прочти Ольге в той части, что откроется тебе. Вторую, после, она будет читать сама. Ты же пройди к двери в комнату моего труда и там жди. Как всегда, при общении с моим дивным другом, я наполнился блаженным ощущением Любви и Радости, что лил он мне в безмерном количестве. Взяв со стола книгу, которая зажглась для меня, я провел Ольгу на диван, покрытый шкурой неизвестного мне животного с мягкой, белой, длинной шерстью. Раскрыв книгу, я увидел, что часть страниц пуста, перелистывая их одну за другой, я дошёл до места, где начинался текст на языке пали. Я начал читать. «В давние времена жил один мальчик. С самого детства он очень отличался от своих сверстников. Когда другие дети играли между собой, он уходил в лес или гулял по горам в одиночестве. Все его считали странным, потому, что он больше всего любил природу. Он был младшим сыном в семье и к нему все относились соответственно, старались баловать по возможности, могли повозиться с ним в шутку, но никто серьезно не воспринимал его увлечения и вопросы. Он мог прийти к отцу и спросить: «Почему именно сегодня пошёл дождь?» или «Как сделать так, чтобы листья с деревьев не опадали?». Вместо ответов, его ласково трепали по волосам и отправляли играть. Став старше он ещё больше отдалился от других детей и перестал задавать взрослым вопросы, на которые они не находили ответов. Шло время, мальчик превратился в юношу, все эти годы он внимательно наблюдал за тем, что происходило в мире живой природы. Родителей начало волновать то, что их сын увлечён совершенно безполезными делами и абсолютно не интересуется ремеслом, кормившим их семью вот уже много поколений. Они не придавали особого значения тому, что их младший сын очень точно мог сказать, когда и какую погоду следует ожидать, и где и какие травы нужно искать, если с человеком или животным приключилась болезнь. Наступил день, когда отец своим словом приказал младшему сыну становиться к работе в кузнице в помощники и ученики к старшему сыну. Долго пытался мальчик уговорить отца освободить от этого дела, но вынужден был подчиниться его непреклонной воле. Поначалу отец видел, как тяготится его младший сын тем, что было делом всей его жизни. И горько было ему от того, что младший сын не хочет перенять все секреты и особенности труда кузнеца, что передавались в семье от отца к сыновьям вот уже многие поколения. Прошло время, и отец с радостью заметил, что у его младшего сына появился интерес к тому делу, которым он занимался. Как то веселее стало спориться дело и у старшего сына, неотступным помощником которому был теперь младший. И вообще отец заметил, что что-то изменилось в его работе. Соседи стали реже заказывать у него новые инструменты и чинить свои старые. Но всё больше и больше людей приходило к нему из отдалённых селений, чтобы купить его серп или мотыгу. Однажды, когда пришёл один человек и далёкого селения кузнец спросил его: - Зачем ты проделал такой долгий путь, чтобы купить у меня инструменты? Ведь в вашем селении живёт кузнец и, как мне известно, он очень хороший мастер. - Мастер-то он замечательный, тут ты совершенно прав, - ответил покупатель, - но почему-то твои ножи, серпы и косы очень долго остаются острыми и точить их каждый день не нужно, твои мотыги не ломаются, если попадают на камень или твердый корень и ржавчина их не берёт так, как другие металлические вещи. Задумался об услышанном кузнец, но никак не связал всё сказанное с тем, что младший сын его готовил металл в последнее время. Однажды вечером, в ворота дома кузнеца постучались люди. Было их четверо. Один из них был старец, а трое остальных - молодые мужчины разного возраста. Сразу было видно, как почтительно относились они друг к другу, но и без слов было понятно, что старец пользовался непререкаемым авторитетом. Гостеприимные хозяева приветили гостей, накормили, напоили и спать уложили. Утром следующего дня, кузнец заметил, что его младший сын о чём-то увлечённо разговаривает со старцем. Глаза юноши горели, жесты были активны и решительны. Отец не помнил, когда он видел последний раз своего сына таким воодушевлённым. Он подошёл ближе и услышал: - Тот, кто хочет идти за мной, может это сделать только тогда, когда утратит способность волноваться сам и волновать других, раздражаться сам и раздражать других, когда уста его забудут, как можно нести скверное слово и осуждение в себя и вовне, когда он освободиться от страха жить и поймёт, что нет тяжёлых обстоятельств, зла и жестокости, приходящих извне, а только сам человек ответственен за то, как творит он жизнь свою. Только он своими мыслями, словами и делами привлекает к себе свет радостной жизни или окутывает себя мраком горестей и страданий. Кроме того, чтобы идти за мной, тебе придётся покинуть свой дом на долгие годы, ибо то место, где я иду искать знания далеко и чтобы дойти до него каждый должен очистить своё физическое тело так, чтобы никакая разрушительная вибрация не смогла войти в резонанс с ним. Мусором мыслей о личном очень часто засоряют люди своё тело, и когда наступает момент самоотверженного движения к тем вибрациям, что несут свет чистого знания, этот мусор вспыхивает как сухая трава от яркой лучины и тело гибнет, так как не может вместить в себя этот свет, для него там нет места, оно занято сухой травой его личных переживаний о себе. Обдумай всё, что сказал я тебе и если твоё намерение останется таким же твёрдым через три дня, я возьму тебя с собой. Услышав эти слова старца, отец вышел вперёд и гневно сказал: - Как можешь ты, человек убелённый сединами, коварно увлекать моего сына покинуть отчий дом и отправиться в неизвестность с людьми, которых мы даже не знаем. Так ты набираешь себе последователей, чтобы иметь уход в своей немощи, когда придёт твоё время. И это после того, что я предоставил тебе кров, с добром принял тебя и твоих спутников. Кровь бросилась в лицо юноше, он вскочил и встал перед отцом. - Замолчи отец, - крикнул он с горечью, - ты очень несправедлив. Добрый старец наоборот отговаривает меня от того, чтобы я стал его учеником. А я страстно желаю этого. Хоть раз, кто-то из вас ответил мне на те вопросы, что я ставил вам, хоть раз серьёзно вы отнеслись к тому, что я делал. Никогда вы не замечали, как много я сам узнал об окружающей нас жизни и как пользовался этими знаниями, чтобы помочь вам. Всё вы считали это безделицей, но даже не понимали, что именно поэтому наши лошади остались живы, когда почти у всех соседей животные пали от странной болезни. И сено наше всегда в сохранности потому, что я говорю, когда его нужно сушить, а когда от дождя прятать. И многое другое я делаю, но вы не замечаете этого. В этом человеке я увидел Учителя и хочу идти за ним к знаниям, а ты опять вместо того, чтобы быть мне помощником, норовишь рассердить того, в ком я могу найти свой путь к столь любимым мной знаниям. В растерянности смотрел отец на своего всегда спокойного и уравновешенного сына, который впервые в жизни проявил к нему такое неуважение, позволив себе подобные речи вообще и тем более при чужом человеке. Гнев стал подниматься в отце, но тут раздался голос старца: - Вот видишь, как мало ты можешь контролировать свои эмоции. Сейчас ты не нашёл в себе такта, чтобы в спокойствии принять порыв своего отца, превратно понявшего случайно услышанное. И теперь в вас обоих буря чувств и эмоций, лишающая вас возможности услышать друг друга. Кроме того, ты сказал, что твоё стремление к знаниям есть страсть, а страсть всегда ведёт к неустойчивости, колебаниям и сомнениям. Когда же в ученике нет верности, в нем просыпается суждение, и лишённый более глубокого знания, он судит по тому, что открыто его взору, отказываясь принимать обстоятельства, находящиеся выше его понимания. И это тупик. Такой ученик потратит годы подле самого великого Учителя только на то, что бы критиковать там, где нужно действовать, будет медлить там, где нужно совершать поступки. И стремясь только силою воли и страстным желанием достичь результата, разобьёт свой физический проводник этими качаниями между стремительными рывками к цели и резкими остановками перед барьерами сомнений. Останься дома, и когда мир поселиться в твоём сердце, когда страх навсегда покинет его, когда действия твои будут побуждаемы радостью жить и трудиться, в тебе проснётся любовь. И оживут в тебе аспекты Вечного, и найдёт тебя твой Учитель, ибо, только когда готов сам ученик, готов ему и Учитель.
star: Слушали старца отец и сын, и каждый из них чувствовал, как утихает в них то волнение, которое подняло в их душах муть обид и озлобления. И не мог каждый из них объяснить себе, почему они, так любившие друг друга, позволили себе эти безобразные поступки. И было им обоим стыдно, но слова старца, как будто рассеивали тот туман, что еще оставался в их сердцах, и легко им стало посмотреть друг другу в глаза и извиниться друг перед другом. - Прости меня, мудрый человек, и ты мой любимый сын, прости, - заговорил отец. – Не знаю, что на меня нашло, но как услышал я, что сын мой хочет променять родной кров на скитания с чужими ему людьми, так обидно мне стало. Подумал я, что не может быть его стремление к каким-то эфемерным знаниям сильнее, чем любовь к семье и родному дому. Что только под влиянием чужой воли мог он захотеть этого. И посчитал я, что должен защитить своего сына от лукавства и обмана. Вот только не увидел я глазами, застланными этой обидой, что не может быть лукавым тот, кто не для себя живёт, но для людей. - Оба вы оказались в тумане ложного восприятия всего происходящего с позиции личной заинтересованности. Только когда человек прежде думает о других, а уже после о себе, он способен во всём такте найти слова и совершить поступки, которые мир прольют вокруг него. И все сложные ситуации будут разрешаться легко, когда он научится помнить, что всё в этой жизни имеет смысл, даже если он не понятен на первый взгляд. И все ситуации нужны только ему самому, чтобы закаляться в своём самообладании и стойкой уверенности в себе и своих способностях нести мир, идя по жизни. Если позволишь, добрый человек, ещё три дня проведем мы с учениками под твоим кровом. И если за это время ты найдёшь в себе мужество принять сына таким, каков он есть, и сможешь проявить ту любовь, что не себя ищет в своих детях, как отражение не сбывшейся мечты о самом себе, но льёт им силы стойко идти по жизни в именно их уроках, я смогу принять его в число своих учеников, и радость большого знания принесёт он всему вашему народу со временем. - Тебе же скажу, - продолжил старец, обращаясь к юноше, - только освобождённый от личного, может познать законы Вечного. И если в эти дни, ты примешь решение дать мне обет полного и безоговорочного послушания, я возьму тебя своим учеником. Но должен чётко знать ты, что выбор твой должен быть сделан в спокойствии и ровности духа, что выбор твой должен быть свободным и что если ты, дав обет, нарушишь его, то вынужден будешь уйти от меня. И не потому, что я прогоню тебя, но потому, что ты сам не сможешь идти рядом со мной. Сказав так, старец поклонился отцу и сыну и оставил их, направившись к группе ожидавших его учеников. Три дня мелькнули как мгновенье. Проснувшись утром, и отец, и сын поняли, что сегодня они должны совершить выбор, который определит их дальнейшую жизнь. И если сын за эти дни, уйдя в горы, нашел в окружавшей его тишине понимание всего того, что сказал ему старец, то отцу трудно было смириться с тем, сын его нарушит вековую традицию их рода, где все мужчины были кузнецами. С раннего утра сидел отец на пороге своей кузницы и разрывался между желанием оставить сына и передать ему секреты мастерства, и пониманием того, что его младший сын не такой, как все другие мужчины его рода. - Думал ли ты о том, - услышал он у себя за спиной голос старца, - почему за твоими изделиями идут из дальних селений, почему ржавчина не берёт твои ножи и серпы, почему так крепки и долговечны инструменты, сделанные тобой? Нет, тебя самого удивляли все эти факты, но ты не увидел связи их с тем, что в кузнице начал работать твой младший сын. Вспомни, как тяжела была ему эта работа поначалу, и как со временем у него появился интерес к тому, что здесь происходило. Ты сам знаешь, что сын твой не такой как все. Его жажда знаний и способность замечать взаимосвязи живой природы, скрытые от большинства, а также готовность на практике проверять свои умозаключения, ведут к тому, что он может стать великим мудрецом. И легко ему будет идти к этой мудрости жизни, если ты найдёшь в себе силы принять его выбор жизненного пути и силою отцовской любви напутствуешь в радости начать его. Если ты готов сделать этот шаг, ещё несколько дней мы пробудем здесь, и твой сын передаст тебе те секреты смешивания разных металлов, что придают твоим изделиям замечательные свойства крепости и долговечности, и только тогда двинемся в путь. Тебе же в этом двойной урок несёт мудрая Жизнь – не продолжение себя должен искать родитель в ребёнке, но то развитие, что ребёнок приносит в его жизнь, это первое, и второе - человек, преодолевший свой страх перед неизвестностью, открывает для себя такие горизонты, до которых он никогда бы не дошёл, запершись в узких рамках предрассудков прошлого своего опыта. Не шевелясь слушал кузнец старца, и чем дальше говорил мудрец, тем светлее и радостнее становилось его лицо. Резко вскочив и повернувшись к старцу, он сказал: - Благодарю тебя, мудрый человек, сейчас открыл ты мне понимание того, что не любовь к сыну, как мне казалось раньше, заставляет меня волноваться и опасаться за него. Мой собственный страх перед переменами, вот причина моих сомнений. Открыл ты мне на это глаза, и как бы спала с них пелена, и понял я, что о себе больше думал, как легко мне будет работать в кузнице с двумя сыновьями, как передам я им своё дело, и как в спокойствии и радости встречу старость. Легко мне теперь с тобой отпустить младшего сына. Ведь я понял, что радость моя и спокойствие моё в том, что дал я ему возможность бегать по лесам и горам, когда говорили мне, что он должен с детьми играть и быть как все, и помог я, тем самым, открыться в нём тем способностям, что привели тебя в наш дом. Перед смертью, говорил мне то же самое мой мудрый отец. И сам он никогда не заставлял меня заниматься кузнечным делом, но только делал всё так, что интересно и увлекательно было то, что происходило в кузнице, и радостно мне было, когда разрешал он мне помогать ему. Прими моего младшего сына своим учеником, если ты видишь для себя такую возможность, - закончил он, поклонившись старцу. Ещё несколько дней пролетели в делах, и наступил момент, когда поднявшись рано утром, старец и его ученики, в числе которых был младший сын кузнеца, отправились в путь. Много мест прошли они, с многими людьми познакомились и везде мудрый старец находил для встречных слова, вселявшие в них бодрость. И учились его ученики, которых стало уже семь, не на абстрактных рассказах, но на живых примерах его действий. Прошло несколько лет, сын кузнеца из юноши превратился в молодого мужчину. Все ученики сдружились между собой. Среди них были те, кому всё давалось легко, но были и те, кто добивался результатов напряжённым трудом. Сын кузнеца выделялся среди всех учеников, что шли за Учителем тем, что всё давалось ему легко, но он всегда находил себе дело и трудился там, где другие позволяли себе отдых. Кроме того, он всегда в точности выполнял всё порученное ему и никогда не обсуждал поступки Учителя, как иногда позволяли себе его спутники. В один из дней Учитель обратился ко всем своим ученикам: - Завтра утром мы отправимся в места, где я буду посланником тех, кто идёт в своём пути Вечности выше меня. До этого дня вы все уже научились многому, и каждый из вас в любом месте будет слыть мудрецом. Всякий же, кто хочет идти за мной далее, должен знать, что путь мой лежит туда, где вибрации пространства столь высоки, что не каждый человек может жить в них. Тот, кто имеет в себе ещё даже малые остатки личного восприятия Жизни, может заболеть там, и потому я даю тем, кто решит продолжить свой путь со мной, три завета: «Не всё то, что кажется тебе злом - зло, и не всё то, что кажется тебе добром – добро», «Нет добра и зла как таковых, но только человек своим выбором определяет, чем будет его действие, добром или злом» «Несуждение и приятие – вот инструменты познания Истины». Если хотите пройти со мной к тем вершинам знаний, о которых я говорил, следуйте этим заветам. Если чувствуете, что ещё не готовы в своей верности безпрекословно выполнять их, останьтесь пока в том знании, которого достигли. Придёт время, и я призову вас. Но если решите идти со мной, то ни одного вопроса о моих действиях вам задавать не дозволено, всё сказанное мной вам, должно быть исполнено вточности. Тот же, кто не исполнит эти два условия, должен будет покинуть меня не потому, что я так решил, но потому, что он сам сделал свой выбор. Три дня дал старец на раздумья своим ученикам, и утром третьего дня увидел, что все они собрались в дорогу. Вздохнул он, глядя на некоторых из них, но ничего не сказав, отправился в путь. Долго шли они, и места вокруг них становились другими, какими-то безрадостными. И люди, которых они встречали, выглядели мрачно. В один из дней подошли они к реке. Чтобы переправиться через неё, им нужна была лодка. На другом берегу заметили они перевозчика и стали звать его. - Не могу я приплыть к вам, отвечал он им. Вчера заставили меня солдаты здешнего правителя переправить много груза, и растёр я руки так, что и не знаю, когда опять смогу взяться за вёсла. - Пойди к тому дереву, что слева от себя, - ответил ему старец, - и сорви два больших листа, что встретятся тебе справа от тропы. Изжуй эти листья и возьми кашицу, что получиться, в каждую руку, да прикрой чистой тряпкой. Завтра утром придёшь сюда и перевезёшь нас. Так и произошло. Рано утром странников разбудил скрип вёсел в уключинах. Радостью светилось лицо перевозчика. - Ты, наверное, великий доктор, - сказал он, когда Учитель и ученики погрузились в лодку, - мои руки действительно зажили, и теперь моя семья не будет голодать, потому, что у меня опять есть возможность трудиться. Добравшись до берега, Учитель простился с перевозчиком, но перед тем как пойти дальше, долго и пристально смотрел на него. Отойдя от переправы так, чтобы их не было видно, Учитель распорядился разбить лагерь для отдыха и, несмотря на недоумение учеников, которые приготовились, как обычно, к дальней дороге, сказал, что сегодняшний день они проведут здесь. Когда стемнело, Учитель поднял учеников, которые уже собирались ложиться спать, и отправился к переправе. Перевозчика там уже не было. Учитель поднял большой камень и пробил им в боку лодки большую дыру. Удивлению учеников не было границ, но все они помнили правила, установленные Учителем, и когда он дал команду отправляться в путь, все молча последовали за ним. Много дней они шли по лесным тропкам и широким и многолюдным дорогам, проходили через маленькие селения и городки. И всегда, когда Учитель встречался с тем или иным человеком, он оказывал ему помощь советом и действием. В один из дней подошли путешественники к воротам большого города. Вечерело и им следовало поискать место для ночлега. Им попадались вполне приличные постоялые дворы, но Учитель шёл всё вперёд и вперёд. Наконец он остановился перед воротами богатого дома и постучал в них. Открылось маленькое окошко и в нём показалось лицо слуги. - Идите отсюда, - услышали путники, - наш хозяин не подаёт попрошайкам и нам запрещает, - довольно грубо сказал им мужчина средних лет. - Передай своему хозяину, что пришёл человек, о котором ему говорил мудрец, встреченный им в лесу три года назад, и что мне и моим спутникам негде переночевать. Лицо слуги исчезло и окошко закрылось. Через время открылась калитка, и тот же мужчина сказал, что они могут войти. - Хозяин приказал, чтобы тот, кто пришёл к нему, входил в дом один, остальные, - он презрительно глянул на учеников, - могут ждать в хлеве. Там достаточно сена, чтобы они могли разместиться на ночлег. Учитель прошёл в дом, ученики же разместились кто как смог в хлеве, ожидая его дальнейших распоряжений. Вскоре он присоединился к своим спутникам. Утром следующего дня, подняв учеников, Учитель собрал у них все деньги, какие нашлись, и отнёс хозяину в качестве платы за ночлег. Тот принял их, и только посмеявшись над тем, что ему сказал мудрый старец накануне вечером, велел им покинуть его дом. Продолжили путники своё странствие по землям, где люди относились друг к другу с настороженностью и даже злобой. И не понимали ученики, как же можно так жить людям, ведь их знания позволяли им утверждать, что в любви и радости большего может достичь человек, чем творя зло и несправедливость. Некоторые из учеников начали замечать, что места, по которым они идут, плохо влияют на их Учителя. Уже несколько раз становились они свидетелями его несправедливых действий, чего раньше за ним никто не замечалось, и всё больше происходило таких случаев. Но все молчали, помня твёрдое слово Учителя и не желая покидать его. Однако между собой они обсуждали это и только сын кузнеца и ещё двое молодых людей, никогда не принимали участия в этих разговорах. Время шло, и путешественники пришли в новые места. Природа здесь была сурова и люди, в основном, жили бедно. Однажды холодным вечером постучали путники в двери бедного дома. Открыл им сам хозяин. Улыбнувшись, он пригласил войти усталых путников, накормил их скромным ужином, отдав всё, что было у него, и уложил спать в доме. Сам же, взяв кое-какие тёплые вещи, ушёл спать на сеновал, что стоял в отдалении от дома. Ночью Учитель разбудил своих учеников, вывел их из дома и поджёг его. С недоумением смотрели на него ученики и некоторые даже с возмущением, но Учитель уже быстро шёл прочь от дома, в котором всё ярче и ярче разгоралось пламя. Когда они отошли достаточно далеко, один из учеников не выдержал и сказал. - Учитель, вы всегда говорили нам, что мы должны говорить правду, и хотя я помню, что обещал не задавать Вам вопросов и повиноваться во всём во время этого странствия, но Ваши действия, в последнее время, несправедливы и даже жестоки. Это вижу не только я, но и мои друзья, которые, так же как и я, не понимают, почему в Вас произошли такие разительные перемены. Остановился Учитель, ласково посмотрел на всех своих учеников и сказал: - Кто думает так же, останьтесь на месте, кто считает иначе, сделайте шаг ко мне. Сын кузнеца и ещё двое юношей из тех, что последними присоединились к Учителю, шагнули вперед. Четверо же других остались на месте. - Я дам ответы на все вопросы, что скопились у вас за это время, но после этого наши пути разойдутся. Вы знали об этом и то воля не моя, но тех, в послушании кому иду я свой путь жизни. Все наперечёт случаи знаю я, что вызвали в вас чувство горечи, за мои поступки и возмущение моими действиями. Начну по порядку. Впервые ваше душевное равновесие поколебалось, когда я пробил дыру в лодке перевозчика, который в благодарность за помощь, оказанную ему моим советом, переправил нас через реку и не взял плату. Вы посчитали, что он не только не должен был безплатно помочь нам, но и предложить что-то ещё, ведь моя ему помощь была ценнее, чем его нам. Вы расценили мой поступок как проявление обиды, считая, что перевозчик жаден и несправедлив ко мне. Но это в вас говорила личная гордыня, и не обо мне вы думали, но о том, как не ценят люди того Учителя у которого вы учитесь. Мне же, ни к чему меряться с кем бы то ни было тем, кто кому больше добра сделает. Так что, в случае с перевозчиком, теми кто в своих знаниях стоит выше меня, было мне указано, что на следующий день к нему придут сборщики податей и так как у него не будет достаточной суммы денег, чтобы откупиться от них, те заберут его лодку, лишив, тем самым, всю его семью средств к существованию. Так и случилось, но найдя лодку пробитой, они не тронули её, пригрозив прийти позже за недостачей. Перевозчик же, доведённый до крайности своими горестями, преодолев свой страх перед неизвестностью, отремонтировал лодку, усадил в неё всю свою семью и отправился вверх по течению, туда, где как ему говорили, люди трудящиеся живут в мире и достатке. Знал он об этом и раньше, но мало верил этому, и боялся потерять то малое, что имел. Сейчас, найдя себе место среди людей, живущих в радости, он благословляет тот день, когда обнаружил свою лодку пробитой. В случае с бандитом, которому я помог спастись от неминуемой казни, мне было ведомо, что ему предназначено ранить в одном из своих дерзких нападений, сына правителя этого народа. В результате ранения, юноша станет инвалидом и вместо жестоких игр, которые привели бы впоследствии к тому, что этот народ имел бы своим правителем тирана, он обратится к Богу, раскрыв в себе лучшие качества, которые позволяют ему стать величайшим правителем своего времени. Что касается того алчного богача, в хлеву которого мы ночевали, то он не услышал предупреждения, что я принёс ему. Денег, которые я собрал у вас и отдал ему, как раз хватило на то, чтобы покрыть недостачу, мешавшую ему пойти на одну афёру, которая привела его к разорению. После этого у него была одна встреча, которая заставила его осознать бренность того, на что он тратил свою жизнь. Уйдя в отшельники, и постигнув мудрость Великой Жизни, он стал живым примером многим отчаявшимся, неся им умиротворение и открывая смысл жизни. В последнем же случае, мы встретились с человеком высоких моральных качеств. Всю свою жизнь прожил он, помогая людям. Единственное что огорчало его, так это то, что в своём стремлении он был ограничен в материальных средствах. Но он не сетовал по этому поводу, а лишь желал иметь большие возможности благотворить. И теперь, разгребая головешки своего сгоревшего дома, он будет радоваться в первую очередь тому, что нам удалось спастись от пожара. Когда же он наткнётся на бочку с золотом, что все эти годы лежала под его домом, он сможет реализовать свои планы и принесёт много пользы своему народу. Теперь, я надеюсь, когда вы всё знаете, вы покинете меня, веря в высшую справедливость Великой Жизни. И не горечь расставания должна наполнять ваши сердца, но радость того, что вы сами убедились в том, как следует чтить те три завета, которые я дал вам. Чтить не потому, что я дал вам их, но потому, что так действуют законы «Уместности и Целесообразности» и «Причины и Следствия», которыми движется всё в окружающем нас мире. И то, что те трое из вас, что пришли последними, идут дальше, а те четверо, что были в числе первых, пришедших ко мне, выбрали иной путь, лишь подтверждает то, что много раз говорил я вам: «Не тот придёт первым, кто первым вышел, но тот, кто в пути верен себе и целен в своём устремлении. Тот же, кто колеблется, давая волю своим сомнениям, метанием из стороны в сторону, только удлиняет свой путь.» Я перевернул лист и следующий оказался пустым. Закрыв книгу, я посмотрел на Ольгу, которая заворожено глядела на меня и как бы сквозь меня, всё ещё переживая моменты только что услышанной истории. Вдруг я понял, что её взгляд означает то, что она слышит обращение к ней самого Али-Мории и в тот же миг я увидел его дорогой образ, чуть поодаль от себя. Он говорил, он я не слышал того, что было обращено к Ольге. И ещё раз я понял, что у каждого человека свои обстоятельства и не стоит стремиться понять и вмешаться в них, потому что и делу его ты не поможешь и сам свои возможности упустишь. Если же тебе под силу быть полезным кому-либо, то всё откроется тебе, чтобы облегчить труд твой помощи этому человеку. Ольга, как бы очнувшись от заворожившего её разговора с Али, посмотрела на меня пристально и в то же время с такой любовью, что ответить ей чем-либо иным, я был просто не в состоянии. Призвав моего великого друга Флорентийца и Великую Мать, я обратился к ним, моля дать всю возможную помощь этой девочке, которая не по годам раскрыла в себе те аспекты Единого, что позволяют ей двигаться по жизни, творя из себя активный проводник труда живого Неба живой Земле. Вдруг я увидел, как будто за спиной Ольги появились Флорентиец и Великая Мать, справа и слева от неё, соответственно, они протянули к ней руки, и вокруг девочки образовалось нечто, напоминающее огромное яйцо, сияющее таким ярким светом, что при всей моей закалке последних месяцев, мне пришлось даже прищуриться. По-видимому, она сама поняла, что происходит что-то очень значительное и стояла, замерев и глядя только на меня. Через мгновенье всё видение исчезло, но я точно знал, что теперь у Ольги есть поручители значительно выше меня и то что девочка обеспечена столь мощной поддержкой, вызвало во мне такую радость, что подойдя к ней и прижав её к своей груди, я физически ощутил, как из моего сердца в её потекла эта энергия. Когда я отстранил Ольгу от себя, по её лицу я понял, что она ощутила то же самое. - Не знаю как это выразить правильно, Лёвушка, но сейчас я почувствовала, как из Вас в меня перетекло что-то такое, чего словами я описать не могу. Но я знаю наверное, что теперь мы с Вами как брат и сестра, и я легко могу говорить Вам ты, если только Вы позволите. Я подхватил это милое дитя на руки как пушинку, крепко поцеловал её в обе щеки и сказал: - Милая девочка, я не только позволю, но и буду на этом категорически настаивать. Мне тоже трудно выразить словами те чувства, что я испытываю сейчас, но я знаю точно, что только что, между нами произошло нечто очень значимое для нас обоих. Однако мы здесь для того, чтобы исполнить, порученное нам дело. И потому, сейчас мы пройдём к столу, за которым ты сама выполнишь назначенное тебе, ибо то, что тебя ждёт там предназначено только для тебя. Я подвёл Ольгу к столу, и придвинув ей стул, предложил раскрыть книгу. Сам же направился к заветной двери, ведущей в комнату труда Али, как он мне сам указал ранее. И опять я про себя отметил, что размеры дома внутри кажутся большими, чем при взгляде снаружи. Пройдя через большую комнату, справа от той, где мы были с Ольгой, я оказался перед дверью, которую видел, когда приходил сюда с Натальей Владимировной. Она была закрыта, и я остановился перед ней, как указал мне Али. Прошло очень немного времени, и дверь отворилась. Из неё мне навстречу вышел Али-Мория, весь окружённый божественным сиянием. В этот раз его приближение ко мне не вызывало у меня ощущения наваливающегося на меня груза, как это бывало раньше, наоборот я почувствовал лёгкость и какой-то внутренний восторг, когда ощутил на себе взгляд его чёрных глаз. Любовью и радостью окутало меня при его приближении. - Вижу, ты уже настолько закалил свой физический проводник, что легко переносишь вибрации этого высокого и священного для меня места моего труда Вечности, - раздался его неподражаемый голос. – С радостью приветствую тебя, Лёвушка, в своей святая святых, видя в тебе верного друга и сотрудника. Он взял мои руки в свои, и я почувствовал, как наполняюсь энергией, дающей мне силы, каких я раньше не чувствовал. - Сейчас я поддерживаю твои силы, - продолжил Али-Мория, - потому что обстоятельства требуют от тебя наивысшего их напряжения в том деле, что предстоит нам. Я знаю, что ты готов, следуй за мной. Я переступил порог комнаты великого труда Али-Мории и погрузился в состояние восторженного блаженства. Внешне эта комната напомнила мне комнату труда И., но здесь было нечто, что при внешнем кажущемся сходстве отличало её. Она была полностью белой и сияла так, что поначалу мне пришлось прищуриться. Мгновенно я ощутил поддержку Али-Мории и зрение моё начало ровно воспринимать это дивное сияние. Ноги утопали в мягком белоснежном ковре, за таким же белоснежным пологом угадывался алтарь, как я предположил, вспомнив комнату И., и оказался прав. Взяв под руку, Али подвел меня к нему и, отдёрнув полог, преклонил колени. Я последовал его примеру, став за ним так, что он свои телом прикрывал меня от того сияния, которое начало проявляться в верхней части алтаря, с каждым мгновением усиливаясь и приобретая очертания человека. Али запел, и хоть я и не знал языка, на котором звучал его гимн, тем не менее, чётко понял, о чем в нём идёт речь. Это было славословие Земле и её стихиям, славословие человеку, как части её, и как творческой единице Вечности, славословие единению человека с Землёй и Небом в его труде простого дня на благо человечества в целом. Я молился Санаткумаре, образ которого чётко проявился теперь в сиянии в верхней части алтаря. Я просил его дать мне тот труд, который позволит мне как можно более полно пролить всё то, что я несу в себе и то, что через меня несут мои Великие друзья Али-Мория, Флорентиец, И., сэр Уоми, Ананда и многие другие светлые труженики Братства людям, лишенным знаний о вечной жизни, и потому привязывающим себя к условным ценностям, считающимся высшим благом, отгораживаясь при этом от возможностей познать себя как часть Духа, осознать, что часть так же важна для целого, как и целое для части, найти в себе Вечность. Я так сосредоточился на этом действии, что лишь ласковый голос Али, вернул меня к действительности. - Твоя просьба услышана, - сказал он мне, помогая подняться с колен. – Сейчас я открою тебе то, что дóлжно знать тебе позже, но обстоятельства и твоя самоотверженная верность дают возможность открыть тебе эти знания теперь. Кое что, ты сможешь понять и сейчас, кое что тебе следует принять как данность, а причинно–следственные связи станут тебе понятны только при твоём втором посещении Владык Мощи. Мы втроём берём на себя ответственность за это, - указал мне Али на дорогие мне образы Флорентийца и И., которые улыбались мне с оживших портретов, висевших по обе стороны от алтаря. - До времени, которое укажем тебе, никто более знать о том не должен. Я научу тебя, как делать так, чтобы мысли твои, принадлежали только тебе, когда это нужно, - ласково улыбнувшись, продолжил он, предваряя мой вопрос о том, как я могу нести этот секрет, если моя голова открытая книга для многих, кого я встречал в своей жизни в последнее время. Образ Санаткумары исчез давно, портреты Флорентийца и И. погасли и приобрели привычный для картин вид. Али-Мория задёрнул пологом алтарь и проводил меня к креслу, покрытому мягкой шкурой с длинной белой шерстью, по-видимому, очень древней. Он заговорил, сев напротив меня в такое же кресло. Всё что он сказал мне, я храню в тайне, как мне и было указано. - А теперь, Лёвушка, пришло время вернуться тебе к твоей подопечной, - поднимаясь с кресла, сказал Али. – Я верю, что ты применишь полученные знания и навыки, со всем тактом и уместностью идя этот этап своей жизни в той же верности и в том же самообладании, в котором ты идёшь последнее время добрым сотрудником всем нам. Он обнял меня, прижав к своей груди, поцеловал в лоб и проводил к двери, напутствуя такими мощными потоками энергий Любви, Радости, Мира Сердца и Безстрашия, что я ощутил их в себе почти физически. Когда я подошёл, Ольга подняла голову и закрыла книгу. - Как ты смог так точно определить время, когда я закончу, милый мой братец Лёвушка, - звонко засмеявшись, сказала она. – Я как будто потерялась во времени и пространстве, читая книгу, в которой находила ответы на все вопросы, стававшие передо мной в последнее время и вызывавшие у меня затруднения. И вдруг, когда я прочла последнее слово, я заметила что ты стоишь рядом. Это я так увлеклась, что не замечала тебя, или ты действительно появился в нужный момент. - Я оставлял тебя одну, как это, по-видимому, было нужно нам обоим, но те, кто ведёт нас любовью своей, точно угадывают, что и когда нам нужно. И достаточно просто идти в верности им, чтобы быть всегда в нужном месте в нужное время, - улыбаясь и помогая ей встать, ответил я. - Ой, - вдруг воскликнула Ольга пошатнувшись, и я поддержал её под руку. – Как странно, - улыбаясь, но немного сконфужено, сказала она, - когда мы шли сюда, вначале мне казалось, что ноги мои приросли к земле, пока горели надписи перед входом, потом меня наполнила такая лёгкость, что я готова была порхать как мотылёк, а сейчас, когда я встала, у меня возникло как будто головокружение и я не могу твёрдо стоять на ногах, потому что меня качает из стороны в сторону. - Это пройдет, дитя моё, - услышали мы ласковый голос И., который, как всегда тихо вошёл в комнату. – Прими эту пилюлю, - сказал он, протягивая девочке коробочку с розовыми конфетками. – Вибрации этого места так высоки, что для работы здесь, ученику следует собирать всё своё внимание не только, когда он попадает сюда, но и при подготовке к посещению этой комнаты. Ты же, увлекшись книгой, которую я дал тебе, спала не восемь часов, как я советовал тебе, а только пять и теперь твоё тело нуждается в поддержке, чтобы не подвести тебя. - Простите Учитель, я опять оплошала, - очень мило, по-детски опустив глазки, пролепетала Ольга. – Но в этом священном для меня месте, со всей ответственностью я обещаю Вам, что это был последний раз, когда я отступила от указанного мне Вами.
star: Обняв девушку, и переливая ей энергию, И. направился к выходу. Походка Ольги с каждым шагом становилась всё тверже, и когда мы ступили на лужайку перед домом, она уже чувствовала себя совершенно нормально. - Ну что, дети мои, - с любовью глядя на нас, сказал И., - здесь ваши пути пока расходятся. Тебе Ольга следует позаботиться о том, чтобы устроить Лёвушке встречу с человеком, который уже несколько дней ищет его и в этом тебе следует помочь Хелен и Розалине, которые уже взяли на себя эти обязательства, но без твоей помощи вряд ли справятся с набранными делами так, чтобы успеть в срок. Этим ты и отблагодаришь Лёвушку за ту помощь, что он оказал тебе. - Как славно Вы всегда всё устраиваете, дорогой Учитель, - ответила девочка, нежно прильнув к И. – только я думала, чем я могу быть полезна Лёвушке, как Вы указали мне это, дав ещё и возможность помочь милым Хелен и Розалине. Сейчас же отправляюсь к ним на помощь и вместе мы всё сделаем в срок. К этому времени мы прошли мостик и покинули чудесный островок с белым домом Али. Помахав нам рукой, Ольга, радостно смеясь, побежала по тропинке искать своих товарок по труду. - Тебе же Лёвушка, - обратился ко мне И., - следует пройти в свою комнату и лечь спать. Ясса разбудит тебя в нужное время. Давно уже оставив попытки оспаривать распоряжения И., я направился в свою комнату, и перед входом в дом был атакован Этой, который явно поджидал меня не один час. Моя птица, потому что птичкой этого великана называть было бы, по меньшей мере, неприлично, отдала мне поклон. Не дожидаясь ответа и взгромоздясь мне на плечо, он начал, как бывало раньше, наводить беспорядок на моей голове. - Ай, ай, ай, - услышал я голос Яссы, направляющегося к нам, - так то ты помогаешь своему хозяину подготовиться к вечерним делам, - говорил он, глядя на Эту и укоризненно качая головой, - Учитель И. велел ему отдыхать, а ты отвлекаешь его от отдыха, да ещё и портишь причёску. Эта как будто понял всё, что сказал ему Ясса. Мгновенно спрыгнув на землю, он виновато посмотрел на меня и прижался боком к моей ноге, уморительно посматривая вверх и, по-видимому, решая позволю ли я ему хотя бы так пройтись со мной до комнаты. Подхватив Эту на руки и весело смеясь, я взбежал по лестнице, быстро дошёл до своей комнаты и войдя в неё сказал ему: - А теперь карауль мой сон, и только Ясса и Учитель И. могут будить меня. Эта всё понял и, расположившись перед дверью, только разок взглянул как я укладываюсь в кровать, а потом замер как караульный возле порученного ему важнейшего объекта охраны. Как уже вошло у меня в привычку, я заснул сразу же, как только закрыл глаза. Проснулся я от пронзительного крика Эты, развернувшего весь свой великолепный хвост с тем, чтобы укрыть меня от вошедшего Яссы, который широко улыбаясь, говорил ему: - Хозяин сказал тебе, что Ясса должен будить его, почему же ты не пускаешь меня. Так хозяин может опоздать и тебе придётся отвечать Учителю И. за это. У меня опять возникло ощущение, что Эта совершенно точно понимает всё, что говорит ему Ясса. Возможно, потому что у меня ещё было полудремотное состояние, возможно, я просто обратил на это внимание, но мне мгновенно стало всё понятно. Я увидел, что Ясса кроме слов посылал Эте мыслеобразы, которые тот отлично различал. Тут я понял, что именно таким образом Раданда учил Эту, а Ясса просто продолжает обучение моей умной птички. Я увидел, как мелькнувшие над головкой Эты образы связались со словами, произнесенными Яссой и укрепились в его сознании. Бодро вскочив с кровати, я приветствовал Яссу радостной улыбкой и крепким рукопожатием. - Милый мой Ясса, дорогой мой помощник и заботливая нянька, как я рад тебя видеть. У меня есть к тебе дело огромной важности. Я точно знаю, что сегодня у меня будет возможность видеться с Али-молодым и поговорить с ним. После того как мы встретились здесь, у нас ещё не было возможности рассказать друг другу как мы жили всё это время. Но я уверен, что эти годы были для него годами серьёзных достижений на пути ученичества. Мне бы хотелось сделать Али какой-нибудь подарок, в знак моего глубокого уважения к нему и к его труду этих лет. Подскажи что, по-твоему, может быть таким подарком, ведь у меня самого нет ничего, принадлежащего лично мне, что бы я мог преподнести ему. - У тебя есть то, Лёвушка, чего нет у очень многих, - раздался голос И., стоявшего в дверях, - у тебя есть талант говорить и писать так, что твои слова могут быть для человека много ценнее золота и бриллиантов. Возьми эту вещь, - протягивая мне чудесной работы записную книжку, сделанную очень похоже на ту, что принадлежала моему брату, бережно хранимую мной все эти годы, чтобы отдать её при встрече, - напиши на первой странице то, что подскажет тебе сердце и подари её Али. Вот увидишь, такой подарок будет ему намного более радостен, чем все сокровища мира. - Дорогой мой И., я как всегда купаюсь в Вашей заботе и внимании, моя благодарность Вам не может быть выражена словами, поэтому Вы увидите её в делах, - тронутый до глубины души ответил я, с почтением поклонившись ему. И. подошёл ко мне, обнял за плечи и, глядя мне прямо в глаза, сказал: - Уже сейчас, своими делами, своей верностью и твердостью в выборе пути ты благодаришь меня и всех тех, кто идёт в своём труде простого дня вместе со мной. Твои безкорыстие и самоотверженность в делах, указанных тебе нами и есть лучшая благодарность нам. Ты знаешь уже, что нет расстояния и расставания для тех, кто трудиться в Вечности, и я вижу, что тебе легко идти по делам, указанным тебе. Неси и далее в себе тот огонь Любви и Радости, что горит в твоём сердце, свети им тем, кто оказался во мраке отчаяния и самости, и это будет твоей благодарностью всем нам, и благо дарением всем тем, кому через тебя мы сможем нести помощь там, где тебе самому, это будет пока не по силам. Помни – давая, мы обретаем, и получаем то вдвойне, что посылаем мы вовне. Теперь же, если моё предложение относительно подарка для Али ты принимаешь, быстро приводи себя в порядок и, сосредоточив на нем своё внимание, сделай то, что решил. А то уже очень скоро в эту дверь будут стучать девушки, которые очень ответственно подошли к порученной им задаче и решили заранее привести к тебе человека, встреча с которым будет тебе очень приятна. После этой встречи вам нужно будет поспешить на представление, подготовленное Строковым, специально для тех, кто завтра покинет Общину. И. вышел, я же благодаря помощи Яссы уже очень скоро сидел за письменным столом, одетый, причёсанный и полностью готовый действовать. Я внимательно рассматривал вещь, данную мне И., и в очередной раз восхищался талантом мастера создавшего её. Обложка была сделана из ткани, которую я про себя называл «священнодейственной», потому что много раз был свидетелем того, что в важнейшие моменты своего действия мои великие друзья всегда одевали хитоны, сделанные из неё, а также многократно наблюдал, какой мир и покой обретали даже очень неуравновешенные люди под пологом из такой ткани. По краям обложки белого цвета червлёным золотом был искусно уложен орнамент, скрывающий механизм, закрывающий записную книжку. В центре лицевой её части на ажурной пластине такого же червлёного золота бриллиантами разного размера был выложен белый павлин. Своим новым способом зрения, я сразу увидел где спрятан ключик и где замочная скважина, хотя внешние их признаки были так искусно вплетены в орнамент, что человеку лишенному такой возможности, вообще не возможно было бы разобраться с этой задачкой. Когда я раскрыл книжку, то увидел, что на внутренней стороне обложки золотом было написано: «Путь свой в Вечности познавая, будь верен до конца тем, с кем идёшь его и действуй в этой верности до конца каждое мгновение своей жизни». Взяв в руки перо, я сконцентрировал всё своё внимание на том действии, которое собирался совершить и слова как будто сами начали появляться на бумаге. «Дорогой друг, - писал я, - великое счастье нашей встречи ведёт к огромной радости сотрудничества с тобой. Восхищаясь тобой, отдаю глубочайший поклон тому преодолению, через которое прошёл ты, ведь для каждого в этой жизни своя Голгофа и понять её полностью не возможно другому человеку. Но то, что всегда происходит возрождение человека после гибели всего личного в нём, лишь утверждает законы Вечной Жизни, движимые высшей справедливостью и целесообразностью. Путь человека возрождённого, это всегда труд простого дня на благо других. И в этом труде человек всегда находит радость освобождения. Будь же благословен в своём пути и пусть в том Свете, что окружает тебя, ярко сияет луч твоего внутреннего Света. С глубоким уважением и искренней любовью, всегда твой преданный друг, Лёвушка.» Чувства переполняли меня, и я лил в эти строки всю любовь и радость что ощущал в себе, призывая в со-творчество моего дорогого Флорентийца и Великую Мать. Я увидел их образы, улыбающиеся мне, и почувствовал, как они посылают мне свою действенную помощь. Закрыв записную книжку, я положил её в карман и направился к окну. Чудесный вид ,открывающийся из него, ещё раз напомнил мне как чудесна жизнь. В этот момент в дверь тихонько постучали, и звонкий голосок Ольги спросил можно ли войти. Я открыл дверь, приглашая всех в комнату. В неё тут же впорхнули Ольга, Хелен и Розалина, за ними, чуть смущаясь, вошёл молодой человек, которому на вид было лет двадцать пять. Сэм Бредли, пожимая мне руку, представился он. - Сэмюэль, несмотря на то, что ещё очень молод, уже замечательный музыкант, - сказала Хелен, чем немало смутила его.- Сейчас, с вашего позволения, мы оставим вас, чтобы вы могли переговорить, а мы выполнить ещё одно поручение Учителя И. А после, если вам это удобно, мы будем просить Вас, Лёвушка, составить нам компанию во время представления, ведь Джеймс будет аккомпанировать Строкову и не может быть, поэтому, нашим кавалером. Нас же интересует несколько вопросов о жизни общины матери Анны и Учитель И. сказал, что Вы можете на них нам ответить. Надеемся, нам на это хватит времени до начала представления. Выпалив всё это, Хелен взяв Розалину и Ольгу под руки, направилась к двери. Провожая Сэмюэля к креслу, я вдруг за какое-то мгновение увидел всю его прошедшую жизнь. Голодное детство в большой, бедной семье американского рабочего. Стремление к музыке и постоянные насмешки братьев. Смерть отца на производстве и ещё большая бедность. Тяжкий труд матери братьев и самого Сэма. Его работа у учителя музыки, который согласился обучать его, но за это нагружал непомерно всякой работой по дому. Когда же тот понял, каким талантом обладает мальчик, то предложил ему заключить контракт, согласно которому, он становился главным и единственным распорядителем на всю его творческую карьеру, если таковая состоится, в обмен на преподавание и оплату обучения в консерватории. Ошеломляющий успех и огромные гонорары, которые оседали в карманах учителя музыки, и всё то же полунищенское существование семьи Сэма. Отчаяние и отрицание смысла жизни, а потом на грани нервного срыва, встреча с Флорентийцем и изменение мировоззрения, понимание целесообразности всего происходящего и приятие своего жизненного пути. А затем счастье жить с новым пониманием смысла жизни, путь в общину Али, знакомство с людьми, живущими по иным правилам и понятиям взаимоотношений, основанных на уважении к каждому человеку, только потому, что каждый человек несёт в себе искру Единого. - Вас все здесь называют Лёвушкой, но мне как-то неловко так запросто обращаться к Вам, особенно после того, как я познакомился с Вашим произведением, от которого у меня осталось неизгладимое впечатление. Оно очень помогло мне в тяжелый момент моей жизни найти в себе силы для того, чтобы справиться со своими обстоятельствами. Скажите, как мне обращаться к Вам, - немного скованно проговорил Сэм, останавливаясь возле кресла. - Если Вы позволяете мне запросто называть Вас Сэмом, то я позволяю Вам запросто называть меня Лёвушкой, - улыбаясь, ответил я ему, - тем более, что вы являетесь носителем вести от человека, которого я чту более всех в своей жизни и если Вы не против, то давайте не будем разводить церемоний, ведь мы с Вами практически ровесники. Я всеми силами старался пролить ему как можно больше любви и мира, чтобы снять его напряженность и застенчивость. В этот момент я увидел как в энергии направляемые мной, начал вливаться могучий поток, посылаемый Сэму Флорентийцем. Он не мог понимать что происходит, но почувствовал себя лучше и свободней. - Как мне вдруг стало хорошо с Вами, Лёвушка, как будто какая-то стена отступила, и я понял, что Вы не оцениваете меня, как я привык замечать при практически всех своих встречах в прошлой, как я её теперь называю, жизни, но принимаете таким, какой я есть. Мне даже показалось, что я почувствовал что-то очень похожее на ощущения далёкого детства, когда мать, лаская, прижимала меня к своей груди, а я погружался в покой и умиротворённость. Простите мне мою сентиментальность, но я действительно не могу сдержать нахлынувших на меня чувств. Я заметил, как по щеке юноши потекла слеза, и понял, что это жизнь полная горестей и страданий сделала его лицо старше. На самом деле передо мной стоял юноша, которому ещё не было двадцати, и который ещё не мог до конца поверить в то чудо, что произошло с ним. Я вспомнил себя, когда, таким же как он, начал новую жизнь. Вспомнил, как щедро дарили мне свою любовь и заботу мои дорогие друзья и наставники, и постарался окутать Сэма ещё большим теплом своей приязни к нему. - Дорогой мой Сэм, - ответил ему я, - сейчас Вам трудно будет понять что и как происходит в Вашей жизни, но Вы должны быть твёрдо уверены в том, что тот кто направил Вас сюда, всегда с Вами. Незримо он присутствует рядом в каждое мгновение Вашей жизни и всегда готов протянуть Вам руку помощи. Главное, чтобы Вы были в состоянии эту руку удержать. А способность держать свою руку в руке такого человека, это, прежде всего, способность идти по жизни с любовью к человеку и с состоянием мира в сердце. Я сам, так же как и Вы сейчас, будучи обласкан заботами и вниманием друзей, чувствовал себя брошенным и никому ненужным. Метался из стороны в сторону в стремлении быть полезным людям, но из-за своих раздражения и неустойчивости был мало полезен. Всё это я понял впоследствии, и прошло это тогда, когда я прочно принял в свою жизнь уверенность в том, что всё, что посылает нам Великая Жизнь, нужно нам. Даже если на первый взгляд это и выглядит как наказание, то в последствии, если человек не сдался, не смирился с положением жертвы, а начал действовать, стремясь в этих обстоятельствах найти тот способ разрешить их, который будет нести мир и покой ему самому и всем, кто окружает его, он сам увидит, как продвинулся он в своём развитии, как изменился, стал сильнее, потому что принимая на себя ответственность за свои обстоятельства и действуя в них созидательно, человек сам становиться творцом своей жизни. - Как же Вы правы, Лёвушка, - ответил Сэм, и его глаза горели огнём уверенности в себе, - во время пути сюда в один из дней, по непонятной мне причине, несмотря на очень доброе и заботливое отношение ко мне моих спутников, я вдруг стал раздражителен, обидчив и почувствовал себя всеми брошенным в этом огромном безрадостном мире. И в тот момент, когда я готов был уже в запале своих страстей нагрубить тем, кто был добр ко мне и отказаться продолжать свой путь сюда, я вдруг как будто в какой-то туманной дымке увидел лорда Бенедикта, и сразу же мне стало легко и просто попросить прощения за своё поведение, и мир вошёл в моё сердце. С тех пор, больше ни одного разу со мной не происходило ничего подобного, но каждый раз, когда я чувствовал, что могу начать выходить из равновесия, я вспоминал этот виденный мною всего лишь в одно мгновенье образ и всегда обретал твердость духа и покой в сердце. Но что же я всё о себе, да о себе. У меня же к Вам поручение от лорда Бенедикта. С этими словами Сэм достал из кармана своего индусского одеяния свёрток средних размеров, на котором я увидел ровный красивый почерк Флорентийца. Сэм передал его мне как реликвию, и как будто бы даже облегчённо вздохнул, осознавая, что выполнил своё поручение. Поблагодарив, я спрятал свёрток в карман и начал расспрашивать Сэма о его прежней жизни, о встрече с Флорентийцем и путешествии в Общину Али. Своими ответами и рассказом о своей жизни Сэм полностью подтвердил всё то, что я понял про него в первый момент нашей встречи. В свою очередь, я ответил на его вопросы, касавшиеся жизни и деятельности людей в этом замечательном месте. Наша беседа затянулась и была прервана осторожным стуком в дверь. Оказалось, что это девушки, закончившие все свои дела, вернулись за нами, предполагая, что за разговорами мы можем опоздать к началу представления, тем более, что Сэм является основным аккомпаниатором и его несвоевременное появление может причинить неудобство не только его коллеге скрипачке и танцору, но и всем зрителям. Подгоняемые нашими спутницами, волновавшимися о том, чтобы прийти вовремя, так как считали, что в случае опоздания они не выполнят всё так, как поручил им И., мы достаточно быстро пришли к месту проведения представления, несмотря на то, что нам пришлось достаточно долго подниматься в гору. Спускались сумерки, но всё ещё было достаточно светло, чтобы в подробностях рассмотреть новое для меня место. В этом уголке общины я был впервые. И в очередной раз я поразился великолепию природы, и мастерству людей, создавших в этом месте театральную сцену изумительно сочетав свой талант строителей с особенностями ландшафта. Это место стоит того, чтобы описать его отдельно. Мы стояли в котловине размером с ипподром, над которой нависала огромная скала. Сама скала имела внутреннюю поверхность в форме открытой жемчужной раковины, создавая, по-видимому, великолепный резонанс звука. В глубине имелось идеально ровное возвышение, являющееся сценой, по периметру которой горели факелы, а искусно расставленные зеркала отражали их свет таким образом, что вся она была ярко освещена. Прорубленные по бокам проходы, позволяли зрителям пройти на свои места, которые располагались на вырезанных амфитеатром полукруглых террасах в противоположной сцене части котловины. Простые, но очень удобные кресла из бамбука, обтянутые прочной тканью располагались так, что каждый мог занять своё место, абсолютно не мешая соседу. Сэм, извинившись, сразу же пошёл в ту часть сцены, где стоял рояль. Открыв его, он начал играть какие-то миниатюры, очень мелодичные и весьма сложные в исполнении. В этот момент к нему подошла скрипачка, и я с удивлением узнал в ней Ингретту. Дождавшись когда Сэм закончил, она обратилась к нему, и, сговорившись, они начали играть Лунную сонату. Я привык слушать это замечательное произведение, исполняемое на рояле или фортепиано, поэтому, когда скрипка Ингретты влилась в великолепие звуков усиленное и наполненное глубиной и мощью, благодаря уникальным акустическим свойствам этого чудесного места, я заметил как все, кто уже пришёл, прекратили разговоры и повернулись в сторону сцены, замерев и наслаждаясь, никогда ранее не слышанной аранжировкой этого поистине великого произведения. Лунная соната отзвучала, артисты продолжили свою подготовку к выступлению, а слушатели ещё какое-то время так и стояли зачарованные этими волшебными звуками.
star: Все оживились, когда пришли И. с Али Махмедом. Было видно, как загорелись радостью глаза у всех присутствующих. Мы с девушками подошли к И. и Али, приветствуя их. К этому времени было всё готово к тому, чтобы начинать представление. Зрители постепенно разместились на своих местах, и на сцену вышел Игорь Строков. - Дорогие друзья, - сказал он. – С вашего позволения, я представлю вам сегодня танец стихий. Этот проект родился совсем недавно и благодаря помощи Учителя И. я выношу на ваш суд то, что было подготовлено в весьма сжатые сроки, но в непрестанном потоке открывшегося вдохновения. С этими словами он развернулся и ушёл вглубь сцены, где находился небольшой грот, отделённый от всего остального пространства бамбуковой ширмой. Полилась музыка, рояль жил и нёс слушателям звуки, шедшие из сердца пианиста. Я понял, что талант Сэма действительно огромен. Когда же в эти потоки музыки влились струи скрипки, у меня возникло ощущение парения в пространстве. По-видимому, большинство зрителей пребывало в таком же состоянии, так как глаза практически всех были устремлены на музыкантов. И вдруг, словно вихрь на сцене появился Строков. Нежно голубая рубашка свободного кроя, одетая поверх облегающего трико, при его движениях воспринималась как порыв ветра. Вот он стелиться над золотыми нивами, а вот уже раскачивает могучие деревья, вот ласково колышет волосы влюблённых, а вот вздымает морские волны. Это было так удивительно, ведь я практически не видел Строкова как человека. Он двигался так, что пластикой своего тела, то падая, то взмывая ввысь, то перекатываясь по сцене, а затем, стремительно уносясь вперёд, к ему одному видимой цели, создавал такое явственное впечатление то порывов зимнего ветра, то вибрирующего, раскалённого воздуха пустыни, что у меня было ощущение, будто все эти порывы касаются меня непосредственно. А потом быстрая смена костюма и запылал огонь. Он то бушевал пожаром, то ласково грел замерзших у костра, то горел путеводным маяком, то клокотал в жерле вулкана. Дальше была земля, и я видел величественные гранитные глыбы, и стелющийся над землёй песок, ощущал дышащий плодородием чернозём, и видел мягкую, пластичную, меняющаяся в руках творца глину. И была вода, со всей её изменчивостью и непостоянством. Журчащий ручеёк вливался в полноводную реку, несущую свои воды в бурный океан. Вдруг появлялась снежная пустыня с ледяными торосами, а потом могучий водопад разрывал своим грохотом пространство. Апофеозом всего этого действа стало Древо Жизни, объединяющее и примиряющее в себе все эти стихии и человек, взращивающий это древо так, как он сам только и может это сделать. Музыка, движения всё было подобрано и скомпоновано таким образом, что отделить одно от другого было просто невозможно Сочетание звуков и движения создавало такую череду переходящих один в другой образов, что только через несколько минут после того, как умолк последний аккорд и Игорь отдал глубокий поклон зрителям, все начали осознавать где они, и что происходит. Шквал аплодисментов с лихвой компенсировал эту задержку. Строков направился вглубь сцены и вывел вперёд, держа под руки Ингретту и Сэма. Не могу объяснить как, но благодаря этому танцу, мне вдруг стало понятно то, что было до сих пор скрыто в моём сознании. Каким-то образом я вдруг осознал, как происходит взаимодействие стихий, и какую роль в этом играет человек. Всё что я узнал в Башне Стихий Владык Мощи, выстроилось в единую систему, и я понял своё собственное место в ней. С благодарностью я посмотрел на своего дорогого Учителя, и его ответный взгляд и улыбка открыли мне понимание того, как иногда мгновение, ощущенное сердцем, важнее и действеннее веков упорного поиска от ума. Бросив взгляд на Али, я понял, что его состояние и осознание очень сходны с моими. Вскоре к нам подошли артисты. Строков был явно утомлён физически, но глаза его горели огнём. Я почувствовал, что он до сих пор ещё не вышел из того состояния, в котором творил своё произведение, потому что иначе его танец назвать просто невозможно. Он был ещё где-то между Живым Небом и Живой Землёй. Я понял, что он видит Сэра Уоми, который говорит что-то предназначенное только ему одному. Чуть позади него стоял Сэм. Потрясённый и восхищённый одновременно он не мог произнести ни слова. Из его глаз катились слёзы, и он весь производил впечатление деревянного истукана, который может только чисто механически передвигать ноги. И то передвигал он ноги только благодаря мощным потокам энергии, которые лила ему Ингретта, поддерживающая его под руку. И. выразил благодарность Игорю от всех присутствующих и тихонько порекомендовал ему побыть какое-то время наедине с самим собой, а затем подошёл к Сэму и, обняв его за плечи, отвёл в сторону что-то говоря ему. Мы же, как и все зрители, пошли небольшими группами по дорожке делясь впечатлениями от увиденного и услышанного. Наша группа состояла из нас с Али, Ольги, Хелен, Розалины и Ингретты. Все мы выражали удивление по поводу её игры и в первую очередь относительно того виртуозного сочетания мелодий и мотивов разных народов мира, которое выделило все этапы перехода танца от одной стихии к другой и подчеркнуло их взаимосвязь и взаимодействие. - Пальму первенства в этом деле следует отдать Сэму, ведь это именно он произвел всю самую сложную часть работы, связанную с выбором музыкальных фрагментов, которые были использованы в постановке и произвел их аранжировку, создав практически новое музыкальное произведение, - говорила нам Ингретта, когда И. с Сэмом догнали нас. - Что Вы, - воскликнул юноша, услышавший её слова, - только благодаря Вам, Вашей чудесной способности вводить меня в состояние умиротворения и покоя, я и смог выполнить порученное мне Учителем И. задание, и поэтому теперь в моём лице Вы имеете должника и верного слугу в любом указанном Вами деле. - Ну и ну, шутливо проговорил И., - эдак ты, сестра Ингретта, обзаведёшься свитой пажей, как некогда Наталья Владимировна, и окажешься лишённой возможности трудиться, так как все твои дела будут выполнять они. - Нет уж, увольте дорогой И., подобная перспектива мне не подходит, - весело рассмеявшись, ответила она, - я готова принимать их, но только как сотрудников и помощников в своих делах. Мило беседуя, мы дошли до развилки, на которой, распрощавшись с остальными, каждый пошёл по своим делам. Нам с Али было о чём поговорить и, выбрав дорожку, которая вела нас к дому окружными путями мы пошли, продолжая начатый разговор о том, что так интересовало каждого из нас – как мы жили всё то время, что прошло с момента нашей первой встречи. Али рассказывал о тех уроках жизни, что он прошёл подле своего дяди и как он постигал европейские науки в замке князя Санжера в Венгрии, где познакомился со многими интересными людьми, в числе которых, как оказалось, был и Генри Уодсворд. Я делился с ним впечатлениями от своего путешествия по странам Востока с И. и теми открытиями, что сделал для себя, находясь здесь. Слушая друг друга, мы снова убеждались в том, что хотя пути наши к этой встрече были разными, заключались они в одном – в обретении навыка жить, освобождаясь от личного восприятия Жизни и приобретении способности принимать её уроки, как уместные и нужные, несмотря на кажущиеся жёсткими, а иногда и жестокими обстоятельства их прохождения. - Дорогой Али, - сказал я, когда мы остановились у порога дома, - с благодарностью за то, что ты сделал для меня и в первую очередь за то, что всё это время ты был для меня примером самоотверженности, дававшим мне силы в самых разных жизненных ситуациях действовать, забывая о себе, я прошу принять мой скромный подарок. И пусть слова, что подсказало мне сердце, будут тебе таким же источником силы, как для меня твой живой пример деятельности простого дня. Я протянул ему записную книжку, которую он принял с глубоким восточным поклоном, без слов выражающим всю его благодарность. В этот момент я почувствовал мощный поток энергии Любви, окутавший нас обоих, и понял, что это Франциск приближается к нам. Я оказался прав, через несколько мгновений он подошёл, как всегда ласково улыбаясь и приветствуя нас. - Что друзья мои, никак не наговоритесь, - обняв нас за плечи, сказал он. – Будет у вас ещё много времени в этом путешествии, побеседуете всласть. Сейчас же я вынужден прервать ваше общение, потому что тебя Али ждёт Учитель И., а к тебе Лёвушка есть дело у меня. Простившись с Али, который направился к ожидавшему его И., мы с Франциском пошли по хорошо известной мне дороге, ведущей в больницу. Я уже привычно ориентировался в полной темноте, поэтому всё моё внимание было сосредоточено на том, что говорил мне Франциск: - Тебе Лёвушка, будет от меня поручение. Да будет тебе известно, что камни это не просто куски твердых или мягких пород, образовавшиеся в недрах и на поверхности Земли за миллиарды лет её существования. Каждый камень для Земли, даже самый маленький, это элемент сложной системы, своего рода её скелета, на котором крепиться её кожа – почва, по которой течет её кровь – вода. Но кроме этого существуют камни, которые как нервная система у человека, передают импульсы на огромные расстояния, а есть камни, в которых храниться информация о многих тайнах Земли. В здешних местах водится минерал, ценности очень большой для тех, кто не материальной привязанностью меряет ту или иную вещь, но видит в ней живое проявление жизни, даже если перед ним на первый взгляд невзрачный предмет в виде тусклого камня. Этот же камень может приумножать энергии Духа, которые посылает в пространство человек и истинной его ценности непосвящённые себе даже не представляют. При определённых условиях можно добывать его так, чтобы он сохранил связь со своим месторождением и продолжал нести в себе все его свойства и возможности, независимо от своего размера и местонахождения. Несколько таких камней собрал я по просьбе сэра Уоми. Тебе предстоит с ним встреча, и я прошу тебя передать ему их. Но для того, чтобы он смог воспользоваться ими по назначению, тот, кто несёт камни, должен нести их на своём теле, питая всё это время жизненными энергиями Любви и Радости, и, ни в коем случае, не засоряя их мусором страхов и печалей. Тебе по силам это задание и если ты согласен, я предам тебе их. - Если ты, брат Франциск, считаешь, что я способен быть твоим посланником в этом деле, то только радостное согласие услышишь ты от меня, и тем более радостным будет моё действие, если я своим малым трудом могу быть полезен сэру Уоми. - Иного ответа я от тебя и не ждал, - ласково улыбнувшись, сказал Франциск, - но у меня есть перед тобой один должок, друг мой Лёвушка. Обещал я однажды научить тебя видеть сквозь землю, да так до сих пор обещание своё и не выполнил. Нынче весь ты окреп настолько, что учёба это покажется тебе детской забавою, но всё же, будет лучше, если в первых шагах буду я тебе помощником. - Не долг это передо мной, но доброта твоя открывающая мне новые возможности, милый Франциск. С благодарностью приму этот урок, если готов нести в себе эти знания. Мы как раз подошли к скале, которую огибала наша дорожка. Остановившись перед ней, Франциск сказал: - Сосредоточь, Лёвушка своё внимание так, как ты это делаешь, когда пользуешься своим новым, расширенным зрением. Теперь увидь в этой скале не мёртвый камень, но стихию земли и всех её тружеников находящихся здесь. Обратись к ним с просьбой, сделать видимым для тебя всё то, что находится в самой скале, под ней и за ней. Выполняя всё, что говорил мне Франциск, я вдруг увидел, как раньше в Лаборатории Стихий, безтелесных духов, которые несли своё дежурство труда в этой скале, и почувствовал, как в меня вливается какая-то энергия, делающая саму скалу прозрачной настолько, что я увидел её как бы изнутри и насквозь одновременно. - Запомни ощущение этих энергий, - слышал я голос Франциска, - со временем, когда ты сам сможешь востребовать их в нужном объёме, тебе не придётся обращаться за помощью к духам стихий. Покамест же помни, что если твои помыслы чисты, а намерения созидательны, все сущности Света, что несут своё дежурство у ворот Вечности, всегда готовы прийти к тебе на помощь и быть тебе полезными. Этот короткий урок, так любовно преподнесённый, открыл мне новое понимание возможностей взаимодействия человека со всеми стихиями Земли. Ведь все труженики двух миров стремятся выполнить задачи, которые им ставит Великая и Мудрая Жизнь, движущаяся по законам Мироздания. И человек, если он является действенной единицей этого вечного движения, как и любой другой его участник, может обладать всем необходимым ему, для наилучшего прохождения своего воплощения, выполняя своё предназначение как элемент самопознания Единого. И весь тот мусор самости, что засоряет сознание человека, только им самим может быть вынесен и убран из движения его в Вечности. Когда же это происходит, человеку открываются безграничные возможности проявления его творческого потенциала для созидания новой, светлой и счастливой реальности и для себя самого, и для всех тех, кто находится рядом с ним. И тогда те, кто ещё не достиг этого уровня, но уже приближается к нему, задаются вопросами. Они хотят знать, как этот человек сумел стать таким, каков он есть, а узнав, понимают, что знать, значит уметь, а уметь, значит делать. И начиная делать сами, они становятся примером для других, для тех, кто ещё даже не задумывался над всеми этими вопросами, но наблюдая за изменениями, происходящими с их близкими, сами начинают задаваться вопросами. Так и только так можно вовлечь человека в его, только ему одному присущие обстоятельства обновления, когда видя изменения в другом, он начинает стремиться к изменениям сам. Пока я обдумывал всё это мы подошли к дому Франциска. Внутри как всегда было всё очень просто, светло и уютно. Франциск подошёл к своему замечательному столу, открыл его крышку и я увидел рядом с основной красной чашей маленький мешочек из нежно-розовой «священнодейственной» ткани. Взяв его в руки, Франциск погрузился в молитву и вскоре я увидел образ, улыбающегося нам сэра Уоми. - Я одобряю твой выбор гонца, брат Франциск, - зазвучал его голос, - пусть же то, что он должен хранить, охранит его самого во весь срок его пути ко мне. В руке сэра Уоми появилась палочка, с конца которой сорвался шарик, горящий синим светом, направившийся к мешочку, который держал в руках Франциск. Достигнув его, шарик как бы окутал весь мешочек так, что тот перестал быть нежно- розовым и потерял все свои краски. Я понял, что сэр Уоми облегчил мою задачу, создав свою защиту вокруг этого безценного груза, доставить который мне была оказана высокая честь. Через мгновенье образ сэра Уоми исчез, Франциск закрыл крышку стола и передал мне мешочек с несколькими камнями, как я ощутил при прикосновении к нему. - Ни ты, ни кто иной, обладающий способностью расширенного зрения, не сможет увидеть содержимого этого мешочка, за исключение тех, кто в своём труде Вечности идёт так же, как и сэр Уоми, - сказал Франциск, - но его Любовь и поддержку ты сможешь ощущать каждый раз, когда руки твои будут касаться этого мешочка. Ты можешь пользоваться этим, когда будешь в том нуждаться, но старайся это делать так, чтобы никто другой того не видел. В этом мой строгий зарок тебе. От себя же хочу дать тебе вот это, - продолжил он, протягивая мне батистовый платок с тончайшей вышивкой по краям. - Если тебе понадобиться моя помощь, оботри им лицо и Любовь, идущая через меня, вольётся в твой труд простого дня. Если же помощь будет нужна другому, и тебе не будет хватать собственных сил, чтобы обогреть его любовью и лаской, протри этим платком его лоб, и я устремлюсь к нему на помощь, будучи радостным сотрудником тебе. Я утопал в любви, которую лил мне Франциск, напутствуя меня в моём первом самостоятельном действии. Взяв мои руки в свои, он приложил их к своему сердцу, и я потерял ощущение времени и пространства. Я стал сам Любовью, впервые прочувствовав вполне всю мощь и великолепие этой животворящей энергии. Не могу точно сказать сколько времени это продолжалось, но вернулся я к реальности, когда Франциск поцеловал меня в лоб и отстранил от себя. - Пора Лёвушка, - сказал он, обнимая меня, - тебе следует возвращаться к себе, чтобы собираться в дорогу и получить последние наставления от И. До новой встречи мой друг, хотя теперь ты и сам отлично знаешь, что расставания как такового не существует. Будучи переполненным любовью и радостью, распрощался я с Франциском и уходя, продолжал чувствовать неразрывную связь с ним, которая крепла с каждым шагом, отдаляющим меня от него. Кратчайшей дорогой я вернулся в свою комнату вместе с Этой, который встретил меня на полпути от дома Франциска. Он чувствовал нашу скорую разлуку и всячески старался выразить мне свою любовь и привязанность. Войдя в комнату, я увидел три больших дорожных чемодана. Они были практически полностью собраны и только саквояж, подаренный мне Флорентийцем, ожидал, по-видимому, меня. Не успел я сделать несколько шагов по направлению к вещам, как за моей спиной раздался голос Яссы: - Хазяина не должна знать, что в какой чемодане, хазяина говорить Ясса что нужна и она найдёт, - смешно коверкая слова и часто кланяясь, проговорил он. Сейчас я не стал ничего говорить ему относительно общения между нами, потому что понимал, что мне нужно привыкать к такому положению вещей. - Но саквояж, Лёвушка, - услышал я, как никогда ласковый, голос И., - уж будь добр уложи сам, а я буду тебе помощником в этом. Он заходил в комнату, неся в руках достаточно вместительную сумку. - Сейчас я расскажу тебе о тех вещах, к которым тебе следует проявить особое внимание, - продолжил он. – Во-первых, это аптечка, в ней есть средства, которые могут пригодиться вам в дороге. И хотя ты не изучал принципов восточной медицины, но запомнить, какие средства при каких ситуациях могут быть полезны тем, кому потребуется помощь тебе будет просто. При этом чётко помни, что ты не доктор, а просто путешественник, которому довелось встречаться с теми, кто дал тебе восточные средства для оказания первой, скорейшей помощи при наиболее распространённых недугах. Если же возникнет ситуация, в которой того что ты запомнишь будет не достаточно чтобы выбрать средство помощи страждущему, зови меня, Флорентийца или Ананду и мы подскажем тебе как сочетать те или иные снадобья из твоей аптечки, чтобы принести облегчение наилучшим образом. Во-вторых, это порошки, с помощью которых ты сможешь очистить вещь, если на неё злой волей было наложено заклятие на порабощение чужой воли, или с ней были совершены иные действия, придающие ей свойства, вредящие людям с ней соприкасающимся. Твоей чистоты достаточно для того, чтобы увидеть такие качества вещей, но здесь, пока ты не до конца владеешь нужными знаниями, всегда зови нас прежде чем применять их. И. вручил мне ещё несколько вещей, которые мне следовало передать людям, что встретятся мне раньше или позже во время путешествия, точно обозначив те действия, что мне следовало совершить. - И последнее, - с не передаваемой добротой глядя мне в глаза, сказал он, - прими от нас эту записную книжку. В ней ты будешь оставлять записи, что лягут в основу твоих трудов и когда-то пригодятся одному человеку так же, как пригодились тебе записи твоего брата Николая. Он протянул мне записную книжку, похожую на ту, что я дарил Али Махмеду, но только обложка её была изумрудного цвета, а в искусно сделанном из платины и бриллиантов павлине я узнал своего Эту. Моё сердце наполнилось радостью и благодарностью к моему великому другу, который, я в этом был уверен, сам приложил руку к этому изображению, как некогда к завершению своего портрета на картине Беаты Скальради, ведь на меня действительно смотрел миниатюрный Эта, готовый вспрыгнуть мне на плечо и теребить мои волосы. Как когда-то, я бросился на шею И., а он нежно прижал меня к своей груди. - Вы и так, без слов, знаете какую радость доставили мне, и как я признателен Вам, мой дорогой друг и Великий Учитель. - Ещё большую радость чем я тебе, доставляешь ты мне тем, что нет у тебя сейчас ни капли горечи от предстоящего расставания, любезный мой друг Лёвушка, - заговорил И. – И то, что в этот момент радостью наполнено твоё сердце есть наилучшая твоя благодарность мне. Помнишь, когда-то ты задавался вопросом, почему так часто люди, даже достигшие высокого уровня развития Духа, начинают свою новую жизни в печали от расставания с теми, кто им близок и дорог. Теперь ты знаешь ответ – причина, это личное восприятие этого этапа жизни, как отдельно стоящего её фрагмента, вырванного из непрерывного её движения в двух мирах, Живой Земли и Живого Неба. И тебе легко идти в радости в новый этап своей жизни потому, что ты стал активной единицей Вечности, проявляя на практике, что знать и уметь - значит действовать. А действуя, ты продолжаешь процесс совершенствования своего Духа не как чего-то принадлежащего лично тебе, но как части Единого в тебе живущего, растущего и развивающегося. В те минуты, что остались до отъезда, взгляни на привет, что шлёт тебе Флорентиец, и что до сих пор, будучи занятым делами, ты носишь в кармане, трепетно ожидая момента, когда сможешь остаться один. Я зайду за тобой, когда настанет время отъезда. С этими словами И. ещё раз крепко обнял меня и направился к двери. Пока мы говорили, Ясса унёс все чемоданы, оставив только саквояж. Сев за стол, я достал из кармана свёрток, переданный мне Сэмом и с благоговением начал разворачивать его. Под слоем бумаги я обнаружил картонную коробочку, открыв которую увидел два письма и две коробочки из изумрудного бархата с золотыми защёлками. Одна из них была продолговатая и бóльших размеров, другая маленькая, квадратная с нашим фамильным гербом. Я сразу узнал почерк Флорентийца и брата Николая. Первый конверт с монограммой лорда Бенедикта, был тоньше, чем второй, с родовым вензелем графа Т. Я вскрыл конверты в той последовательности, в которой они лежали. «Дорогой друг, верный ученик, и просто мой милый Лёвушка, - начинал своё письмо Флорентиец, - радуясь твоим успехам, вижу весь твой труд, всю твою самоотверженность и стремление быть достойным тех, в верности кому ты решил идти по жизни. Только эти твои безкомпромиссность и стойкость, проявленные в делах позволили тебе раньше срока, предвиденного нами начать свою деятельность простого дня не как ведомому, но как ведущему. И в этом великая мудрость Жизни, которая предоставляет истинно идущему путем Радости, возможности творить своим безкорыстным действием новые обстоятельства, открывающие другим возможности продвинуться в своем вековом развитии в те горизонты, что были для них скрыты ранее. Своими любовью, радостью, миром сердца и безстрашием ты становишься щитом для тех, кто вынужден в суровых условиях, будучи лишённым времени на укрепление сил Духа и тела, совершать свой выбор. Находясь в твоей атмосфере, они имеют возможность свободно дышать там, где их собственных сил не хватило бы, для того, чтобы перенести смрадный воздух, загрязнённый эманациями тех, кто жаждая власти и наживы, стремиться завладеть потенциалом, наработанным ими сотнями прошлых воплощений. Тебя ждёт череда встреч, где ты столкнёшься с людьми, порабощёнными этими низменными устремлениями. Но тебе эти встречи будут легки, потому что ты встал в число тех тружеников Светлого Братства, когда становится истинным утверждение «И ты, и через тебя». И истинно оно потому, что и ты стал Светом и через тебя льётся Свет. И этот свет несносен тем, кто привык жить во мраке. Он слепит их, и они бегут от него, не будучи в силах выносить чистоту этих вибраций. Но убегая сами, они направляют тех, кто подавленный страхом перед их «великими» знаниями, готов рискнуть выполнить их приказания, лишь бы не испытать на себе их гнева. И эти несчастные, не понимая того, что сами они полностью лишены какой-либо возможности безнаказанно сделать порученное им, совершают поступки, которые зачастую ведут их самих к гибели, но дают возможность их хозяевам, прикрываясь ими как щитом творить беззакония. Когда столкнёшься с такими людьми, помни что в этой жизни, великой и мудрой, всё имеет смысл, даже если он тебе сейчас и не понятен. Знай, что каждый человек имеет именно те обстоятельства, которые нужны лично ему для очищения и освобождения, как бы тяжелы и даже ужасны они ни казались ему и его окружающим. И только он сам, своим выбором определяет, будут ли они его Голгофой, после которой воскреснет в нём его божественное начало и он пойдет путем созидания своей личности в новом осознании себя как единицы Вечности, или погрязнув в страхах перед внешними обстоятельствами, он станет ещё глубже погружаться в болото кишащее гадами, имена которым Страх, Обида, Злоба, Ненависть, забывая о том, что всё внешнее есть лишь отражение его внутреннего. В таких случаях милосердие всепрощающей и справедливой Жизни может проявляться в том, что человеку даётся возможность оставить свой истощённый физический проводник, в котором он уже лишил себя возможности ступить на дорогу Вечности, и перейти в ту форму жизни, где он может, постигнув все свои ошибки открыть для себя новые пути очищения и освобождения своего Духа от оков созданных им же самим. Благословляй такого человека, напутствуй его всей любовью и радостью, что несёшь в себе, но действуй только в тех рамках, что указаны тебе нами, ибо такие случаи тяжелы ещё тебе для самостоятельного действия, и только когда мы говорим тебе, что протягиваем ему свою руку через твою, только тогда вступай с ним во взаимодействие будучи гонцом нашим. И лёгкой будет твоя встреча, когда в ней не будет твоего личного восприятия происходящего, но только сознание того, что в ней ты можешь подать человеку лучину, огонь которой позволит ему и согреться, и разжечь факел, что осветит ему путь его. Иди так, как шёл до сих пор, и наша встреча будет скорой. Неси своим талантом людям весть освобождения. Но не стремлением к встрече со мной будь движим, а радостью жить, будучи проводником Света и верным сотрудником всем тем, с кем сводит тебя жизнь. Помни, что встреча со мной возможна для тебя с любой момент, когда зовёшь ты меня в Любви, Радости, Мире Сердца и Безстрашии. В них и в верности твоей сила твоя жить по законам Вечной Жизни, развиваясь и раскрываясь во всё новом и новом совершенстве. С любовью, твой друг в веках Флорентиец.» Поцеловав строки, написанные дорогой мне рукой, я сложил письмо обратно в конверт и спрятал его в тайный отдел саквояжа, где хранил все самые ценные для себя вещи. Затем я вскрыл конверт подписанный братом. В нём было два письма. Одно было написано твёрдым ровным почерком Николая, другое, знакомым мне, но уже не детским почерком Наль. Эти письма были поувесистее и их чтение заняло у меня больше времени. Из них я узнал, как всё это время они жили и трудились, строя под руководством Флорентийца новую Общину в Америке. За это время в свет вышли две новые книги Николая, а Наль будучи старательной ученицей и пройдя экстерном весь курс обучения, получила диплом доктора. Но более всего меня умилил рассказ о моей чудесной племяннице. Верочка подросла и делала невероятные успехи в рисовании. Будучи очень музыкальной, благодаря подруге Наль Алисе, которая с самого младенчества вводила её в атмосферу божественных звуков своим чудесным пением и великолепной игрой на фортепиано, она как-то раз, во время игры Алисы, несмотря на свой малый возраст, начала под музыку наносить краски на полотно. И каково же было удивление всех присутствующих, когда они увидели, что её детский, непонятный на первый взгляд рисунок в точности отразил тот восторг, что несла слушателям музыка. Много ещё интересного о близких и дорогих мне людях узнал я из этих писем. И привет, полученный от них, был для меня лучшим напутствием в дальнюю дорогу. Уложив и второй конверт в саквояж, я взял в руки коробочки. Открыв подарок Флорентийца, я увидел его привет моему труду. В коробочке лежало перо, никогда не виданное мной ранее и небольшая чернильница необычной, вытянутой вверх формы. Присмотревшись, я понял, что она сделана так, что перо точно входит в неё, повторяя весь силуэт её внутренней поверхности. Само перо, по-видимому, было сделано из такого же стекла, какое производилось на заводе Грегора и Василиона, его остриё было инкрустировано золотом, причём сделанным так, что оно в точности повторяло пишущую часть пера, но маленький шарик, разделённый на две половинки, так легко скользил по бумаге, что писать им было одно удовольствие. Золотой орнамент украшающий, перо слагался в слова на языке пали: «Неся своим талантом Живой Земле Живое Небо, Свет Вечного лей ей изобильно, являясь чистейшим его проводником». Изучая его дольше, я увидел небольшой резервуар и понял что вся конструкция пера и чернильницы сделана так, что когда перо опускается в неё, происходит заполнение чернилами этого резервуара, что позволяет писать намного дольше, не отвлекаясь на многократное макание пера. Я вознёс благодарность моему великому другу, который даже в малом позаботился об удобстве моего труда.
star: Открыв маленький футляр, я увидел тонкой работы золотой медальон, внутри которого обнаружил чудесные портреты моих дорогих Николая, Наль и, как я сразу же понял, Верочки, мастерски выполненные на эмали. Прижав его к сердцу и поцеловав, я послал им всем свой привет любви, после чего уложил дорогие для меня подарки в саквояж. - Прими и от меня маленький подарок, мой милый друг Лёвушка, - услышал я полный любви и ласки голос, как всегда бесшумно вошедшего И. - Вот тебе два флакона, один из них, как ты видишь пустой, он предназначен для воды, которую следует наливать до метки. В другом чернила, каплю которых следует добавлять к воде в первом флаконе. Эти чернила замечательны тем, что сами они не расплываются от воды и если даже вода попадает на бумагу, на которой было написано ими, то эта бумага также сохраняет все свои изначальные свойства после высыхания. А вот футляр, вложи в него подаренное Флорентийцем перо, чернильницы, и записную книжку и они всегда будут у тебя под рукой в нужный момент. Приняв подарки И., я выполнил то, что он сказал мне и увидел как замечательно легли на свои заранее определённые в футляре места и перо, и чернильницы, и записная книжка. Открывая его, я в любой момент мог взять ту вещь, которая нужна мне в данный момент, ничего не перекладывая и не смещая. Положив подарки в саквояж, я подошёл к И. и, глядя ему в глаза, сказал. - Пример поданный Вами, будет мне вечным указателем пути по жизни, где человек встречный есть самое важное дело текущей минуты, где нет мелочей, но есть полное внимание ко всем его нуждам и потребностям. И каким бы малым звеном в цепи Вечной Жизни он ни казался, ценность его, как и самой Вечной Жизни, непреложна. Буду нести именем Вашим труд своего простого дня так, чтобы быть, хоть и малым, но действенным элементом Вашего труда Вечности. Я отдал И. глубокий поклон и поцеловал руки моего дорого Учителя. Он же крепко обнял меня и, поцеловав в лоб, сказал: - Иди, Лёвушка, в жизнь, неси привет наш встречным, как сказал только что, и благословен будет твой путь, которым пойдёшь к дальнейшему совершенству на благо многих, кому будешь лить помощь в моменты отчаяния и счастье жить в моменты радости. Совершенствуй свой талант, пиши для людей просто и понятно, пиши в каждый момент, когда будет возможно, пиши о том, что подсказывает тебе сердце. Нам пора, все уже собрались и готовы тронуться в путь. Взяв саквояж, я последовал за И.. Было раннее утро, солнце только всходило над горизонтом, заливая нежно-розовым светом вершины гор. Мы шли по знакомым мне дорожкам, и я осознавал, каким счастливым было для меня время, проведённое здесь. При этом не грусть от расставания с любимыми людьми и сказочно прекрасными местами владела мною, но радость от предстоящего мне дела, открытия новых, неизвестных мне ранее мест, новых встреч и встреч с теми, кого давно не видел, но носил в своём сердце всё это время. Я шёл, ощущая полную гармонию с пробуждающейся после ночи жизнью дневных обитателей этих мест. Слушая весёлые трели проснувшихся птиц, наблюдая игру лучей солнца в каплях воды, разлетающихся от падения на камни небольшого водопада, мимо которого мы шли, я наполнялся энергией жизни, которая увлекала меня вперёд в неизвестность, открывающую мне новые возможности быть гонцом тех, верность которым я нёс в себе с непоколебимой стойкостью, ощущая её почти физически, как мощную опору всему моему естеству. И. не тревожил меня разговором, как всегда понимая всё, что происходит со мной. Очень скоро, благодаря тому, что он вёл меня самой короткой дорогой, мы вышли на большую площадку, где я увидел, насколько огромен наш караван. Более сорока верблюдов были нагружены всякой кладью и не мене тридцати, ожидали своих наездников, причём семь из них несли на своих спинах кабинки, напоминающие паланкины, только без жердей, в которых могли разместиться по два человека. Погонщики выстраивали верблюдов в том порядке, в котором должен был двигаться караван. В результате образовалось три основных группы. К первой относились животные, несущие на себе всё необходимое для того, чтобы разбивать лагерь на ночлег. Наибольшая группа несла на себе разнообразные товары, предназначавшиеся для обмена и торговли. Третья группа животных, должна было нести на себе людей, которые постепенно собирались на площадке, появляясь со всех сторон. Они распределялись опытными погонщиками таким образом, чтобы можно было достаточно быстро усадить на мехари всех, кто отправлялся в путешествие, разместив их в строго определённом порядке. Чуть в стороне стоял отряд вооруженных людей в одинаковых одеждах. Это была охрана, полагающаяся при путешествии принца Найджи. Всё происходящее открылось мне как-то враз, и я моментально понял всю организацию каравана. - Далеко ты продвинулся вперёд, друг мой Лёвушка, - услышал я дорогой для меня голос моего поручителя, - радостно мне видеть в тебе зрелого гонца тех, в верности кому идём мы, - продолжал Зейхед-Оглы, подходя и протягивая мне обе руки. - Ещё радостнее мне то, что в труде твоём могу быть тебе верным помощником, - закончил он, крепко пожимая мои руки. - Дорогой Зейхед, видеть тебя, для меня всегда большая радость, действовать же вместе с тобой – просто счастье. В очередной раз я убеждаюсь в том, с какой любовью и заботой подготовлено всё для того, чтобы лёгким был каждый день труда, в котором мы можем своим скромным действием вплетать нить активной радости жить и творить в цепочку Вечной Жизни. Я крепко пожал, протянутые руки Зейхеда и тут же мы оба были атакованы Этой, который знал, что мы расстаёмся надолго и понимал, что в такой момент никто не выскажет ему замечания. - Ну отпускай уже наконец своих любимчиков, им есть ещё чем заняться, - с напускной строгостью сказал Эте И. через время, потому что тот явно не собирался спускаться вниз. Его слова возымели немедленное действие, и моя дорогая птичка, спрыгнув с наших с Зейхедом плеч, пристроилась возле моей ноги, бросая на И. взгляды полные мольбы дать ему хотя бы такую возможность быть рядом со мной. Всё это время вокруг происходило постоянное движение. Погонщики и люди, специально присланные Кастандой, помогали путешественникам одевать весьма сложно устроенные защитные одежды и рассаживаться на мехари. Зейхед направился к одной из групп, где возникло затруднение с размещением пассажиров в двухместных кабинках. Мы же с И. и Этой пошли к естественным образом сформировавшейся из крон высоких кустов, беседке, к которой выходило несколько тропинок. Несмотря на раннее время, чтобы проводить нас собиралось достаточно много людей. К нам приближались Ольга с Ингреттой. Своим расширенным зрением я видел, как по одной из дорожек подходят Профессор Зальцман с Хелен и Розалиной, в сопровождении Сэма Бредли, а на достаточно приличном расстоянии весьма поспешно двигался к нам мистер Паркаттер. Сердце моё как всегда наполнилось непередаваемой радостью, когда я увидел приближающегося Франциска, сопровождаемого Кастандой и Али. - Вам не удастся уехать отсюда, не простившись с нами, братец Лёвушка, - прозвенел весёлый голосок Ольги, и как неоднократно ранее я сам повисал на шее И., так и она, подпрыгнув, оказалась в моих объятиях. Какое-то мягкое, тёплое облако окутало меня, и я услышал мысли Ольги: - Путь твой да будет освещён любовью моею, труд твой да будет облегчён действенным потоком радости, что лью я тебе, встречи твои да будут окутаны миром, что из сердца моего струится в твой простой день, будь благословен брат мой, открывший мне новое счастье постигать мудрость Вечности в труде радостном. Я взглянул ей в глаза и мне стало ясно, что она знает, что я всё услышал и принял её напутствие, вознося благодарность Жизни, не только сведшей нас в этом чудесном месте, но и на деле открывшей понимание нашей вековой связи с ней, и способности быть действенной силой помощи друг другу в развитии и совершенствовании в этом воплощении. - Вот видите, учитель И., я искренне радуюсь отъезду Лёвушки и совершенно точно всеми силами стараюсь, чтобы ни одно облачко моей печали не омрачило начало его самостоятельной деятельности, - становясь на землю и повернув свою золотую головку к И., задорно сказала чýдная девочка. - Вижу, вижу дитя, что твои старания увенчались успехом и радостно мне то, что смогла ты забыть о себе и подать такой привет Лёвушке в предстоящих ему делах, что несравненно бóльшую помощь оказала ты ему сейчас, нежели сама представляешь. И. отвёл нас с Ольгой чуть в сторону и, положив руки нам на головы, сказал: - Благословен день и час вашего совместного творчества на благо человечества, благословенна любовь ваша прошедшая через века, связь вашу благословляю на труд ваш совместный. Наступит день радости вашей, раскрывающей вам обоим всё величие задач, что будете решать совместно и выносить в мир как новые вехи развития человечества. Но помните, только от вас зависит, как скоро будете вы готовы к этому творческому союзу. Ведь основным условием реализации вовне такой возможности, есть чистота ваших помыслов, укрепляющая ваши психические и физические тела, что есть непременным условием работы в тех высоких вибрациях, где открывается возможность в творчестве своём видеть ритм Жизни Вечной и нести многим возможность сонастраивать с этим ритмом жизнь своей временной формы. Говоря нам всё это, И. включил нас с Ольгой в свой шар света, в котором мы растворились в блаженстве, и как бы слились воедино и с ним, и между собой. Я почувствовал, что в меня вливается какая-то новая для меня сила и в одно мгновенье мне открылось понимание всех наших с Ольгой кармических задач этого воплощения. - Идите дети, с этого момента в своих путях роста и развития зная, какой шанс сотворить деяния на благо многих и многих людей даёт вам Великая Жизнь, и пусть это знание даст вам силы к чистому труду саморазвития, где нет уже своего «я» как элемента личного, но есть «Я» как элемент Единого. И. поцеловал нас по очереди в лоб и направился к собравшимся возле Ингретты провожающим. Мы с Ольгой, чуть отстав, последовали за ним. С присущим ему тактом, И. дал нам несколько минут для того, чтобы мы вернулись к окружающей нас реальности, поддержав беседу, которой всё это время занимала вновь подошедших Ингретта. Должен признаться что, несмотря на свою закалку, я все-таки был ещё под впечатлением увиденного, точно также как и Ольга, опиравшаяся на мою руку. Однако через несколько секунд, я уже пришёл в себя и, подойдя к группе, собравшейся вокруг И., был готов действовать «здесь и сейчас», продолжая поддерживать Ольгу, которой потребовалось чуть больше времени, чтобы восстановиться. Первым меня приветствовал профессор Зальцман. - Как радостно мне видеть улыбку на Вашем лице, мой юный учитель, - широко улыбаясь, сказал он. - Да-да, именно учитель, - воодушевлённо продолжил профессор, посчитавший, что я могу начать возражать ему, - ведь именно благодаря уроку, преподнесённому Вами, я понял, что видимая временная форма не может определять потенциал, несомый в себе тем или иным объектом. Увидев Вас теперь, после Вашего возвращения, и сопоставив с тем Вашим образом, который я наблюдал, в те короткие встречи, которые состоялись при моём приезде в Общину, я вдруг понял, что раскрытие потенциала в первую очередь зависит от состояния самого объекта, Вы уж простите мне, что я говорю о Вас как об элементе научного эксперимента, а внешние обстоятельства могут быть только катализатором процессов трансформации, но ни в коем случае они не определяют тот путь по которому пойдёт развитие системы. Говоря мне всё это, несколько сумбурно, но, по-видимому, одновременно осознавая ещё что-то, что было до сей поры не очень понятно ему самому, Зальцман как бы начал уходить в себя, произнося слова всё тише, погружаясь в себя и теряя всех нас из своего поля зрения. - Простите меня, - вдруг, как бы вернувшись к нам, проговорил он. – Только что я понял, где и в чём была ошибка в моих расчетах, приведшая к неверным результатам, проводимых мной экспериментов. И опять, как бы это не выглядело странно, именно Вы, Лёвушка, явились так сказать пусковой силой этого моего озарения. Вы даже не представляете себе, как я вам признателен, - усиленно тряся мне руку, закончил эту небольшую тираду, воодушевлённый своим открытием профессор. - Извините Учитель, - продолжил Зальцман, обращаясь к И., – Вы позволите оставить это место и скорее бежать в лабораторию, где, как мне кажется, наконец, удастся довести до логического завершения ту часть труда, которая не давалась мне уже целых две недели. - Вы вольны поступать так, как посчитаете нужным, дорогой профессор, - ответил ему И. мягким и очень ласковым голосом, - но подумайте сами, каково будет отправиться в дальний путь Вашему визави последних лет в научных спорах о естествознании, не простившись со своим дорогим оппонентом. - Вы как всегда правы, Учитель, - извиняющимся тоном проговорил Зальцман, - я опять, думая, как мне казалось, о своей любимой науке, думал в первую очередь о себе, забыв о самом важном, что может только быть, о встречном человеке. В этот момент на одной из тропинок показался немного запыхавшийся мистер Паркаттер. - Приветствую вас, господа. Надеюсь, я пришёл вовремя, но если и опоздал, то только потому, что немного не рассчитал расстояния, которое казалось меньшим в прошлые мои походы. Надеюсь, это будет достойным оправданием моему небольшому проступку, - премило улыбаясь, но с некоторым придыханием, вызванным ускоренной ходьбой, сказал он, доставая из-за спины чудесные хризантемы. Растения были замечательны, прежде всего, своей расцветкой. Их лепестки были окрашены во все цвета радуги и, что было особо удивительно, так сочетались между собой, что создавался оптический эффект переливания цвета из одного в другой, усиливающийся при движении самих цветков. - Это плоды моих скромных трудов последних месяцев, - продолжил мистер Паркаттер, обращаясь как бы ко всем сразу, но в первую очередь к И.. - Пользуясь советами Учителя И., я экспериментировал с этими растениями в горах, в условиях разрежения воздуха. И вот теперь, перед самым отъездом, я, наконец, получил удовлетворительный результат. Эти цветы не только очень устойчивы к неблагоприятным климатическим условиям, но ещё имеют замечательную цветовую гамму. Надеюсь, Учитель И. разрешит мне передать эти экземпляры Хелен и Розалине с тем, чтобы разбить на территории больницы цветник, который в последующем будет полезен выздоравливающим, настраивая их на восприятие красоты и гармонии окружающего их мира. - Я не только разрешу сделать то, о чём Вы говорите, но и выражу признательность от имени будущих пациентов больницы и тех работников, которые несут свой день труда, сталкиваясь с болью и страданием ближних. Устроенные особым образом клумбы, будут способствовать не только восстановлению их внутренней и внешней гармонии, но и, что не характерно для обычных хризантем, источать тончайший аромат, благотворно влияющий на психическое состояние людей, ощущающих его. И. подошёл к Паркаттеру и, взяв из его рук два свёртка, в которых находились чудесные цветы, и материал для посадки, подозвал к себе Хелен и Розалину. - Примите эти цветы, как эстафету от того, кого вы заслуженно считаете своим учителем. Закончите то, что он начал, и пусть этот труд будет вам примером того, как можно, будучи действенной единицей Жизни, творить одно дело, находясь в разных, очень отдалённых друг от друга, уголках Земли. А та лёгкая горечь, что вы испытываете от того, что он уезжает, а вы остаётесь, пусть раствориться в радости действовать развивая то, чему он дал толчок, оставив вам широкое поле для любимой вами деятельности. Девушки подошли к И., благоговейно, как самые бесценные дары, приняли переданные им свёртки и глубоко поклонились сначала И., а затем мистеру Паркаттеру. - Чудеса, - вдруг воскликнул Зальцман, - ведь только что, я чуть не убежал отсюда, поглощённый возникшей идеей решения столь волновавшего меня научного вопроса, а теперь, я получил ответ на этот самый вопрос, просто наблюдая за цветами! - Знания! - в тон профессору воскликнул И., - и только знания являются движущим началом всякого развития. Сейчас в гармонии природы вы увидели гармоничное решение технической задачки, которая не давала Вам покоя последнее время. И только потому Вы не находили ответа на свои вопросы, что до сих пор периодически забывали, что нет науки самой по себе, но есть часть Жизни Великой и Вечной, которая называется Живой Наукой, наукой направляющей свои изыскания на понимание причинно-следственных связей живого окружающего нас мира. Сейчас Вы сами убедились, как прав был мистер Паркаттер, когда говорил Вам, что все ваши научные изыскания уже имеют аналоги в живой природе. Тогда Вы считали, что в нём говорит гордость за ту науку, которой он посвятил свою жизнь и что она не имеет ничего общего с той наукой, которую развиваете Вы. Теперь же у Вас есть собственный пример того, как полезно подходить к решению вопросов на основе комплексных знаний. Каждый раз, когда Вы соберётесь отрицать что-либо только на том основании, что до сих пор об этом никто не говорил и этого никто и никогда не делал, вспоминайте изречение одного мудреца древности: «Если я чего-то не знаю, то это не означает, что этого не может быть». И. говорил всё это с такой сердечностью, так мягко и тактично проливая мир в сердце Зальцману, что учёный, который ещё несколько минут назад едва сдерживал нетерпение, желая бежать в свою лабораторию, теперь внимательно слушая его, бросал взгляды полные любви и благодарности на всех присутствующих, особо выделяя Паркаттера и меня. - Благодарю Вас, Учитель И., за такой любовный урок такта и внимания к осознанию себя в окружающем мире. Я шёл сюда полный желания своей бодростью напутствовать в дальнюю дорогу своих друзей. Но как только внимание моё рассеялось на более интересующие меня вопросы, я тут же, ложно думая что стремлюсь действовать ради науки, забыл о важности своей встречи, эгоистично думая только о себе и своих изысканиях. Простите меня дорогие друзья за мою неустойчивость во внешнем внимании. Здесь и сейчас, при всех вас беру на себя обязательства превратить теоретические знания о том, как следует вести себя человеку познающему законы Вечной жизни, в практическое повседневное своё действие. Говоря это, профессор как будто весь подтянулся и сконцентрировался на том, что говорил. Голос Зальцмана звучал торжественно, он был спокоен, подтверждая полное своё самообладание, которое, как я видел, ему помогал поддерживать И., посылая в его ауру мощные лучи светящейся энергии. - Это лучшее напутствие нашим друзьям, дорогой профессор, - проговорил И., глядя на всех нас тем взглядом, который оставлял ощущение, что он обращён только на тебя лично и всё сказанное относится именно к тебе. – Им предстоит множество встреч, в которых только полное самообладание и память о том, что каждый их встречный несёт в себе, пусть даже еле заметный, но всё же огонь Единого, позволят им пройти эти встречи, будучи верными посланниками Светлого Братства. Только способность действовать, забывая о себе, но помня о ближнем, и есть тот единственный путь, по которому идёт совершенствование личности. Личности не в эгоистичном понимании превозношения своего собственного «я», но в понимании векового труда направленного на развитие себя как сущности, идущей в Вечности на благо развития Вселенной. За время нашей беседы подошли Франциск с Кастандой и Али. Остановившись, они слушали слова И. каждый по-своему. Лицо Кастанды отражало, как всегда, приветливость и учтивость, Али слушал внимательно и сосредоточенно, в полном самообладании и спокойствии, Франциск же, улыбаясь так, как будто светило солнце, лил и лил Любовь на всех, кто находился вокруг. И под влиянием этих его эманаций расслабилось лицо Зальцмана, который напряжённо старался выполнять взятые на себя только что обязательства, приобрело иное, умиротворенное выражение лицо Сэма Бредли, который хоть и не участвовал в беседе непосредственно, но очень переживал, по своей старой привычке, расставание с мистером Паркаттером, который как я осознал, лучше других понял состояние молодого человека, оказавшегося в непривычной для него обстановке, и со всей простотой человека освобождённого от личной заинтересованности, смог быть ему добрым товарищем и проводником в новых для юноши обстоятельствах. Расцвели улыбками лица Хелен и Розалины, которые хоть и старались не подавать виду, но всё-таки были немного расстроены отъездом человека, который открыл им путь к иному пониманию Живого мира и себя в этом мире. И только Ингретта и Ольга продолжали излучать те же эманации радости и любви, с которыми пришли, чтобы простится со всеми отъезжающими и поддержать дух провожающих. - Всё готово, Учитель, - раздался голос подошедшего Зейхеда. - В добрый путь, - сказал И., глядя на нас. Он по очереди обнял мистера Паркаттера, Али и меня. Каждому из нас он сказал последнее напутственное слово, и его слышал только тот, к кому оно было обращено. Мы направились к своим мехари. Очень быстро Ясса с Такимурой закутали нас троих в такие же как и у остальных путешественников одежды и распределившись таким образом, что впереди каравана ехал Зейхед как проводник, за ним большая часть вооруженных воинов охраны принца Найджи, которая полукругом ограждала Али и его свиту, куда входили и мы с мистером Паркаттером, по бокам следовали Ясса с Такимурой, а замыкала наше шествие меньшая часть воинов охраны. И. подал сигнал Зейхеду и мой мехари сделал первый шаг, а я начал путь моей новой, самостоятельной жизни.
star: Г л а в а 4. Первый день пути. Встреча в пустыне. Песчаная буря. Город высоких людей. Праздничный ужин. Болезнь Наира. Подземный город. Достаточно быстро караван вышел из-под огромных деревьев, образовывавших естественную защиту от лучей восходящего солнца, и наши животные ступили на песок пустыни, по которой нам предстояло довольно длительное путешествие. Дело в том, что за день до нашего, в путешествие отправился караван предводительствуемый Никито. Этот караван шёл по короткой дороге, ведущей к ближайшим поселениям, откуда можно было отправиться к полноводным рекам, по которым уже кораблём добираться до океанского побережья. Караван Никито должен был отвлечь людей преследовавших Наира, так как они считали, что мальчика будут пытаться отправить из этих мест в далёкую европейскую страну при первой же удобной возможности. Кроме того, они считали, что в пустыне от них никто уйти не сможет, так велика была их уверенность в своих способностях управлять её стихиями. Именно поэтому, всё своё внимание тёмные оккультисты сосредоточили на караванах и всех, даже небольших, группах людей выезжавших из Общины в том направлении. Как рассказывал мне И., сообщения о том, что под всяческими благовидными предлогами они пытались осмотреть всех путников, покидающих эти места, приходили неоднократно. Лишенные возможности самостоятельно проникнуть в Общину Али, эти люди, вводя в гипноз простых местных жителей, засылали их со своими заданиями на её территорию. Но, попав в пространство, где вибрациями чистой любви смывались все «самые сильные чары», эти несчастные приходили в себя, совершенно не помня, для чего их посылали. А возвратясь домой, после нескольких дней проведённых в Общине, они переставали быть послушными марионетками в руках тех, кто взращивал свою «силу» на их безграмотности, суевериях и страхах. Поняв, что они только теряют послушных рабов, оккультисты пошли другим путём. Они под разными предлогами начали пристраивать своих соглядатаев ко всем группам путешественников, направляющимся в ближайший большой город. Именно для того, чтобы запутать наши следы, и как я теперь понимал, ведомые нитью Великой и Мудрой жизни, мы и углублялись всё дальше и дальше в бескрайние просторы, покрытые песками и безжалостно опаляемые лучами жаркого восточного солнца. Уже более пяти часов наши мехари мерно ступали по раскалённому песку. Я вспоминал своё первое путешествие на верблюде и начал подумывать о том, что было бы очень хорошо для путешествующих впервые, сделать привал и дать отдых и людям, и животным. - Скоро, уже совсем недолго до небольшого оазиса, в котором мы сделаем остановку, - услышал я безмолвный ответ Зейхеда на свои мысли, - пошли свой привет любви и силу радости тем, кому тяжело и ты облегчишь их путь. Я сконцентрировал своё внимание на караване и начал улавливать эманации людей. В основном ощущались ровные вибрации от большинства путешественников. Только в одном «паланкине», как я про себя назвал двухместные конструкции на спинах верблюдов, чувствовалось напряжение, вызванное чрезмерными усилиями человека держаться в самообладании. Но страх и сомнения были плохими помощниками молодой женщине, тщетно пытавшейся подать пример стойкости своей маленькой дочери. Призвав своего дорогого покровителя Флорентийца, я начал просить его помочь мне пролить мир и покой несчастной. Посылая ей эманации любви и радости, я очень скоро ощутил мощный поток помощи, идущий от моего великого друга, который в мгновение потушил пожар страстей бурливший в сердце и сознании этой почти девочки, оставшейся один на один с суровой, как она считала, жизнью. Как часто бывало в последнее время, я в одно мгновение увидел и понял всю её прошлую жизнь этого воплощения. Девушку звали Саийян. Обладая редкой красотой, она стала жертвой домогательств старосты её родного поселения, которое находясь высоко в горах, было достаточно большим, но стояло очень обособлено. Опасаясь ответственности за содеянное, староста оговорил девушку перед односельчанами. Когда же стала заметна её беременность, он сделал всё, чтобы изгнать её из селения, опасаясь, что сходство ребёнка с ним может выдать его ложь. Несчастная чудом выжила среди суровой природы гор, обосновавшись в небольшой пещере и добывая себе скудное пропитание в лесу и маленьком горном озерце. Когда пришёл срок, она родила чудесную малышку, назвав её Нария. Время шло, и девушка более-менее сносно устроила свой быт так, что имела достаточный минимум всего необходимого для жизни и воспитания дочери. За это время она простила обидевшего её старосту и родственников, поверивших ему, а не ей. С малолетства приученная к работе, она смогла смастерить нехитрые приспособления, позволившие ей ткать простую ткань из растущего в озере лотоса и шить из неё одежду. А природная склонность к гармоничному восприятию жизни привела к тому, что она начала на ткани изображать пейзажи окружающей её природы. Однажды к её пещере подошли незнакомые люди. Их было восемь, и все они были мужчинами средних лет. Поначалу они были приветливы с хозяйкой и её дочуркой, но узнав, что она здесь сама и их с дочкой некому защитить, забрали с собой, имея целью сделать их своими рабынями. Однако, впоследствии, они продали и девушку, и её дочь одному дикому племени, шаман которого настаивал на принесении их в жертву богам. За несколько дней до страшного ритуала, доведённая до отчаяния девушка, смогла украсть нож и, убив двух охранников, сбежать вместе со своим ребёнком. Неимоверные страдания перенесли они, вначале спасаясь от погони, а потом скитаясь по диким джунглям. С каждым днём силы девушки, как физические, так и духовные таяли. И в один из дней она дошла до полного отрицания Жизни, проклиная её и призывая смерть себе и своей дочери. Она уже собиралась умертвить своё несчастное дитя, а затем и самой свести счёты с жизнью, когда её обнаружили сторожевые собаки из Общины Али. Испугавшись того, что её планам помешают и их с дочерью опять постигнут мучения и страдания, она начала убивать свою дочь и только своевременно прибежавшие братья, совершавшие обход дальних границ Общины смогли предотвратить её ужасное действие. Много недель ушло на то, чтобы восстановить здоровье девушки и её дочери, ещё больше времени потребовалось на то, чтобы она перестала изводить себя чувством вины перед любимым ребёнком. Много бесед провёл с ней Франциск, много любви и внимания отдали ей сёстры и братья, живущие в отдалённых частях Общины Али и помогающие таким как она. И только совсем недавно, её сознание очистилось настолько, что она обрела достаточно сил для принятия решения отправиться в Дальние Общины и там начать новую жизнь. - Тки защитную сеть вокруг всего каравана, и особенно вокруг той, чью историю тяжкой жизни узнал только что, - услышал я голос Флорентийца и увидел его дивный образ, - соберись во внимании к текущему моменту и будь помощником Зейхеду и Али в предстоящей вам встрече. Образ Флорентийца исчез, а я увидел, как к оазису, к которому двигался наш караван, направляется отряд вооруженных людей. Расстояние между нами было очень большое, и ни один из погонщиков ещё не видел не только самого отряда но и характерной для пустыни лёгкой дымки, позволяющей предположить чьё-то передвижение задолго до того, как это становиться видно невооружённым глазом. - Знаем и готовы, - услышал я в ответ на своё обращение, мысли Зейхеда и Али. Караван продолжал своё движение вперед, а над ним и вокруг него стала образовываться тонкая светящаяся сеть, ячейки которой напомнили мне пчелиные соты, виденные однажды в детстве на пасеке. Эта сеть становилась с каждым мгновением всё ярче, ведь в неё вливали свои силы не только мы с Зейхедом, Али, Яссой, Такимурой и мистером Паркаттером, но и наши великие покровители Али-Мория и Флорентиец, чьи высокие вибрации я ощущал очень чётко. Не более полутора часов ушло на то, чтобы караван достиг оазиса. Животные, издали почуявшие прохладу, даваемую водой и тенью деревьев, взбодрились и даже несколько ускорили шаг. Перед нами открывался чудесный пейзаж, в который даже не очень-то верилось, так он контрастировал с ослепительной белизной песка и однообразием ландшафта пустыни. Создавалось впечатление, что это место было специально устроено так, чтобы никакие ветры пустыни не могли коснуться его. Во-первых, само пространство оазиса располагалось метров на восемь-десять ниже уровня песков, и густые кроны деревьев чуть не доставали до уровня верхнего края огромных каменных глыб, которые образовывали его периметр. Во-вторых, вниз вела достаточно узкая дорожка, вьющаяся серпантином между такими же глыбами, но только разбросанными более хаотично, чем верхний ряд. Песок под ногами животных сменился мелкими камешками, похожими на морскую гальку. Когда караван зашёл в тень деревьев, сразу же ощутилась прохлада и влага, которую предоставляло путникам голубое озеро, в основном окруженное густым кустарником. Только в двух местах, на противоположных его берегах были достаточно просторные для того, чтобы на них мог расположиться большой караван, лужайки со свободным доступом к воде. К каждой из них подходило две дорожки. Я понял, что всё здесь устроено так, что два каравана могут расположиться на противоположных берегах озера, отдохнуть и продолжить путь, совершенно не пересекаясь между собой. В то же время, вокруг озера шла узкая дорожка, позволяющая при необходимости обойти его полностью. Зейхед подал команду и караван остановился. Погонщики сразу же стали помогать путешественникам спускаться на землю, освобождая животных от седоков и грузов. Некоторым из путешественников первый день дался с большим трудом и направленный нами Ясса с несколькими слугами помогал им прийти в себя. Мы с Али и его свитой, ожидали, пока будет обустроена стоянка. В это время Такимура с другими слугами установили складные кресла, на которых разместились Алдаз, Наир и другие приближённые свиты. Чуть поодаль начали возводить шатры для отдыха, причём всё устраивалось таким образом, что было чётко обозначено пространство, где находился принц и сопровождающие его люди. Всё было обустроено просто, но очень комфортно и распределено строго по рангам и значимости тех, для кого всё это предназначалось. Мне это сразу же бросилось в глаза, так как я уже отвык разделять людей по их социальному статусу. И только тогда, когда я поймал едва заметную улыбку и многозначительный взгляд Зейхеда, я вспомнил, что мне следует напускать на себя важность, ведь я близкий друг принца Найджи, которому разрешено принимать пищу в присутствии самого принца. Очень скоро стала вырисовываться общая картина нашего лагеря. Плотная защитная сеть накрывала куполом всех, кто пребывал в нём, и тогда Али предложил мне пройтись вокруг озера. - Уже скоро здесь появится тот отряд, который мы видели в пустыне, - сказал он. – Нам следует немного подготовиться к его приходу. Это один из отрядов, которые разыскивают нас, патрулируя пустыню таким образом, чтобы контролировать все караванные пути, существующие в этой местности. Они зайдут с противоположной стороны оазиса и расположатся на том берегу озера. Дядя указал, что нам нужно сделать для того, чтобы не только остаться незамеченными ими, но и как можно быстрее избавиться от их соседства. С этими словами Али подал знак рукой командиру вооружённого отряда и направился к тропинке обходящей озеро слева, предлагая мне следовать за ним. Со стороны это выглядело так, что принц благоволил пройтись со мной без двух воинов гигантского роста и крепкого телосложения, постоянно сопровождавших его с момента выезда за пределы Общины. - По законам здешних мест, - сказал Али, когда мы отошли достаточно далеко от лагеря, - принц крови не должен быть один ни минуты, если он находится за пределами дворца. Так что два великана, сопровождающие меня неотступно, это дань местным традициям, и нам ничего не остаётся, как только действовать строго по установленному для нас сценарию, - улыбнувшись, закончил он. Мы шли по узкой тропке, справа и слева окруженной густыми колючими кустами, достигавшими человеческого роста. Одновременно более двух людей, идущих рядом, поместиться на ней не могло, иначе третий рисковал не только порвать одежду об острые колючки весьма внушительных размеров, но и существенно поранить тело. Озеро было довольно большим, и мы потратили около двадцати минут на то, чтобы дойти до лужайки противоположного берега. Место оказалось очень похожим на то, где располагался наш лагерь, однако ближе к берегу я увидел довольно крупный камень весьма интересной формы. Он был плоским, в диаметре около двух метров и возвышался над поверхностью окружающей почвы на тридцать-сорок сантиметров. При более внимательном рассмотрении, его волнистые края в сочетании с небольшими бороздками на верхней поверхности создавали впечатление, что перед нами огромный каменный цветок, напоминающий ромашку. И как только я сконцентрировал своё внимание на этом феномене природы, так сразу же увидел, что под ним, как стебель, вглубь земли уходит каменная жила. Али подошёл к камню, достал из кармана маленький молоточек из блестящего на солнце серебром металла и произвёл несколько ударов по лепесткам камня в определённой последовательности. Подождав несколько секунд, он снова ударил молоточком, но уже по другим лепесткам. Так повторилось несколько раз, причём последовательность ударов каждый раз была отлична от предыдущего. Наконец, после минутного ожидания, Али ударил молоточком трижды в центральный круг камня, и я не только почувствовал, но и увидел как весь камень начал вибрировать, а по его «стеблю» эти вибрации передались вниз. - Взаимодействуй со стихией Земли, - услышал я голос И. и, последовав его совету, сконцентрировал своё внимание на камне, вспомнив всё, чему меня учил Владыка Глава в своей лаборатории. Практически мгновенно я увидел, что под озером расположена огромная плита, мелким проявлением которой на поверхности, является «каменный цветок». Вся эта плита отозвалась на воздействие, направляя в пространство колебания удивительные по качеству восприятия. Я чувствовал мягкие, комфортные энергии, наполняющие весь оазис, каким-то новым звучанием. От их влияния на поверхности воды появилась сначала едва заметная рябь, превратившаяся очень скоро в мелке волны. Через некоторое время после этого над озером стал подниматься туман, скрывая за собой противоположный берег. - Нам пора идти, - услышал я спокойный и твёрдый голос Али, - скоро здесь появятся наши преследователи и им совершенно не нужно нас видеть. Вернувшись в свой лагерь мы узнали, что явление над озером вызвало беспокойство у большей части людей, но объяснения Зейхеда о том, что это разновидность пустынного миража успокоила почти всех, кто не находя видимых причин происходящего, пребывал в волнении. Когда же сквозь этот туман мы увидели вооруженных всадников, остановившихся на короткое время, а затем быстро пустивших вскачь своих скакунов, практически все уверились в том, что это действительно мираж. И только несколько человек знали, что спустившиеся с другой стороны оазиса, всадники ощутили под ногами своих лошадей дрожь земли и не виданные ранее испарения над озером. В этом тумане каждый из них увидел своё отражение и, ужаснувшись, но не понимая, что перед ним его собственная суть, бросился наутёк суеверно считая что чуть не попал в лапы страшных джинов, поселившихся в этом месте. Я же понял, что место это сакральное и всё происходящее связано с вибрациями, возникшими в результате наложения колебаний, передавшихся от каменного цветка основному массиву камня, на колебания воды, стихии, которую я ещё не изучал, но уже понимал её уникальную способность к трансформации. Следствием этого явились изменение свойств всего пространства оазиса, в котором у находящихся в нём людей открывалась способность видеть тонкий мир, скрытый от них в обычном состоянии. И каждый человек в таком состоянии видит то, что показывает ему его же сознание. Эти картины ужасны, если он порабощён страхами, злобой, жаждой наживы и власти, и прекрасны, если в человеке начинает распускаться чудесный цветок Духа, ведущий его всё выше и выше по ступеням Вечности. Вечер мы скоротали в приятной беседе с Али и мистером Паркаттером, который порассказывал нам очень много интересного о флоре и фауне различных уголков мира. Ночёвка тоже прошла без приключений, и утром следующего дня караван продолжил свой путь. Как всегда, пустыня встретила нас палящим зноем и ослепительным блеском песка. Отдохнувшие люди и животные чувствовали себя бодро, те же, кто ещё не до конца оправился от потрясения первого дня пути, получив пилюли, дремали в своих «паланкинах» под мерное движение каравана. Солнце перевалило за полдень, и мы приближались к перекрёстку караванных путей, где, как сказал нам Зейхед, нас могут встретить воины одного кочующего племени, которое считает эти территории своими и за предоставление проводника требует плату с каждого каравана. Но так как это караван принца Найджи, с королевством которого у них заключён особый договор, то каких-либо неудобств эта встреча нам нести не должна. Это была первая встреча в пустыне с представителями диких племён, и мне было интересно увидеть, как выглядят люди, ведущие кочевой образ жизни в таких суровых условиях. - Будь собран и внимателен, - услышал я вдруг голос И., и его дорогой образ появился передо мной. – Сегодня вам предстоит испытание, от которого во многом зависит, как будут развиваться события в дальнейшем. Очень важно, чтобы своей выдержкой и ровностью духа вы поддержали тех, чьё самообладание ещё похоже на пламя свечи, колеблющееся под порывами ветра. Следи за эманациями людей окружающих тебя и в первую очередь оказывай помощь Наиру, Алдаз, Асталу и той молодой женщине с девочкой, которым ты помог вчера. Об остальных позаботятся Али, Ясса, Айоши и мистер Паркаттер. Тебе же придётся собрать всю свою любовь и радостность, чтобы оградить их от тех влияний тёмных оккультистов, которым они могут подвергнуться. Крепись, для тебя начинается тот период жизни, когда ты можешь сам, на практике, узнавать насколько прочно укоренились в тебе те знания, что ты обрёл в последние годы, ведь знать, значит уметь, а уметь значит действовать. Если принципы, положенные тобой в основу своего мировосприятия, прочно вошли в твою сущность, все дела будут тебе легки. Когда же почувствуешь, что тебе трудно, в верности своей ищи силы и рука Учителя всегда поддержит тебя, если только ты сам будешь держать свою руку в его руке. Если такой момент наступит, зови всех, чьё содействие нужно тебе и помощь придёт тогда, когда в этом будет необходимость. Как всегда при общении с И., я ощутил его безмерную любовь. И это придало мне сил и уверенности в том, что всё что даётся мне как труд моего просто дня, я смогу сделать радостно, оставив личное восприятие происходящего и действуя как частица Вечности, будучи свободным от суждения и принимая всё происходящее как уместное, как проявленное в простой жизни действия законов «Причины и Следствия» и «Уместности и Целесообразности», даже если в тот самый момент мне и непонятны все хитросплетения вековых карм людей. Окинув взглядом караван, по ответному взгляду Али я понял, что и он получил наставления своего дяди и готовит себя к предстоящим событиям. Каким-то образом, я внутренне понимал важность этой встречи для себя. Собрав всё своё внимание, я осмотрел пустыню расширенным зрением. Я увидел группу людей, стремящихся к пересечению караванных путей, на котором мы должны были оказаться в ближайшее время. Понимая, что все мои друзья уже знают о предстоящем нам испытании, я стал сплетать защитную сеть вокруг порученных мне И. людей, твёрдо зная, что в случае необходимости и слабости моих малых сил, и И., и Венецианец, как последнее время всё чаще и чаще называло моё сердце моего великого друга, всегда рядом, но тем не менее, понимая, что если это моё испытание на стойкость самообладания и безстрашие, то я и сам смогу пройти его, если ни одно, даже самое лёгкое облачко сомнения и неуверенности не омрачит света моей любви и радости. Наше движение по пустыне продолжалось, как ни в чём не бывало, но я видел, что над караваном начинает образовываться защитная сеть, которую плели Ясса, Айоши и мистер Паркаттер. По-видимому, каждый из них получил информацию от Учителей, что и как им делать. Непередаваемая радость наполнила меня от сознания того, что действительно нет разъединяющего расстояния для тех, кто в Духе нашёл единение для служения Великой и Мудрой Жизни. Радость эту я начал лить всем, кто разделял наш путь и двигался по направлению к очередному уроку, предлагаемому нам этой самой Жизнью. По лицам своих товарищей и их благодарным улыбкам, я понял, что мой привет дошёл до них, вплетаясь своими вибрациями в мощный канат их стойкого самообладания. Даже те путники, что были укутаны в громоздкие одеяния или укрыты в «паланкинах», ответили на мой посыл ослаблением напряженности и гармонизацией эманаций исходящих от них. Ещё несколько часов мы двигались в прежнем ритме. За это время защитная сеть образовалась, как и вчера, в виде светящихся сот, но только сегодня она была значительно ярче и размеры ячеек меньше, что делало её почти однородной, светящейся полусферой, накрывающей весь, караван и ещё некоторое пространство вокруг него. Я понимал, что мы приближаемся к месту встречи с преследующим нас отрядом, и когда Зейхед подозвал к себе командира нашей охраны и указал ему как наилучшим образом расставить своих людей, мне стало ясно, что это место уже близко. Я оказался прав. Очень скоро весь караван замедлил свой ход и впереди мы увидели возвышающуюся над пустыней скалу. Формы она была удивительной, и мне даже показалось, что не только силы природы придавали ей такую форму, но и кто-то кому по силам обработать такую здоровенную каменную глыбу. Моя уверенность в этом укрепилась, когда караван оказался на практически ровной площадке, выложенной огромными валунами с плоской поверхностью и краями, подогнанными так, что только при внимательном рассмотрении можно было понять, что это не цельная плита. Площадка была так велика, что на ней разместился весь наш караван, и свободной оставалась ещё большая её половина. Необычайность этого места была настолько очевидна, что даже на лицах сопровождавших нас воинов, привыкших видеть всякое, было заметно немалое удивление. Не успело остановиться последнее животное нашего каравана, как с противоположной стороны появились вооружённые всадники, которые направились нам навстречу. Среди пёстрой толпы одетых в шкуры животных низкорослых, с круглыми лицами, на которых раскосые глаза смотрелись тонкими щёлочками, всадников на маленьких но, по-видимому, очень выносливых лошадях выделялось два человека. Один из них был высокого роста в черной просторной накидке и высокой остроконечной шляпе с широкими полями. Другой был одет в похожие одежды, но только тёмно-серого цвета и шляпа его была меньшей высоты. Оба они ехали на мехари и эти две фигуры возвышались над отрядом, приближающимся к нам. Один из движущихся впереди воинов ускорил шаг своего скакуна и вырвался вперёд на несколько корпусов лошади. После резкого ускорения, он внезапно остановился, поставив своего коня поперёк направления, в котором мы собирались продолжить свой путь, и поднял вверх руку, держа в ней короткое копьё. Через несколько минут за ним остановился весь его отряд, видя, что наш караван стоит на месте. Зейхед направил своего мехари навстречу выехавшему вперёд всаднику. - Чего хотят воины уважаемого племени Нэйхов, - остановившись на расстоянии пятнадцати метров и приветствуя воина поднятой вверх правой рукой, спросил Зейхед на местном наречии. - Эта часть пустыни принадлежит нам, и мы хотим, чтобы человек из нашего племени сопровождал караван и указывал вам нужное направление. Кроме того, мы хотим, чтобы те, кто путешествует по нашим территориям, платили нам дань. И ещё, мы уважаем своих соседей и их плата будет значительно меньшей, чем плата чужестранцев, поэтому мы хотим знать есть ли в вашем караване чужестранцы и сколько их. А для того, чтобы не было обмана, мы хотим видеть каждого человека, едущего с вами. Я не знал этого наречия, но как уже неоднократно бывало раньше, суть разговора мне была понятна. - Это караван принца Найджи Али Махмеда, да продлит Аллах его годы, - ответил Зейхед, сопровождая свои слова поклоном и характерным для мусульман движением рук, при упоминании имени Бога. – Много караванов провёл я этим путём и помню, что с королевством Найджи у уважаемого племени Нэйхов издавна был договор, по которому караваны королевской семьи имеют свободный проход по землям племени Нэйхов. - Договор такой есть, - ответил всадник. - Но сейчас другой случай, Великий Магал, Владыка стихий Земли и Воздуха, - указывая на человека в чёрных одеждах, продолжил он, - сказал нам, что королевство Найджи нарушило свою часть договора и пытается провезти врагов племени Нэйхов по их землям. Он сказал, что эти люди наслали на нас бурю, которая уничтожила два кочевья, много людей и животных. Эти бури будут повторяться до тех пор, пока та, которая сделала это, будет жива. Мы должны убедиться, что среди вас нет этой злой колдуньи с сыном. Великий Магал узнает их, когда увидит. И если они с вами, то мы должны убить женщину и доставить мальчишку Великому Гейтеру, чтобы спасти своё племя. - В караване принца Найджи нет ни одной колдуньи и даже ни одной женщины с сыном, даю тебе слово, - Зейхед говорил спокойно и уважительно, - и ты знаешь, что моё слово верно так же как то, что солнце встаёт каждое утро. - Я верю тебе, но тогда почему ты не хочешь, чтобы мы осмотрели путников. - Многие из тех, что путешествуют сейчас с принцем, недостаточно подготовлены для того, чтобы испытать на себе действие палящих лучей жаркого солнца пустыни. Именно поэтому ты видишь открытыми лица лишь тех немногих, кто привычен к его свету. Чтобы выполнить твою просьбу, нам придётся остаться здесь до наступления сумерек, когда мы сможем освободить всех путников от их защитных одежд. Такая задержка нарушит планы принца. Я могу просить его, своим словом подтвердить то, что сказал тебе я. Надеюсь, слова принца Найджи тебе будет достаточно для того, чтобы уверится в отсутствии врагов племени Нэйхов среди людей сопровождающих его высочество и находящихся под его защитой.
star: Сказанное Зейхедом явно поставило в тупик говорившего с ним предводителя отряда. С одной стороны тот понимал, что его неверие слову принца равносильно оскорблению, и он может поплатиться за это. С другой стороны он явно испытывал страх перед человеком в чёрных одеждах и, оказавшись меж двух огней, не знал, как действовать дальше. - Пусть караван остаётся на месте, – приняв очевидно какое-то решение, сказал он и, развернув своего коня, направил его прямо к человеку в чёрном. Их беседа была не слышна, но я продолжал понимать всё, что происходило между ними. Я слышал их разговор, как будто находился совсем рядом и понимал всё, несмотря на незнание наречия, на котором они говорили. - Глубокочтимый Великий Магал, - сказал предводитель отряда нэйхов, - это караван принца Найджи и проводник утверждает, что среди путников нет ни одной женщины с сыном. Применив силу против каравана принца, народ Нэйхов может не только оказаться в немилости у Великого Раджи, повелителя королевства Найджи, но и подвергнуться каре, ведь войско Найджи во много раз сильнее всех племён Нэйхов. Возможно ведьма, которую мы ищем всё-таки в другом караване, и мы можем пропустить этот караван, не задерживая более. - Ты боишься гнева Раджи больше чем гнева Великого Магала? - высокомерно и зло ответил человек в чёрном, - а ведь пустынная буря намного сильнее всего войска Найджи и всех племён Нэйхов. И я могу наслать на вас такую бурю, ведь я Повелитель стихий Земли и Воздуха и для меня это не составляет особого труда. Но я справедлив, и по моему повелению стихии наказывают только тех, кто виновен. Я сам буду говорить с принцем, и ты увидишь насколько велико моё влияние на людей, будь они даже королевских кровей. С этими словами человек в чёрном двинул своего мехари вперёд, а его спутник в сером последовал за ним, оставаясь чуть сзади. Приблизившись к Зейхеду на то же расстояние, с какого разговаривал воин, он остановил животное и высокомерно сказал: - Я Великий Магал, владыка стихий Земли и Воздуха, хочу говорить с принцем Найджи и немедленно. Али уже находился рядом с Зейхедом, так как направился к нему в тот самый момент, когда это сделал человек в чёрном. Воины охраны окружили его так, что никто из противоположного отряда, включая и самого Великого Магала, не мог бы предпринять никаких действий угрожающих принцу. - Я принц Найджи Али Махмед, путешествую по землям дружественного нам племени Нэйхов и имею все права безпрепятственного следования в любом желаемом мною направлении согласно договору, существующему между нами уже многие годы. Кто препятствует мне и по какой причине? Голос Али был спокойным и настолько властным, что я почувствовал неуверенность и страх, закравшиеся в сознание пытающегося вести себя гордо и вызывающе Магала. В одно мгновение я увидел мысли этого человека как образы, быстро сменявшие друг друга. Он очень боялся человека зловещего вида, который был, по-видимому, главным в их секте. Я увидел образы Наира и его матери как цель его поисков и понял, что он может быть жестоко наказан, если не выполнит порученное ему дело. Подгоняемый этим страхом, злобой и желанием выглядеть великим магом в глазах пусть даже забитых нэйхов, он попытался принять, как ему казалось, зловещий вид и сказал. - При всём моём уважении к величию королевского дома Найджи, принц должен знать, что существуют силы, с которыми лучше не спорить. Я являюсь посвящённым Владыкой стихий Земли и Воздуха великого ордена магов и волшебников Гейтера. Великий магистр Гейтер дал мне поручение и сейчас я действую его именем. Вы можете избежать воздействия моей силы, добровольно согласившись показать мне всех, кто путешествует в вашем караване, и если среди них действительно нет тех женщины и мальчика, которые нарушили свои обязательства перед нашим орденом и тем самым навели бурю на кочевья нэйхов, вы сможете продолжить свой путь. Если же вы будете упорствовать в своей гордыне, я вызову смерч, который разметает ваш караван и убьёт всех тех, кто будет сопротивляться моей воле, а я добьюсь своего и осмотрю всех, будут ли они живы или мертвы. Говоря, этот человек так раскручивал в себе злобу и жестокий напор, что к концу своей речи и сам поверил в то, о чём говорил. Стоявшие за его спиной нэйхи в страхе пятились назад и с удивлением смотрели на спокойно стоявших Зейхеда, Али и воинов его охраны. - Лично я никогда ранее не слышал о Великом маге Гейтере, - ответил Али, всё тем же спокойным и уверенным тоном, - как мне знать, что всё сказанное тобой правда, ведь если ты не веришь моему слову, почему я должен верить твоему? Понимая, что он уступает Али в логике, и его попытка испугать собеседника не привела к желаемому результату, Магал состроил гневное выражение лица и, повысив тон, почти перейдя на крик, проговорил: - Я предупредил тебя, самодовольный принц о той опасности, которой ты подвергаешь свой караван и теперь на тебе вина за всё, что произойдёт сейчас, моё терпение лопнуло, и ничто уже не сможет отвратить мой гнев, который падёт на ваши головы. Трепещите, духи пустыни уже начинают действовать и сейчас ужасный смерч обрушиться на вас. Он спрыгнул с мехари и начал кружиться, громко выкрикивая заклинания, закатывая глаза, завывая и совершая нелепые ритуальные движения. Его действия, сумбурные и не имеющие ничего общего с тем взаимодействием со стихиями, которое я наблюдал в лаборатории Владыки Главы, начали оказывать влияние на пространство, в котором мы находились. Моих знаний и навыков хватало только на то, чтобы наблюдать за тем, что происходит со стихией Земли. Прыжки и завывания Магала приводили к необычайному сумбуру среди тружеников Земли, чья стройная деятельность была нарушена его астральным выбросом. Энергии, которые до этого текли в определённой последовательности и по отрегулированной системе, стали перемешиваться между собой и приводить к изменениям процессов идущих в Земле. Когда их вибрации вошли в резонанс, под нашими ногами задрожали камни, которыми была вымощена площадка, а скала начала раскачиваться, издавая при этом очень специфический звук, сочетающий в себе тонкий высокий свист с раскатами грома. Я не видел того, что происходило со стихией Воздуха, но по-видимому, в ней имели место такие же несогласованные процессы, что привело к внезапному появлению сильного, пронизывающего холодом ветра и круговому движению песка, поднимаемого им. Ужас появился на лицах нэйхов, которые соскочив со своих коней и сбившись в кучу, громко молились, прося Великого Магала охранить их от ужасного смерча, что начал формироваться всего в каких-то двухстах метрах от площадки, где мы все находились. Лицо же Великого Магала, когда он повернул его в нашу сторону, походило на злобную маску. Оно было искривлено подобием злорадной улыбки, глаза горели безумным блеском. Я понял, что раньше он ничего подобного не делал и теперь сам был поражен эффектом от своих заклинаний и телодвижений. Несчастный даже не подозревал, что всё происходящее есть лишь реакцией сакрального места на его низменные вибрации, реакцией, направленной на очищение священного места от того астрального мусора, что он поднял из глубин своей тёмной личности. Он думал, что действительно повелевает стихиями при помощи, заученных наговоров, обрядов и, как он считал, сильнейших амулетов. Каково же было его удивление, когда вместо такого же ужаса, какой испытывали прячущиеся за его спиной нэйхи, он увидел спокойно наблюдающих за происходящим Али и Зейхеда и уверенных в себе, ободренных их примером воинов охраны. Вместо паники, которую он предполагал увидеть в караване, перед ним спокойно стояли животные со своими наездниками и грузами, а все происходящее вокруг никак не касалось той части площадки, на которой находился караван. Я же действовал, как и все мои друзья, своими энергиями поддерживая защитную сеть вокруг каравана. В какой-то момент я почувствовал, как мощный поток Силы влился в эту сеть и увидел, как с четырёх сторон площадки появились мои дорогие друзья и наставники Али-Мория, И., Венецианец и сэр Ут-Уоми. Их фигуры могучие и огромные возвышались над нами полные силы и величия, а прекрасные лица выражали умиротворённость и полную сосредоточенность на происходящем. Буря приближалась к площадке с той стороны, на которой находился отряд нэйхов и горе-владыка Стихий со своим помощником. Несчастный, напуганный не меньше нэйхов, всячески старался делать вид, что он тоже участвует во всех этих событиях вместе со своим повелителем. Смерч набирал силу. Уже тонны песка были подняты в воздух. Вращаясь в ужасающем танце, он зигзагами перемешался по пустыне, неумолимо приближаясь к месту нашего пребывания. Колдун, понявший, что стихия поглотит его точно также как и всех остальных, достал из кармана амулет и стал выкрикивать какие-то слова, направляя амулет в сторону смерча. Страх наполнявший его всё более и более мешал ему сосредоточиться на том, что он делал. Все его судорожные действия и срывающиеся в истерический крик заклинания выглядели довольно комично и могли бы вызвать смех, если бы ситуация была не настолько критической. Первым заговорил Али-Мория и голос его, подобный грому перекрыл завывания ветра и гул скалы. - Как посмел ты, несчастный, осквернить священное место своими бездарными действиями. Неужто ты и впрямь думаешь, что твои малые знания позволят тебе войти во взаимодействие со стихиями Земли и Воздуха и управлять ими? Ответа на вопрос не последовало, так как в это время «великий» Магал трясся от страха, не будучи в состоянии вымолвить ни слова, а его помощник прятался за его спину, пытаясь остаться незамеченным. По-видимому, образы Великих Учителей увидели не только мы и колдуны, но и нэйхи, потому что ужас перед надвигающейся стихией сменился на их лицах каменным выражением. Потрясённые увиденным, и не будучи в состоянии даже пошевелиться, они подумали, что пропали безвозвратно, так как от бури они всё-таки надеялись найти защиту у Магала, а вот спасения от неведомо откуда возникших великанов им искать было не у кого. Даже в их затемнённых предрассудками и суевериями сознаниях блеснуло понимание того, что Магал своими действиями вызвал силы, управлять которыми он не в состоянии и теперь, ожидая гибель, надвигающуюся с двух сторон, эти воины пустыни проявили свои лучшие качества, прекратив кричать и метаться из стороны в сторону. Они решили принять смерть так, как подобает мужчинам-воинам, в спокойном самообладании. Все они спешились, уложили своих лошадей на землю и накрыли их головы своими куртками, а сами стали на колени, надеясь, что Владыки этого места пощадят, хотя бы ни в чём не повинных животных. С этой просьбой и обратился предводитель нэйхов к, как он считал, Великим джинам, хранителям этого места. - О Великие Духи, чей покой так неосторожно был потревожен,- преодолев свой страх, сказал он, - простите нас, мы лишь хотели защитить свои племена от уничтожения, поэтому пошли за этим человеком, - продолжил он, указывая на Магала. - Мы готовы принять смерть за свои ошибки, но просим сохранить жизнь нашим лошадям, они сами найдут дорогу домой, и сохранить жизнь нашим семьям, ради которых мы делали всё то, что он указывал нам, думая, что защищаем их. - Страх перед теми, кто ещё более жесток, чем вы и желание повелевать другими людьми, вот причины, по которым вы оказались здесь, - ответил Али-Мория говорившему нэйху, - живя во власти вековых традиций, основанных на праве сильного, ваши племена погрязли в насилии. Уже несколько раз к вашим старейшинам приходили люди, объяснявшие им, что все невзгоды и бедствия, что обрушиваются последнее время на кочевья нэйхов, связаны только с тем, что переполняется мера жестокости и человеконенавистничества в ваших племенах. Вспомни, сколько женщин было незаслуженно казнено только потому, что шаман посчитал их злыми колдуньями, сколько юношей умерли, проходя испытания, придуманные неизвестно кем, для того чтобы определить могут ли они быть воинами. Их смерти преподносились вам шаманами как жертвы для ублажения богов. На самом же деле, шаманы убивали тех, кто видел бессмысленность всего происходящего среди народа нэйхов и начинал говорить об этом старейшинам. Ты сам потерял брата, который не был ни воином, ни кузнецом, но рисовал на песке картины, каких не мог повторить никто. Как он погиб? Шаман придумал ему испытание, которого не смог бы пройти ни один взрослый воин. И таких примеров множество. Побуждаемые злыми колдунами, такими как «великий» Магал, ваши шаманы принуждали вас жить в тех вибрациях, которые нужны им для постоянной подпитки сил, ибо у Жизни Вечной нет энергий, питающих злобу и насилие, жестокость и ненависть. Только человек в своём стремлении к власти и наживе способен производить их и ещё страх, который является непременным топливом для костра этих низменных страстей. Сейчас ты сам видишь насколько «велик» этот Магал и какова его истинная «власть» над стихиями. Достаточно было взглянуть на две жалкие фигуры, горбящиеся и незнающие как укрыться от надвигающегося смерча, и возвышающихся над ними, как они сами считали, Духами-Хранителями этого места, чтобы понять всё их «величие». Несмотря на критичность ситуации, некоторые нэйхи смотревшие на своих бывших предводителей начали даже посмеиваться, так комичен и жалок был вид этих двух «повелителей стихий». Их реакция вызвала у Магала приступ бешенства, победивший, на какое-то время, даже его страх. - Как смеете вы ничтожные создания, насмехаться надо мной, - гневно вскричал он, глядя на нэйхов, - сейчас с помощью своих амулетов и заклинаний я договорюсь с Духами-Хранителями этого места, и тогда все, кто только что смеялся, будут горько плакать. Было похоже, что он сам поверил в то что говорил, так как выпрямившись и резко повернувшись к Али-Мории вдруг прокричал: - Я, Великий Магал, повелитель стихий Земли и Воздуха, один из четырёх верховных правителей великого ордена магов и волшебников Гейтера, обращаюсь к тебе Главный Дух-хранитель этого места. Смотри сюда, - и он вытянул из кармана своего плаща руку, держа в ней золотой круг с изображенными в определённой последовательности символами солнца, земли, воды, ветра и дерева, сделанный весьма искусно и по виду очень древний, камень же в его центре был чёрен и имел выпуклую, многогранную, матовую поверхность, - ты должен знать что это, и должен повиноваться тому, кто владеет этим могучим талисманом. - Вещь, которую ты так кощунственно пытаешься использовать для подчинения себе нашей воли, предназначена для совершенно иных действий. Похищенная когда-то и использовавшаяся в целях противоположных своему назначению, она практически утратила те чудесные свойства, которые были заложены в неё создателем. Тем не менее, если ты попытаешься применить её против нас тем способом, которому тебя научил человек, давший её тебе, энергий, что она сохранила в себе, будет достаточно для того, чтобы ты убил и себя и своего помощника мгновенно. - Ага, - воодушевляясь, вскричал Магал, - испугавшись ты пытаешься одурачить меня, понося нашего великого повелителя Гейтера и рассказывая сказки об истинном предназначении этого амулета. Трепещите, - продолжил он, поворачиваясь то к нэйхам, то к нам, то к Великим Учителям, - сейчас моя сила и сила всего нашего ордена сделает всех вас нашими рабами, и тогда вы увидите силу нашего гнева. Глаза несчастного горели каким-то бешеным огнём, было видно, что он держится из последних сил, которые пытается черпать из страха тех, кто был рядом, но единственным источником этой энергии оказался его помощник, который трясся всем телом, понимая, что действия его хозяина грозят гибелью и ему самому. - В последний раз Великое Милосердие Вечной Жизни даёт тебе и твоему прислужнику шанс остаться в живых, начать новую жизнь и своим трудом изменить себя, чтобы познать истинный смысл жизни человека. Опусти вещь, которую ты держишь в руке на землю и отойди вместе со своим помощником на пять шагов назад. Оба укротите свой гнев и страх, и примите осознанное решение изменить своё отношение к жизни, к людям и к себе самим. Если же вы будете упорствовать, то первое же твоё действие, направленное на то, чтобы употребить во зло осквернённый вашим кланом символ Творческого Взаимодействия Стихий приведёт к мгновенному разрушения ваших физических проводников, и смерть ваша низвергнет вас в вековой круговорот служения Злу, из которого вам уже не выбраться до скончания текущего цикла развития Вселенной. Голос Али-Мории звучал твёрдо и властно, но ни единого намёка на осуждение несчастных, которые должны были совершить важнейший для целого ряда воплощений выбор, не было слышно в нём, а только лишь умиротворяющая Любовь окутывала две фигуры, сгибающиеся под гнётом собственных разрушительных эманаций. - О, Великий, - раздался вдруг голос человека в сером, - меня зовут Жак Куартен, я француз и ещё в юности отправился на Восток искать знания. Я сам согласился служить этому человеку, но только через время понял, что представляет из себя эта служба. Признаю, что много плохого совершил я, побуждаемый и страхом, и злостью, и алчностью, но алчность моя касалась только знаний и если я могу ещё рассчитывать на прощение, я прошу его, прошу спасти и освободить меня от власти злых, которым я служил последнее время по принуждению и из страха быть убитым. Я готов принять тот путь, что предложил ты. С этими словами человек в сером бросился вперёд из-за спины своего хозяина и, упав на колени, в мольбе, протянул руки к Али-Мории. В тот же миг Магал направил на него золотой диск, который до сих пор держал в руке и начал произносить какие-то заклинания на непонятном языке, имевшие своей целью призвать на помощь те силы Зла, которым он сознательно служил всю свою жизнь. В эту же секунду из палочки, мгновенно появившейся в руках сэра Уоми, по направлению к человеку в сером метнулся луч света, образовавший над ним подобие светящегося купола, а из золотого диска вырвалась молния, которая, коснувшись светящегося купола, превратилась в очень интенсивно светящийся шар, отскочивший назад и попавший прямо в чёрный камень, расположенный в центре диска. Раздался очень громкий хлопок, после которого зазвучал мощнейший раскат грома и всё пространство, где находился Магал, покрылось тёмно-серым дымом. Дым растворился также быстро, как и появился, и на месте где стоял колдун, осталась лишь кучка пепла, рядом с которой лежал золотой диск, совершенно не повреждённый. Всё случившееся произвело на нэйхов колоссальное впечатление. Все они упали на колени и начали молить Духов-Хранителей этого места пощадить их, обещая выполнить всё, что им будет указано. Человек в сером, стоя на коленях, оглядывался вокруг, явно не понимая, что же всё-таки произошло. - Сойди с мехари, Лёвушка, - зазвучал у меня в голове чудесный, ласковый голос сэра Уоми, - достань из кармана мой платок и заверни в него чудесную вещь, которая требует специальной обработки после стольких лет использования не по назначению. Возьми её с собой, при встрече отдашь мне. Храни её бережно, памятуя, что свойства иной вещи могут быть очень ценны, если знать, как пользоваться ею во благо многих. Легко соскочив на землю, я направился к лежащему на земле диску. Ничему не удивляясь, я засунул руку в карман, где обнаружил белоснежный батистовый платок с вышитыми инициалами сэра Уоми. Бережно завернув золотой диск в него, я положил эту реликвию в закрывающийся потайной карман и стал ждать дальнейших распоряжений, так как каким-то образом понял, что мне предстоит ещё одно действие, необходимое для разрешения сложившейся ситуации. Я оказался прав. Один из верблюдов нашего каравана опустился на колени, и на землю ступила укутанная в защитные одежды фигура. Я понял, что это женщина и какое-то теплое ощущение того, что это человек друг, причём друг давний и преданный появилось у меня в тот же миг, как только я взглянул на неё. Подойдя к нам, женщина откинула закрывающий лицо капюшон, и я узнал Ингретту, лишний раз убедившись в своих новых возможностях правильно чувствовать людей на расстоянии. - Подойди к несчастному и подними его на ноги, - услышал я дорогой мне голос Венецианца, - помоги Ингретте тщательно протереть его голову, лицо и руки. По сосредоточенному лицу Ингретты я понял, что она внимательно слушала наставления И. инструктировавшего её о тех действиях, что ей предстояло совершить. В два шага оказавшись возле несчастного француза, который практически лежал на каменной площадке в нескольких шагах от кучки пепла, оставшейся от его хозяина, я поднял его на ноги, которые едва держали его. Весь трясясь, он пытался читать какие-то молитвы, бубня их себе под нос. До основания потрясенный всем произошедшим, он всё никак не мог прийти в себя и, несмотря на всю мою Голиафову силу, поддерживать его в вертикальном положении было достаточно тяжело. Как только мне удалось твердо поставить его на ноги и сбросить с его головы покрывавший её капюшон, Ингретта тут же начала протирать его голову и лицо таким же, как был у меня в кармане, белым батистовым платком сэра Уоми, периодически смачивая его из флакона какой-то приятно пахнущей жидкостью. После первых же её движений, я почувствовал, что поддерживать этого человека мне стало намного легче, и он сам прекратил одурело вращать глазами во все стороны, твёрже стал на ноги и протянул Ингретте руки, которые она также тщательно вытерла платком. И снова я услышал голос Венецианца: - Теперь стань справа от Жака и возьми его левую руку в свою правую, а свою левую руку вложи в правую руку Ингретты. Вы имеете возможность развязать давнюю карму, которую увидите сейчас. Но только истинное, полное и безоговорочное прощение может стать преобразователем, трансформирующим заскорузлые блоки прошлого в энергии, созидающие новую, светлую реальность для тех, кто находит в себе силы понять, простить и принять всё то, что было с ним в его вековых путях развития. По-видимому, И. вел Ингретту так же, как меня Венецианец, потому что, не сговариваясь, и даже не обменявшись между собой ни одной мыслью, мы взялись за руки, и как это бывало ранее, мгновенно перенеслись в иное время и пространство. В одно мгновение передо мной пронеслись картины прошлого, в котором мы все, и я и Ингретта, и Жак, встречались в тех или иных ипостасях. Тяжёлую карму наших взаимоотношений в веках увидел я. Вот я, брошенный в глубокий каменный колодец, во тьме и сырости, весь изувеченный, истекающий кровью, а вверху, там где свет и жизнь, злорадное лицо Жака, бывшего тогда предводителем нашего народа, требующего от меня в обмен на спасение предать друзей. И другая картина, где я безжалостно отсекаю голову несчастной старухе, молящей меня за своего сына, уводимого в рабство, и я понимаю, что эта старуха – Жак. А вот истерзанная толпой женщина, закрывающая своим телом малолетнего ребёнка и движимый низменной страстью жрец, убивающий чужими руками несчастную, отказавшую ему, и я понимаю, что это карма Ингретты и Жака. И следом, утопающий в болоте человек, в последней надежде молящий своего спутника о помощи, а тот, злорадно улыбаясь, прижимает к себе мешок с драгоценными камнями и золотом, предвкушая, что всё достанется ему одному, так как вечно угнетавший его сотоварищ теперь беспомощен во власти смертоносной трясины. И это уже поменявшиеся местами Жак и Ингретта. Картины сменяли одна другую и я видел, как отдав свою жизнь, Жак спас меня из морской пучины и как Ингретта воспитала найдёныша Жака, отдав ему всю любовь своего сердца. И многие другие картины, где мы, как актёры в театре играли злодеев и героев, жертв и хозяев. Всё открывшееся нам, лишний раз было подтверждением тому, что лишь по меркам земли эти роли определяются как плохие или хорошие. Но всегда они имеют смысл и то, что кажется сейчас ужасным преступлением одного, есть на самом деле его же великая жертва для создания условий прохождения испытаний, необходимых для дальнейшего роста и развития другого. Человек, лишённый знаний о жизни двух миров, о Жизни Вечной, делает выбор, движимый обстоятельствами текущего момента и совершает преступление против законов человечества. А на самом деле, даже не осознавая этого, он движется в череде событий определённых Великой Вечной Жизнью по причинам, следствием которых являются его поступки, и они имеют свой смысл. Но самым главным во всём этом, является то, что, несмотря на всю стройность системы Жизни Вечной, именно человек, своим свободным выбором определяет каждое следующее мгновение в огромной массе существующих вариантов дальнейшего развития событий. Ибо в этом и есть замысел воплощения, именно так только и можно определить насколько способен Дух, глубоко погруженный в Материю со всеми её привязанностями и ограничениями, расчистить дорогу Божественному Свету, что горит в каждом человеке, не зависимо от того, кто он и где он. Именно так, из воплощения в воплощение принимает на себя человек труд очищения своего проводника до состояния, когда он становиться способным генерировать вокруг себя эманации и энергии, ведущие к развитию не только малой части окружающего его мира, но и вносить свою, пусть небольшую, но всегда очень важную лепту в вековое развитие Земли, Вселенной и Мироздания в целом. Ещё раз переосмыслив всё то, о чём говорил мне Владыка Глава, давая наставления о взаимодействии с тёмными силами и их представителями, я понял каким трудным для Жака будет путь его освобождения. И преклонившись перед его нелёгкими трудами в будущем, посылая ему всю силу Радости и Любви, на какие я был способен, моля о помощи Великую Мать и других своих Великих покровителей, я произнёс: - Я прошу у тебя прощения за всё то, что вольно или невольно было совершено мною в веках тебе во вред, со своей стороны с радостью и от всего сердца я прощаю тебя и благодарю за все те уроки жизни, что прошёл с твоей помощью. Будь благословен в своём пути очищения и развития, и если когда-либо помощь моя будет нужна тебе и уместна, всею радостью и любовью своею готов нести её тебе.
star: Так получилось, что, не сговариваясь, слова эти мы произнесли с Ингреттой одновременно. Взглянув на Жака, мы оба поняли, что и он, так же как и мы, видел всё и в его сознании произошёл мгновенный переворот. Глядя каждому из нас в глаза, нетвёрдым голосом он произнёс ту же фразу. И как только последнее слово слетело с его уст, вокруг нас троих образовалась гигантская воронка, которая своей вершиной уходила куда-то вверх. В этой воронке образовался шар золотисто-белого цвета, который взорвавшись, окатил нас золотым дождём, а лучи от этого взрыва полетели в окружающее пространство точно брызги. От выделившейся колоссальной энергии по всему моему телу прошла дрожь, и только благодаря помощи Венецианца, которую я ощутил немедленно, мне удалось устоять на ногах. Ингретта качнулась и крепко сжала мою руку, по-видимому, она получила поддержку от И., так как довольно быстро обрела равновесие. Что же касается Жака, то он упал на колени и не мог подняться, несмотря на то, что мы с Ингреттой всячески старались помочь ему. Очевидно, могучая воля Али-Мории влила силы в члены Жака, потому как, хоть и покачиваясь из стороны в сторону, но он всё-таки вскорости принял вертикальное положение. - Только что вы все были свидетелями того, что Милосердие не знает ограничений в своих возможностях предоставить человеку шанс стать на тропу Света, если только он сам делает такой выбор, - прозвучал его мощный и в то же время очень ласковый голос. Стремясь к знаниям, - продолжил Али-Мория, обращаясь к Жаку, - ты отбросил всё то, что было открыто тебе старцем-пустынником, считая его малограмотным невеждой, пытающимся сбить тебя с пути истинного. Ты игнорировал послание, что было дано тебе ещё раз. Вспомни, как страстно говорил тебе молодой студент о том, что путь к знаниям истинным лежит исключительно через развитие Духа человека и связь его с божественным началом. Его ты посчитал мало знающим ребёнком. За кем пошёл ты? Ты пошёл за теми, кто обещал тебе открыть сокровенные знания, якобы только потому, что ты сам по себе являешься великим естествоиспытателем, и ты сам представляешь из себя большой интерес для тех, кто подобно тебе, силой своей воли подчиняет себе природу. Куда привели тебя эти люди ты увидел очень скоро, но страх и только страх держал тебя, заставляя служить их тёмным делам. Силой милосердных, принимающих каждого человека как путь Бога, тебе было открыто видение твоего пути в веках и связи твоей с людьми, что стоят рядом с тобой. Сила их любви и чистота их помыслов, взорвавшая все путы, переплетавшие ваши кармы, искренним и полным прощением, освободила тебе путь к новой, освобождённой от груза злобы и ненависти прошлых воплощений, жизни. Тебе предстоит непростой этап освобождения от связи с тёмными, которую ты создал добровольно, и только от тебя самого зависит, насколько длительным будет этот период. Самостоятельно увидев с позиции Вечности ложность человеческих оценок добра и зла, иди, принимая каждого встречного в его обстоятельствах не суждением, но знанием, что путь его нужен ему самому именно таким, каким он есть в эту минуту и все его испытания призваны помочь ему же очиститься от налета самости, и открыть, пусть даже самую маленькую, щёлочку в покровах собственного духа, позволяющую ему пролить хотя бы тонкий лучик своего внутреннего, божественного Света вовне. Ибо Бог в каждом и каждый есть часть его. Всю глубину этой философии тебе не понять сейчас, и не в этом твоя задача. Учись жить, действуя для других, и ты найдёшь себя и познаешь себя. К тому моменту, когда Али-Мория закончил говорить, Жак уже достаточно твёрдо стоял на ногах, но сознание его было бурным океаном. Будучи действительно талантливым естествоиспытателем, он старался, несмотря на всю необычность обстановки и физическую, для него, тяжесть текущего момента, всё-таки хоть как-то упорядочить у себя в голове те грандиозные события, что происходили вокруг с такой невероятной скоростью. - Оставь попытки сейчас разобраться во всём происходящем, - опять заговорил Али-Мория, снова обращаясь к Жаку, - для тебя это намного менее значимо, чем твоё добровольное согласие идти тем путём, что указываем тебе мы. Если ты готов ещё раз подтвердить сказанное тобой ранее, сестра Ингретта доставит тебя в то место, где никто из твоих прошлых хозяев не сможет тебя найти, и где ты сможешь начать свой труд очищения. Принимай решение сейчас же, пока сила Доброты и Любви нашего высокого друга сэра Ут-Уоми держит открытой для тебя эту возможность. Помни, что всё происходит в нужный момент и упущенное мгновение может привести к длительному ожиданию вновь проявляющейся возможности действовать. Помощь, подаваемая Жаку Али-Морией и сэром Уоми, оказывала своё действие. Его лицо было уже не таким бледным, появилась твёрдость в ногах и стройность мысли. - Я не знаю кто вы, но понимаю, что всё то, что выдавалось мне моими прежними наставниками за великие знания, в свете ваших действий выглядит не более чем детские забавы. В то положение, в котором я оказался, меня привела лишь страсть к знаниям в той отрасли науки, что выбрал я для себя как единственную цель своего существования. Теперь только вижу, как смехотворно мало знаю и как огромно то, что я стремлюсь познать. И если существует путь, следуя которым я смогу искупить всё то зло, что уже сделано мною, а затем обрести возможность созидательной деятельности, то я выбираю его. Смиренно принимаю всё, что укажете вы, - закончил Жак, низко склонив голову. Глядя на него, я почувствовал, что в этот момент он освободился от страха, будучи потрясенным грандиозностью замысла Жизни Вечной, открывшегося ему лишь в малой своей части и осознав тщету своих прошлых исканий. - Усади Жака на мехари, - услышал я приказание Венецианца. В тот же момент рядом с нами оказались Зейхед, удерживающий животное именно так, чтобы максимально облегчить мою задачу, и Ясса очень быстро и ловко одевавший Жака в костюм для дальнего путешествия. Повинуясь приказанию Али-младшего, шесть воинов из отряда охраны выдвинулись вперёд. Подведя верблюда Ингретты и расположившись в походном порядке, они окружили её и Жака так, как им было указано. В следующий момент я легко усадил на мехари Ингретту, а затем и Жака, чем вызвал большое удивление последнего, а затем отправился к своему верблюду, чтобы занять своё место в караване. Всё происходившее с нами было скрыто от глаз нэйхов, продолжавших стоять на коленях, в ужасе от бушующей вокруг стихии. Окинув своим новым взглядом всё вокруг, я увидел, что только на той каменной площадке, где находилась скала и все мы, было спокойно. Вокруг же кружились гигантские столбы песка, вся пустыня превратилась в бушующий смертоносный океан, в котором не было места ничему живому. В этот момент все наши Великие друзья запели гимн, который был подхвачен Владыками Мощи, появившимися вокруг площадки. Языка, на котором они пели, я не знал, но как это происходило со мной всё чаще и чаще, смысл того, о чём в нём говорилось, мне был совершенно понятен и без слов. Это было обращение к Великому труженику Света Санаткумаре и всем труженикам башни стихий с призывом к со-творчеству в деле восстановления гармонии стихий Земли и Воздуха, нарушенных малограмотными действиями Магала. Продолжая не только наблюдать за действиями своих Великих наставников, но и в меру своих малых сил стараясь вливать в окружающее пространство энергии Любви, Радости и Мира, бурлившие во мне, я заметил, как намного упорядоченнее стали действия духов, трудящихся на различных этажах Башни Стихий. Как начали восстанавливаться перепутанные нити их взаимосвязей, как начали выравниваться цвета на различных уровнях Башни и как стал восстанавливаться строй тружеников Башни, движение которых было нарушено обрядом, столь неумело проведенным Магалом. По-видимому, Ингретта получила указание от И., так как их отряд направился к краю площадки, и я почувствовал, как напрягся Жак, ожидая контакта с ураганным ветром и секущим, как злые плётки, песком. А затем, я ощутил его благоговение перед огромным знанием, как он считал Ингретты, когда в бушующих столбах песка, разбивающихся друг о друга с ужасающим грохотом, образовался проход, больше напоминающий узкое ущелье среди гигантских гор, в которое она первой и вступила. Ему этого видеть не было дано, но и я и Ингретта видели И. ведущим их, как когда-то, он вводил караван в Общину матери Анны во время не менее ужасной бури. Когда стихия сомкнулась за покинувшим нас отрядом, Али-Мория обратился к нэйхам. - Всё что вы видели здесь и видите сейчас, вызывает у вас страх и недоумение. Вы видели смерть Магала и считаете, что это наш огонь испепелил его. На самом деле, его изнутри сжёг пожар его ненависти к человеку, а следовательно, и к Богу, которого несёт в себе каждый человек. Вы думаете, что это мы вызвали бурю, чтобы уничтожить тех, кто потревожил нас, но эта буря как и те бури, что разорили ваши кочевья, всего лишь реакция Живой природы, которую человек отравляет ядом своих эманаций обид, эгоизма и злобы. Когда их концентрация становится губительна для Жизни, природа очищается от них, сметая с лица Земли и источник этих ядов – человека. Того человека, который отказывается слышать её предупреждения, извергая в пространство всю грязь и муть, которыми он покрыл свой Дух, того человека который самовлюблённо считает себя её покорителем и повелителем, не имея, при этом, и малейшего представления о тех законах и закономерностях, которые движут всю жизнь во Вселенной. Оставьте страх за свою жизнь, сегодня она будет сохранена вам Великой Любовью того, кто несёт помощь каждому живущему на Земле, даже если он отказывается видеть её. Возвращайтесь в свои племена и передайте своим шаманам и старейшинам всё, что видели и слышали здесь . Помните, что все невзгоды, выпадающие на долю ваших племён в последнее время, есть лишь результат вашей же жестокости и вашего же стремления жить по-старому. Отбросьте страх перед будущим, и Жизнь укажет вам путь к благополучию и процветанию. Далеко не все нэйхи вообще понимали то, о чём говорил Али-Мория. Но в сознании их предводителя и ещё нескольких воинов произошёл мгновенный переворот, открывший им новое понимание их жизни. Неоднократно, сопровождая И. в его встречах с людьми, я видел такие же мгновенные переходы сознаний на новые уровни мировосприятия. Но до сих пор я наблюдал это у людей искавших понимания своего места в потоке жизни. Здесь же я увидел, как великая Любовь могучего титана Духа Али-Мории, дала силу людям далёким от изысканий философских и духовных, прозреть в понимании себя как творца своей жизни. Зёрна, брошенные им, упали на благодатную почву, подтверждая лишний раз формулу «Готов человек, готов ему и учитель». И не важно, кто есть ученик, и кто есть учитель, а важно то, что всё происходящее уместно, и человек, в своих обстоятельствах, всегда имеет всё необходимое, для того чтобы воспользоваться предоставившимися возможностями. Но только он сам решает делать это или нет. Али-Мория продолжал говорить с нэйхами, а наш караван, ведомый Венецианцем впереди и сопровождаемый сэром Уоми сзади, двинулся в пустыню по такому же коридору, какой был создан И. отряду Ингретты. Вернувшись на своё место, я сразу же начал вливать в защитную сеть всего каравана и особенно порученных мне девушки с дочерью и Алдаз с Наиром всю силу своей Радости и Мира, чтобы уменьшить их напряжение и тревогу. Благодаря помощи Венецианца мне удалось очень скоро восстановить покой в двух паланкинах, где находились мои подопечные. Да и весь караван, благодаря совместному труду Зейхеда, Али Махмеда, мистера Паркаттера, Яссы, Такимуры, и при помощи наших Великих покровителей, шёл стройно и спокойно. Несмотря на бушующую стихию, все животные слушались своих погонщиков и наездников так, как будто вокруг вообще ничего не происходило. Через несколько часов пути буря начала ослабевать, и мы вышли из её зоны. Было очень интересно наблюдать, как восстанавливается порядок взаимодействия тружеников стихии Земли, как приобретают стройность перепутанные потоки быстро мчащихся с этажа на этаж духов, как возмущение пространства стихает и, что меня немало удивило, как очистились потоки от духов с замутнёнными покровами, точнее очистились сами их покровы от тех мутных эманаций, которыми они покрылись в результате бездумных действий Магала. Наблюдая за всем этим, я понял, что сейчас наочно увидел подтверждение слов Али-Мории, обращённых к нэйхам, о том, как влияют эманации людей, на живое пространство их окружающее и почему случаются природные бедствия. Они происходят именно там, где концентрация астрального и ментального мусора людей настолько велика, что светлым труженикам стихий уже просто невозможно эффективно действовать в этой мгле. И тогда проливается очищающая энергия Жизни. Её потоками смывается вся эта грязь, занесённая в тонкий мир Духа. Но энергия эта столь могуча, что вовне её очищающая сила проявляется в виде ураганов и пожаров, засух и потопов. Но зато потом, жизнь в этих местах расцветает с новой силой потому, что её уже не сдерживают плотные покровы, сотканные из низменных людских страстей. Я ещё раз вспомнил слова Владыки Главы, которыми он напутствовал меня на прощанье – «Помни, всё Человек, всё для него, ибо он и только он способен творить то, без чего немыслима Жизнь вообще – творить Любовь. И какой бы малой ни была его лепта в этом вечном производстве животворящих энергий, ценна она хотя бы тем, что выбросил он её в мир совсем безкорыстно, отыскав в себе». Ещё какое-то время караван шёл в сопровождении Венецианца и сэра Уоми. Наконец, когда ветер практически стих и волны песка перестали перекатываться через барханы, образы наших дорогих защитников враз исчезли, а я услышал дорогой голос своего Великого друга: - Бдительно охраняй порученных тебе, и помогай своим друзьям сохранять защитную сеть над караваном. Будь внимателен к каждой своей встрече и помни, что всё новые и новые возможности будут раскрываться в тебе и темп этих процессов может быть очень высок. Новые способности поначалу могут быть даже тяжелы тебе, но помни всегда – каждому даётся ровно столько, сколько он может вынести. В минуты напряжения всех сил организма, когда будешь чувствовать, что наступает предел твоим возможностям, зови меня и помощь моя придёт незамедлительно, если руку свою будешь крепко держать в моей руке. Поблагодарив своего наставника и послав благословение всем его делам, я обратил более пристальное внимание на порученных мне путешественников. Как всегда, подсказка, данная мне Венецианцем, была очень своевременна. Если в паланкине Алдаз и Наира милая девушка своими заботой, лаской и чудесным пением усыпила своего подопечного, который, посапывая, спал, свернувшись калачиком у неё под боком, то молодая мать была напрочь разбита страхом, который она испытала от встречи с Магалом и нэйхами. Не понимая всей речи нэйхов до конца, но уловив, что они разыскивают мать с ребёнком, Саийян подумала, что ищут именно её с дочерью. Вспомнив все свои страдания недалёкого прошлого, она пришла в ужас от мысли, что всё это может повториться. Ребёнок, тонко почувствовав эманации матери, тоже пришёл в состояние повышенной нервной возбудимости, что было плохо для её только-только восстановившегося здоровья. Послав им обеим потоки Любви и Радости, я направил своего мехари к их «паланкину». Только я сконцентрировал своё внимание на ней, как сразу же увидел улыбающегося Франциска, купающего в своей Любви и мать, и дочь, и рассказывающего им о том, куда они отправляются, и что все невзгоды теперь позади. Я знал родное наречие девушки, и как только оказался на расстоянии, позволявшем вести беседу, сказал: - Милое дитя, ты же знаешь, что едешь под защитой не только принца Найджи и его охраны, но и под защитой намного более сильной, защитой которую никто и ничто не может разрушить, кроме как ты сама своими страхами и волнениями. Ибо никому не под силу победить Любовь и Радость, которыми тебя напутствовал брат Франциск, отправляя в это путешествие. Вспомни, как хорошо и спокойно было тебе рядом с ним. Не думай, что расстояние ослабляет его помощь. Прямо сейчас представь себе его образ, и ты почувствуешь себя так, как будто он рядом. И самое главное, что тебе следует помнить – здоровье твоей дочери во многом зависит от твоего самообладания и стойкости. А от того, в каком состоянии она приедет в Дальнюю Общину зависит то, как вы войдёте в свою новую жизнь. Будет ли это начало проявлено радостным и активным трудом, влившимся в жизнь Общины наравне с другими её жителями, или же скорбным периодом болезни девочки с длительным этапом выздоровления. Ведь она чувствует твоё состояние и ведёт себя сообразно. Если боишься ты, то и она испытывает страх и уныние, если же ты в стойкой уверенности в своих силах и в том, что сказал тебе Франциск, готовишь себя к новой, свободной жизни, и она будет весёлой и радостной. Когда я был таким же, как и ты, юным и безпомощным, от одного умудрённого жизненным опытом человека я услышал слова, которые много раз впоследствии помогали мне начинать новое дело и успешно доводить его до конца. Смысл того, что он сказал таков: «Любое дело, даже самое трудное, начатое в радости, всегда достигает успеха, в то же время самое успешное начинание в исполнении унылых, обречено на провал». Мужайся, период мук и страданий позади. Сейчас ты едешь туда, где сможешь научиться жить радостно. Но, то, что может быть, не значит, что так и будет. Это происходит, если сам человек привносит свой труд в дело достижения этой радостности. Сейчас возьми тот платок, что дал тебе брат Франциск и протри им лицо, головку и руки своей дочери, а потом и свои лицо и руки. Ответ на моё обращение последовал не сразу. Саийян сделала всё, как я сказал ей. Когда же она заговорила со мной, звонкий голосок её был спокойным и даже весёлым. - Как-то странно всё теперь происходит, только что я боялась за свою дочь и за себя, как вдруг начал ты говорить, брат, извини не знаю как тебя звать, так мне и стало легко и спокойно, а как протёрла свою девочку и себя платком брата Франциска, так и вообще захотелось нам веселиться и смеяться. Только то и удерживает нас от громкого смеха, что нельзя шумно вести себя, когда караван в ходу. И хоть не виден ты мне вовсе, но только кажется мне, что ты такой же, как брат Франциск, сильный и добрый, и помощь от тебя всегда придет когда нужно. - Ну, до брата Франциска мне ещё ой как далеко, - весело ответил я, - но в том, что помощь в меру своих скромных сил я готов подать вам, когда в том будет потребность, в этом ты права полностью. Сейчас, обними свою девочку, спой ей тихонько песенку, пусть она заснёт и сбросит с себя тот груз что набрала, пребывая вместе с тобой в страхе, а как станет караван на ночлег, мы с вами обеими познакомимся поближе. Остаток пути в этот день прошёл спокойно, как и многие последующие дни нашего путешествия по пустыне. Караван, ведомый Зейхедом, каждый вечер находил пристанище в новом оазисе, где всегда была вода, а тень деревьев давала прохладу утомлённым путникам и животным. В первый же вечер, после бурных событий возле скалы, я познакомил Саийян и Нарию с Алдаз, Наиром и Асталом. Это знакомство оказало огромное позитивное влияние на молодую мать, которая, наблюдая за Алдаз, всё больше и больше начинала понимать на простом примере её действий, что такое любовь к ближнему. С каждым днём она всё меньше и меньше беспокоилась за дочь и свою будущую жизнь. Рассказы Алдаз о брате Франциске, о жизни Общины, где она провела достаточно много времени, чтобы понять основные принципы взаимоотношений людей, освобождающихся от предрассудков личностного восприятия окружающего мира, наполняли девушку уверенностью в собственных силах. А то, что Алдаз была почти что её сверстницей, помогло Саийян легко раскрыться перед ней и очень быстро сделало девушек подругами. Дети же, с первого момента знакомства, увидели друг в друге родственные души, и при каждом удобном случае проводили время в весёлых играх, или заговорщически обсуждая что-то между собой. Мы же с Али, Зейхедом, мистером Паркаттером, Яссой и Такимурой имели возможность проводить вечера в увлекательных беседах. То Зейхед рассказывал нам о пустыне, её обитателях и тех приспособлениях, которые позволяют человеку знающему, всегда найти воду и пищу в, казалось бы, безжизненных песках. То мистер Паркаттер делился знаниями о самых отдалённых уголках мира и экзотических странах. Следуя совету И., я начал записывать свои наблюдения за событиями и людьми, и обучать европейским языкам Алдаз, Наира и Астала. Много интересного я узнал от Али о его пути становления и поделился с ним своими маленькими открытиями. Те же особенности некоторых видов массажа и гимнастических упражнений, которым нас обучали Ясса и Такимура, я думаю, пригодились впоследствии не только мне. Так что, наша жизни во время путешествия всегда была наполнено активным действием и приятным общением. В один из вечеров, когда караван, как обычно, вошёл в оазис, где должен был быть разбит лагерь для ночёвки, мы увидели людей, устроившихся на ночлег. Когда мы приблизились настолько, что можно было разговаривать, не повышая голоса, нам навстречу направилось несколько человек в одеждах путешествующих бедуинов. - Приветствую вас, путники, меня зовут Арихан, я поставлен добрым настоятелем нашей Общины во главу отряда, который должен встретить друзей, направляющихся к нам - заговорил старший отряда, выступив впереди остальных и обращаясь к нам, - есть ли среди вас человек по имени Зейхед? - Слушаю тебя, уважаемый, - ответил Зейхед, который также выдвинулся чуть вперед на своём мехари. - Передаю тебе привет от старца Раданды, который послал нас навстречу вам, чтобы проводить в его Общину тех, кому это определено Великими Учителями. Мы прибыли сюда чуть раньше вас и постарались подготовить место для отдыха и вашему каравану. Если мы можем быть чем-либо полезны, с радостью готовы оказать любую посильную помощь, - с этими словами он отдал всем нам глубокий поклон, который был полон уважения, грации и чувства собственного достоинства, характерных, как я часто замечал в последнее время, для людей свободных от суждения о ближнем, и принимающих встречных такими, каковы они есть. Пока он говорил, я как уже неоднократно бывало раньше, увидел его историю жизни. Будучи выходцем из богатой и знатной восточной семьи, молодой человек по семейной традиции должен был обязательно выбрать карьеру политического деятеля. Осуждая многие несправедливости существовавшего в его стране строя, он оказался втянутым в деятельность организации, которая, прикрываясь возбуждавшими сознание молодежи лозунгами о социальной справедливости, на самом деле готовилась к захвату власти силой. Осознав на определённом этапе, что целью его соратников является исключительно власть, он открыто заявил о своём несогласии участвовать в заговоре и желании выйти из их рядов. Боясь, что он выдаст их планы, главари организации устроили на него покушение, но убить не смогли. Спасаясь, он раненым бежал из города и спрятался в отдалённом селении. Там в тяжёлом состоянии он оказался на грани смерти. Люди, приютившие его, своими стараниями и заботой вернули юношу к жизни. Придя в себя и оправившись от ран через несколько месяцев, он узнал о неудавшемся перевороте, и о том, что главари организации переложили на него ответственность за все содеянное ими, и о том, что семья отреклась от него. С того момента началась его скитальческая жизнь. Стремясь найти место на Земле, где бы правила справедливость, он примыкал к различным освободительным движениям в разных странах. Будучи человеком одаренным остротой ума и имеющим великолепное образование, он всегда быстро занимал достойное положение среди революционеров, благодаря развитому стратегическому мышлению и в равной мере умению выбирать наиболее рациональные тактические шаги. Однако, каждый раз, когда события достигали апофеоза, он сталкивался с тем, что руководители высшего уровня, по каким-то, ему непонятным причинам, вдруг забывали о тех идеях и лозунгах, которыми увлекали за собой людей. Чем ближе была победа в борьбе, тем больше они становились похожими на тех, с кем боролись. В очередной раз столкнувшись с этим явлением, Арихан, будучи уже зрелым мужчиной, решил уйти из мира, в котором бушуют столь низменные страсти и справедливость невозможна, как он считал, в принципе. Однажды ночью, покинув лагерь повстанцев, он отправился в горы, чтобы окончательно обдумать своё решение. Пребывая в своих мыслях, он отпустил повод, и лошадь сама пошла по горным тропкам, выбирая ей одной ведомый путь. Когда она остановилась, и всадник очнулся от своих дум, то увидел, что стоит перед входом в пещеру, в глубине которой горит костёр. Спешившись, он направился вовнутрь. Там его встретил старец, пригласивший разделить с ним скромный ужин. Как-то сама собой завязалась беседа, и в словах старца он услышал ответы на многие свои вопросы. - Как можно злом победить зло? – говорил старец, - ты пытался когда-нибудь огнём загасить огонь так, чтобы всё вокруг осталось целым. Можно потушить пожар в поле, если всупротив одному огню зажечь другой, но он всё равно потухнет только тогда, когда гореть уже будет нечему, когда всё будет выжжено. А про справедливость и определение добра и зла, старец вообще привёл ему простой, но очень глубоко проникший в его сознание, пример. - Вот скажи, если я порежу тебя ножом, это будет добро или зло? - Конечно, зло, - ответил Арихан. - А если я порежу тебя ножом чтобы высосать яд укусившей тебя змеи? - Ну, тогда, конечно же, добро, - начиная понимать, проговорил он. - Вот так и в жизни, если человек не знает причин действий другого человека, он может оценить их как зло, и когда человек не знает причин происходящих с ним событий, он может оценивать их как зло. Когда же человек начинает понимать, что то, что он считал злом, на самом деле есть тот единственно возможный для него путь познать себя, чтобы измениться к лучшему, он обретает способность видеть добро во всём, что происходит с ним. И видя добро в том, что вокруг него, он начинает раскрывать добро внутри себя. Ведь всё что происходит с человеком в окружающем его самого мире, всегда есть в большей или меньшей степени отражением его же собственного внутреннего мира.
star: С разрешения старца Арихан остался с ним, и прошли они вместе по горам и по долам многие дни и месяцы. Однажды ночью на них напали разбойники. Будучи умелым воином, Арихан быстро справился с нападавшими, но потом отпустил их, дав им добровольно то, что те хотели отнять силой. Вероятнее всего, разбойники совсем не поняли, почему он так поступил, и убежали, ничего так и не взяв. Но сам он понял, что последние искры гнева и враждебности, остававшиеся в нём, помогли ему увидеть эти грабители. На следующий же после этого день, старец привёл Арихана к Али-Мории. Вот тут-то он и нашёл те откровения, которые искал так долго. Ещё раз мне открылась жизнь человека, и снова понял я, что путь к Учителю у каждого свой, и по большому счёту это, прежде всего, путь к себе, к тому себе, который всё знает и всё может, но только спрятан глубоко внутри человека. И обязательным условием прохождения этого пути есть способность самого человека думать и действовать для других, познавая при этом себя в каждом действии, каждый миг своей жизни. Взгляд, брошенный на меня Ариханом, дал мне понять, что он знает, что я знаю. И то тепло, которым повеяло ко мне от этого человека, было подтверждением тому, что я встретил ещё одну родственную душу. Ответив ему потоком Любви и Радости, который он однозначно уловил, я присоединился к своим товарищам, которые уже начали помогать нашим попутчикам спешиваться и разгружать верблюдов. И хотя по табели о рангах мне не положено было заниматься этим, я всё-таки включился в работу, потому что здесь и сейчас вокруг были только друзья, и подтверждением тому был перстень И., просто горевший на моём пальце ярким, тёплым огнём. Следующим утром большая часть нашего каравана покинула нас, отправившись в Общину Раданды. Таким образом наш караван теперь состоял из нашего дорогого проводника Зейхеда, нас с Али, Алдаз, Наира и Астала, мистера Паркаттера и близнецов из народа Дартана, Яссы, Такимуры, а также воинов охраны и погонщиков, которые управляли верблюдами, гружёными всяческой поклажей, необходимой нам, как повод заходить в торговые города с тем, чтобы в одном из них встретиться в караваном Никито. В таком составе мы и продолжили своё путешествие по пустыне, которое в один из дней закончилось весьма неожиданным и чудесным образом. В тот день мы, как обычно, отправились в путь после непродолжительных сборов. Монотонность движения каравана убаюкивала уже привыкших к передвижению на мехари путников. Солнце приближалось к полудню, как вдруг мы увидели на горизонте полосу зеленого цвета. Уже неоднократно мы наблюдали в пустыне миражи и теперь все те, кто имел возможность смотреть вокруг, не прикрывая глаза от пылающей белизны песков, любовались открывающимся видом. Время шло, мы двигались вперёд, а мираж не исчезал. Вспомнив о своей способности видеть расширенным зрением, я сконцентрировал внимание на этом, как я сначала думал, природном феномене и увидел лес, безкрайний тропический лес полный жизни и движения. И в этом девственном лесу, среди дикой природы, к своему немалому удивлению, я увидел город, огромный по масштабам тех селений, которые были характерны для жителей этих мест. Высокая каменная стена окружала его, полностью отделяя от джунглей. Однако, как я ни напрягался, увидеть внутреннее строение этого чудесного города мне так и не удалось. - Именно туда мы и направляемся, - услышал я в своей голове голос Зейхеда, - там тебя ждёт много интересного и поучительного, но это позже. А сейчас собери своё внимание и влей свои силы в построение защитной сети вокруг каравана. Джунгли таят в себе много неожиданностей и опасностей, как для людей, так и для верблюдов. Отследи весь наш путь от момента вхождения в лес и до самых ворот города. И если заметишь какие-либо препятствия, дай мне знать. Так же мысленно подтвердив готовность выполнить его распоряжение, я сконцентрировался на поставленной мне задаче. Это было очень увлекательное занятие. Во-первых, это задание было не совсем обычным, а мне как всегда было интересно попрактиковаться в своих новых навыках. Во-вторых, таких диких джунглей я никогда не наблюдал ранее своим новым способом видения и то, что открывалось мне, просто поражало многообразием форм, красок и взаимодействий. Миллиарды насекомых, миллионы растений, тысячи животных и птиц, все они двигались, действуя по колоссальному плану, именуемому жизнью. Они ползали и жужжали, тянулись к свету и источали причудливые запахи, были охотниками и добычей, и всё это происходило вне зависимости от того, что я за всем этим наблюдал. Тем не менее, каким-то непостижимым образом, я понимал, как все они взаимосвязаны между собой и для чего нужен каждый из них. Вдруг в какой-то момент из всей этой, казалось бы, хаотично движущейся массы очень странно выделились большая, длинная змея и тигрица с двумя тигрятами. Объяснить всё происходившее было очень сложно, и единственное что я понял, так это то, что уже однажды испытывал подобные ощущения, когда, выйдя из дома Франциска, погрузился в полнейшую тишину и обездвиженность всего, что окружало меня. Тогда И. пояснил мне, что я столкнулся с феноменом замедленного восприятия времени. Сейчас я начал догадываться, что происходящее тоже имеет какое-то отношение к особенному течению времени, но только не понимал, что же, всё-таки, происходит. И вдруг я очень отчётливо увидел две сменившие одна другую картинки. В первой из них, верблюд, замыкающий наш караван наступает на змею, которая кусает его, после чего он начинает громко кричать и пускается вскачь, толкая и возбуждая других животных. А через некоторое время падает, подкошенный действием смертельного яда. Ловкость погонщика позволяет ему в последний момент спрыгнуть со спины несчастного животного, избегая таким образом травмы. Однако другой мехари с «паланкином» на спине, порвав повод, в испуге шарахнувшись в сторону от своего обезумевшего собрата, устремляется по узенькой тропке вглубь леса. Пробегая под низко растущей веткой, он цепляется за неё, при этом конструкция на его спине срывается и падает вниз. Сила удара об ветку и высота с которой падает «паланкин» практически не оставляет шансов находящимся в нём людям избежать серьёзных травм. При этом я точно знаю, что это животное, на котором едут Алдаз с Наиром. Во второй - один из воинов охраны устремляется вперёд, несмотря на предостережения Зейхеда. В тот же момент один тигрёнок выскакивает на тропу прямо перед его верблюдом, который наступает на него. А через мгновенье из кустов нападает тигрица, защищая своего детеныша, жалобно скулящего и пытающегося увернуться от ударов, наносимых ему испуганным мехари. Выбитый из седла, раненый всадник оказывается один на один с разъярённым диким зверем. Всё увиденное мной было настолько реалистично, что я даже не сразу сообразил, что продолжаю мерно покачиваться на спине своего верблюда, а вокруг всё ещё сверкают раскалённые пески. Придя в себя, я ускорил бег своего мехари, направив его в голову каравана, чтобы рассказать обо всём Зейхеду. Увиденное настолько поразило меня, что я даже забыл о возможности передать ему эту информацию мысленно. - Что тебя так встревожило, дорогой мой друг Лёвушка, - услышал я мягкий голос Зейхеда, который почувствовав моё желание говорить с ним, и сам направился мне навстречу. - Действуя по твоему указанию, Зейхед, я только что наблюдал не совсем понятные мне события, - ответил я, поравнявшись с моим дорогим поручителем. Описав ему всё то, что за какие-то мгновения пронеслось перед моим внутренним взором, я с надеждой на разъяснения смотрел на своего друга. Устремив свой сосредоточенный и внимательный взгляд куда-то далеко в пространство и затем замыслившись на некоторое время, Зейхед, как мне показалось, искал ответы на поставленные мной вопросы. Через какое-то время, чуть встряхнув головой, он вернулся к беседе. - То, что ты увидел Лёвушка, действительно феномен взаимодействия со временем. Только что ты наблюдал не только путь, который нам следует преодолеть, но и события, вероятность которых очень высока в ближайшем будущем. То, что это открылось тебе в твоём видении, является лишь подтверждением всё большего и большего возрастания твоих психических сил. Однако дать ответы на все вопросы, что сейчас роятся в твоей голове, я не имею ни права, ни возможности. Могу только сказать, что очень признателен тебе за то, что ты предупредил меня о вероятности этих событий. Теперь, благодаря указаниям Учителя И., мы сможем безпрепятственно обойти их. Что же касается ответов на твои вопросы, то ты их получишь очень скоро и произойдёт это, вероятнее всего, когда мы окажемся в самом городе. Ласково улыбнувшись мне, Зейхед направил своего мехари поочерёдно к двум старшим погонщикам, после чего в порядке движения каравана произошли некоторые перемещения. Время неумолимо летело вперёд и вот уже перед нами колыхали своей листвой вековые деревья. Оглянувшись назад, я увидел безкрайние просторы пустыни, где, как казалось на первый взгляд, нет никакой жизни и вообще ничего кроме песка. Взгляду же устремлённому вперёд открывалось такое же безкрайнее, но буйство зелени и невероятное количество форм жизни. Переход от безмолвия пустыни к многообразию звуков леса, вдруг стал для меня примером того, насколько противоположности необходимы для того, чтобы человек мог осознать и понять всю прелесть двойственности нашего мира. Ведь как иначе определить, что хорошо, если не знать что плохо. Оказавшись после жара пустыни в прохладе, которую давали тенистые деревья, и люди и животные даже как будто начали глубже дышать, упиваясь ароматами и свежестью воздуха. Повеселели все, и объяснить это можно было как тем, что после многодневного наблюдения однообразия песчаных барханов мы оказались в непередаваемом многообразии форм и красок, так и тем, что практически все путники теперь могли позволить себе хоть немного освободиться из заточения в громоздких и сложных защитных костюмах. На первой же лужайке, достаточно большой чтобы вместить весь наш караван, Зейхед сделал привал. Все радовались возможности ехать дальше налегке, однако на смену пустынным костюмам пришли защитные сетки, которые достаточно быстро сконструировали умелые погонщики каждому путнику. Зейхед пояснил нам, что в этом лесу водится очень много насекомых, причем большинство из них ядовиты. И если смертельно опасных видов всё-таки немного, то тех, чей укус может быть весьма болезненным и вызывать впоследствии неприятные ощущения довольно долго, вокруг нас было более чем достаточно. После его короткой лекции недовольных тем, что опять приходится прятаться в костюмы, пусть и не в столь неудобные как пустынные, но, тем не менее, всё-таки ограничивающие свободу передвижения, практически не осталось. Пробыв на привале чуть больше времени, чем это потребовалось для переэкипировки всех путешественников, мы снова отправились в путь. Наблюдая за всем, происходившим вокруг меня, я в очередной раз убеждался, насколько прекрасна и удивительна жизнь. Как безконечно многообразна она в своих проявлениях и как недоступно огромен для нашего понимания замысел Первотворца, который видит и знает предназначение каждой песчинки, каждой капли воды, каждого порыва ветра, не говоря уже о предназначении каждого человека. И как сложно самому человеку осознать, что он является носителем идеи Творца. Что он не просто грузчик, в поту несущий тяжести, нагруженные на него, а со-творящая единица, которая как часть Единого имеет право и возможность созидать свои обстоятельства и самостоятельно выбирать весь груз, несомый в тот короткий отрезок времени, который мы именуем жизнью. Я понимал, что те знания, которыми я наделён сейчас, благодаря доброте моих Великих друзей и Учителей, благодаря моему собственному труду сотен воплощений, и благодаря всем тем обстоятельствам, которые я имел в своей короткой жизни этого воплощения, есть лишь мизерная часть того огромного Знания, имя которому Вечная Жизнь. Испытывая благоговение перед Величием, которое я каким-то непонятным мне образом ощущал в тот момент всем своим естеством, я вдруг понял, что каждый миг жизни обладает тем же самым величием, ибо от него зависит то, что произойдёт далее, от выбора человека зависит, как будет складываться мозаика всех последующих событий в его и других жизни. И грандиозность Мгновения перед Вечностью не меньше, нежели грандиозность Вечности перед Мгновением. Пребывая в размышлениях о столь высоких материях, я, тем не менее, чётко контролировал всё происходящее вокруг. Благодаря тренировкам, к которым меня приучил И. в последнее время моего пребывания с ним, я всё лучше и лучше мог концентрировать своё внимание сразу на нескольких событиях или действиях без ущерба качества самого действия или наблюдения за происходящим. Поэтому я в точности узнал то место, где в своём видении наблюдал, как змея кусает верблюда, когда караван оказался в нём. И в тот же самый момент, своим расширенным зрением я увидел эту змею, уже достаточно далеко отползшую от тропы, по которой мы двигались. Почему-то, наблюдая за тем, как она удаляется от нас, я был твёрдо уверен, что это именно та змея, столкновение с которой было в моём видении. Всё это было для меня очень ново, и хотя в последнее время я практически прекратил удивляться тому, что происходило вокруг меня, понимая, что загадочным всё это мне кажется только вследствие моих малых знаний о природе вещей, я всё же решил задать некоторые вопросы об этом своим старшим и более опытным товарищам. Через время, я так же пронаблюдал, как прочь от тропы, подгоняя своих детёнышей, убегала тигрица, напуганная шумом трещоток, появившихся в какой-то момент в руках погонщиков. Это произошло не без распоряжения отданного Зейхедом, как я сразу же понял. Дальнейшее наше движение среди девственных джунглей хоть и было достаточно длительным, но сопровождалось лишь мерным топотом наших мехари и целой симфонией звуков природы, не несущих в себе никакой угрозы каравану. Поглощённый наблюдениями за разворачивающимися вкруг меня эпизодами жизни большого количества разных форм, а я продолжал тренировать свои новые способности в каждую удобную для этого минуту, я после столь долгого созерцания весьма многочисленных, но всё же очень похожих по своей сути процессов жизни пустыни, настолько погрузился в мир живой природы окружавших нас джунглей, что время, затраченное нами на путь к стене, окружающей удивительный город, виденный мной ранее, пролетело незаметно. Когда же караван приблизился к ней, грандиозность увиденного нами в непосредственной близости поразила нас всех и даже видавшего виды мистера Паркаттера. Высокая, уходившая вверх на два, а то и два с половиной десятка метров, белая стена выглядела монолитной. И только присмотревшись очень внимательно, я увидел, что она сделана из очень тщательно подогнанных каменных глыб, отполированных настолько, что зазоры между ними были не толще волоса. Вначале я подумал, что мы вышли в стороне от ворот, ведущих внутрь. И как же мы все были поражены тем, что увидели после того, как Зейхед подул в какой-то свисток, издавший очень высокий и тонкий звук. Вначале, первые несколько секунд, ничего не происходило. А потом кусок стены начал уходить под землю, образовывая проход шириной и высотой порядка десяти метров. Толщина же самой стены оказалась не менее впечатляющей, чем высота. Вступив в образовавшийся проход, мы как будто оказались в большом гроте, освещённом таким же странным способом, какой я наблюдал ранее в башне Владык Мощи. Источник света виден не был, но ровный голубоватый свет лился как бы отовсюду, создавая ощущение пребывания в каком-то сказочном месте. Пройдя «сквозь стену», караван оказался в огромном куполообразном помещении, освещённом так же, как и грот. В нём, как и в гроте, было прохладно и весьма комфортно. Здесь мы пробыли некоторое время, ожидая чего-то. Затем распахнулись двери такие широкие и высокие, что позволили нам свободно продолжить движение верхом на мехари. Кода же мы снова оказались под теплыми, но не палящими лучами солнца, нашим глазам открылся чудесный вид города, подобного которому я никогда раньше не видел. Мы выехали на просторную площадь, выложенную гладкими камнями, на которой наш караван занял не более пятой части всего пространства. По её окружности располагались двух и трех этажные домики очень необычной архитектуры. Все они казались какими-то узкими и вытянутыми вверх, хотя на самом деле их размеры, по-видимому, позволяли их обитателям чувствовать себя внутри весьма свободно. Каждый дом имел орнамент, очень напоминающий арабески. В этих орнаментах прослеживался один общий для них для всех элемент, однако при этом каждый из них был своеобразен и неповторим. Очень скоро я понял, что этим общим элементом был крест. Точнее крестообразный рисунок, который при всем разнообразии форм и фигур орнаментов всегда присутствовал как основа, вокруг которой и выстраивалась вся композиция. Кроме того, я каким-то образом понял, что эти орнаменты имеют более глубокий смысл, нежели просто элементы декорирования построек и, скорее всего, содержат в себе надписи на языке, о котором я не имел ни малейшего представления. Решив при первой же возможности получить ответы на родившиеся в моей голове вопросы, я опять переместил своё внимание на площадь. Нас встречали. Посредине площади стояли три высокие фигуры, плотно закутанные в одежды голубого цвета, напомнившие мне восточные халаты, виденные мной в К., когда я приехал туда к брату, но только длинной они были до самой земли, а их рукава полностью скрывали руки, так же как капюшоны лица, своих владельцев. Причем, одежда одного из встречающих, в руке которого был фиолетового цвета посох с голубой, и как мне показалось непрестанно вращающейся сферой на его верхушке, отличалась своими внешними формами и была украшена диковинным орнаментом, сделанным различными тонами синего, голубого и фиолетового цветов, в то время как двое других имели одеяния, являющиеся точными копиями друг друга по стилю, но несколько отличавшиеся по цветовой гамме. Было понятно, что человек с посохом и в халате с орнаментом, старший по своему положению, так как он был не только выше своих спутников, но и стоял посредине и чуть впереди. Подав нам всем знак остановиться, Зейхед легко спрыгнув со своего верблюда, направился к встречающей нас троице. Не доходя до них несколько метров, он почтительно поклонился и показал им какую-то вещь. Увидев её в руках нашего проводника, все трое встречающих склонились, возвращая ему поклон. Когда же они распрямились, человек в одежде с орнаментом, стоявший в центре поднял руку вверх и опустил её, как бы указывая на нас. В тот же миг к нам устремилось очень много людей, так же закутанных в халаты с капюшонами, но цвета их отличались различными оттенками голубого. Очень быстро и ловко они начали помогать засидевшимся на спинах верблюдов путешественникам спуститься на землю, а затем увели всех животных по одной из улиц, уходящих от площади в разные стороны. Трое встречавших нас, повернувшись к нам спинами, и жестами пригласили следовать за ними. В том же порядке, в котором мы двигались в караване, все последовали за идущим первым Зейхедом. Очень скоро мы оказались возле большого двухэтажного здания, двери которого распахнулись сразу же, как только наши проводники приблизились к ним. Ступив первыми на ступеньки весьма своеобразно сконструированного спиралевидного крыльца, они так же жестами предложили нам войти внутрь. Само строение имело обращавшую на себя внимание особенность. Мне сразу же показалось, что верхний этаж является как бы первым, а остальные этажи уходят вниз, под землю. Вскорости, я убедился в правильности своих предположений. Помещение, в которое мы вошли было очень просторно, лёгкий полумрак и прохлада напомнили мне проход в стене и купол, в котором мы ожидали разрешения пройти дальше. Как-то само собой получилось так, что впереди всё также стоял Зейхед, за ним группой выстроились мы с Али и мистером Паркаттером, за нами стояли Алдаз, Наир, Астал, близнецы Накар и Кадар, Ясса и Такимура за которыми выстроились воины охраны и погонщики. За последние годы я увидел много странных мест и удивительных людей, однако здесь меня не покидало ощущение, что это место имеет такую же малую принадлежность к Земле, как и территория, где обитают Владыки Мощи. Конечно же, местные жители были намного меньшего роста, нежели Владыки, однако внешность их, которая открылась нам, когда они сбросили капюшоны, была как минимум необычной. Перед нами стояло двое мужчин и одна женщина. Они были очень высоки по земным меркам. Самой низкой из встречавших нас была женщина, но и она была на полторы головы выше меня и Али, а уж мы-то с ним выделялись своим ростом в нашей компании. Их худые лица с острыми, но правильными чертами, были обрамлены густыми золотистыми волосам, плавно спадавшими красивыми локонами на плечи. Женщина отличалась от мужчин более мягкими линиями черт лица и длинной волос, доходивших почти до пояса. При своём высоком росте, они были очень тонки в кости, это бросилось в глаза, когда подняв и хитроумно закрепив рукава, они стали приветствовать нас рукопожатиями. Их, по нашим понятиям просто тощие руки, были, тем не менее, сильны, и общее впечатление какой-то нереальности от прозрачно-белой кожи в сочетании с этой худобой тут же улетучилось, когда я при соприкосновении рук ощутил мягкое, очень приятное тепло, как будто наполнившее меня. Когда же я взглянул в поразительной голубизны глаза, подавшей мне руку женщины, у меня возникло ощущение, будто я проваливаюсь в чарующую водную бездну. Обмен рукопожатиями происходил в полной тишине. По окончании приветствий, старший из встречавшей нас троицы, заговорил. Голос его был низкий, глубокий и очень проникновенный. Каким-то образом он определил язык, одно из наречий туземцев Общины Али, на котором говорили все наши спутники, и который стал для всех нас языком общения в караване за время нашего путешествия. - Приветствую вас, друзья нашего Великого Друга, в городе, который создан им для нашего пребывания в этом мире. Все вы священные гости для нас, ибо если наш Великий Друг признал вас своими друзьями, то иначе и быть не может. Здесь вы всегда найдете помощь в любом вопросе, который может возникнуть у вас. Мы три правителя этого города. Наши имена могут быть сложны для вас в произношении, поэтому называйте меня Айяйнором, моего помощника Гийяротом, а мою помощницу Ёйнорией. Сейчас мы говорим с вами от имени всего народа Кайяйшенов, который рад видеть вас своими гостями. Всё необходимое вам будет предоставлено к вашим услугам. К каждому из вас будет приставлен один из наших соплеменников, который в состоянии ответить на любые вопросы, кроме нескольких тем, обсуждение которых возможно только с разрешения нашего Великого Друга. Если это будет уместно, на такие вопросы отвечать будем мы сами и только тем, кто будет указан нам. Не стоит удивляться особенностям нашего быта, так как они обусловлены исключительно нашими жизненными потребностями. Дело в том, что другого места, где можно было бы обустроить все необходимые нам условия, просто нет. Но особенности здешнего климата и активность солнца в дневное время губительны для наших тел. Поэтому наш народ вынужден вести свою деятельность преимущественно в специально защищённых помещениях и свободно выходить на открытое пространство без защитных одежд может только в ночное время, в свете луны.П дневное времяшнего климата и активность солнца губительны для наших тел ительно нашими потребностями для жизнишения нашего Ве Многое из того с чем вы столкнётесь в нашем городе, скорее всего, покажется удивительным большинству из вас, но в любом случае вы должны знать, что несмотря на значительные различия между нами, все вы дорогие для нас гости, служить которым для нас большая радость. Его речь завершилась глубоким поклоном, который нам отдали все трое и мы все, даже Наир, который держался поближе к Алдаз, прячась за её спиной, преисполненные благодарности, вернули поклоны им. Последовал взмах руки Айяйнора, и из нескольких мгновенно отворившихся дверей к нам направились очень похожие внешне на своих правителей люди. Ко мне подошёл человек, который был чуть выше меня ростом, но вполовину уступающий мне в ширине плеч. Внешне он был очень похож на Айяйнора и Гийярота, обладая такими же правильными, тонкими и заострёнными чертами лица. - Лайярим, - преставился он, протягивая мне руку, - в любое время суток, я всегда к Вашим услугам по любым вопросам, - очень приятным, почти таким же низким как у Айяйнора голосом сказал он на том же языке, на котором обращался к нам Айяйнор, - Вам просто достаточно произнести моё имя вслух и я буду знать, что нужен Вам, и, следовательно, найду способ как можно быстрее оказаться рядом с Вами. - Граф Т., - отрекомендовался я так, как мне следовало представляться во время путешествия, отвечая ему рукопожатием. Но какое-то ощущение полного доверия к этому молодому, как я почему-то был уверен, человеку, хотя я естественно не мог достоверно определить возраст наших хозяев по внешним признакам, заставило меня продолжить свою фразу и сказать: - Друзья же, зовут меня просто Лёвушкой, и мене будет приято слышать от Вас именно такое обращение, если оно не затруднительно для Вас в произношении. - С удовольствием, - ответил мне Лайярим, - мы говорим на многих языках и наречиях, в том числе и на Вашем родном языке, так что если это будет Вам приятно, мы можем общаться на русском. Всё это было сказано с такой тёплой улыбкой, какой я не ожидал увидеть на лице со столь заострёнными чертами. При этом, во всём его облике появилась такая лучезарность, что у меня возникло очень приятное чувство и ощущение родственности наших душ. В свою очередь улыбнувшись, я сказал: - Вы, наверное, понимаете, насколько необычно для меня всё наблюдаемое сейчас вокруг, в том числе и Ваш облик, однако при этом, несмотря на внешние отличия, я чувствую, что у нас с Вами очень много общего в той области, которую у нас принято называть духовной. С радостью и благодарностью я принимаю Вашу помощь и хочу, чтобы вы знали – в любое время суток я с удовольствием сделаю всё зависящее от меня, если смогу быть чем-либо полезен вам. В результате такого короткого обмена любезностями мы оба поняли, что только что каждый из нас встретил нового друга. Уже привычно для себя, общаясь с Лайяримом, я наблюдал, в то же время, за всем происходящим вокруг. Было заметно, что хозяева были явно подготовлены к нашему прибытию. К каждому из нас был приставлен человек, отвечающий за обеспечение нашего быта и удовлетворения всех возможных потребностей. Кроме того, мне было очень приятно видеть, что даже такой нюанс, как наличие среди нас детей был учтен. Возле Наира, Алдаз и Астала кроме взрослого сопровождающего стояли двое подростков, юноша и девушка. Такая внимательность к деталям свидетельствовала о высоком такте наших хозяев, максимально позаботившихся о том, чтобы упростить адаптацию всех гостей к непривычным условиям жизни. Как только закончилось знакомство, все мы вышли из дома и направились по одной из улиц к месту нашего проживания, как мне пояснил Лайярим. Очень скоро мы оказались на другой площади. Она отличалась от предыдущей тем, что на ней, очень оригинально и с тонким художественным вкусом, было высажено множество цветущих кустов и тенистых деревьев. В центре её был сооружён чудесного вида фонтан из такого же белого камня, как и все остальные строения. Он питал водой растения и увлажнял воздух, привнося прохладу. Лайярим сказал, что мы все размещены в домах, стоящих на этой площади и таким образом будем иметь возможность в любой момент отыскать любого человека из нашего каравана, если в этом вдруг возникнет необходимость. Следуя за нашими хозяевами, мы разошлись по направлению к тем домам, где нам предстояло жить во время пребывания в этом месте. Оказалось, что я, Али, Алдаз, Наир, Астал, Ясса и Такимура будем жить в одном доме. Зейхед, мистер Паркаттер и близнецы в доме слева от нашего, охрана Али в доме справа. Остальные наши спутники располагались в прилежащих к нашим домах. Хозяева как будто заранее знали обо всём, что нам было нужно, так как распределение комнат удивительно точно соответствовало нашему выбору, если бы мы заказывали их в какой-нибудь гостинице.
star: Я был размещён с Яссой в помещении, состоявшем из трёх комнат, одна из которых была явно гостиной, вторая спальней с очень оригинально выделенной зоной кабинета, третья была просто спальней. Кроме того, это помещение включало в себя великолепную ванную комнату. Возможность погрузиться в теплую воду, да ещё и специально подготовленную путём добавления каких-то ароматных трав и масел, вызвала восторг не только у меня, как это выяснилось впоследствии. Комнаты, выделенные остальным, также были очень удобны, комфортабельно обставлены всей необходимой мебелью, отличающейся, кстати сказать, высокой художественной ценностью. Лайярим и Кайяйзар - сопровождающий Яссы, рассказали нам о распорядке дня, времени и месте приёма пищи и познакомили нас с девушками и юношами, которые отвечали за обеспечение наших бытовых потребностей. Моё замечание, относительно того, что такого внимания к гостям не увидишь в самых фешенебельных отелях, вызвало у наших хозяев явное недоумение и мне пришлось объяснить им, что именно я имел в виду. Мой рассказ о тех местах, где я бывал и как там был организован быт путешественников, настолько заинтересовал их, что почти час я отвечал на различные вопросы. Когда всё, касающееся нашего размещения и проживания было улажено, хозяева сообщили о том, что сегодня вечером в честь нашего прибытия будет проведена общая трапеза, которая состоится после захода солнца. Затем, пожелав нам хорошего отдыха, они покинули нас. Оставшись вдвоём с Яссой, мы занялись своими делами. В последнее время я научился достаточно правильно рассчитывать свои силы и всё реже и реже моя заботливая нянька Ясса напоминал мне о необходимости сна. Вот и теперь я был полон сил и энергии после замечательной ванны и, имея в своём распоряжении стол с удобным рабочим креслом, решил использовать свободное время для систематизации своих отрывочных записей, которых за время путешествия уже накопились немало. Дело оказалось увлекательным, и только когда за моей спиной раздался, как всегда, очень спокойный, но требовательный голос Яссы, я оторвался от бумаг. - Очень скоро за нами придут наши новые друзья, Лёвушка. Мне кажется, тебе следовало бы принять освежающий душ и воспользоваться моими способностями делать массаж, чтобы быть полностью готовым к тому времени. - Милый Ясса, хотя я и не чувствую острой необходимости в твоей помощи, но опыт подсказывает мне, что твоё предложение имеет некоторые основания, вероятнее всего, скрытые покамест от меня. Кроме того, то обновление тела, которое творят твои умелые руки, всегда шло мне только на пользу. Поэтому, слушаюсь тебя безоговорочно, - весело воскликнул я, подскакивая с кресла и устремляясь в ванную комнату, в которой, как оказалось, всё уже было подготовлено заботливым Яссой. Хотя до начала всех его процедур мне казалось, что я свеж и полон сил, в итоге, как обычно, я понял, что Ясса опять оказался прав, потому что, выйдя из его рук, я почувствовал, будто заново родился. Благодаря предусмотрительности моего дорогого друга к моменту прихода Лайярима и Кайяйзара мы оба были полностью готовы. Когда в нашу дверь осторожно постучали, мы мгновенно впустили вовнутрь наших новых друзей, ожидая их дальнейших распоряжений. Радостно поприветствовав нас, они сообщили, что все мы встречаемся у фонтана, после чего они проведут нас к центральному зданию города, в котором расположен зал, где могут собираться все жители одновременно. Выйдя на улицу, мы увидели, что уже опустились сумерки. Моё внимание обратило на себя то, что все дома, в которых мы разместились, с наступлением темноты начали излучать такое же голубоватое свечение, какое мы видели при проезде через туннель в стене. Это приводило к тому, что несмотря на быстро сгущающуюся темноту, все дорожки были освещены достаточно для того, чтобы по ним можно было ходить, свободно ориентируясь в пространстве. Та же самая картина наблюдалась на всём протяжении нашего пути. Наши спутники теперь шли с откинутыми капюшонами и открытыми руками. Это упрощало общение, так как, кроме того, что намного приятнее разговаривать, видя лицо собеседника, наши провожатые теперь имели возможность обращать наше внимание на те или иные объекты с помощью жестов. Как пояснил мне Лайярим, город построен так, что все здания стоят вокруг площадей, которые соединены между собой таким образом, что существует возможность перемещаться между ними, как по улицами с концентрической направленностью, так и по радиально направленным улицам. В местах же свободных от зданий, строители стремились сохранить нетронутым местный ландшафт и природу. Поэтому, переходя от одной площади к другой, можно было наткнуться на девственные джунгли, в которых очень искусно были устроены гроты из живых деревьев и кустов, либо на водопад с озерцом, где прекрасно чувствовали себя весьма экзотического вида рыбки и земноводные. Приятная беседа в хорошем обществе, сделала незаметным время, затраченное на путь к нашей цели. Когда же мы её достигли, у многих моих спутников, да и у меня самого, аж дух захватило от величия увиденного нами. Огромное куполообразное здание занимало всю центральную часть города. Оно возвышалось на многие десятки метров вверх, имея в диаметре не менее трёхсот метров. Всё оно светилось мягким голубоватым светом, а в тех местах, где были устроены окна, либо было темно, либо горел более яркий свет. Таким образом, создавалось впечатление, что весь купол покрыт каким-то замысловатым орнаментом, делавшим его сказочно красивым. Здание окружала широкая дорога, к которой примыкали более узкие дорожки, наподобие той, по которой приближались мы. Пространство, между стремящимися к центру дорогами, было использовано очень творчески. С одной стороны от нас искусным мастером кусты были подстрижены так, что казалось, будто бы на лужайке собрались диковинные животные, играющие между собой. С другой, камни и растения так складывались в живую аппликацию, что создавалось впечатление, будто бы ты оказался в каком-то сказочно-чудесном месте, где тебе обязательно должна встретиться добрая фея. Как потом выяснилось, подобные живые ансамбли создавались в любом удобном месте. Это делалось для того, чтобы удовлетворять эстетические потребности кайяйшенов с одной стороны, и с тем, чтобы давать им же возможность проявлять свой творческий потенциал на благо всего сообщества. Глядя вокруг, я в очередной раз восхищался результатами освобождённого от личностного восприятия труда людей, не нуждающихся в выпячивании своих преимуществ и в поиске чужих недостатков. Лайярим объяснил мне, что описанные выше ансамбли переделываются с определённой периодичностью. Зачастую они совершенствуются всё новыми и новыми деталями, однако, если кто-нибудь предлагает проект, отличающийся свежестью идеи и новизной форм, общим собранием всех имеющих право голоса кайяйшенов, принимается решение о коренном изменении той или иной композиции. Та же композиция, которую замещают, сохраняется в виде уменьшенной копии в специальном хранилище, которое, как я понял, является чем-то подобным нашим музеям. Так, задавая вопросы и получая на них незамедлительные ответы, мы подошли к центральному зданию, которое вблизи выглядело ещё грандиознее. Войдя вовнутрь, мы оказались в широком коридоре, приведшем нас в центральный зал. Изнутри это строение показалось мне не менее замечательным, чем снаружи. Высокие арочные потолки, ажурная роспись, переливавшаяся благодаря удивительной подсветке дивным светом, в котором, как и везде, превалировал голубой цвет, блестящий гладкий камень, из которого было выстроено здание, всё это выглядело настолько величественно, что я почувствовал какое-то благоговение перед этим местом, однозначно созданным его строителями в высоком творческом порыве и с большой любовью. Пройдя достаточно долго по основному коридору, мы оказались в центральном помещении, которое, будучи очень просторным, представляло из себя необычайно гармоничное сочетание амфитеатра с театральными подмостками. В дальней от нас части полукругом шло возвышение, напоминавшее сцену, которая, как оказалось впоследствии, была очень хорошо видна из любой точки этого громадного помещения. На ней располагались столы и стулья, как я понял предназначавшиеся для нас, так как их размеры были меньшими, чем у мебели, стоявшей на площадках, сделанных в виде неполных кругов и возвышавшихся один над другим террасами. Они расходись от полукруглой «сцены», как волны от брошенного у берега озера камня. Помещение было настолько объёмным и так рационально обустроено, что, по-моему, могло вмещать несколько десятков тысяч человек одновременно. Когда мы вошли, уже ожидавшие нас кайяйшены практически одновременно поднялись со своих мест за столами, расположенными на террасах. Их было действительно очень много. По-видимому, все местные жители собрались здесь, чтобы приветствовать нас. Навстречу нам двинулись Айяйнор, Гийярот и Ёйнория, предложив, после короткого приветствия, следовать за ними. Взойдя на «сцену», мы, по приглашению Айяйнора, заняли места за столами. Сопровождавшие нас кайяйшены, покинув нас сразу же, как только помогли нам определится с местами, направились к своим столам на ближайшей к нам террасе. Я заметил, что на всех столах, включая и наши, стояло по три чаши. В своих я увидел какие-то плоды в светло-жёлтом желе в одной из них, несколько видов орехов в другой, и приятного розового цвета напиток в третьей. Сами чаши были тончайшей работы и сделаны из виртуозно обработанного белого, полупрозрачного, с изумрудными прожилками камня. Из такого же камня были вырезаны и столовые приборы, лежавшие рядом с чашами. Все сели. Стоять остался только Айяйнор, который, сразу же, как только последний из нас сел за стол, заговорил. Говорил он безо всякого усилия, однако его голос распространялся в зале таким образом, что был слышен одинаково хорошо всем присутствующим, так как я обратил внимание на то, что никто, даже в самых отдалённых местах не предпринимал каких либо попыток прислушиваться к тому, что говорилось. Возможно, секрет скрывался в архитектуре помещения, за счёт которой акустика была так точно рассчитана, что каждое, даже очень тихо сказанное в любой его части слово, было слышно одинаково хорошо везде. О таких эффектах в залах, где поют оперу, мне рассказывали ещё мои приятели по университету, которым посчастливилось быть тому свидетелями в Вене. - Сегодня у нас праздник. Нас посетили люди, которых считает своими друзьями наш Великий Друг, Учитель Али-Мория. День этот праздничный для нас не только потому, что нам представляется возможность выразить всю нашу безконечную благодарность Великому Учителю, проявив максимум внимания к нашим гостям, но и потому что с этого дня начинается тот период развития нашего сообщества, о котором нам было сказано эоны лет назад. Вестниками великой радости вошли эти люди в наш город, - указывая на нас, продолжил Айяйнор. – Их приход – подтверждение верности нашей в деле взятом нами на себя. Народ кайяйшенов миновал период разногласий и сделал он это совершенно иначе, чем тогда, когда противоречия в обществе привели к катастрофическим последствиям. Теперь мир и согласие достигнуты путём осознания того, что всё происходящее в жизни имеет глубокий и зачастую скрытый от участников событий смысл. Для чего это нужно? Это нужно, прежде всего, для того, чтобы каждый смог познать себя и свои возможности в различных условиях. Чтобы на собственном опыте убедится в верности слов: «Всё внешнее есть отражение внутреннего». И когда внутренний мир ровен, окружающее пространство также свободно от будоражащих его вибраций. Когда же бури эмоций владеют личностями, никто и ничто не может быть спокойным в их окружении, кроме тех, кои своим непоколебимым самообладанием, основанном на знаниях Законов Вечной Жизни, живут в принципах несуждения и приятия, и способны превращать ураганы страстей, захватившие целые народы, в лёгкие ветерки одним лишь своим присутствием. Примером таким для нас есть Учитель Али-Мория. И его друзей и учеников мы привечаем сегодня в нашем городе. Будем же хозяевами радушными настолько, чтобы каждый миг пребывания среди нас остался в памяти наших гостей ярким эпизодом проявленных в простом дне Любви, Радости, Мира Сердца и Бесстрашия. Тех благ, что несёт Великая Жизнь всякому, кто готов принять на себя ответственность за свою жизнь и творить её во имя блага общего, будучи свободным от эгоистичных личностных устремлений. Он закончил свою короткую, не во всём мне понятную, но очень содержательную, судя по реакции на неё, для кайяйшенов, речь, и сел за стол. Сразу же зазвучала тихая приятная музыка и все приступили к трапезе. Заранее получив разъяснения от наших хозяев о последовательности употребления блюд, мы действовали по их примеру. Еда оказалась весьма вкусной и, по-видимому, очень питательной, потому что, радовавший нас в последнее время своим аппетитом Наир, очень скоро откинулся на спинку стула, всем своим видом показывая, что больше есть он не может. Мне же эта пища чем-то напомнила бобы Владык Мощи, которые в малом объеме несли такой заряд энергии, какого хватало на долгое время активного и бодрого действия. Принимавшие пищу кайяйшены, соблюдали полное молчание и вся трапеза проходила в сопровождении умиротворяющей музыки, звучавшей как бы ниоткуда и отовсюду. При этом восприятие её было очень комфортным и гармонично вписывалось в царящую здесь атмосферу покоя и равновесия. Когда с едой было покончено, Айяйнор предложил нам перейти на террасу первого уровня, где предварительно были оставлены места для нас. Очень быстро были убраны столы со сцены, и на ней появилась женщина в одеждах, отличающихся от обычных одеяний своей яркостью и формой. Как мы поняли вскорости, это был сценический костюм, и нас ожидало представление. Зазвучала иная музыка и женщина запела. Что это были за звуки! Она исполняла гимн, гимн радостной жизни свободного существа. Её голос охватывал несколько октав и в этом пении я растворился, как когда-то, слушая Ананду. Он унёс меня от Земли, и я оказался в пространстве настолько чудесно светлом, что сам видел себя лишь сгустком ярко-белого огня. Такими же огнями я видел всех дорогих для меня людей. Здесь были Николай и Наль, Венецианец, И. и Али-Мория, Франциск, Ананда и Владыки Мощи, Али Махмед, Ясса, Такимура и мистер Паркаттер. А ещё я увидел Бронского и Андрееву и многих, многих из тех, с кем в последнее время я вошёл в одну единую семью, семью, где объединяющим началом служило не родство по крови, но родство по Духу. И это родство было намного сильнее, чем простая человеческая привязанность к семье кровной, ибо в нём я ощущал единство со всей Жизнью, со всем Мирозданием. Я был частью его, и оно было частью меня. И такая нерушимая уверенность в своих силах и возможностях действовать в едином ключе созидания с ним наполнила меня, что враз ощутив своё единство с Единым, я вдруг почувствовал как сам я расширился до необъятности и собрался в точку в одно мгновение. Что-то произошло со мной, потому что моя способность видеть по-новому, обрела иное качество. Теперь я видел, каким-то образом, не только ток энергий в телах окружавших меня спутников и кайяйшенов, но и то, как работала каждая клетка в их телах. Мне вдруг стали понятны процессы течения болезненных состояний, не только давших о себе знать человеку, но и тех, что только зарождаются в нём. Почему-то, среди всех окружающих, вдруг ярко выделился образ Наира, причём даже не сам образ, но его голова, внутри которой я увидел яркую вспышку, от которой в разные стороны побежали ручейки огненно-красного цвета. Это видение было мгновенным, но я понял, что новая способность воспринимать окружающий мир только что раскрылась во мне благодаря чудным звукам голоса, несшего нам песнь развития и совершенствования. Исполненный гимн не оставил равнодушным ни одного из присутствовавших в зале. Все мои спутники были под большим впечатлением от услышанного. Я заметил, что особенно остро из всех отреагировал Наир, который на последнем аккорде, так откинулся в своём кресле, как будто упал обратно в своё тело из поднебесных высей. Как только смолк последний звук, все присутствующие встали, и зал утонул в овациях, которыми лишь в малой части мы могли выразить свою благодарность исполнительнице. Затем последовали песни, столь же виртуозно исполненные, но более мягкие по своей эмоциональной насыщенности. Далее мы были свидетелями танцев, которые своей зрелищностью, экспрессией и содержанием не уступали музыкальной части представления. Пластика изящных, тонких тел кайяйшенов завораживала. Динамичность и содержательность сцен позволяла понимать без слов всё, о чём хотели нам поведать танцоры. Я вспомнил недавно виденный мной танец Игоря Строкова и понял, что искусство передачи чувств и эмоций с помощью движений тела, способность наполнять окружающих созидательными энергиями через простые движения имеет намного более глубокую природу, нежели это может казаться на поверку. И вовсе не важно, как выглядит танцор внешне, намного более важно, чем он может поделиться с другими из того, что несёт внутри себя. Наполненные впечатлениями и благодатной энергией радости, возвращались мы в свои дома. Сопровождаемые нашими новыми друзьями, мы делились своими впечатлениями от увиденного, и рассказывали им о том, чему были свидетелями в иных местах. Превзойти мистера Паркаттера в этом деле не представлялось возможным. Его необъятный кругозор в сочетании с опытом путешественника и естествоиспытателя позволил ему увлечь и наших друзей кайяйшенов, и всех нас, рассказами об особенностях песен и танцев различных народов мира, свидетелем творчества которых ему доводилось бывать не раз. Так в беседах и обсуждениях очень скоро мы достигли площади, вокруг которой располагались наши дома. По сложившейся у меня в последнее время привычке, я, будучи активным участником разговоров, наблюдал за всем происходящим вокруг своим расширенным зрением. Тогда я совершенно не придал значения тому, что в какой-то момент Али взял на руки Наира, который вдруг почувствовал слабость, и донёс его до самого дома. Мне показалась естественной усталость маленького мальчика, которому пришлось перенести такой наплыв чувств и эмоций в столь короткий промежуток времени. Тем более, что на крыльцо нашего дома он уже поднимался самостоятельно, и затем в обнимку с Алдаз удалился в свою комнату. Мы же с Яссой, вернувшись в свои комнаты, занялись каждый своим делом. Чувствовал я себя легко и бодро, а потому, несмотря на поздний час, занялся своими записями, что всегда доставляло мне удовольствие и увлекало настолько, что зачастую от работы меня отвлекал заботливый Ясса, строго следивший за тем, чтобы я достаточно отдыхал. Свою оплошность и невнимательность я осознал позже, когда среди ночи раздался стук в нашу дверь. Когда Ясса отворил её, мы увидели на пороге взволнованного Астала. - Скорее, брат Лёвушка, - нервно переминаясь с ноги на ногу, проговорил он. – Там, там очень плохо Наиру, – продолжал юноша, отчаянно жестикулируя и указывая в сторону их комнат. - Он мечется в кровати, о чём-то все время кричит на непонятном языке и периодически стонет. Алдаз не знает, что с ним делать. Скорее идёмте со мной. Нужно помочь Наиру. Дважды ему повторять не пришлось. Мы вместе с Яссой тут же бегом устремились за юношей. Войдя в комнату Наира, мы увидели Алдаз, стоящую на коленях у его кровати и пытающуюся удержать мальчика. Он же метался из стороны в сторону, периодически что-то выкрикивая. В момент относительного затишья из его уст вырывался тяжкий стон. Затем всё повторялось. Было понятно, что он без сознания. Мгновенно Ясса оказался рядом с девушкой, и стал помогать ей удерживать малыша. Я же обратился с безмолвным призывом к И. и Венецианцу, которых молил помочь мальчику. Практически в тот же момент я увидел перед собой светящийся образ моего дорогого друга Венецианца. Он был в белых одеждах и сиял так, что мне в первый момент даже захотелось прикрыть глаза. - Подойди к ребёнку и возьми его голову в свои руки, - услышал я в своей голове его голос. Незамедлительно сделав так, как он сказал мне, я вдруг увидел, как это было во время чудесного пения кайяйшенки, что в мозгу Наира бушует пламя, ярко вспыхивая в разных его участках. А затем, я физически почувствовал прикосновение рук Венецианца к моим. Тут же от него через мои руки к мальчику устремился поток мягкой, успокаивающей энергии, которая как будто тушила пожар в его мозгу, успокаивая и гася вспышки и уравновешивая баланс энергий, которые я наблюдал как пламя. В своих ощущениях я видел, как из безудержно бушующего огня оно превращается в согревающий костёр, несущий вместо разрушения покой и уют. Возможно, такое описание покажется странным, но тогда я воспринимал всё именно так.
star: Прошло не более пяти - семи минут, и Наир начал успокаиваться. Его дыхание выровнялось, тело расслабилось. Он больше не метался по кровати и перестал бредить. Образ и ощущение присутствия Венецианца исчезли, и появился другой дорогой для меня образ - И. - Сейчас Ясса принесёт аптечку, и ты приготовишь лекарства смешав всё в точности как я тебе укажу и распорядишься о режиме ухода за малышом, о чем я скажу тебе после того как Ясса выполнит ему специальный массаж, – услышал я его голос. Как я понял, И. уже отдал распоряжения Яссе, потому что как только Наир успокоился, тот сразу же выбежал из комнаты. Очень скоро он вернулся, держа в руках аптечку. Следуя указаниям И., я доставал разные флаконы и смешивал их содержимое между собой, строго соблюдая указанные пропорции. В результате в одной чаше образовалась холодная жидкость розоватого цвета, в другой небольшое количество зеленоватого цвета капель, которые с помощью Яссы и Алдаз я влил в нос мальчика, в третьей получилась ярко желтого цвета мазь, которой Ясса тут же стал растирать тело Наира. Массаж продолжался достаточно долго, однако всё это время малыш оставался неподвижен, а его дыхание становилось всё ровнее и ровнее. - Отправь Астала за мистером Паркаттером и близнецами, - услышал я снова голос И., – и расскажи им всю последовательность действий по уходу за больным, поручив его их заботам. Сообщи через Лайярима Айяйнору о том, произошло с Наиром. Алдаз и Астал пусть идут отдыхать, а ты загляни к Али, вам кое-что следует обсудить. Ясса с Айоши помогут докторам организовать всё как следует. Образ моего дорогого Учителя начал таять, но ещё некоторое время я видел его улыбающееся лицо. И эта улыбка наполняла меня уверенностью в том, что все события развиваются именно так, как должно, и моя задача сейчас быть примером непоколебимой уверенности в том, что всё будет хорошо для Алдаз и Астала, волнения и переживания которых за малыша, были скорее помехой, чем помощью в его выздоровлении. Вточности выполнив всё, что было указано И., я уже не более чем через пятнадцать минут разговаривал с Лайяримом, который, как и говорил, немедленно отозвался на мой мысленный призыв. - Прошу прощения за то, что беспокою Вас в столь неурочное время, но должен с сожалением сообщить Вам, что один и наших спутников заболел. Мой друг и наставник, чьи распоряжения и указания непререкаемы для меня, просил через Вас сообщить об этом Айяйнору. Вероятно, нам придётся задержаться у вас, потому как состояние больного тяжёлое, к тому же несмотря на малый возраст на его долю уже выпало много испытаний, что, скорее всего, и послужило причиной столь неожиданной болезни. - Ваша просьба будет исполнена в кратчайший срок, что же касается неурочности времени, то мы бодрствуем и активно действуем именно в ночное время, когда отсутствует вредоносное для нашей кожи воздействие солнца. Если в том есть необходимость, к больному придёт доктор. И, хотя наша физиология несколько отличается от вашей, у него есть большой опыт оказания помощи жителям туземных племён, обитающих на небольшом отдалении от нашего города, и иногда оказывающихся в затруднительных обстоятельствах в непосредственной близости от нас. Поблагодарив Лайярима, я сказал, что мы обязательно обратимся за помощью, если в том возникнет потребность, и попросил его побыстрее передать всё Айяйнору, так как почему-то чувствовал важность этого поручения И. Распрощавшись с кайяйшеном, я направился в комнату Али, откуда навстречу мне уже шёл Такимура. Он сказал мне, что ему всё известно о Наире, и он направляется, чтобы помочь Яссе, а Али ожидает меня в своей комнате. Буквально за мгновение до того, как я собрался постучать в дверь Али, она распахнулась, и хозяин, поприветствовав меня, предложил пройти вовнутрь и сесть в мягкие, удобные кресла. - Только что, Лёвушка, я имел беседу с дядей Али, - безо всякого предисловия начал он, понимая, что мне не нужны какие-либо объяснения. – Мне всё известно о Наире и его болезни, которую правильнее назвать выздоровлением и очищением от тех тёмных пятен, что оставили на нём действия тёмных оккультистов из-за ошибок его матери. Мне же следует передать тебе всё, что сказал мне дядя и пояснить те задачи, что стоят перед нами в этом месте. Как, я думаю, ты и сам понял, что и место это и народ, живущий здесь, не являются местом одной Земли. Так же как и Лаборатория Владык Мощи, в которой и ты, и я побывали не так давно, место это создано теми Великими, которым открыто много более чем каждому из нас. Народ, живущий здесь, несёт свой труд простого дня и во благо Земли, и во благо Вселенной, и во благо всего Мироздания. Однако кроме этого они имеют возможность своим трудом возродить ту цивилизацию, которую вследствие безрассудного использования великих знаний, привели к разрушению и практически полному уничтожению. Сейчас в этом месте собрались люди, чьи совместные действия могут создать предпосылки начала созидательных изменений, как для Земли, так и для народа кайяйшенов. Один из этих людей прибыл сюда в точном знании всего, в чём ему предстоит принять деятельное участие. И это - мистер Паркаттер. Моментом истинны для Наира и нас с тобой, стало пение кайяйшенки, которая является одной из Верховных служительниц Храма Благих Начал. Именно этот Храм и является делом простого дня всего народа кайяйшенов. Больше об этом ты поймёшь, когда всё увидишь сам. Так вот, именно её пение в сочетании с чудесной музыкой, подняли нас, всех троих, в те вибрации, где каждому открылось новое восприятие и понимание многих вещей. Как ты уже знаешь Наир, должен был прийти в воплощение в иное время, и все что происходило с ним вследствие действий его матери, вообще могло привести к тому, что событие, к которому Светлое Братство готовилось эоны лет, было бы перенесено на неопределённые сроки. Благодаря любви и самопожертвованию брата Франциска, мальчика удалось спасти. Дядя, вместе с Учителем И. и многими другими тружениками Братства, сделали всё возможное, чтобы в сложившейся ситуации использовать возможность дать людям Земли шанс, в сроки достаточно короткие по меркам Мироздания, качественно измениться настолько, чтобы Благие Начала, которые тебе известны от Франциска как четыре Блаженства, вошли в жизнь человечества в качестве основ его дальнейшего развития и совершенствования. Однако Наиру в его нынешнем положении просто невозможно было бы выдержать ту мощь энергий, что необходима для совершения этого священнодействия. Зная, что область целительства и врачевания не являлась для тебя предметом изучения, я дам тебе несколько пояснений. Сопровождая И. и помогая ему в лечении больных, ты, я думаю, обратил внимание на то, какое внимание он уделял объяснению людям их роли в возникновении болезней и выздоровлении от них. Дело в том, что болезни не являются чем-то привнесённым в человека извне. Любая болезнь это лишь внешнее проявление того, что лежит внутренним грузом его ответственности за те поступки несшие вред другим, что совершались им, за те мысли, чувства и эмоции в которых преобладали гнев и осуждение, раздражение и неприятие. И когда человек начинает осознавать, что, только освобождаясь от этого гнетущего груза, он может обрести здоровье физическое и моральное, он прекращает бояться болезней, потому что знает, что это всего лишь путь к совершенствованию себя, идущий через неприятные, но лишь временные обстоятельства. Наир идёт по этому пути очищения очень быстро и потому внешне его болезнь кажется тяжёлой и даже страшной непосвящённому наблюдателю. Так сложилось, что и Алдаз, и Астал воспринимают тебя проще и легче чем меня и причина тому, наши с ними давние кармические завязки, развязывать которые ещё не пришёл срок. Поэтому передаю тебе просьбу дяди донести до них обоих мысль о том, что их самообладание вместе с самоотверженной помощью в уходе за Наиром, будут для него лучшим лекарством. Преобразования, происходящие с Наиром, могут продлиться от одной до нескольких недель. И наша с тобой задача в эти сроки подготовиться самим и подготовить всё, что необходимо для предназначенного нам действия. Сейчас сюда направляется Айяйнор, который и будет нашим с тобой основным наставником. Пока Али говорил, в моей голове ясно вырисовывалась картина всего происходящего. Теперь я вспомнил то, как видел происходившие в голове Наира процессы и его слабость, и ещё раз напомнил себе, что кроме осознанного восприятия всего происходящего «здесь и сейчас», что я усвоил твёрдо, мне следует обращать внимание и на анализ всех происходящих событий с точки зрения моего собственного соучастия в текущем моменте. Ведь нет мгновения жизни человека, когда бы происходили события, которым он мог бы быть лишь сторонним наблюдателем. Всё происходящее с ним и вокруг него касается его непосредственно, пусть даже очень малой частью, но иногда от этого малого зависит то, как будет развиваться жизнь его самого и всех окружающих его в тот момент. Ведь для закона «Причины и Следствия» нет действий малых или больших, но есть качество действия, определяющее какими энергиями – созидательными либо разрушительными – наполняет его человек. И в этом Законе качество переходит в количество. Ведь иногда человеку много и много раз приходиться проживать сходные жизненные ситуации, лишь для того, чтобы осознать и изменить их качественное наполнение. Чтобы вместо осуждения, понять и принять человека в его обстоятельствах, вместо скорби и слёз засветить огонёк радости, вместо негодования и ненависти найти в себе любовь! Я поделился своими мыслями с Али, он высказал мне некоторые свои умозаключения, основанные на наблюдениях последнего времени. Наша беседа оказалась очень увлекательной, и только стук в дверь, извещавший о приходе Айяйнора, вернул нас к событиям текущего момента. Следует заметить, что моя увлечённость чем либо, в нынешнее время, вовсе не походила на состояние «ловиворонства», которое было характерно для меня ещё несколько лет назад. Теперь, даже полностью отдавшись какому-либо делу или погрузившись в какие-то мысли, я мог мгновенно включиться в события, происходящие вокруг меня так, как будто я всё время был их участником. Это была новая для меня способность действовать в одном направлении, при этом наблюдая за всем остальным происходящим вокруг так, как будто я вижу на одной театральной сцене несколько спектаклей, происходящих независимо друг от друга. В то же время я чётко и точно знал обо всём, происходящем в каждом из них и мог приближать к себе либо отдалять от себя ту или иную сценку, в зависимости от того, в чём мне самому следовало принимать деятельное участие. - Приветствую вас, - сказал Айяйнор своим приятным глубоким голосом, пожимая нам руки. В его руке, как и в день нашей первой встречи, был фиолетовый посох с голубой, удивительным образом вращающейся сферой. Теперь, рассмотрев посох и сферу вблизи, я понял, что не сама сфера вращается, но вращается энергия внутри неё, создавая тем самым видимость вращения самой сферы. – Наступил тот момент, которого мы все ждали очень долго, - продолжил он, сев в кресло рядом с нами. – Ваши чистота и верность, безкорыстие и самоотверженность являются теми составляющими компонентами, которые могут позволить нам всем вместе совершить действие, значимость которого трудно переоценить. Сейчас есть возможность собрать в одном месте в нужное время всех людей и все артефакты, которые необходимы для перевода планеты Земля в новый круг развития. Вам обоим известно, что всё окружающее нас – суть энергии. От качества и количества энергии зависит проявленный в материи мир и всё и вся наполняющее его. Человек, как часть материального мира Земли, есть только малая толика того Божественного, что творит и познаёт сотворённое различными способами. Земля, как планета - это одно из тех мест, где идёт восхождение по ступеням самопознания Божественного Духа очень глубоко погруженного в материю. Он помещён в такие обстоятельства с тем, чтобы определить его возможности в условиях, когда отсутствует полная информация о сути Бытия, но присутствует лишь всячески поощряемая привязанность к материальной жизни одной Земли, проявится настолько, чтобы несмотря ни на что, занять положенное ему по праву первенство. И тогда человек, несущий в себе такой развившийся и проявившийся Дух, становиться вестником перемен для многих, кто, может даже, интуитивно чувствуя ложность тех идеалов, к которым его стараются привлечь, не в состоянии сам, пока что, разобраться в себе и понять, что же первично, а что вторично. Земля и человечество – звенья одной цепи развития, и взаимосвязь планеты с людьми очень велика и важна. Каждое уныние и стенание, понижают её вибрации, питая энергиями силы тьмы и разрушения, каждая улыбка и радостный смех наоборот двигают её к новому качеству энергий созидания и света. В ближайшее время в том месте, что мы храним и поддерживаем уже многие и многие годы, возможно совершение действа, которое позволит запустить механизм, наполняющий Землю и всё живущее на Земле светлыми энергиями Любви, Радости, Мира и Безстрашия. Этот механизм станет наполнять планету, всё пространство вокруг и внутри неё, всё и вся живущее на ней этими энергиями, подобно тому, как сердце наполняет кровью каждую клеточку и каждый фрагмент её, неся тем самым жизнь всему организму. Много сил и энергии потратили наши Великие покровители – Владыки Лучей, ведомые Великими Кумарами, во главе с самим Санаткумарой на то, чтобы приблизить этот момент. И теперь нам всем следует тщательно приготовить всё необходимое к этому событию. Если вы согласны соучаствовать в этом деле, то мы можем приступить к подготовке немедленно. Айяйнор замолчал, а мы с Али, потрясённые величием и грандиозностью действа в котором нам предстояло участвовать, сидели не шевелясь и стараясь осознать себя в качестве активных сотрудников наших Великих друзей и братьев по Духу. Взгляд, брошенный на нас Айяйнором, вывел и меня, и Али из этого состояния блаженного оцепенения. Практически одновременно мы оба подтвердили своё согласие, всеми силами и средствами, находящимися в нашем распоряжении участвовать в предстоящем священнодействии. Айяйнор встал и пригласил нас следовать за ним. Выйдя из комнаты, я заглянул к Алдаз и Асталу, которым объяснил всё то, что через меня им передавал Али-Мория. Их вера в него была настолько велика, что они поняли и приняли всё, что было им указано без обсуждений, но только как руководство к действиям. Мы же направились по лестнице вниз на первый этаж. Там за одной из дверей, нам открылась широкая каменная винтовая лестница, уходящая вниз. Спускаясь всё ниже и ниже, я обратил внимание на то, что как и в других местах, всё освещается приятным, мягким голубоватым свечением, излучаемым, как будто, самими камнями, из которых сделаны стены. Спуск длился достаточно долго и, наконец, наше движение вниз прекратилось. Мы пошли по коридору, имевшему высокий сводчатый потолок. Коридор вывел нас на большую площадь, очень напоминавшую те, по которым мы ходили в городе кайяйшенов. - Добро пожаловать в наш истинный город, – сказал Айяйнор, остановившись и повернувшись к нам лицом. – Здесь проходит жизнь народа кайяйшенов, и лишь в вечернее и ночное время мы можем находиться на поверхности без риска получить повреждения кожи и глаз. Я думаю, что ваши сопровождающие уже просветили вас в отношении некоторых особенностей нашей жизни и то, что я говорю сейчас, не является для вас новостью. Но то, что вы находитесь здесь, является случаем исключительным, потому что свою внутреннюю жизнь мы открываем только тем людям, что указаны нам нашими Великими покровителями. И всё что вы увидите и узнаете здесь, я прошу вас держать в тайне до возникновения тех условий или обстоятельств, в которых вам будет отдельно указано о возможности говорить об этом.
star: Г л а в а 5. Подземный город. Библиотека Истины. Наша жизнь у кайяйшенов. Моё обучение в Библиотеке Истины. Теперь я имею высочайшее разрешение описывать события того времени и потому передаю всё это бумаге. Тогда же, мы с Али пошли за Айяйнором, продолжившим своё движение вперёд. Непрестанно вращая головами, мы рассматривали окружающий нас подземный город. Он был огромен и величественен. Позже мы узнали, что существует несколько уровней, расположенных ещё глубже под землёй. Сейчас же перед нами были причудливой формы фонтаны, и необычайные растения, в красках которых преобладали белый, голубой и фиолетовый цвета в самых невероятных сочетаниях оттенков и интенсивности. Грандиозность подземной пещеры, в которой мы находились, поражала воображение. Всё вокруг было наполнено уже ставшим привычным для наших глаз голубоватым светом, который воспринимался весьма комфортно, хотя и непривычно. В дальнейшем мы узнали, что существует целая сеть, соединяющихся между собой высокими гротами, подобных пещер. В каждой из них обустроена площадь с домами так же, как и наверху. Проходя через площадь, мы оказывались на достаточно больших улицах, которые вели нас к следующей площади. Так, двигаясь за нашим провожатым, мы, наконец, остановились на одной из площадей перед громадным величественным зданием. У меня сразу возникло ощущение, что перед нами кладовая мудрости, и я не ошибся. - Здесь хранятся носители информации, которые содержат в себе все знания, что могут быть доступны тем, кто проходит свой путь развития Вечной Жизни в материальной форме. Вам предназначено постичь часть Истинны в том объёме, что уместен для вас в этой точке спирали вашего развития, и позволит вам стать деятельными участниками тех великих событий, о которых я говорил вам некоторое время назад. Приставленные к вам сопровождающие теперь в полном вашем распоряжении. На период вашей подготовки они свободны ото всех дел и занятий и их единственная, и первейшая, задача быть заботливыми хозяевами и верными помощниками вам. Мы обладаем способностью, как и вы оба, общаться без слов, не взирая на расстояния. Так что кроме удовольствия обретения новых знаний, у вас имеется возможность попрактиковаться и в этом навыке. С настоящего момента, по указанию нашего общего друга и Великого Учителя Али-Мории с помощью речи, вы общаетесь только со своими спутниками и то, только с теми, кто не имеет способностей передавать свои мыслеобразы безсловестно. А теперь следуйте за мной и примите всё, что открывается вам, в чистоте помыслов и устремлений творческого сотрудничества со всем Светлым Братством. Мы пошли к ступеням, ведущим внутрь здания, и как только поднялись на просторное, овальной формы крыльцо, дверь отворилась, и нам навстречу вышел Гийярот в сопровождении Лайярима и Сайнайяра – кайяйшена сопровождавшего Али с момента нашего приезда. - Гийярот – Верховный Хранитель Библиотеки Истинны, - сказал Айяйнор, после того как мы все поприветствовали друг друга. – Ему известно здесь всё, так что он будет вашим проводником в Библиотеке и помощником во всех вопросах, кои могут возникнуть у вас. Лайярим и Сайнайяр всегда будут поблизости, и в случае если вам потребуется их помощь, в любой момент предоставят её. Мы с Али поблагодарили наших хозяев за готовность столь активно содействовать нам в нашем обучении и проследовали за ними в Библиотеку. Когда мы вошли внутрь здания, атмосфера древности и первозданной мудрости почувствовалась мною почти физически. Идя по коридору и слыша гулкое эхо от наших шагов, я проникся величием этого места не столько вследствие его внушительного внешнего и внутреннего вида, но потому, что я каким-то образом осознал и ощутил безконечность знаний, хранящихся здесь. Мне вспомнилась фраза, слышанная мною много раз от И. и Венецианца «Нет чудес, есть только различные ступени знания». И понимание того, что я имею возможность находиться в месте, где имеются знания обо всём в окружающем мире, вызвало во мне благоговение и стремление постичь всё то, что должно было открыться мне по Великому Замыслу Вечной Жизни, дабы я мог стать для неё активным и деятельным сотрудником в достижении нового этапа её развития на планете Земля. Очень скоро мы остановились перед массивной дверью. - Здесь место Вашего обучения, - сказал Гийярот, обращаясь к Али. – Если Вам что-либо понадобиться, зовите Сайнайяра, и он поможет Вам, либо пригласит кого-то из старших по рангу братьев, если вопрос будет вне его компетенции. Сайнайяр открыл дверь, и вошёл вовнутрь, приглашая Али следовать за ним. Мы же вчетвером двинулись дальше. Пройдя ещё некоторое время по коридорам, периодически сворачивая то вправо, то влево, иногда поднимаясь на этаж выше, а затем, спускаясь на несколько этажей вниз, мы пришли в огромный зал, из которого можно было попасть в четыре помещения, находившиеся за очень массивными и очень древними на вид дверьми. Кайяйшены встали в центре зала, указав мне место за своими спинами, и запели. Язык, на котором они пели, был мне неизвестен и слова не понятны, но смысл их я осознавал очень чётко. Это был гимн славословия мудрости и вечности Жизни, гимн единения части с целым, единения всего со всем. Их голоса, глубокие и проникновенные, наполнили весь объём зала такими вибрациями, что мне показалось, будто я снова поднимаюсь ввысь, в то недосягаемое, в обычном для людей состоянии, пространство, где Дух сливается с первоосновой Вечной Жизни, где теряется ощущение себя, как отдельного существа, и появляется чувство единения со всеми и всем, что существует в Мироздании. Пока Айяйнор, Гийярот и Лайярим пели, я видел, как появились все Владыки Лучей и Владыки Мощи, а затем проявился, как тогда в Лаборатории Владыки Главы, островок яркого света, из которого вырисовались образы Великих Кумар и самого Санаткумары. В то же миг к посоху Айяйнора от Санаткумары устремилась алая звездочка, которая вошла в голубую сферу, окрасив её своим цветом. И сразу же Учитель Иисус направил туда же красную, но несколько иного оттенка звёздочку, где она привнесла своё качество в энергии сферы. Затем точно так же Санаткумара послал в сферу посоха звёзды розового с голубизной, зелёного и белого цветов и в той же последовательности Учителями Ут-Уоми, Венецианцем и Али-Морией были направлены звёзды от их Лучей. Сфера на посохе приобрела какое-то совершенно новое качество. Она как будто расширилась в объёме, цвет её невозможно было определить, так как она всё время переливалась теми красками, которыми её наполнили звёзды, вошедшие в неё. И тут грянул гимн, который пели все присутствовавшие, за исключением Великих Кумар и Санаткумары, образы которых исчезли из моего поля зрения. Мощь энергий, исходивших от них, хотя и была тяжела, но переносилась мною значительно легче, чем это было в Лаборатории Владыки Главы, когда без его помощи я не остался бы на ногах и секунды. Тем не менее, когда они исчезли, я ощутил невероятную лёгкость, и мне показалось, что я даже как-то свободнее смог дышать. Теперь звучавший гимн больше не вызывал у меня ощущения оторванности от материального тела. Я одновременно был в полной собранности физической и духовной. То чувство некоторой разобщённости, что посетило меня в первые минуты, исчезло, и я чётко осознал, что готов приступить к делу, ради которого пришёл сюда. Айяйнор повернулся ко мне и высоко подняв посох, опустил сферу мне на макушку. Описать эти ощущения словами невозможно, как невозможно передать чувства присутствия здесь и везде одновременно. В тот момент я был всем и вся, и самим собой, был един и многообразен. Я слился с Единым, я был им и Он был мной. Я не знал сколько прошло времени, но я знал точно, что теперь нет для меня прошлого, настоящего и будущего, как элементов временно́го восприятия событий, но есть «Вечное Сейчас», в котором творится Жизнь во всех её проявлениях и обстоятельствах. Звуки гимна смолкли и лишь улыбающиеся лица моих Великих Наставников смотрели на меня из пространства. - Чтобы иметь возможность нести что-либо вовне, - раздался ласковый, и такой близкий и дорогой для меня голос Венецианца, - следует сначала познать, понять и принять это в себе и как часть себя. Тебе предоставлена возможность постичь всю глубину Четырёх Блаженств - Любви, Радости, Мира Сердца и Безстрашия, которые лежат в основе развития и совершенствования Бытия и Мироздания. Беззаветными слугами будем мы все тебе в эти дни твоего обучения. И пусть обретённые здесь знания, перейдут в действия, активные действия сотрудника Светлого Братства, коим ты стал, сам того не заметив. Образы окружавших меня Великих друзей начали таять и вскоре исчезли вовсе. Передо мной остались стоять Айяйнор, Гийярот и Лайярим, в глазах которых читалось счастье осознания того, началом чего стало свершившееся священнодействие. Айяйнор взял меня под руку и подвёл к массивной двери, которую открывал Гийярот. - Здесь, мы не способны улавливать информацию исходящую изнутри этих комнат. Только посвящённые могут входить в них, и нам не известно что находиться внутри. Поэтому, если тебе, друг мой, что-либо понадобиться, здесь за дверью ты всегда встретишь Лайярима, который уйдёт отсюда только по твоему распоряжению или тогда, когда ты сам покинешь это место. О нём не волнуйся, всем необходимым он будет обеспечен, - с улыбкой ответил на мой не заданный вопрос он. Напутствуемый улыбающимися кайяйшенами, я вступил в открывшийся проём двери. Как только я приблизился к нему, по всему периметру вспыхнул красный огонь и перед собой, парящей в пространстве, я увидел горящую таким же цветом надпись на языке пали: Только оставивший всё личное за порогом этой двери, может войти сюда. Только полностью раскрывший своё сердце, может почерпнуть здесь знания. Только действующий безкорыстно, способен воспользоваться обретённым здесь. Если есть в тебе, входящий, всё это – иди и огонь не опалит тебя. Я сделал шаг вперёд в полной уверенности в том, что если бы я не был готов к указанному мне труду, то меня никогда бы не направили сюда мои дорогие наставники и друзья. И действительно, я прошёл сквозь огонь, который не только не опалил меня, но и наполнил какой-то силой и уверенностью в себе. Оглядевшись, я увидел, что стою в коридоре, освещённом достаточно ярко, но в то же время свет был мягким и приятным. Двинувшись дальше, я оказался в просторной комнате, где увидел у противоположной входу стены огромный алтарь с чашей красного цвета, наполненной бурлящими энергиями шестого Луча. В моей памяти всплыло воспоминание о дивном столе и чаше в комнате брата Франциска, однако там всё было намного меньших размеров. Размеры же чаши, стоявшей здесь, были таковы, что при всём моём нынешнем богатырском телосложении, я вряд ли смог бы поднять её. Вокруг неё полукругом стояли подобные по форме чаши меньших размеров, содержащие в себе энергии всех остальных шести Лучей. Передо мной были ступеньки, ведущие наверх на площадку, позволяющую подойти к самому краю красной и к остальным чашам. Стену за алтарём скрывал полог из «священнодейственной», по данному мною ей определению, ткани мягкого, красно-розового цвета. На площадке располагалось массивное каменное кресло, установленное таким образом, что находясь в нём можно было видеть все чаши и полог, покрывающий стену. Каким-то образом я знал, что мне следует делать. Поднявшись по ступенькам, я подошёл к креслу и сел в него. К моему немалому удивлению, несмотря на то, что оно было сделано из камня, сидеть в нём было очень удобно. В тот же миг полог на стене напротив меня зашевелился и начал подниматься вверх. Оказалось, что он скрывал за собой не стену, а достаточное большое пространство, в центре которого стояла статуя Учителя Иисуса в полный рост. Она была сделана так искусно, что создавалось впечатление, будто бы сам Учитель стоит передо мной во плоти. Единственное что давало понять, что предо мною не живой человек, это какое-то отрешенное, отсутствующее выражение чудесного лица. И тут я вспомнил И. на башне в общине матери Анны во время бури, когда он стоял точно так же рядом со мной и одновременно вёл к спасению измождённый караван, создавая в бушующих песках пустыни туннель, где путники были в безопасности. Так же, я вспомнил, как он говорил мне, некоторое время спустя объясняя мой сон, в котором мне виделись наши действия помощи путникам застигнутым бурей возле общины Раданды, о том, что некоторые люди, развившиеся в своём пути совершенствования настолько, что им открываются знания недоступные основной массе человечества, имеют возможность, при необходимости, находиться одновременно в разных местах, сохраняя при этом способность к активным действиям, направленным на реализацию планов Великой Жизни. Лишь на какое-то мгновенье, промелькнувшие в моей голове мысли отвлекли моё внимание от статуи. И этого мгновения было достаточно, чтобы я убедился в правильности своих догадок. На противоположной стороне чаши, глядя на меня и ласково улыбаясь, стоял Великий Учитель Иисус. - Если позволишь, я буду называть тебя Лёвушкой, как и все те наши общие друзья, идя в верности которым, ты пришёл сюда с целью великого служения всему человечеству Земли, - ласково и с непередаваемой любовью сказал он. - Конечно, - только и ответил я. - Здесь, в этой обители знаний, за короткое время тебе предстоит усвоить очень много важных вещей. Помни, что нет чудес, а есть только различные уровни знания. Я очень рад, что имею возможность поделиться с тобой, частью знаний, что открыты мне. По распоряжению тех, в верности кому иду я свой простой день труда, я проведу тебя в ту область знания, где невозможно пребывать в личном восприятии всего происходящего. Если у тебя есть какие-либо вопросы, задай их сейчас, потому что там, куда мы отправимся, тебе следует только наблюдать, чувствовать и запоминать. Все объяснения будут позже, когда мы вернёмся в эту комнату. С этими словами он обошёл красную чашу и приблизился к креслу, в котором я сидел. Глядя на Великого Учителя, я чувствовал такое же блаженство, какое ощущал всегда вблизи брата Франциска, но было что-то ещё, чего я объяснить себе не мог. Это было чувство, описать которое я был не в состоянии. Так же как возле Али-Мории всегда чувствовалась могучая энергия света, выдерживать которую мог далеко не каждый, а возле Венецианца ощущалось умиротворение и покой, возле Учителя Иисуса меня охватило потрясающее чувство всеобъемлющей любви ко всем и всему, что только можно было себе представить. - Я здесь, чтобы следовать за Вами, Великий Учитель, и никаких вопросов у меня нет, кроме желания выполнить всё предназначенное мне наилучшим образом, я не имею иных целей и задач и готов выполнять всё, что будет указано мне, - ответил я. Одарив меня лучезарной улыбкой, Учитель Иисус достал палочку, наподобие той, что ранее я видел в руках И. и Франциска, и подошёл к чаше, начав говорить на языке пали: Да снизойдёт озарение Любви на тебя и всех, кто готов принять его. И проявиться в тебе огонь Любви Безусловной светом Жизни Вечной. И разгорится он, ярко освещая весь мир вокруг. Да откроет всякий Себя Вечного в Себе Временном. И познает каждый себя, как часть Единого и Любви его. И возлюбит человек себя так же, как ближнего и ближнего так же, как себя. Да покроет полог Любви всю Землю и всю Жизнь на Земле. И будет благо всякому в Любви живущему. Да будет так и есть так!!! Он коснулся палочкой бурлящей поверхности чаши, и она зажглась и наполнилась вся этим свечением. Затем, подойдя ко мне, он коснулся ею моего темени, и я ощутил дрожь, потрясшую меня до основания. Я был очень рад тому, что сижу в кресле, потому как у меня не было уверенности в том, что я смог бы устоять на ногах от этого прикосновения. Но, несмотря на так потрясшие меня энергии, моё тело испытывало блаженную лёгкость и было наполнено приятным, мягким теплом, которое расслабляло каждую мышцу, создавая ощущение потери веса и впечатление парения в пространстве. - Крепко держи мою руку, - услышал я голос Иисуса и комната, в которой мы находились, исчезла, а мы оказались где-то, в безформенном состоянии, как бы лишённые своих физических тел. Я чувствовал, что моя рука находится в руке Учителя, хотя физически наших тел не наблюдал. Зрение моё расширилось настолько, что я вдруг начал видеть мельчайшие частицы, из которых было создано всё вокруг, они были похожи одна на другую и по внешнему виду и по качественным характеристикам. Наблюдая за окружающим, я видел, как эти частицы вдруг начали взаимодействовать между собой. Одни притягивались друг к другу, другие отталкивались, создавая при этом причудливые завихрения, которые затем начинали приобретать различные формы, в том числе и знакомые мне очертания существ и предметов живого и неживого мира Земли. Когда предметы начали принимать более определённые формы, стало теряться восприятие тех мельчайших частиц, из которых они образовывались. Но всё более и более просматривалось невероятное многообразие форм, в которые выливалось столь замысловатое движение этих первичных частиц. Ощущение времени отсутствовало абсолютно, и когда я опять увидел перед собой улыбающегося Учителя Иисуса, мне трудно было определить, как долго длилось наше путешествие в пространстве. - Ну что же, друг мой, достаточно ли полно ты ощущаешь своё тело, чтобы управлять им, - необычайно ласково спросил он меня. Я попробовал пошевелить руками и ногами, и это получилось у меня достаточно просто. Более того, невероятная лёгкость во всём теле создавала впечатление, что я могу взлететь и парить в воздухе. - Лететь должно птицам, тебе рано, - весело рассмеявшись, сказал Иисус, - твой путь, пока, по земле, и именно в том он заключён, что всем, кто будет встречаться на твоём пути, тебе и следует нести плоды своих знаний, умений и труда. Я очень рад, что тебе так легко дался опыт путешествия к истокам мироздания, и что ты столь быстро восстановился для продолжения нашего совместного труда. Теперь пройдём в другое место, где я поясню тебе то, что было видено тобою и отвечу на вопросы, возникшие у тебя. Я бодро поднялся из кресла и последовал за Учителем, который направился в комнату, располагавшуюся слева от помещения, где находился алтарь. Комната, в которую мы вошли, несла всё ту же чудесную атмосферу любви и благости, которая ощущалась возле алтаря. Стены её были полностью покрыты той же тканью, из которой был сделан полог за алтарём. В центре располагался круглый массивный, но низкий стол, вокруг которого стояли четыре большие мягкие кресла, обитые всё той же тканью. По указанию Иисуса мы сели в кресла друг напротив друга и он заговорил. - Только что мы с тобой побывали там, откуда происходит всё во Вселенной. Ты видел, что в основе всего лежит единая, общая для всего сущего частица, размер которой настолько мал, что человечество сможет открыть её для себя лишь многие годы спустя, когда будут созданы специальные приборы, позволяющие увеличивать мельчайшие частицы до уровня их восприятия глазом человека. Как же столь мелкие частицы, имеющие единообразный вид и элементарную сущность, могут быть использованы для создания безконечного многообразия форм жизни Вселенной? Секрет в том, что их объединяет энергия, которая уплотняя их, и придаёт им те или иные формы. Что же это за энергия? Энергия эта зовётся Любовью! Это Любовь Единого, которая творит всё сущее в Мироздании и это совершенно не то, что принято считать любовью среди людей. Что же имеем в виду мы, говоря о Любви? В нашем понимании Любовь к кому-либо или к чему-либо - это способность воспринимать объект любви таким, каков он есть, будучи свободным от личной заинтересованности в тех или иных его качествах, и каких либо результатах её проявления вообще. Тебе предстоит постичь, понять, принять и воплотить в своей жизни принципы действия Любви, как инструмента созидания и как инструмента разрушения. Да-да, иногда только разрушив что-либо старое, закосневшее в тех или иных обстоятельствах и не желающее следовать закону вечного совершенствования сообразно путям развития Великой Вечной Жизни, можно создать что-то новое, способное к развитию и созиданию. Однако не разрушение как таковое является инструментом созидания, но создание условий, в которых уже невозможно существовать старому, условий, в которых человек начинает осознавать, что не вмещается в те узкие рамки сознания, в которых он живёт. И тогда рушится привычное, но изжившее себя и безполезное для прогресса мышление, и возрастает многократно способность человека впитывать новое, светлое и свободное от вековых предрассудков мировосприятие. И на его основе, освободившись от непосильного груза межнациональной вражды и убеждений неравенства между людьми, эгоистичного стремления к власти и наживе, человек начинает замечать, как исчезли сами по себе те стены, которыми он отгораживался от окружающего мира, считая его полным агрессии и опасностей. А вскорости он начинает видеть, как в его жизнь входит мир и покой, благополучие и процветание, но не как результат благоволения к нему извне, а вследствие проявления им вовне его же собственных Мира Сердца, Радости и Безстрашия, крепко единящих его с Вечной Жизнью энергией Любви. Всё это нужно познать и тебе для того, чтобы быть способным передавать свои знания и навыки людям, нуждающимся в движении вперёд и вверх по ступеням самопознания и развития. Людям, интуитивно осознавшим, что именно это и есть основная задача каждого человека, идущего вековым путём многократного повторения воплощений только для того, чтобы суметь развить в себе те качества энергии Любви, скрытой в них, которые позволяют им становиться со-творцами с Единым. Основная же масса людей, живущих одной Землёй, видит в любви в первую очередь привязанность. И эта привязанность в большинстве случаев основывается на эгоистичном отношении собственника к предмету своего обожания. Не другого, чаще всего, любит таким образом человек, но себя ищет увидеть в качестве основного и единственного смысла жизни предмета своей любви. Когда же он сталкивается с реальностью, в которой каждый человек имеет право быть таким, каков он есть, то разочарование в том, кого считал воплощением своей мечты о личном счастье, порождает в нём обиду и злость, ревность и ненависть. Ты когда-нибудь задумывался, почему люди говорят «От любви до ненависти один шаг»? Именно потому, что они не имеют даже малейшего представления о том, что же такое Любовь в истинном смысле этого слова. На самом деле говоря так, люди говорят о страстях, которыми подменяют понятие Любви. И тогда, если подставить это слово в поговорку, она действительно становиться правдивой. Ибо от бушующей страсти, к ненависти действительно один шаг. Ведь по сути это эмоции одного порядка и, оказавшись во власти страсти, человек теряет способности видеть ясно. Он сам вводит себя в иллюзию того, чего бы ему хотелось видеть. Потом же, страсть утихает, а это происходит достаточно быстро, так как всё в мироздании есть движение и обмен энергиями, и подобные энергии ни Живое Небо, ни Живая Земля не производят. Их производит только сам человек, питая тем самым всех, кому нужны для существования энергии низких вибраций. Они же в обмен не могут дать ему ничего, чтобы позволило восстановить потраченный потенциал и, испытывая дефицит энергий, человек обрушивается на предмет своего прежнего обожания с целью хоть как-то компенсировать понесенные затраты. И если, к его счастью, рядом с ним оказался человек способный любить по-настоящему, черпающий для этого силы из источников Вечной Жизни, то этот человек сумеет утихомирить бурю, поднятую личностным устремлением к так называемому счастью, пролив остужающий и оживляющий бальзам Любви из своего умиротворённого сердца в возбуждённое страстью сердце партнёра. Если же подобная страстная «любовь» владела людьми, не имеющими в себе способности прежде давать чем обретать, и считавшими что нашли один в другом предмет своих мечтаний, то очень скоро, оказавшись в состоянии эмоционального и энергетического истощения, они начинают стремиться восстановить своё состояние друг за счёт друга. И проявляется это, чаще всего вначале в ревности, а затем, перерастая в раздражение, очень незаметно и быстро превращается в ненависть. И сам человек не понимает, как мог он любить такого, ни в чём не соответствующего его идеалам партнёра, обвиняя его в коварстве, обмане и лицемерии. На самом же деле каждый человек всегда сам является творцом своих обстоятельств. И ничто в этом мире не происходит просто так и без пользы. Тебе это хорошо известно, но я, всё же, повторю: «Никто тебе не друг, и никто тебе не враг, но всякий человек тебе великий Учитель». Именно об этом должны знать люди, для того, чтобы понять, что нет ничего вовне, что бы не отражало им их же самих. И потому так горько и обидно бывает одному или обоим любовникам, горько разочаровавшимся друг в друге, что это разочарование, прежде всего, в самом себе. А также в том, что стремясь познать, что же такое любовь, они ошибочно выбрали устремления личного удовольствия и удовлетворения своих собственных желаний, вместо того чтобы думать о другом, стараясь передать ему частицу того божественного огня, что несёт человек в своём сердце, того чем Единый поделился с каждым, создавая его, того что является истинной сутью бытия – Любовью!
star: Есть ещё один момент, который следует уяснить тебе с тем, чтобы просто донести его людям. Невозможно дать другому того, чем не владеешь сам. Именно потому было сказано: «Возлюби ближнего как себя самого». И именно потому неспособны многие любить ближних, что нет в них самих любви к себе. Сами же они считают совершенно наоборот, что себя они очень любят, и предпринимают всё для того, чтобы оградить себя любимых от всего того внешнего, что по их мнению, может быть вредно им. Только не понимают они, что не любовь это к себе, но самолюбие и гордыня, питающие эгоизм и питаемые им. Такой человек вовне будет нести себя важно и высокомерно. Всячески стараясь демонстрировать как он заботится о себе, он стремится создавать для себя всевозможные материальные преимущества перед другими. При этом он будет перегружать свой организм неумеренной едой и возлияниями, после которых день, а то и два, будет приходить в себя, теряя способность к активной деятельности из-за утомления тела и духа. Будет устраивать шумные празднества, чтобы показать, как он любит близких и друзей. Но только не будет в этих праздниках той простой радости жизни, которую дают свободные отношения между людьми любящими и открытыми, потому что каждый его участник будет стараться выглядеть лучше другого и при первейшей возможности демонстрировать своё превосходство над окружающими. Когда же человек истинно начинает любить себя? Только тогда, когда он честен с самим собой. Тогда ему становится проще понимать, где и как он своими действиями вредит самому же себе, допуская малую, на первый взгляд, но всё же ложь в отношении себя самого, давая себе обещание и не выполняя его из-за лени или мнимой занятости. И видя это, он осознаёт, что ему следует прекратить поступать таким образом. Когда, не достигнув результата к которому стремился, он вместо того, чтобы ругать себя почём зря, вспоминает что иногда не получить желаемое это и есть именно то, что нужно ему в этот момент, ведь скрыты от человека многие причинно-следственные связи, и именно в этом чаще всего и есть его жизненные уроки воплощения. Когда отказываясь от переживаний о прошлом и иллюзорных мечтаний о будущем, он действует в настоящем, причём действует радостно, стремясь отдавать больше чем получать, и, что парадоксально на первый взгляд, получая не только больше чем отдаёт, но и испытывая при этом удовольствие и удовлетворение от того, чем он занят и от жизни в целом. Ибо истинно – «Давая, мы обретаем». Когда он заботиться о своём теле, избавляя его от тяжелой пищи и неоправданного перенапряжения, вместо того тренируя его и поддерживая в состоянии максимальной работоспособности. Когда он находит мир в самом себе и освобождается от потребности доказывать что-либо себе и другим, зная что приятие всего в жизни таким, каково оно есть и является тем блаженным состоянием, в котором отсутствует осуждение, а следовательно и раздраженность тем, что не соответствует каким-то его убеждениям. И это не означает, что следует безоговорочно принимать всё или соглашаться действовать против того, что считаешь верным, это лишь способность давать другим возможность идти тем, только им одним нужным путём саморазвития и самопознания, который они сами выбирают для себя. И только тогда, когда открывая любовь к себе в себе самом человек начинает принимать себя таким каков он есть, и вместо стремления казаться лучше, наоборот честно и правдиво вскрывает все свои недостатки, только тогда он сам создаёт для себя возможность освободиться от всего того тяжкого груза, который несут на себе все те, кто лицемерно отрицает свои недостатки, пытаясь спрятать их за ложной добродетельностью и внешней любвеобильностью. Человек признающий свои недостатки и действующий, для того чтобы освободиться от них, начинает понимать, что каждый в его окружении, в ком он видит что-то плохое, является для него же самого зеркальным отражением его собственных недостатков. И всегда то, что раздражает в окружающих более всего, и есть именно то качество, которое в самом человеке направлено против него же. Зачастую оно скрыто под толстым покровом качеств прямо противоположных раздражителю. Так человек щедрый вовне, которого раздражает жадность в других, чаще всего жаден по отношению к себе. Отдавая последнее встречному, он как скупец может ограничивать себя в получении даже малых радостей от жизни, считая это зазорным, ведь в нужный момент у него может не оказаться того, что будет нужно другому. И такой человек внешне идёт благородным самопожертвенным путём, однако он обкрадывает себя. Ограничивая себя самого, он тем самым себя же лишает любви к себе, забывая, что Великая Вечная Жизнь изобильна, и каждый может иметь в ней всё, что ему нужно. Когда же человек открывает в себе способность любить себя, свою Великую Божественную сущность, он начинает истинно любить всё и вся во Вселенной, ибо осознаёт, что оно, так же как и он сам, есть различные формы проявления Единого, созданные Его Любовью в том, или ином виде. Тогда он входит в гармоничное слияние с Вечной Жизнью, где всё имеет смысл и значение. Тогда он познаёт истинный смысл и истинную суть Любви, как силы сотворившей и сотворящей всё в Мироздании. Многое ещё говорил мне Учитель и перед моим мысленным взором вставали и образы людей, с которыми я встречался и общался ранее, и ситуации, которым я был лишь сторонним наблюдателем. И в каждом из этих эпизодов я видел подтверждение тому, о чём говорил мне Иисус. Я перенёсся в наше с И. путешествие, в те времена, когда сам был ещё неустойчивым и слабым. Вспомнил Жанну на пароходе с больными детьми, и ту же Жанну, капризно требующую себе личного счастья и отправляющую от себя детей, о которых она ещё так недавно говорила, как о самом дорогом и любимом, что у неё есть. Вспомнил Анну, посвятившую себя исканию пути возле человека, которого, как она сама считала, любила безусловно, и почти разрушившую эту чистую и светлую связь только лишь личностным отношением к своим чувствам и людям, близким ей по крови. Как же должно быть сложно обрести в себе силы для того, чтобы в любой ситуации, даже самой страшной, по меркам людей-обывателей, видеть проявление Любви и непрестанной заботы Создателя о них же самих. Задавая вопросы Учителю, и получая на них чёткие и исчерпывающие ответы, я постепенно начинал понимать, как по-разному нужно подбирать слова, чтобы доносить информацию об одном и том же, людям различного уровня развития сознания и социального положения. Ведь если такому человеку как князь, достаточно было лишь одного намёка от И. и он, будучи не только высококультурным и образованным, но и стремящимся отыскать смысл своей жизни человеком, мгновенно всё уловил и принял, как путь простого и радостного действия для блага других. То до сознания Жанны, в тот момент её жизни, не дошли даже слова И. и Ананды. И она ещё относилась к той категории людей, которые не стремятся строить своё благополучие на несчастьях других, а лишь только желают того счастья, в котором исполняются их мирские желания и они имеют всё то, что принято считать в обществе жизнью в достатке и покое. А сколько людей, исповедуют изворотливость, ложь и насилие как единственно возможные способы утвердиться в жизни, полагая, что для достижения поставленной ими для себя цели годны все средства! И как им объяснить всё то, что мало понятно даже людям с более высокими моральными качествами? - Но ведь и в них есть хотя бы искорка той энергии, что зовётся Любовью, - получил я ответ на свой вопрос. - И потушить её нельзя, потому что невозможно избавиться от Божественного в себе, даже если к этому очень стремиться. Ведь каждый из нас является носителем Его опыта самопознания, а это означает, что милосердие Его к людям, идущим в сумерках затуманенного сознания безгранично. И всякому будет предоставлен шанс увидеть в себе этот огонёк Любви и раздуть из него сколь можно больший, в его индивидуальных обстоятельствах, костер. Но только сам человек может решать, что ему делать и как. Бывают случаи, когда в своих пороках он доводит себя до того состояния, в котором его пребывание в условиях жизни Земли невозможно. Свидетелем подобному ты был в Общине Раданды, когда решался вопрос дальнейшей вековой жизни брата Дартана и тех, кого он увлёк за собой. Но и тогда, как ты помнишь, до последнего момента каждому из них Милосердием Вечной Жизни предоставлялся шанс спасения, но основополагающим всё равно оставался их собственный выбор. Наши Великие Братья, исключив суждение, смогли принять их такими, какими они были, и своей любовью проявили в их сердцах те мельчайшие искры божественного огня, что сохранились там. Именно к этим искоркам и обращайся своим словом. И если в тебе самом громко звучит Любовь Безусловная, если единственным твоим устремлением является помощь людям, то даже очень низко павший человек услышит тебя сердцем, и твоя любовь, минуя его разум, пробудит в нём то лучшее, что всегда имеется в каждом человеке – его частицу Бога, его энергию Любви. Учитель поднялся с кресла, и я последовал его примеру. Взяв под руку, он провел меня в комнату по другую сторону алтаря. Ощущение лёгкости, которое появилось после нашего с ним путешествия, сохранялось, и мне даже показалось, что во мне самом произошли какие-то изменения, потому что кроме почти невесомости своего тела, я начал иначе чувствовать своё сердце. Как когда-то мне казалось что моё сердце расширяется, впуская в себя Флорентийца, И., сэра Уоми, Ананду, капитана и других людей, с которыми меня сводила жизнь в тот период, так сейчас мне стало казаться, что оно расширилось настолько, что в нём найдётся место каждому встречному, независимо от того насколько близок или далёк мне этот человек. Войдя за Иисусом в комнату, я понял, что мы оказались в библиотеке. Вдоль всех стен, кроме части одной из них, были установлены высоченные, под самый потолок, полки, сплошь уставленные книгами. Вся мебель, похоже, была сделана из резного красного дерева, и казалась очень древней и величественной. - Теперь, тебе предстоит познакомиться с различными способами донесения информации до людей, разного уровня духовного развития, вероисповедания и социального положения. Для тебя подготовлена книга, в которой ты найдёшь все необходимые тебе знания. Когда наступить нужный момент я приду за тобой. С этими словами Иисус подвел меня к большому, искусной работы столу, установленному возле свободной части стены, и усадил в такое же по возрасту, качеству материала и художественности кресло. На столе лежал большой, древний фолиант. Мудростью и великим знанием веяло от него. Он был в кожаном переплёте, отороченном золотом и инкрустированном бриллиантами и рубинами. Учитель оставил меня, а я взял лежавшую на столе книгу и сел в кресло. Она как будто сама открылась в моих руках на нужной странице, и я стал читать. «Жил в давние времена очень богатый купец. И всегда в его доме было место бедному и голодному. Но никогда не пригревал он тех, кто был беден и голоден только от того, что не хотел работать. Таких, накормив и обогрев, он отправлял из своего дома, ибо считал, что лишь в труде может быть счастлив человек. И не важно, каков этот труд, важно то, что человек этим трудом стремиться сделать что-либо полезное для других. Было у него три сына. И как любому отцу, ему хотелось, чтобы дело его продолжалось в его детях. Как только старшему сыну исполнилось четырнадцать лет, отец стал привлекать его к ведению дел и обучать всем правилам и тонкостям торговой науки. Послушный мальчик делал всё, что говорил ему отец, однако не чувствовал радости от того, чем ему приходилось заниматься. Шли годы и средний брат подрос до того возраста, когда отец приставил его к ремеслу, которое сможет обеспечить ему и его семье достаток и процветание. Скорняцким делом занял он среднего сына. Но со временем увидел он, что не столь спрытен был мальчик в делах раскроя и пошива, как умел правильно оценить качество меха и ловко договориться с продавцами и покупателями о выгодной цене на товар. Вот и младший сын подрастать стал. И начал думать отец, к чему же его направить, каким делом увлечь. Ведь всё время что-то внутри не давало ему покоя. Видел он, глядя на старшего и среднего сыновей, что не по душе каждому из них то, чем занимаются они, не любят они своего дела и потому несчастливы в труде. И лишь сыновняя почтительность к нему, заставляет их выполнять ту работу, к которой приставил он их. В глубоком уважении к старшим воспитывались дети в семье купца, и сам он чтил заветы своих предков, считая, что мудрость их является залогом благополучия и процветания всего их народа. Потому и поступал так, как велели ему обычаи рода. Понимал он, что каждому следует заниматься тем делом, к которому его сословие предрасположено. И знал, что старейшины всегда говорили, что ежели каждый будет заниматься чем захочет, то порядка не будет. И не сможет рыбак землю обработать как пахарь, а пахарь продать товар так же, как купец, а купец не сможет инструмент сделать как кузнец. И всякому человеку по его рождению следует родовым делом заниматься, ибо недаром он в этот род пришёл, но предназначено ему род этот продлевать, пополняя его своим опытом. Много размышлял об этом купец, так как имел ум пытливый и склонен был сам всё новое и полезное привечать и в деле использовать. Потому и дела его шли хорошо, и дом был полной чашей. Но не давало ему покоя то, что не видел он в сыновьях своих тех же устремлений, коими был полон сам. И рассчитывал младшего сына к делу приставить так, чтобы хоть он занимался им радостно. Знал он, что младший сын его ещё с детства с камнями и простыми, и драгоценными мог так обходиться, что все кто видел его работы, будь то скульптурки или иные безделушки из камня вырезанные, только и восторгались, да ахали, мол: «Как же это такую красоту сделать-то, возможно?». Но не хотел он его принуждать к этому делу, чтобы не получилось так же, как со средним и старшим сыновьями. Поэтому после долгих раздумий решил всё же купец, прежде чем своё отцовское слово сказать, спросить у младшего сына, чем бы ему по его интересам, хотелось бы заниматься. Радостно улыбнувшись, на вопрос отца ответил юноша так: - Тот труд, что укажешь ты мне, будет трудом моей жизни. Но раз уж ты сам спросил, что любо мне и чему хотел бы я отдавать все свои силы и жизнь на это положить, так это создание такой красоты, которая радовала бы людей, давая им возможность видеть светлые стороны окружающего мира. Ты знаешь, что с раннего детства, гуляя с пастухами по лугам и плавая с рыбаками по рекам и озёрам, я всегда любовался природой и считаю, что высшее блаженство человека жить в гармонии и единении с ней. Красота, которую она дарит нам в многообразии красок цветов и величественности гор, всегда заставляла меня думать и о человеке, как её неотъемлемой части. А это значит, что и человек прекрасен так же, как весь мир окружающий нас. Я смотрю на своих старших братьев и вижу, что они честно трудятся на том поприще, что ты выбрал для них, но ни один из них не счастлив от того дела, которым занимается. С малого детства, как возьму я в руки глину, так и слеплю фигурку или иную вещицу. А как камень в руки возьму, так сразу и чувствую, что из него сделать можно. От того-то и получается у меня найти в камне то, что другим в нём не видно, что чувство во мне какое-то есть, которое объяснить я не в силах. Как будто не глазами я вижу, что из него выйти может, но каким-то иным способом образ мне представляется, который в себе этот камень несёт. Я понимаю отец, что чудно́ как-то всё это звучит, но иначе тебе объяснить этого я не могу. Единственное что могу сказать, если бы я мог обработкой камней заниматься и людям, скрытую в них красоту проявлять, так не было бы для меня большего счастья, чем всю жизнь этому посвятить. Дал отец своё согласие младшему сыну и отправил его учиться тому делу, что выбрал он по зову сердца, как труд своей жизни. И легче как-то ему сразу стало, хотя всё же не знал он, как поступить со старшими сыновьями, которые не первый год уже делом своим занимались, и менять что-либо им в жизни, вроде, как бы и не с руки было. Однажды идя по базару и будучи в великолепном расположении духа от очень удачно совершённых только что сделок, купец увидел человека, мерно двигавшегося ему навстречу. Что-то в облике незнакомца не просто заинтересовало его, но как магнитом приковало к себе его внимание. Человек был достаточно молод, значительно выше среднего роста, его длинные вьющиеся тёмные волосы аккуратно ложились на плечи. Одежда его была проста, но чиста и очень гармонировала со всем его обликом. Большие искрящиеся глаза и улыбка, игравшая на лице, были столь лучезарны, что создавалось впечатление, будто само солнце светило всем, к кому он обращал свой взор. Не в силах удержаться, купец двинулся к нему. - Прошу простить меня, уважаемый, - сказал он, приблизившись к незнакомцу, - я не могу объяснить почему, но мне хочется познакомиться с тобой и если моё предложение звучит не слишком дерзко, прошу тебя разделить со мной обеденную трапезу. Тут неподалёку есть замечательная таверна, с хозяином которой я дружен уже много лет. Там мы найдём хорошую пищу и спокойное место, где сможем поговорить. - Жизнь научила меня, - ответил, улыбнувшись, незнакомец, - что нет в ней случайностей вообще и случайных встреч в частности. Я действительно голоден и с благодарностью принимаю твоё великодушное предложение. Готов следовать за тобой не медля. Не чуя под собой ног от радости, но будучи человеком воспитанным, купец не спеша направился в сторону трактира, не докучая своему спутнику разговором. С детства он помнил правило, которому учил его отец: «Вначале гостя обогрей, накорми, дай отдохнуть, а уж только потом задавай вопросы, особенно если в тех вопросах твой интерес первее, чем интерес гостя». Как и говорил купец, в трактире они нашли спокойное место и вкусную еду. Насытившись и ожидая напитков и сладостей, купец первым начал разговор: - Ты много моложе меня, но, тем не менее, почему-то мне кажется, что, несмотря на молодость, именно от тебя получу я ответы на вопросы, волнующие меня уже много дней. Озабочен я судьбой моих сыновей, которым я своею волею определил жизненный путь. И хотя я поступил так же, как поступали мои отец, дед и прадед, я не могу найти покоя, потому как знаю, что мои старший и средний сыновья, хотя и живут в том труде, что указал я им, но нет в их жизни того, что увидел я в жизни моего младшего сына, которому дал возможность самому выбрать свой путь, отступив от вековых традиций нашего рода. Нет у них счастья и радостного удовлетворения от труда, а значит, нет ни желания развивать своё дело, ни любви к нему. Некоторое время назад мне приснился сон, в котором я увидел человека, шедшего ко мне навстречу в ореоле солнечных лучей. Он сказал, что скоро случится встреча, в которой найду я ответы на свои вопросы. Когда же я увидел тебя, мне почудился тот самый солнечный ореол, что видел я во сне, и непреодолимая сила потянула меня к тебе. Прости мне мой сбивчивый рассказ, но волнение моё столь велико, что иначе я и сказать не могу. - Волнение твоё, добрый человек, очень скоро уляжется, и то, что ты ощутил, завидев меня, лишь подтверждает истинность того, что нет встреч случайных, и всё в этой жизни имеет смысл. Встреча наша стала возможной благодаря тому, что нашёл ты в себе силы понять и признать, что не любовь к сыновьям, но привязанности к закрепощающим традициям прошлого лежали в основе твоих решений и действий, когда ты выбирал для них труд их жизни. Уверенность в том, что только имея возможность достойно обеспечить материальную сторону жизни, человек может быть счастлив, а всё остальное имеет очень малое значение, есть самым большим заблуждением. Но то, что своему младшему сыну ты предоставил возможность выбрать тот путь, который он ощутил сердцем, позволило тебе раскрыть в себе новое понимание роли отца для своих сыновей и детей вообще. Не указующим перстом следует направлять детей к тому или иному делу, либо приятию взглядов и суждений, но личным примером действия. Как только появляется двойственность, когда одному нужно следовать принципам и традициям, а другому можно их нарушать, тут же пропадает вера в то, о чём говориться и к чему призываются люди. Ибо только соблюдение самим человеком всего того, о чём он говорит другим и действия, подтверждающие его последовательность и приверженность этим принципам в простом дне жизни, являются лучшим и единственно убедительным аргументом в пользу того, чтобы люди и сами стали применять это в жизни собственной. Сейчас, несмотря на то, что в вашей семье всегда царил мир и согласие, у старших твоих сыновей есть повод задуматься о несправедливости, допущенной тобою по отношению к ним. Ведь им ты не дал той свободы, которую предоставил младшему сыну. И не столько на него у них может расти скрытая обида, сколько на тебя, заставившего их заниматься нелюбимым делом. Я понимаю, что движим ты был тем, что считал любовью к своим детям. Ты стремился обеспечить их безбедное будущее. Но ты не учёл, что человек приходит на Землю не столько для того, чтобы оставить на ней свой след чем-то материальным, сколько для того, чтобы проявляя через творчество свою истинную суть вовне, делать окружающий мир лучше, чище и светлее. Ведь тот, кто познаёт истинную красоту жизни, раскрывая всё то лучшее, что он несёт в себе, никогда не станет делать что-либо такое, от чего бы кому-то или чему-то становилось хуже. Развитие и созидание – вот те цели, что стоят перед человеком в его воплощении. И задача родителей, которым каждый ребёнок даётся лишь на временное воспитание, в тот малый период Вечной Жизни, когда он сам ещё не может позаботиться о себе, в том только и состоит, чтобы вырастить его в честности, привычке к труду и любви. А истинная Любовь к кому-либо или к чему-либо - это способность воспринимать объект любви таким, каков он есть, будучи свободным от личной заинтересованности в тех или иных его качествах, и каких-либо результатах вообще. Так что, родителям не только не дóлжно стремиться видеть в ребёнке способ реализовать в жизни то, чего им самим в своё время сделать не удалось, но и рассчитывать на получение от детей чего-либо взаимообразно тому, что они, якобы, вложили в них, кормя их, обувая и одевая, и иными способами заботясь о них. Если родители верно воспитывали своих детей, то всё это будет в их жизни само собою. Ведь если им удалось показать своим детям, что есть действенная любовь, то дети, следуя их примеру, вплетут её в свой простой день как непременный атрибут творческой деятельности. И тогда у них всегда будет готов радостный привет внимания и заботы всем, с кем сведёт их жизнь. - Понял я всё, что сказал ты, - задумчиво проговорил купец, - действительно, всё, что я делал для своих старших сыновей, скорее было продиктовано не любовью и заботой о них, но в большей степени страхом нарушить традиции предков, страхом за их материальное благополучие и переживаниями об их способностях обеспечить свои семьи и вырастить своих детей в достатке и покое, а также эгоистическим желанием иметь в их лице достаточно прочную опору себе на старости лет. И этими своими страхами и личностными устремлениями я помешал им проявить в себе то, что принесло бы им истинное счастье – возможность заниматься любимым делом. Делом, в котором они бы нашли способы проявить всё то лучшее, что есть в них. Мечтая об их будущих достижениях на том поприще, что определил для них, я действительно больше думал о себе, о том как буду гордиться ими и как они сделают то, чего сам я сделать не смог. Могу ли я исправить то, что сделал, или уже загублены в них трудом безрадостным устремления к творческой самореализации? - Всё что сделано человеком, им же может быть и исправлено. Если преодолеешь ошибочное понимание роли отца в семье, как непреложного авторитета, возразить которому не может никто в доме, и просто, с любовью расскажешь сыновьям о том, что понял сейчас, найдёте вы вместе тот выход из сложившейся ситуации, который будет приемлем и оптимален для всех вас. Ведь не только на тебе лежит ответственность за существующее положение вещей, но и они не нашли в себе тогда мужества и такта, для того чтобы выразить тебе свои пожелания и найти в тебе поддержку своих чаяний и мечтаний. Откройте друг другу свои сердца, и Любовь, что горит в них, станет вам лучшим советчиком и помощником. Закончив беседу чаепитием, встали купец и его гость из-за стола, и вышли на улицу, где бурлила жизнь. Купцу казалось, что в этой суете и сутолоке никто и не задумывается о том, о чём только что говорил он со своим собеседником. И подумал купец о том, что очень многие люди даже не представляют себе важность всего того, что узнал он только что. - Всякий может понять и принять только то, что созвучно его внутреннему звучанию. – услышал он ответ на свой не заданный вопрос. - Не пытайся объяснять и показывать там, где тебя не могут увидеть и услышать. Просто делай так, как знаешь правильно. И тогда со временем, те кто не имел желания или не имел возможности понять тебя, сами придут и спросят, почему у тебя получается жить легко и просто, а у них нет, что такого ты делаешь, чего они не знают. Вот тогда только расскажи и покажи всё что знаешь, но не стремись увлечь их своим опытом, ведь у каждого свой индивидуальный путь развития и совершенствования. И лишь тот сможет воспользоваться всем, чем поделишься ты, кто опыт твой творчески применит к своим собственным обстоятельствам. Тот же, кто будет примитивно копировать его, успеха не добьётся, и может даже критиковать тебя и рассказывать, что всё сказанное тобой ложно. Знай, что такой человек просто не пришёл ещё к пониманию тех вещей, о которых говорили мы. Рано получил он эти знания, и здесь, возможно, малое данное вовремя, будет полезнее большого принесенного не ко времени. Поэтому всегда внимательно и ответственно подходи к тому, чтобы давать знания людям. И прежде чем делать это, старайся так войти в положение человека, чтобы самому понять и принять его сердцем, а затем с Любовью действуй, и тогда всегда твоё действие будет успешным. Ведь только любя, истинно побеждают! Расставшись с молодым мудрецом, купец направился домой. За несколько дней всё обдумав и взвесив, призвал он к себе всех своих сыновей. Когда собрались они вместе, поведал отец им то, о чем говорил с незнакомцем, признался во всём честно и спросил чем может он сейчас содействовать в том, чтобы каждый из них, сам сделав выбор в пользу дела, которое ему любо, совершил в своей жизни перемены таким образом, чтобы и прежние их начинания продолжали развиваться и они сами начали новый этап своей трудовой деятельности. Тот этап, на котором выбранный ими путь станет радостным проявлением их творческого начала. С благодарностью приняли сказанное отцом сыновья, и больше всех радовался младший сын, который хоть и занимался тем делом что выбрал сам, но тяготился всё же положением братьев, лишенных того счастья, которым наделил его отец. Я читал и читал, и перед моими глазами развивались события, подтверждающие то, что человек творческий и раскрепощённый от ложных обязательств всегда имеет возможность не только влиять на свою жизнь и развитие событий в ней, но является единственным творцом её. На страницах книги события разворачивались таким образом, что в результате старший и средний братья не только нашли дело своей жизни, но и смогли так вплести его в общий с отцом труд, что многократно расширили и его дело, и своё собственное. Но что было очень странным, так это то, что в процессе чтения, я как будто был не в кресле за столом, но переносился туда, в то время и место, где происходили описываемые события. Я был рядом с купцом, когда он вызвал на разговор своих сыновей. Я был рядом с каждым из сыновей, когда они решались полностью изменить свою жизнь. Всеми своими силами я стремился помочь и купцу, и его сыновьям. Открыв сердце, я лил им как мог Любовь, и в кокой-то момент сам вдруг ощутил ту Любовь, понимание которой пришло ко мне именно в тот момент, когда совершенно забыв о себе, я стремился помочь этим людям найти взаимопонимание, найти друг другу прощение и обрести свободу, ту свободу, что имеет человек, лишившийся личной заинтересованности и стремящийся давать, просто давать, ничего не желая для себя взамен. Я углубился в книгу настолько, что оторвался лишь тогда, когда перед моими глазами оказался лист чистой бумаги. Поняв, что здесь для меня больше нет информации, я закрыл безценный источник мудрости. Он дал мне совершенно новое понимание того, что есть Любовь человека в простом его обиходе, и что есть Любовь в самом человеке, и как можно раскрывать её другим, раскрывая в себе самом. Подняв голову, я увидел стоявшего рядом со мной Учителя Иисуса. Его улыбка дала мне понять, что он прекрасно знает и понимает всё происходящее со мной. Жестом он пригласил меня следовать за ним. Остановившись возле красной чаши, он повернул меня к себе лицом, положил руки мне на плечи и поцеловал в лоб. От этого поцелуя я как будто опять на мгновение улетел из своего тела туда, где мы были вместе с ним совсем недавно. И там в этом светлом эфирном пространстве я увидел счастливых Наира и Али Махмеда, а также получил привет от всех своих Великих друзей и покровителей, что придало мне ещё больше сил и желания быть их достойным сотрудником. Иисус обошёл чашу, встал на то место, где я увидел его в первый раз и простился со мной лёгким взмахом руки. Полог опустился, и я понял, что моё обучение здесь окончено. Поблагодарив всех, кто своими добротой, любовью и сотрудничеством со мной сделал возможным моё пребывание здесь, я направился к двери.
star: За ней меня встретил улыбавшийся Лайярим. - Рад видеть тебя в таком радостном состоянии и таким сияющим, - приветствовал он меня, протягивая руку. – Имеешь ли ты какую-либо потребность или возможно желаешь чего-либо? - К сожалению, я не получил чёткого указания относительно дальнейших своих действий и если это всё, что мне следует знать для участия в том процессе, о котором нам было сказано, то я готов действовать прямо сейчас, - ответил я, чувствуя себя полным сил и энергии. - Нам было указано, как подготовить вас. Ты прошёл первый этап и получил знания об одной части того, с чем вам предстоит работать. Сейчас тебе следует подкрепить свои силы, ведь за время прошедшее по меркам Земли, ты не отдыхал неделю. И потому предлагаю тебе пройти в свои комнаты, где тебя ждут друзья, пища и отдых. - Я уже сталкивался раньше с такими временными феноменами, - вспомнив пребывание у Владык Мощи и ничуть не удивившись, ответил я. - Несмотря на то, что я сейчас чувствую себя бодрым и энергичным, опыт подсказывает мне, что следует послушаться тебя. Я готов следовать твоему совету. Пока мы шли с Лайяримом, он поведал, что за это время Наиру стало лучше. И хотя в сознание он ещё не приходил, все, кто занимается его лечением, считают, что всё идёт так, как должно быть. Когда, попрощавшись с Лайяримом, я вошёл в свою комнату, меня встретил радостно улыбавшийся Ясса. - Ну и ненасытный же ты Лёвушка, - шутя, выговаривал мне он. – Али вот уже день как вернулся, а тебя всё нет и нет. - Ох, Ясса, мне даже трудно передать тебе, в каком блаженном месте я был, и уж как там можно было уследить за временем, если его там вовсе не ощущаешь. Но там, где я находился, мне было указано практиковаться в мысленном общении, так что, если тебя это не затруднит, давай продолжим развивать этот навык. Естественно, мой добрый Ясса ответил согласием. А ванна, подготовленная им, была просто чудесной. Добавив в неё какие-то ароматные масла и травы, он не только подготовил меня к своему замечательному массажу, но и заставил в очередной раз почувствовать как прекрасна жизнь во всём многообразии её проявлений. Когда очищенный и освежённый я вошёл в столовую, там уже был накрыт лёгкий ужин, состоявший из фруктового салата и напитков. Особой потребности в еде я не испытывал, но, тем не менее, съел всё с удовольствием, потому что пища была во-первых, очень лёгкой, а во-вторых, так вкусно приготовлена, что несмотря на то, что последнее время я очень мало внимания уделял вкусовым качествам того что ел, от комплиментов повару, готовившему её, мне удержаться не удалось. - Сейчас Лёвушка ложись спать, а завтра утром проведаешь наших спутников, кое-кто из которых ждёт встречи с тобой с нетерпением, - мысленно сообщил мне Ясса, провожая меня в спальню. Как это часто бывало со мной и раньше, не имея особого желания спать вообще, только коснувшись подушки, я погрузился в глубокий сон. И если обычно мне казалось, что прошло лишь мгновение, а уже следует вставать, то в этот раз сон мой был настолько явным, что мне чудилось, будто всё происходит на самом деле. Мне снилось, что я нахожусь где-то далеко. Я был рядом с Николаем, и мы с ним действовали по указаниям Венецианца. Шёл сильный ливень и дул ураганный ветер. Мы помогали каким-то людям с очень красной, по моим понятиям, кожей, спасая их от потопа. Я действовал вместе с братом, помогая ему управлять большим плотом, который несло бурным потоком с огромной скоростью. Люди, сидевшие на нашем плоту были значительно меньше меня ростом, имели густые чёрные волосы и, несмотря на весь ужас разбушевавшейся стихии, сидели молча. Даже дети, которых держали на руках матери, несмотря на страх, читавшийся в их глазах, вели себя тихо, не поддаваясь панике. Благодаря своей недюжинной силе, мне удавалось хорошо помогать Николаю управляться с плотом. Не знаю, как долго длилось это стремительное плавание на большом, но непрочном плоту по ревущей и безудержно несущейся воде, но в какой-то момент я почувствовал, как на мои руки легли руки И., и каким-то образом я знал, что на руках Николая лежат руки Али-Мории, и только благодаря этой помощи нам удалось удержать рули и направить плот в тихую заводь. Следом за нашим, в эту же заводь вошёл плот, которым управлял сам Венецианец. Причалившие к берегу плоты были в плачевном состоянии. Как можно более быстро все мужчины начали освобождать их от того небольшого количества утвари, что удалось спасти от стихии этим людям. Под руководством Венецианца мы достаточно скоро развернули несколько очень высоких палаток странного вида, куда поместили женщин, детей и раненых мужчин. Когда все основные работы были закончены Николай и Венецианец, улыбаясь помахали мне руками, а я, как будто мгновенно перенёсся в свою комнату в городе кайяйшенов. Я проснулся. Небо за окном светлело. Я понял, что совсем скоро взойдёт солнце. Приведя себя в порядок, я оделся и тихо вышел их комнаты, стараясь не беспокоить Яссу. Вскоре я оказался на площади и, выбрав одну из дорог, побрёл по ней, обдумывая свой сон. Такое было со мной уже не первый раз, и я понимал, что виденное мною во сне, не просто плод моей фантазии, а события, участником которых я был во сне, вероятнее всего происходили в действительности. Нет, беспокойства за брата и Венецианца у меня не было, но, всё таки, мне, хотелось знать, что и у них, и у тех людей, которые были на плотах всё в порядке. Я настолько сконцентрировался на виденных мною событиях, что услышал голос Венецианца и увидел в отдалении его самого, всего в белом, светящегося величием и мощью. - Ты же знаешь, что великая и мудрая Жизнь никогда не посылает человеку испытаний просто так. Все события, происходящие с ним, нужны, прежде всего, ему самому, и он сам является творцом тех обстоятельств, в которых оказывается. Ты должен помнить, что в любых обстоятельствах, даже самых тяжелых, только сам человек совершает свой выбор. И именно этот выбор и определяет, в каком направлении будут разворачиваться события. В каждой ситуации заложено много возможных вариантов развития событий, но обязательно есть и такой, при проявлении которого все её участники достигнут наиболее благоприятного для них результата. Однако, определяющим здесь является именно свободный выбор человека. Если он находит в себе силы, забыв о своих личностных устремлениях, найти то важное и нужное для него, чему учит его эта ситуация. Если он более готов отдавать, чем стяжать и на практике применяет знание того, что нет событий случайных, проявленных жизнью как неотвратимая данность судьбы. Тогда он проходит этот жизненный урок, вынося из него позитивный опыт развития своей личности. А когда урок Жизни пройден, он никогда больше не проявится на жизненном пути человека. Если же выбор был совершён неверно, то человек ещё и ещё будет оказываться в подобных по своей сути, но различных по внешнему проявлению ситуациях, дающих ему возможность, всё-таки найти тот вариант ответа на вопросы, встающие перед ним, который приведёт его к единственно верному решению. К тому выбору, при котором человек вместо обид и раздражения будет находить в себе прощение и примирённость, вместо поиска личной выгоды, будет стараться быть полезным другим, вместо стремления к материальным благам одной Земли, будет искать путей развития своего духа. И тогда в каждом событии своей жизни, он научится видеть инструмент саморазвития и самосовершенствования. А затем, научившись пользоваться этим инструментом, он вольётся в ряды тех тружеников Света, которые осознали и приняли себя как единицу вечной Жизни, и влились в поток развития всей вселенной и всего мироздания, став действенным проявлением принципа развития - через познание многообразия частей к познанию целого. Когда образ моего дорогого друга исчез, я увидел, что дорога привела меня в чудесный парк, который так гармонично сочетался с буйными дикими джунглями, что поначалу у меня создалось впечатление, будто рука человека здесь ничего не сделала. Однако, обратив внимание на некоторые нюансы, я понял, что люди привнесли в это место своё творчество, но с таким тактом и такой любовью к природе, что это не бросалось в глаза, и было заметно, только при внимательном рассмотрении. Дорожка, на которую я перешёл с довольно широкой дороги, сначала показалась мне естественно образовавшейся. Но взглянув под ноги, я понял, что иду не просто по покрывавшей её мелкой гальке, которая могла быть отшлифована когда-то протекавшей здесь речушкой, но что она была очень искусно выложена ею. Причём сочетание различных цветовых оттенков камушков от чёрного, к тёмно-серым, светло-серым и до белого, привело к образованию замечательного орнамента, который читался лишь при концентрации на нём сосредоточенного внимания. Занявшись его изучением, я сумел разглядеть надпись на языке пали: «Идущий по пути, всегда приходит к его окончанию. И там он находит путь новый, если пройденный им путь стал для него путём откровения». Мне показалось странным то, что подобная надпись выложена на обычной лесной дорожке. Однако закрепившийся навык ничему не удивляться и стараться принимать всё таким, каково оно есть в данный момент, заставил меня просто продолжать движение вперёд, ибо я знал - случайностей не существует и если человек оказался где-либо, то ему однозначно это для чего-то нужно. Очень скоро дорожка, по которой я шёл, сузилась и превратилась в тропинку. Причём она так петляла в зарослях кустарников и низкорослых деревьев, что ни вперёд, ни назад, более чем на пять-шесть шагов, её не было видно. Я попробовал воспользоваться своим расширенным зрением, но к своему удивлению отметил, что почему-то у меня не получается сориентироваться в окружающем пространстве. Я даже остановился от неожиданности, ведь за время путешествия я регулярно развивал и тренировал свои новые навыки и чем дальше, тем проще мне было пользоваться ими, сводя к минимуму напряжение, которое сопутствовало этому поначалу. Но как только я прекратил движение, мне тут же вспомнилось, как в Общине Али я тоже не мог видеть проходов от одной её части к другой, и только постепенно, по мере укрепления моего духа и развития сознания, мне начало открываться то, что было сокрыто вначале. Это воспоминание заставило меня улыбнуться и продолжить свой путь. Идя всё дальше и дальше, я наблюдал вокруг себя густые заросли каких-то местных растений с очень гибкими и длинными ветвями и замысловатой формы листьями. Наконец я вышел на открытое пространство, поразившее меня своим видом. Зелень травы и листвы обрывалась очень резко. С противоположной стороны, возникшей передо мной площадки, возвышалась скала с входом в пещеру. Сама площадка была овальной формы, выложена гладким камнем, через который не пробивалась ни одна травинка. На ней располагались каменные ложа, расставленные в каком-то особом порядке. Их было не менее двух десятков, и они отличались не только внешними формами и размерами, но и материалом, из которого были высечены. Одни были из белого мрамора, другие из серого гранита, третьи из пористого камня с жёлто-оранжевым оттенком, четвёртые как будто из изумруда, пятые из камня очень похожего на сапфир. Были и такие, названия камней, из которых они сделаны я не смог определить даже предположительно. Меня поразило то, что каждое ложе выглядело монолитно и завершённо, как будто было вырезано из цельного камня. Располагались они таким образом, что лежащий в самом большом ложе мог видеть каждого лежащего в остальных ложах, а из них можно видеть того, кто лежит в главном. Единственное что я понял в тот момент однозначно, так это то, что попал в священное место, куда просто так забрести невозможно. Чувство тепла и блаженное умиротворение наполнили меня. Какое-то время я просто стоял на месте, оглядываясь по сторонам и рассматривая открывшуюся мне чудесную картину. Наконец, я сделал шаг вперёд и ступил на каменную площадку. - Я ждал тебя, друг мой, - услышал я голос Айяйнора, ступившего на площадку с противоположной стороны одновременно со мной. – Как ты и сам понял, место это священно и прийти сюда может только тот, кто отыскал в себе часть Единого и открыл Вечность для себя как путь, путь великий и многообразный, но всегда уместный и нужный не только одному ему, в его личных обстоятельствах, но, и ни на миг не останавливающейся Жизни всего сущего. Здесь ты сможешь увидеть те обстоятельства своего прошлого в веках, которые ещё лежат грузом на твоих плечах. Поняв целесообразность всего происходящего, приняв себя и всех тех, с кем тебя сводила жизнь такими, какими вы были тогда, простив их и себя, ты сможешь освободить их и освободиться сам, от невидимой глазами физическими, но очень нагружающей Дух, тяжести обид, ревности, злобы и прочих эмоций, энергетика которых тормозит ваше развитие, несмотря на то, что события, вызвавшие их остались в далёком прошлом. И такая возможность возникает только тогда, когда человек готов действовать, овладев навыками несуждения и приятия. Нет в Мироздании прошлого, настоящего и будущего как таковых, отдельно стоящих во времени. Всё связано между собой действием Закона «Причины и следствия». Тебе известно, что человек живёт много и много раз, проходя или не проходя те или иные уроки жизни. И каждый раз, перед тем как идти в воплощение он сам и те труженики Света в Вечности, в чьи задачи это входит, определяют его возможности для развития в этом воплощении. Все его встречи, все его обстоятельства всегда обусловлены опытом его прошлых уроков и возможностями двигаться вперёд по пути совершенствования и развития. И те уроки, что не были им пройдены ранее, но могут быть пройдены теперь, планируются фактически им же самим для себя. И в каждой ситуации он может либо пройти, либо не пройти их, в зависимости от того, насколько он сможет услышать в обстоятельствах простого дня голос своего Духа, который всегда готов подсказать правильное решение задачи, если человек смог приглушить в себе голос своего Эго, если он раскрыл в себе способность видеть во внешней жизни не агрессивную и вредоносную среду, но лишь им же самим когда-то созданные обстоятельства, с которыми он всегда имеет возможность справится и найти благоприятный выход в ситуации любой сложности. Бывает, что человек живёт разнузданно и поступает в отношении других безобразно. И кажется, что такому человеку не место среди людей, и они удивляются как ещё земля носит такого негодяя. Но он живёт долго и имеет все внешние атрибуты благополучной жизни. Достоин ли такой человек всяческого осуждения и порицания. По меркам жизни одной Земли да, но по меркам Жизни Вечной нет, ведь своими действиями он сам набирает на себя огромную тяжесть, которая ляжет на его плечи на века его воплощений. Зачем же он поступает так? Он поступает так неосознанно в воплощении, но осознанно в плане Вечной Жизни только для того, чтобы предоставить возможность всем тем, кого он обманывает и унижает совершить выбор – обижаться им, негодуя и проклиная его, добавляя тем самым новый груз в свой заплечный мешок, с которым они идут по этапам своих воплощений, или найти в себе ему оправдание и простить, освободившись таким способом от груза, который они сами, когда-то, точно так же взвалили на себя. Бывает и так, что человек ведёт праведный образ жизни, всем стремиться нести добро и благо, но в личной жизни его всё время преследуют трудности и неудачи, заставляющие его двигаться вперёд по жизни с огромным напряжением сил. И если он раскрыл в себе те аспекты Единого, которые пробуждают в человеке способность любить не временные формы, но вечную их составляющую, то этот человек знает, что каждое новое обстоятельство является результатом его же собственных действий в прошлом и настоящем, и теперь у него есть возможность изменить всё то, что лежит в основе этих событий так, чтобы более в его воплощениях они не проявились никогда, и он находит в себе оправдание всем тем, кто якобы виновен в возникновении такой ситуации и любовью своей усмиряет страсти и вносит мир и покой в бушующую вокруг него жизнь. И происходит это потому, что сам человек перестал считать себя жертвой обстоятельств, на которые он никак влиять не может, но приняв на себя ответственность за все происходящее с ним, стал хозяином своей жизни, в которой он может всегда сотворить все обстоятельства наиболее уместные для дальнейшего роста и совершенствования его Духа. Найдя дорогу сюда, ты подтвердил, что готов понять и принять принцип Вечного «Сейчас». Этот принцип очень просто описать примером – если ты откроешь книгу таким образом, что все страницы кроме первой и последней будут собраны вместе, то в один и тот же момент ты будешь видеть и первую и последнюю её страницы, и если захочешь, сможешь прочесть то, что написано на последней странице раньше того, что написано на первой. В любой момент ты можешь открыть любую страницу и прочитать то, что написано на ней. Если представить череду вековых воплощений человека наподобие такой вот книги, то становиться понятно, что в любое время можно узнать что происходило в тот или иной момент любой из его жизней. И тогда можно вносить изменения в эти записи, тем самым убирая или привнося в них иную наполненность. Именно поэтому такие возможности открываются только тем, кто очистил свой Дух настолько, что соблазны Земли уже не найдут в нём отклика. И он воспользуется своими возможностями только в том случае, если его действия полностью согласуются с законами Мироздания, и на то будет дано согласие и одобрение его братьев по духу, идущих в своём развитии и совершенствовании по более высоким ступеням познания, откуда видно то, что может быть сокрыто, до времени, от него самого. Сейчас тебе предоставляется возможность увидеть те твои воплощения, в которых тобою были совершены действия, ограничивающие твои возможности дальнейшего продвижения по ступеням развития Духа и переписать эти страницы в своей Книге Жизни уже с учётом имеющихся у тебя знаний и навыков. И если в процессе ты найдёшь в себе силы и возможности своими Любовью, Радостью, Миром Сердца и Безстрашием изменить эти обстоятельства так, чтобы в них не было места низменным чувствам и эмоциям, то ты очень сократишь свой путь к моменту познания своей истинной божественной сущности, тем самым значительно повысив возможность нести через себя послания Единого в простой день Земли.
star: Следует отметить, что с того самого момента как Учителя велели нам развивать свои способности к обмену мыслями, всё моё общение с кайяйшенами происходило без слов. Пока Айяйнор, так сказать, говорил, мы подошли друг к другу и остановились возле изумрудного ложа. Я обратил внимание на то, что оно обработано таким образом, что повторяет контуры тела человека приблизительно моей комплекции. - Сейчас ты ляжешь сюда, - продолжил он, указывая на ложе, возле которого мы стояли, - и погрузишься в воспоминания о своих прошлых воплощениях. Ты можешь увидеть лишь короткие эпизоды, а можешь наблюдать, как проходили долгие годы твоей прошлой жизни в тех или иных обстоятельствах. Помни, что каждый человек, проходя по этапам совершенствования в жизнях Земли, выступает в разных ролях. И тебе вероятнее всего предстоит увидеть свои самые нелицеприятные поступки и действия. Будь готов к этому, отбрось суждение в отношении тех, кто был твоим спутником в тех жизнях и самое главное, суждение в отношении себя самого, каким бы ты себя не увидел. Помни, что прочувствовав и пережив эти ситуации прошлого, ты имеешь возможность изменить их, совершая свой выбор, исходя из твоего нынешнего восприятия людей и жизни в целом. Постоянно напоминай себе, что ты находишься в вечном «Сейчас», и будь уверен в том, что всё, что ты делаешь, есть истинная реальность, в которой ты, как зодчий, действующий молотком и зубилом, придаешь своему творению новую форму и наполняешь его новым содержанием. Не всё, о чём сообщил Айяйнор, было мне понятно до конца. Однако во мне была полная уверенность в том, что я справлюсь со стоящей передо мной задачей и разберусь со всем, с чем столкнусь в процессе этого нового для меня действия. Следуя его указаниям, я занял место в каменном ложе, и к своему немалому удивлению отметил ощущения, как будто лёг не на камень, а в мягкую постель, так тепло и удобно мне было. И тут зазвучала музыка. Она была чем-то похожа на ту, что унесла меня в иное пространство во время приёма, устроенного в честь нашего приезда кайяйшенами. И в какой-то момент я вдруг понял, что оставаясь в осознании того, что тело моё находится в каменном ложе, сам того не заметив, я моментально перенёсся куда-то в другое место, время и пространство. Вокруг меня был густой лес, и я сидел в засаде. Моя одежда была из кожи и шкур животных. В моих руках был тяжелый топор, на поясе короткий меч и большой нож. Я знал, что я очень силён физически. И вот, на лесной дорогое показалась повозка, которую медленно тянула старая лошадь, за ней показалась вторая, затем третья. Я насчитал с десяток повозок. Лошади, запряженные в них были старыми клячами, и я подумал, что ни одна из них не сможет пуститься вскачь и это порадовало меня. В повозках седели измождённые люди – мужчины, женщины, дети. Когда первая повозка поравнялась с толстым деревом, наклоненным в сторону дороги, я вдруг понял, что сейчас я подам сигнал, и из леса на этих несчастных людей выскочит целая банда грабителей, главарём которой являюсь именно я. В моей памяти всплыли картины жестоких убийств и насилия, совершенных мной лично и моей бандой, и от их вида у меня пошёл мороз по коже. Это было очень странное чувство, я как будто презирал себя и негодовал от того, что это я такой мерзавец, но в то же время понимал что у меня есть для себя оправдания. В какой-то момент я вдруг понял, что сейчас мне нужно промолчать, чтобы эти люди проехали мимо. Я так и сделал. Затем была драка с моими приспешниками, которые затеяли свару, обвиняя меня в потере возможности поживиться нехитрым скарбом этих несчастных. Они были биты и разогнаны мною. Помня, зачем я здесь, я никак не мог понять, каким же образом я могу переписать эти страницы своей книги жизни с тем, чтобы произошли изменения, о которых говорил Айяйнор. В какой-то момент в моей памяти мелькнул образ Зальцмана, когда И. показывал ему эпизод их трагической встречи в прошлом. И только теперь я понял, что мог переживать тогда профессор. Вдруг в моём мозгу как будто произошла вспышка, и это озарение открыло мне, как следует действовать. Я понял, что мне следует перенестись в то время, когда какое-то моё действие или решение вывело меня на дорожку, приведшую к такому образу жизни. Я начал как бы перелистывать книгу в сторону её начала и наблюдать картинки, открывающиеся мне на её листах. Как много грязи, низости и подлости видел я на этих страницах. И вдруг на одной из них моё внимание задержалось, и я опять вроде бы оказался в какой-то ситуации. Я был значительно моложе, чем в первом эпизоде - в юношеском возрасте, но это был тот же я. Будучи очень голодным, я пытался выпросить еду в небольшом придорожном трактирчике, но, не преуспев в этом, просто стянул там хлебец. Хозяин очень быстро заметил пропажу и поднял крик. Я же, спрятав больший кусок хлеба, отломил от него маленький кусочек и сунул его в котомку стоявшего рядом со мной парнишки, который был, пожалуй, чуть моложе меня. Сделав это, я поднял крик, что поймал воришку. Парнишка был жестоко избит и выброшен на улицу. Еле волоча ноги, он ушёл в дождливую ночь, а я накормленный трактирщиком за расторопность, получил ещё и ночлег. На следующий день, втихаря достав спрятанный хлеб, я ушёл из трактира, радуясь своей изобретательности. Да, теперь мне стало понятно, что изменив именно эту ситуацию, я изменю и развитие всех последующих событий своей жизни. Но как же мне это сделать? Я снова вернулся к тому моменту, когда вошёл в трактир. И мне стало понятно, что не выпрашивать кусок хлеба мне нужно, но просить работу, за которую я могу получить еду и кров на эту ночь. Подойдя к хозяину, я задал ему этот вопрос. - У меня нет для тебя работы, - ответил он, даже не глянув на меня. Расстроенный я начал отходить в сторону, но в этот момент двери трактира широко распахнулись, и в него вошёл высокий, крепкого телосложения человек в дорогой одежде и с драгоценными перстнями на руках. - Быстро мне и моим спутникам еду, напоить и накормить наших лошадей, - властно приказал он. Трактирщик засуетился, вытирая один из центральных столов и зовя своих помощников. Богатые путники уже вошли в зал и уселись за стол. Тут же появилась женщина, которая вынесла тарелки, стаканы, кувшин с вином, и начала расставлять их на столе перед гостями. Я стоял в сторонке, когда трактирщик, продолжая выглядывать кого-то, направился ко мне. - Эй, малый, ты хотел работу за еду и ночлег? – спросил он шепотом. - Да, - ответил я, еле сдерживаясь от радости. - С лошадями управляться умеешь? – всё так же тихо задал вопрос трактирщик. - Конечно, - ответил я также тихо. - Куда-то подевался мой помощник. Встань за него к лошадям и смотри мне, не напортачь ничего. Если гости останутся довольны нашим приёмом, будет тебе и еда, и ночлег. Сейчас же иди во двор, напои лошадей и задай овса, да вычисти их, как сможешь лучше. Времени у тебя всего пока они поедят, да отдохнут, так что не затягивай с этим. Опрометью бросился я во двор, где под дождём стояли лошади. Я увёл их под навес и сделал всё так, как велел мне трактирщик. Когда знатные гости вышли сытые и весёлые, я вывел им чистых, отдохнувших лошадей. Тот мужчина, который первым вошёл в трактир, бросив взгляд на своего коня, улыбнулся себе в усы и бросил мне монету. Они уехали довольными, и трактирщик выполнил своё обещание. Эту ночь я провёл накормленным до отвала и под крышей сеновала, где было сухо и тепло. Наутро я пошёл дальше. Для своих лет я был силы недюжинной. И когда в один из дней я предложил свою помощь кузнецу в одной деревне, оказавшейся на моём пути, он, увидев, что, несмотря на свою молодость, я могу поднимать и переносить большие тяжести, предложил мне остаться у него в подмастерьях. В этот момент я почувствовал, что мне удалось переписать эту часть своей книги жизни, и в этом её разделе всё будет складываться благоприятно и для меня самого, и для всех кто будет окружать меня по жизни. Мне стало понятно, что следует делать дальше. Я начал искать страницы, на которых были записаны те эпизоды моих прошлых воплощений, в которых я совершал выбор, противоречивший Законам Мироздания, и отыскивал путь, уводивший меня в сторону от чистой трудовой жизни. Погружаясь полностью в те события, я как будто проживал их заново, но при этом смотрел на всё происходящее с теперешней моей точки зрения. И несмотря на то, что я ощущал и переживал все те низменные чувства и эмоции, которыми сопровождались наблюдаемые мной эпизоды моего прошлого, они не находили отклика в моём сердце и я достаточно легко изменял своё отношение к происходящему и переводил развитие событий в иное, благоприятное для всех его участников русло. Я и представить себе не мог, сколь часто в прошлых воплощениях я выступал роли негодяя, обманщика и даже убийцы. Оказалось, что я был и безжалостным пиратом, и подлым предателем, который ради своей выгоды отправил на смерть ни в чём не повинных людей, и падшей женщиной, мстившей при любом удобном случае мужчинам за свои унижения. Великое множество ролей, причём далеко не самых лицеприятных сыграл я в спектакле, именуемом жизнью Земли в веках воплощений. Но чем дальше я разбирался со всеми этими ситуациями, тем проще мне было переходить от предыдущей к следующей, и всё менее и менее возмутительными были мои поступки в них. Наконец, в какой-то момент я почувствовал, что этот раздел работы мною выполнен и больше не осталось эпизодов моих прошлых жизней, которые мне следовало бы сейчас изменить. В тот же миг, я в полной мере осознал себя лежащим в изумрудном ложе. Мне было тепло и комфортно. И когда, открыв глаза, я увидел стоявшего рядом Айяйнора, мне даже не очень-то хотелось вставать из него. - Радостно видеть, что ещё один человек не просто обрёл знания, но и научился применять их, прежде всего, в отношении себя, - обратился ко мне он, помогая подняться, что оказалось для меня не так-то просто. Я вдруг понял, что чувствую себя если не разбитым, то, по крайней мере, весьма и весьма утомлённым, чего не бывало со мной уже достаточно много времени. - Не стоит удивляться своему физическому состоянию, - продолжил Айяйнор, уловив моё удивление по этому поводу. – В каждом кармическом узелке концентрируются энергии эмоций всех участников событий, создавших его. Когда же происходит развязка ситуации, эти энергии высвобождаются, и излучаются вовне, и прежде всего, в энергетические поля тех, кто этот узелок завязывал. А затем, пройдя адаптацию в физических проводниках участников событий, уже трансформированные, в новом качестве, они несутся далее в пространство, вплетаясь в непрерывный поток энергий всей Вселенной. Таким образом, те люди, которые выбирают прощение и приятие, каждый раз ослабляют те кармические узлы, которые лежат в основе их встреч простого дня. И в какой-то момент, собравшись в нужном месте в нужное время, они могут полностью развязать его, освобождаясь от тяжести, которой он лежал на их плечах с одной стороны и привнося свою лепту в развитие и совершенствование Мироздания с другой. Ты же знаешь, что давая, мы обретаем. И когда люди освобождаются от кармического груза, в их энергетическом поле образуется свободное место, куда устремляются энергии высоких вибраций, недоступных для них ранее в силу того, что просто невозможно добавить что-либо в полный стакан. Ведь для того, чтобы полностью заменить его содержимое, нужно или полностью опустошить его одномоментно, а затем наполнить, или освобождать его частично, постепенно превнося в него новое наполнение до тех пор, пока концентрация старого в нем не станет равной нулю. Бывает, как в твоём случае, что человек развивает свой дух настолько, что он сам, своими любовью и радостью жить и творить во благо других, оказывается в состоянии развязывать давние кармы, облегчая тем самым дальнейший жизненный путь не только себе самому, но и всем тем, кто в прошлом был участником событий, связавших их всех этим кармическим узлом. Тогда, этот человек несёт самую большую нагрузку, при этом принимая на себя наибольшую часть труда при выполнении этой работы. Иные участники событий, зачастую даже не подозревая, что же произошло на самом деле, могут со временем отметить, что и они сами и обстоятельства вокруг них, каким-то чудесным образом стали меняться к лучшему. Физический же проводник, особенно у людей с высокой организацией психики, весьма чувствителен к энергиям высших порядков, и при вхождении таких энергий в поле человека ему требуется время для адаптации и перераспределения их в себе. И разницу между потерей энергии и приобретением её в новом качестве можно определить, если внимательно оценить свои ощущения. Когда человек чувствует себя усталым до изнеможения и при явном утомлении не может найти успокоения для восстановления своих сил, это значит, что он потерял жизненную энергию. Это чаще всего происходит, если он допускает мысли и эмоции низменные, питая ими тех, кто просто не в состоянии давать что либо, по сути своей природы. И тогда, отдав энергию и не имея источников её пополнения, ведь Жизнь Вечная такие энергии производить просто не может, человек вынужден либо отнимать у кого-то утраченное, провоцируя его на действия сходные с его собственными, либо восполнять потерю из своих личных внутренних резервов, а это происходит не так-то быстро. В случае таком, как у тебя, человек зачастую испытывая усталость, может назвать её блаженной. И бывает достаточно простого и очень короткого сна, для того, чтобы организм восстановился полностью и даже более того уровня нежели был вначале. Ведь вошедшие в него созидательные энергии Жизни изменяют его качественное состояние, наполняя новым содержанием и давая силы, которыми он не мог обладать ранее. Айяйнор продолжал говорить, и в моей голове всё выстраивалось в стройную и понятую систему. - Достаточны ли мои объяснения, или у тебя ещё остались вопросы? – наконец спросил он. - Из того, что было сказано, мне понятно всё, однако есть ещё один вопрос, ответ на который, я, пока, самостоятельно найти не в силах. - Задавай его, и если мои знания позволят ответить на него, сделаю это с большой радостью. - Дорогой Айяйнор, не до конца уложилась в моей голове, как же всё-таки происходит изменение прошлого, если действую я в настоящем? - Я уже говорил тебе, что и прошлое, и настоящее, и будущее являются элементами «Вечного Сейчас». Представь себе, что художник написал картину, к примеру, баталию, а затем решил нарисовать на том же холсте пейзаж. Поверх первого рисунка он наносит грунт, подготавливает поверхность для новой картины и рисует. Вместо изображения человеческих мук и страданий, теперь на холсте дивный вид живой природы. Исчезла ли батальная картина? Нет. Она существует, существует под грунтом и новыми красками, но тот, кто смотрит на картину, видит зелёный луг и солнце, убегающий вдаль ручей и порхающего мотылька. Так и здесь, когда человек решает покрыть своими миром и любовью прошлые гнев и ненависть, то в пространстве видимым и действенным остаётся то, что сделано им для этого. При этом информация о прошлых его деяниях сохраняется, но она теряет энергетическое содержание, ибо энергии, наполнявшие её, трансформированы самим человеком в новое качество, которое и является видимым результатом его действий. Достаточно ли полон и понятен для тебя мой ответ? – закончил Айяйнор, ласково глядя на меня. - Да, более чем, - с благодарностью ответил я, чувствуя при этом, что хоть и постепенно, но достаточно быстро мои силы восстанавливаются, и я чувствую себя всё более и более бодро. - Твоё действие здесь завершено, и мы можем возвращаться домой, тем более там тебя с нетерпением ждут, - улыбаясь, сказал Айяйнор, всё ещё поддерживая меня под руку, и направляясь к тропинке, приведшей меня в это замечательное место. Всю обратную дорогу мы оба молчали. Я снова и снова переосмысливал некоторые вещи, открывшиеся мне только что. Айяйнор же, понимая моё состояние, просто сопровождал меня к дому. Когда мы пришли, оказалось что с моего ухода прошло гораздо меньше времени, чем я предполагал. В нашем доме только начиналось движение, и мне показалось, что мои спутники проснулись совсем недавно. Ясса, милый мой, заботливый нянька Ясса. Когда я вошёл в наши комнаты, он уже ожидал меня с готовой ванной и свежей одеждой. - Сейчас приведём тебя в порядок, друг мой Лёвушка, и пойдем завтракать к Али. Там нас уже ждут не дождутся Алдаз и Астал, которые, каждый сам по себе, уже много раз спрашивали меня о тебе и возможности поговорить с тобой. Послушно проследовав за моим дорогим другом и помощником в ванную комнату, я отдался в его умелые руки и не более чем через двадцать минут чувствовал себя так, как будто той слабости, что я испытывал после каменного ложа, не было вовсе. Полностью завершив свой туалет и переодевшись в приготовленную одежду, я вышел из своей комнаты и мы вместе с Яссой направились в комнаты, занимаемые Али и Такимурой. Когда мы, предварительно постучав и услышав приглашение, вошли, нас приветствовали собравшиеся в зале Али, Айоши, Алдаз, Астал, Мистер Паркаттер и Зейхед. Обменявшись приветствиями, мы проследовали за хозяевами в столовую. Там был сервирован стол с уже выставленными на него разнообразными кушаньями, которые каждый выбирал себе сам и наполнял ими свои тарелки, которые были предусмотрительно расставлены таким образом, чтобы сразу же было понятно, какие из них предназначены для каких блюд. Закончив с едой, мы перешли в гостиную, где нас уже ждал чудесный кофе, очаровывавший своим запахом всех, кто переступал порог комнаты. Рассевшись в мягких креслах, мы начали обмениваться впечатлениями последних дней. В основном говорили мистер Паркаттер, Алдаз и Астал. Как оказалось, это время они провели вместе. Юноша и девушка помогали мистеру Паркаттеру собирать какие-то чудодейственные травы и коренья, растущие только в этих местах и требующие соблюдения особых правил при их заготовке для того, чтобы впоследствии, можно было использовать их в качестве компонентов лечебных настоев, мастером изготовления которых, как оказалось, был мистер Паркаттер. Мы с Али, естественно не распространялись о том, где были и чем занимались в эти дни, а наши спутники тактично избегали вопросов, на которые мы не смогли бы дать им ответы. Вкусный кофе, занимательный и поучительный рассказ мистера Паркаттера, всё это привело к тому, что за беседой мы провели достаточно долгое время. Поэтому, когда спросив разрешение в комнату вошли Сайнайяр, Лайярим и другие кайяйшены, приставленные к каждому из нас, в качестве сопровождающих, было уже позднее утро и солнце стояло достаточно высоко. - Дорогие друзья, - начал Лайярим, - если вы соизволите принять наше предложение, то мы хотели бы провести вас в несколько мест, которые на наш взгляд будут интересны вам. Это будет прогулка по городу, его паркам и нескольким подземным сооружениям. Мы покажем вам примеры проявленного в действии творчества нашего народа и надеемся, что увиденное доставит вам эстетическое удовлетворение и будет полезно некоторым из вас для раскрытия в себе тех творческих возможностей, которые пока ещё не проявлены вовне. Если кому-либо из вас наша прогулка наскучит, он сможет вместе со своим сопровождающим вернуться домой или пойти туда, куда пожелает сам. Любезное предложение кайяйшенов было воспринято всеми с радостью. Ведь мы помнили чудесный вечер встречи, устроенный в честь нашего приезда. Думаю, что не только я вынес из него уверенность в том, что среди этого народа очень много талантливых творцов, умеющих проявлять прекрасное в самых простых вещах. Перед тем как выйти на улицу, все кайяйшены накинули свои капюшоны, что сделало не очень удобным наше общение с ними. Поэтому некоторое время пути мы были предоставлены сами себе. Улучив момент, ко мне подошёл Астал. - Брат Лёвушка, - обратился он ко мне так, как обращался когда мы были среди своих. – Есть у меня просьба к Вам, которую я хочу высказать уже несколько дней, но до этого момента всё как-то не складывалось побеседовать с Вами. Меня волнует то, как реагирует Алдаз на болезнь Наира. Мне кажется, что она считает себя виновной в том, что он заболел, и хоть и старается не показывать этого, но тяжесть этой мнимой, на мой взгляд, вины гнетёт её всё больше и больше. Несколько раз мне довелось увидеть её в одиночестве, когда она считала, что рядом нет никого, кто бы мог видеть её, и такую печаль несла она на своём лице, что моё сердце чуть не разорвалось от боли за неё. Я пытался поговорить с ней, но все слова, которые я подобрал для этого, только усилили её печаль и привели к ещё большей замкнутости. Почему-то Вам, брат Лёвушка, Алдаз верит полностью и безоговорочно, и я подумал просить Вас, если я действительно не ошибся в своих предположениях, поговорить с ней и помочь освободиться от этих гнетущих мыслей, так ранящих её. Я и раньше замечал, что Астал при любой удобной возможности всегда, чем только мог, помогал Алдаз, и вообще пытался взять на себя как можно большую нагрузку во всех делах, стремясь тем самым облегчить задачи, стоящие перед всеми остальными. При этом он достаточно точно рассчитывал свои силы для того, чтобы взятые на себя обязательства выполнить хорошо и в нужные сроки. Теперь же я понял, что кроме самоотверженности, этот юноша обладал и такими замечательными качествами как внимательность и заботливость о ближних. В какой-то момент у меня мелькнула мысль, что его внимание к Алдаз обусловлено личной привязанностью, нередко возникающей между молодыми людьми их возраста, вследствие обстоятельств вынуждающих их долго находится в непосредственной близости друг с другом и лишающих возможности общаться с более широким кругом сверстников. Однако, взглянув в его искренние глаза, я понял, что здесь не может быть и речи о чём-то ином, кроме заботливого участия в судьбе девушки, которую он воспринимал не иначе, как свою сестру, хоть и не по крови, но по духу. Но, кроме этого, я увидел в глубине его глаз неуверенность и разочарование в себе, которые, скорее всего, были связаны с его неудачными попытками помочь Алдаз. - Конечно, Астал, я поговорю с ней и попытаюсь, в меру своего понимания происходящих событий, объяснить ей принципиальную разницу между понятиями вины и ответственности, а так же убедить её, что к болезни Наира ни она сама, ни какие-либо её действия, не имеют никакого отношения,- ответил я. - Если не возражаешь, я поговорю с ней прямо сейчас, пока есть время и обстоятельства располагают к беседе. Благодарно улыбнувшись, Астал чуть отошёл в сторону, дав мне возможность направиться к Алдаз. Двигаясь к ней, я всем сердцем призывал Венецианца, прося его помочь мне со всем возможным тактом найти именно те слова, которые станут действенной помощью девушке, запутавшейся в своих чувствах и эмоциях. Буквально на секунду, где-то очень далеко, я увидел его дивный образ, и во мне сразу же поселилась уверенность в том, что у меня всё получиться так, как нужно. Приблизившись к Алдаз вплотную, я увидел на её лице задумчивость, граничащую с печалью. - Позволишь ли ты мне, Алдаз, отвлечь тебя от твоих мыслей? – задал я вопрос, беря девушку под руку. На какое-то мгновение на её лице мелькнула некоторая растерянность, как бывает у людей, глубоко погрузившихся в свои думы и утративших представление о том, где они находятся. Затем, улыбнувшись мне, она ответила своим чудным голосом: - Конечно, брат Лёвушка, я всегда рада возможности поговорить с тобой, а мои мысли, хоть и унесли меня далеко отсюда, но они не стоят того, чтобы предпочесть их нашей беседе. Пока она говорила, я каким-то образом, понял о чём думала Алдаз до этого. Девушка снова и снова вспоминала несколько эпизодов, в которых, как она теперь считала, ей следовало бы поступить по-другому, и тогда, по её мнению, Наир был бы здоров. Она обдумывала различные варианты своего поведения и размышляла о том, какими могли бы быть в этих случаях последующие события. При этом, Алдаз всё время винила себя в том, что её ошибка привела к такой тяжелой болезни мальчика, к которому она привязалась, как к родному брату. - Милая Алдаз, то выражение замкнутости, и я бы даже сказал грусти, на твоём лице, которое я заметил у тебя сейчас, столь не свойственно тебе, всегда открытой, весёлой и жизнерадостной, что я позволил себе предположить существование волнующего тебя вопроса, ответ на который тебе найти затруднительно. Мне кажется, я могу оказать тебе помощь в этом, и если ты посчитаешь возможным, с радостью готов поговорить о том, что печалит тебя. Вероятно, вместе нам будет проще разобраться во всём и понять, что же следует сделать для того, чтобы разрешить сложившуюся ситуацию. - Дорогой брат Лёвушка, - ответила Алдаз, и голос её дрогнул, - ты как всегда прав. Меня действительно гнетёт то, что причиной тяжелой болезни Наира является моя неверность тем указаниям, которые давали мне перед началом путешествия Учитель И. и брат Франциск. Своими слабостью и потаканием желаниям мальчика, которого я полюбила как младшего брата, я нарушила своё обещание в точности выполнять всё указанное мне и быть для малыша не просто ухаживающей за ним сестрой милосердия, но своими вниманием и заботой восполнить ему тот дефицит любви и ласки, что возник у него вследствие отсутствия рядом с ним родной матери. Всего дважды я отступила от указаний Учителя И. касательно соблюдения режима для Наира. Первый раз это произошло ещё во время путешествия по пустыне. Мы остановились в оазисе, в котором был маленький водопад, наполнявший небольшое озерцо кристально чистой водой. Почему-то и я, и Наир почувствовали себя в этом месте так легко и свободно, что просто весело смеялись от того, что мы живём и дышим, что деревья дают нам тень, а вода прохладу. Мы начали играть с ним в догонялки. Убегая и прячась, по-очереди, друг от друга, мы сильно разгорячились, и я, подумав, что Наиру такая нагрузка после его предыдущей болезни может быть тяжела, сказала, что нужно прекращать нашу игру. Но он очень просил меня побегать и поиграть с ним ещё и ещё. Ему было так весело и хорошо, таким радостным и счастливым я его вообще никогда раньше не видела. И я не смогла остановить его, лишить, как я тогда подумала, этой простой радости. Затем, быстро раздевшись, он разгорячённым прыгнул в озеро, вода в котором была достаточно холодна. Когда он вышел из воды, я быстро растёрла и одела его, сказав, что теперь уж мы точно закончили игру. Ту ночь он проспал очень крепко, и на следующее утро мне стоило больших трудов добудиться его, чтобы вовремя быть готовыми тронуться в путь. Весь день он был очень сонлив и проспал большую часть пути. Я немного волновалась, потому что Учитель И. говорил мне, что Наиру могут быть тяжелы резкие физические нагрузки, но к вечеру всё прошло, и уже на следующем привале он вел себя так же, как всегда и даже говорил, что чувствует себя намного бодрее, чем обычно. Второй раз, когда в честь нашего приезда кайяйшены давали концерт, я увидела какое напряжение чувств вызвала у него первая песня, но вместо того, чтобы увести мальчика домой, я подумала о том, что этот поступок может быть неправильно понят хозяевами и побоялась своими действиями обидеть их и поставить всех нас в неудобное положение. А уже по дороге домой Наиру стало плохо, и я вместо того, чтобы сказать об этом кому-то из вас, понадеялась на то, что как и в прошлый раз он поспит подольше и всё обойдётся. И вот теперь из-за моих ошибок он заболел от перенапряжения сил, причём так тяжело, что уже больше чем неделю находится без сознания. А я не вижу ничего, что могла бы сделать для того, чтобы как можно быстрее помочь ему. И именно эта моя неспособность быть ему полезной вызывает у меня это угнетающее чувство вины и печаль.
star: Закончив фразу, Алдаз даже как-то свободнее вздохнула, как будто часть груза сняла она с себя, просто открывшись мне в своих переживаниях. Слегка приобняв её и всеми силами стараясь перелить ей из своего сердца любовь и радостность, я заговорил: - То, что ты рассказала мне обо всём, что тревожит тебя, это очень хорошо. Ведь чаще всего человек сам доводит себя до состояния нервного расстройства только тем, что занимается самобичеванием и самообвинением. А есть ли в этом занятии хоть какой-нибудь смысл? Что удалось тебе сделать за это время для Наира? Внешне – ничего, а вот в том плане, что зачастую не виден людскому глазу, твои действия не только не могут помочь ему, но более того, они задерживают его выздоровление, потому что, за то время, что вы провели вместе, вы сблизились с ним очень сильно, и те эманации, что источаешь ты в пространство, он улавливает очень тонко и точно. Психика Наира вообще организована очень высоко и то, что для других может быть мало значимым, для него очень важно. Подумай сама, в чём нуждается человек, проходящий те или иные испытания жизни. Будут ли ему помощью жалостливые стенания окружающих о том, как ему несчастному плохо и как они сожалеют, что не уберегли его от этих трудностей, или же помощью ему будут их своевременная, заботливая, действенная поддержка в трудную минуту и твёрдая уверенность в том, что он с честью преодолеет все препятствия? Конечно же, второе. И теперь, когда ты знаешь об этом, тебе должно стать понятно, что только радостная уверенность в благоприятном исходе его болезни и точное, и чёткое выполнение тех рекомендаций, что даны по его лечению и есть лучшая помощь мальчику в этот период его жизни. Кроме того, то состояние, в котором он сейчас находиться, даже болезнью назвать нельзя. Ведь на самом деле то, что происходит с Наиром скорее следует понимать как обновление его физического тела, которое теперь будет значительно более закалённым к внешним условиям, и обновление его духа, которое откроет ему возможность по-иному воспринимать многие вещи и позволит в короткий промежуток времени совершить тот шаг вперёд и вверх, который у многих людей занимает целую жизнь. Таким образом, милая Алдаз, в том, что происходит с Наиром, не только нет твоей, даже малой вины, но ты должна понять, что не страдание несёт ему эта, так называемая, болезнь, но большое счастье продвинуться в деле укрепления духа в те высоты, где он станет практически неуязвим для всего того, что вносит в жизнь человека сумбур чувств и эмоций, порожденный личностным отношением к жизни и окружающему. И то, что ему представился шанс достичь этого в столь юном возрасте, говорит лишь о том, что Великая и Мудрая Жизнь даёт ему большие возможности с тем, чтобы поставить перед ним ответственные задачи в деле служения людям. И наша общая задача помощи мальчику состоит в том, чтобы поддерживать вокруг него атмосферу чистоты, радости, любви, мира и безстрашия. Чтобы ни одна вибрация уныния и страдания не помешала ему настроить свой физический проводник на те частоты жизненной энергии, которые позволят ему легко и просто развивать в себе эти качества, столь необходимые всякому человеку, идущему путём развития и укрепления своего духа. Слушая меня, Алдаз менялась в лице. Печаль покидала его, и привычная всем нам, милая улыбка, вновь засветилась на нём. - Теперь мне кажется становиться понятным то, что чудилось иногда, когда я сидела рядом с Наиром, меняя компрессы на его головке и ножках. Тогда я думала, что это моё перенапряжённое воображение рисует мне эти картинки. Скажи мне брат Лёвушка, правильно ли я понимаю сейчас то, что несколько раз происходило со мной? Дело в том, что дважды за все время, когда я ухаживала за Наиром, в периоды, когда я всё сделала, и мне нужно было только тихонько сидеть рядом с ним, я чуть-чуть дремала, и в этой дремоте мне чудилось, что Наир разговаривал со мной. Он был тогда каким-то воздушным, почти прозрачным. Радостно улыбаясь, он говорил мне, чтобы я не печалилась, что то, что я вижу перед собой его почти безжизненное тело, ничего не значит и что, как только он выполнит всё, что ему следует сделать, он вернётся ко мне совершенно здоровым, но ему ещё нужно время, для того, чтобы набраться сил. Тогда я подумала, что всё это приснилось мне, но сейчас, когда ты рассказывал мне о том, что происходит с ним, я вдруг подумала, что это был не просто сон, что Наир пытался успокоить и подбодрить меня. - Ты всё абсолютно верно поняла, милая моя Алдаз, - улыбаясь, ответил я, - но хочу тебе сказать, что есть ещё один человек, которого твои переживания заставляли страдать. Ведь точно так же, как ты волновалась, не зная чем помочь Наиру, волновался, не зная чем помочь тебе, Астал. Таким образом, сама того не заметив, ты своими переживаниями вывела из состояния уверенной радостности ещё одного человека. И могла бы вывести ещё многих и многих, если бы продолжала всё дальше и дальше погружаться в пучину страдания, которую ты сама создала для себя. Помня обо всем, о чём мы с тобой только что говорили, будь всегда бдительна в отношении своих чувств и эмоций. Ведь человек не может жить отделённо от окружающего его мира. И в этот мир он всегда привносит именно то, что имеет у себя внутри. Ответственно подходя к своему выбору, старайся нести в этот мир уверенность и спокойствие, любовь и радость, и тогда, все кто находится рядом с тобой, в каждый момент будут получать от тебя помощь. Мне кажется, что сейчас ты поняла очень многое и я чрезвычайно рад, что тебе это далось так легко, – закончил я, искренне радуясь той светлой одухотворённости, что озарила и без того прекрасное лицо девушки. - Благодарю тебя, брат Лёвушка, - нежно улыбаясь, ответила Алдаз, - с твоей помощью я освободилась от груза, который давил меня все эти дни. Кроме того, только что я поняла, что именно я и только я сама, взвалила этот груз на свои плечи. И пользы от такого поступка очень мало. Вместо того чтобы своими действиями нести активную помощь тем, кто дорог и близок мне, я создавала трудности на их пути. Теперь, мне стали до конца понятны слова брата Франциска, когда он говорил мне о том, что нет никакого проку в раскаянии и переживании по поводу сделанного когда-то, но есть единственно возможное действие в этой связи – через осознание своей ошибки, принять собственную ответственность за содеянное и устранить все возникшие последствия с тем, чтобы впредь избегать подобных действий, помня о прошлом опыте. За беседой время пролетело быстро, и мы обратили внимание на то, что просто следуя за кайяйшенами, пришли в чудесное место. Дорога привела нас в парк. Но это был не просто парк насаженный заботливыми садовниками. Здесь, изначально девственный лес, был так искусно доведен, до состояния рукотворного парка, что трудно было сразу понять, где же мы, всё-таки, находимся. Мы оказались на большой поляне. Высоченные деревья, окружавшие её, своими густыми кронами создавали тень, которая позволила кайяйшенам отбросить капюшоны. Нижним ярусом росли достаточно высокие кусты, которые по кругу образовывали нечто вроде стенок лабиринта, открывавшиеся в разных местах входы которого, приглашали гуляющего войти вовнутрь. Вдоль живых стен были обустроены резные лавочки, на которых каждый желающий мог отдохнуть. - Это место мы называем Лабиринтом Откровения, - заговорил кайяйшен сопровождающий мистера Паркаттера, - оно уникально тем, что в нем всегда можно получить тот результат, к которому стремишься, и чаще всего оно используется нами для уединения, когда мы имеем потребность обдумать что-либо в одиночестве или принять какое-то важное решение. Проходы между кустами устроены таким образом, что гуляющий внутри, всегда может найти место, где он будет один. В то же время, если придерживаться правой стороны, то очень скоро можно выйти на поляну, на которой мы находимся сейчас. Заблудиться в этом лабиринте невозможно, но если несколько человек хотят побыть в уединении, они всегда выберут именно те тропы, которые исключат их встречу друг с другом. А если у них возникнет желание встретиться, то они обязательно выйдут на одну и ту же тропу. Вы можете погулять по лабиринту, если имеете такое желание. Мы подождём вас здесь. Закончив говорить, он и другие сопровождавшие нас кайяйшены направились к лавочкам, предварительно сказав, что если мы того желаем, то они пойдут в лабиринт вместе с нами. Только Астал и Алдаз попросили, о сопровождении в лабиринте. Все остальные направились к различным входам в лабиринт сразу же, как только были закончены объяснения. Мои друзья входили на тропы, ведущие внутрь лабиринта, и как-то сразу скрывались за стеной буйной и сочной зелени. Я был в числе последних, покинувших поляну. Как только я зашёл за зелёную стену, меня охватило чувство покоя и умиротворённости. Казалось, все звуки остались там, на поляне, а здесь царила полная тишина. Раньше я не совсем понимал, о чём идёт речь, когда при описании тишины люди называли её звенящей. Здесь же, я услышал, что означает такая характеристика. Каким-то образом в этом пространстве действительно отсутствовали все звуки. Рассчитывая, что меня будет сопровождать шелест листвы, крики птиц и жужжание насекомых, я был несказанно удивлён их полным отсутствием в этом, как казалось на первый взгляд, лесу. В то же время, я вдруг ощутил, что слышу себя самого, своё тело и свои чувства. Передать словами эти ощущения довольно сложно, но это действительно очень напоминало общение с самим собой. Меня посетила мысль о том, что я, вообще-то, никогда раньше к себе внимательно не прислушивался. А теперь, я вдруг услышал как стучит моё сердце, как течёт кровь по моим сосудам, как входит и выходит из моих лёгких воздух. И я задумался над тем, насколько сложной и многогранной системой является человек, сколько процессов одновременно происходит в его теле для того, чтобы поддерживать жизнь и в какой взаимосвязи все они находятся между собой, и чем управляется всё это. Размышляя об этом, я осознал, что единственным возможным ответом на этот и многие другие вопросы, возникшие тогда у меня, есть наличие связи тела человека с его духом. Я думал о том, что большинство людей даже не предполагает, насколько зависит их жизнь от состояния их духа. Ведь почти всегда люди ищут для восстановления и поддержания своего тела в состоянии здоровья какие-то лекарства или иные средства материального характера, совершенно не уделяя внимания тому, что именно состояние их духа определяет состояние их тела. И сейчас, идя по живому лабиринту кайяйшенов я, слушая своё тело, услышал и голос своего Духа. Это было так необычно и в то же время так прекрасно, что я полностью поддался очарованию момента, совершенно забыв о том, что где-то вообще может происходить ещё что-либо, кроме того, что происходит здесь сейчас. Вначале, я как будто увидел маленький шарик света где-то в области своего сердца, затем понял, что свет исходящий от него, это те вибрации жизни, которыми он же и наполняет каждую клеточку моего тела, передавая ей силу и энергию, необходимую для её жизнедеятельности. Потом я увидел светящиеся сферические образования и осознал, что это сферы моего сознания. Нити света, тянувшиеся от маленького шарика в области сердца, достигали и их, также наполняя эти сферы теми энергиями, которые струились к клеткам физического тела. Я заметил свои светящиеся шары энергетических центров и понял что они почти такие же, какими я видел их раньше у Раданды и других своих друзей и наставников. Более того, я узрел то, о чём раньше даже не задумывался – мне открылось как я взаимодействую с окружающим меня пространством. Я воочию увидел те вещи, о которых мне в своё время говорил И. Теперь мне стали до конца понятны его слова о том, что сам человек своими вибрациями создаёт вокруг себя то пространство, в котором он живёт, и что только от него самого зависит в каких обстоятельствах он будет проводить свои дни. Ведь если человек всё время сетует на жизнь, её тяготы и свои беды, то он сам создаёт вокруг себя те вибрации, которые всё более и более привлекают к нему всё то, что вибрирует подобным же образом. Когда же он стойко воспринимает все жизненные обстоятельства как уместные, ему самому нужные для того, чтобы пройдя уроки жизни стать лучше, чище и свободнее, то вокруг него нет места всему тому, что созвучно скорби и страданиям. И даже если на его жизненном пути возникают трудные ситуации, то они очень скоро разрешаются благополучно и дают ему безценный опыт самопознания и развития. В какой-то момент мои мысли были прерваны появлением сияющего дивным светом образа Али-Мории. - Ты всё верно понял, друг мой и брат мой, - проговорил он, ласково улыбаясь мне, - есть законы Жизни Вечной, которые действуют на Земле вне зависимости от того знают ли о них люди или нет. Два из них я открою тебе сейчас. Один, Закон «Притяжения», гласит: «Подобное притягивает подобное», второй, Закон «Возвращения» – «Ты получаешь то вдвойне, что посылаешь ты вовне». Что означают эти два закона? Да только то, что человек всегда имеет в жизни лишь следствия своих действий и поступков. И не столь важно, когда были совершены эти поступки вчера или эоны лет назад. Важно другое, а именно то, что все возникающие в жизни человека обстоятельства всегда имеют своей целью, либо дать ему шанс освободиться от того или иного груза тяжелой кармы, наработанной им ранее, либо предоставить возможность строить с другими людьми светлую, созидательную карму на благо постоянно развивающейся и совершенствующейся Жизни, в понимании даже более широком, чем жизнь одной Земли. Здесь тебе открылось видение тех процессов, что протекают в твоём физическом теле и в твоём Духе, и понимание их взаимной связи. Точно также ты сможешь теперь видеть, как текут эти процессы у других людей, если только сконцентрируешь своё внимание на этом. Для чего это может быть нужно тебе? Для того, чтобы видя суть процессов, преобладающих в духе и теле человека, научиться точно определять тот объём помощи, которую ты можешь подать встречному. Одному достаточно лишь жестом указать путь и он пойдёт по нему сам легко и радостно, другому же не только нельзя что-либо указывать, но и слова иного говорить не следует, чтобы не поколебать его шаткого душевного равновесия, и не столкнуть в пучину отрицания и гнева. Тебе, которому предстоит находить слова, что будут увлекать людей к исканию смысла жизни и своего места в ней, следует особо тщательно разобраться в тонкостях взаимосвязей человеческих чувств, эмоций, душевного состояния и состояния телесного. Потому что писать тебе нужно будет в первую очередь для тех, кто никогда ранее о таких вещах не задумывался. И чтобы принял человек то, что им будет прочитано, оно должно быть созвучно с тем, что он способен слышать. Никто не способен поделиться тем, чего сам не имеет. И тебе самому следует до конца разобраться во всех этих тонкостях, прежде чем нести что-либо другим. Я думаю, что ты уже понял, что жизнь это постоянная учёба и познание нового. Причём это верно и для тебя, и для меня, и тех, кто стоит выше нас с тобой, и для тех, кто стоит ниже, на этом безконечном пути, ведущем к совершенству. Для тебя наступает время твоего следующего урока, до встречи в Библиотеке Истины. Али-Мория улыбнулся мне ещё более ласково, взмахнул на прощанье рукой и его образ исчез. Я же понял, что пришло время заканчивать прогулку по лабиринту и возвращаться к Гийяроту в Библиотеку. Достаточно просто я нашёл тропу, выведшую меня на лужайку. Я был не первым, кто вышел из лабиринта. На одной из скамеек, о чём-то весело смеясь, разговаривали Алдаз и Астал. Увидев меня, они поднялись и быстро пошли, почти побежали ко мне навстречу. - Как я благодарна тебе, брат Лёвушка! Всё, что ты сказал мне, так упростило для меня понимание полученных мною в лабиринте ответов на мои вопросы, что я теперь даже не понимаю, как я могла так сильно волноваться обо всём происходящем, – выпалила она одним махом, счастливо улыбаясь. - И я очень признателен Вам, брат Лёвушка, - проговорил Астал, который стоял рядом с девушкой, не скрывая своей радости от перемен, произошедших с ней. – Благодаря Вам я понял, что не стоит брать на себя непосильный труд. Что много лучше попросить помощи у того, кому этот труд лёгок. Много раз я пытался отвлечь Алдаз от грустных мыслей, но так и не преуспел в этом. Вам же удалось несколькими словами растворить её печаль и вернуть её радостный смех. Обняв за плечи обоих молодых людей, я повёл их к лавочке, на которой они сидели в тот момент, когда я вышел на лужайку. - Мне очень приятно видеть, дорогая Алдаз, - обратился я к девушке, - как сияют светом твои глаза, и, как я понимаю, твоя помощь Наиру в дальнейшем будет более эффективной, ведь ты теперь понимаешь, как важно ему чувствовать вокруг себя атмосферу радостного спокойствия и уверенности в его силах. Кроме того, я надеюсь, что впредь ты будешь, как и раньше, радовать наш слух своим звонким смехом. - Тебе же Астал, хочу сказать, что твои, как ты считаешь, неудачные попытки вывести из состояния уныния Алдаз, на мой взгляд, связаны только с тем, что ты сам был в недостаточной мере уверен в своих силах и способности оказать ей поддержку, и стать для неё опорой в этой ситуации. Не стоит, находясь среди друзей, отказываться от их помощи в трудную минуту только потому, что ты считаешь, будто твоя просьба может обременить кого-то. Ведь если твои мотивы безкорыстны и стремления направлены на помощь ближнему, каждый из нас, в меру своих сил, готов действовать вместе с тобой. Я сам до недавнего времени находился в положении, когда мои добрые друзья всё время своим заботливым участием создавали мне условия для того, чтобы я имел возможность на их живом примере познавать простые истины жизни. И сейчас, по большому счёту, происходит то же самое, только мне становиться более понятным то, что, несмотря на колоссальное расстояние, отделяющее меня от этих Гигантов Духа, я в любой момент могу рассчитывать на их милосердное участие в моей судьбе, если я своими действиями буду крепить, а не разрушать те мосты, которыми они великодушно соединили наши вековые пути. Так что, вместо сомнений и колебаний смело говори о том, что волнует тебя, и ты получишь те ответы, которые наполнят тебя уверенностью в правильности принимаемого решения. - Да, брат Лёвушка, сейчас в лабиринте я понял, что именно уверенности в собственных силах и не хватало мне всегда. Мне вдруг стало ясно, что та скромность, которую я раньше считал своим достоинством, в большей степени была продиктована страхом принять ошибочное решение или совершить неверное действие, которые могут вызвать осуждение окружающих и поставить меня в неудобное положение. Мне кажется, в лабиринте я узнал, как мне освободиться от этого. Но сейчас, послушав Вас, я понял что мне, вероятно, потребуется помощь, и я прошу Вас оказать мне её. - Я с радостью сделаю всё, что может помочь тебе освободиться от страхов, - ответил я юноше, который после всего сказанного, даже как будто немного задохнулся, так трудно было ему преодолеть мнимую неловкость своей просьбы. К нам подошёл Лайярим, и я понял, что мне следует идти с ним. - Я попрошу нашего друга Лайярима подобрать тебе те книги, которые позволят найти ответы на существующие у тебя вопросы, - сказал я тихо Асталу, - когда же я освобожусь от того дела, которое поручено мне сейчас, я думаю мы вместе разберёмся со всеми твоими страхами, если они ещё останутся к тому времени. Прощаясь с юношей и девушкой, я попросил передать нашим друзьям, что вынужден идти по делам и, оставив их дожидаться остальных наших спутников, пошёл вместе с Лайяримом по одной из троп, уводившей нас от лабиринта. Дорога не была долгой и очень скоро мы стояли перед входом в Библиотеку Истины, где были встречены Гийяротом. Как и в прошлый раз, я был проведён кайяйшенами в тот же просторный зал, но к другой высокой, массивной двери, за которую должен был идти самостоятельно. Напутствуемый их ласковыми улыбками, я открыл дверь и сделал шаг вовнутрь. В тот момент, когда дверь открылась, по всему её периметру вспыхнул огонь, как и в первый раз, но он несколько отличался от огня первой комнаты. Здесь он был так ярок, что я на какое-то мгновение даже зажмурился. Но только на одно мгновение, потому что практически сразу же мои глаза привыкли к этому свечению, и на некотором расстоянии перед собой я различил парящие в воздухе фразы на языке пали. Они горели необычайно ярким белым светом на фоне белёсой дымки, скрывающей за собой остальное пространство комнаты. Безстрашие человека – и условие, и путь его к освобождению от оков страстей. Только безстрашное сердце способно любить верно и до конца. Безстрашие открывает духу путь Вечности. Слова постепенно стали терять чёткость и начали таять, а туман рассеиваться. Я ступил вперёд и увидел, что нахожусь в комнате, в которой всё, от ковров на полу, до стен и мебели, имеет белый цвет, точнее множество его оттенков. Ковры были молочно белые, стены матово белые, а все предметы интерьера имели блестящую, сверкающую белоснежную поверхность. Так же, как и впервой комнате, чуть в глубине находилась алтарное возвышение, на котором располагались малые чаши всех цветов с большой чашей белого цвета посередине. Оттуда ко мне навстречу двигалась высокая, стройная, сияющая фигура. Я знал кто передо мной, я почувствовал это в первый же момент, когда вошёл туда. Ни с чем не сравнимая мощь духа, моего великого друга и Учителя Али-Мории, никак не могла быть не узнана мною с первого же мгновения появления его в этом чудесном и священном месте. - Вот и настал момент нашей встречи с тобой, и мог ли ты себе представить, что встреча эта состоится в таком месте и именно таким образом? – ласково обняв меня за плечи и сияя своими чёрными глазами, спросил он. - Много раз ранее я рисовал себе картины нашей встречи, но никогда, в самых смелых своих фантазиях, я не мог предположить возможности этой встречи в таком дивном месте - ответил я, чувствуя, как сливаюсь воедино со своим дивным другом и Учителем, тая в его крепких, и в то же время нежных объятиях. Али подвел меня к алтарю и встал перед большой чашей, оставив меня за своей спиной. Когда он повернулся ко мне лицом, в его руке была палочка наподобие тех, какие я видел раньше у И. и Франциска. На её конце, вся переливаясь и искрясь, сияла белая сфера размером чуть больше грецкого ореха. Я вдруг почувствовал, что в этой маленькой сфере заключена колоссальная энергия, но развить свою мысль дальше я не имел возможности, потому что Али начал нараспев говорить: Да покинет тебя Страх и обретешь ты Безстрашие. И породит Безстрашие твоё способность жить легко и свободно. И встретишь ты в Безстрашии каждый миг своей жизни и все обстоятельства свои. Да будет Безстрашным каждое действие твоё, и сотворишь ты жизнь свою счастливой. И станет твоё Безстрашие примером каждому, кто стремиться жить свободно и в счастии. Да будет так и есть так!!! Голос его, и без того всегда глубокий и проникновенный, отдавался сейчас в каждой клеточке моего тела, звучал в каждом закоулке моего сознания, создавая во мне такое блаженное состояние слияния с этим чудесным местом, что когда Али прикоснулся к моему темени своей палочкой и яркая вспышка озарила все внутри меня, я даже на какой-то миг перестал ощущать своё тело, и оказался в пространстве, полностью залитом светом, где увидел пред собой моего дорогого друга Венецианца. - Здравствуй, милый мой друг Лёвушка, - обратился он ко мне, голосом непередаваемо нежным и ласковым. – Радостно мне видеть, как проходишь ты семимильными шагами свои ступени роста, приближая момент нашей встречи для совместной деятельности в простых днях нашей жизни. То, что для многих могло бы стать камнем преткновения, для тебя есть лишь малое препятствие, преодолеваемое с завидной стойкостью и верностью. Уже сейчас ты создал предпосылки для более скорого проявления в окружающей нас жизни некоторых обстоятельств, от которых зависит развитие жизней целого, довольно большого, круга людей. Однако вечно движущаяся вперёд и развивающаяся Жизнь Вечная ставит нам новые задачи, разрешение которых было невозможным ранее, но стало реальным теперь, благодаря самоотверженности таких верных её слуг как ты. Те сроки нашей встречи, которые называл тебе ранее И., могут теперь быть существенно сокращены. И связано это с тем, что известные тебе Владыки карм изыскали возможности так соединить и переплести жизненные пути ряда людей, чтобы предоставить им возможность сделать много больше в нынешнем их воплощении, нежели это планировалось изначально. Однако «может» не значит «будет». И такой ход событий станет реальным только в случае, если ты ещё более ускоришь своё продвижение вперёд. Но для этого потребуется всё напряжение твоих сил, вся вера и верность, которые ты развил в себе. Ты пришёл сюда для того, чтобы постичь глубинный смысл понятий Любви, Безстрашия, Радости и Мира Сердца и проникнуться ими всеми в полном объёме. С помощью Учителя Иисуса ты узнал, что есть Любовь во всём многообразии её проявлений, как её творит Жизнь Вечная, а она творит жизнь простого дня. Сейчас ты пришёл к нашему другу Али с тем, чтобы уяснить для себя, что есть страх и что есть безстрашие. Тебе ещё предстоит познать суть чистой Радости и глубину Мира Сердца. Всё это требует определённого времени, потому что, понять и принять их в своё сознание, человек может лишь тогда, когда сам он достиг того уровня развития духа, при котором он в состоянии переносить воздействие этих энергий, высочайших по своей организации и чистоте вибраций. И теперь тебе следует сделать свой выбор и ответить на вопрос: согласен ли ты, с нашей помощью, пройти этот путь в максимально сжатые сроки? Принимая решение, учти, что тебе предстоит большой и тяжёлый труд. Все время пока Венецианец говорил, я не мог оторвать глаз от его величественного и в то же время очень доброго лица. Столько любви и нежной заботы обо мне было в его глазах и всём облике, что я, и без того зная, что всё предложенное мне им может быть направлено лишь во благо, не мог дать иного ответа кроме как восторженного согласия. - Дорогой Учитель и друг, - ответил я, - в этом священном месте я подтверждаю свою готовность идти по жизни так и там, где и как укажете мне Вы. И если Вами допускается возможность прохождения мною этого этапа моего развития в ускоренном режиме, то я лишь радостно говорю «Да». Памятуя о том, кто в этом уроке жизни выступает мне учителями, я повторяю своё «Да» троекратно и прошу лишь об одном - указывайте, я готов действовать. - Иного ответа мы от тебя и не ждали, - сказал Венецианец, рядом с которым я увидел Али, сэра Уоми и Иисуса. Все они, улыбаясь дали мне свой привет, и через мгновение я опять почувствовал себя в плотном теле. Рядом со мной стоял всё так же улыбавшийся Али-Мория, и более не было никого. - Ну что ж, брат мой и верный ученик, пойдём, займёмся делом, ради которого ты пришёл сюда, - сказал он, указывая мне на арку, ведущую в комнату, расположенную слева от алтарного помещения. Мы вошли в комнату, и мои ноги утонули в длинном, мягком ворсе огромного ковра закрывавшего весь пол. В её центре по кругу стояли просторные кресла, укрытые белоснежными шкурами неизвестных мне животных. Следуя примеру Али, я сел в то из них, что он указал мне. - Близится то время, Лёвушка, когда основным делом твоего трудового дня станет труд писателя. И в своих произведениях ты будешь, через описание простых жизненных ситуаций нести людям знания о более глубоких причинах происходящих с ними событий, нежели они сами определяют, по привычке выискивая их во внешних обстоятельствах жизни. Для того чтобы иметь возможность поделиться чем-либо, вначале надо стать обладателем того, что собираешься отдавать. Ведь невозможно дать, то чего не имеешь. И когда человек несёт в мир самые прогрессивные идеи, но при этом сам совершает действия и поступки, противоречащие им, люди, глядя на это, лишь отмахиваются от него, чувствуя его неискренность и лицемерие. Кроме того очень важно, чтобы то, что ты пытаешься передать другому, было понятно ему. Ведь иначе, не понимая для чего ему это нужно, он выбрасывает этот дар из своей жизни за ненадобностью, даже не подозревая какой ценности лишает себя. Сам ты дошёл уже до того состояния, при котором страху негде поселиться в твоём сознании и его миазмам никак не затуманить твою ауру. Но для того, чтобы просто и понятно донести до людей мысль о том, что страх, как таковой, лишает их сил жить и действовать активно и радостно, тебе следует понять, что же из себя представляет страх, откуда и с какой целью пришёл он в жизнь человечества. По своей сути страх - это эмоция человека, переработанная в его физическом и энергетическом теле и обретшая в результате этого определённую форму и энергетическую наполненность. Эти энергии питают целые миры, стоящие по своей организации много ниже мира Земли. Тебе известно, что всё в Жизни Вечной взаимосвязано. И плотный мир Земли, и человечество, хоть и находятся, казалось бы, только в видимых и осязаемых внешних формах, но тесно и многообразно взаимодействуют с иными структурами Мироздания, наблюдать которые ты уже имел возможность ранее. Из того, что я открою тебе сейчас, ты не сможешь составить полную и понятную картину причинно-следственных связей целого ряда событий. Ясность и понимание придут к тебе позже, после повторного посещения Лабораторий Владык Мощи. Однако получение тобою здесь этих знаний имеет смысл. Применяя их в своём простом дне труда как данность, ты и так принесёшь много пользы в своих встречах тем, кому поведаешь о них. Так что, сейчас просто запоминай, и если что-то тебе не будет понятно, спрашивай, но ответы я дам тебе только в том объёме, который будет для тебя уместен. Ведь ты уже слышал раньше, что иногда знание данное не готовому, может пойти ему же самому во вред.
star: Итак, в очень давние времена люди жили, не зная страха, и их жизнь была полна творческого созидания и радостного восприятия всего того, что окружало их. Им был открыт смысл происходящего. Они видели не только жизнь Земли в разнообразных материальных и нематериальных её проявлениях, но для них были открыты в определённом, достаточно большом, объёме простые дни труда Живого Неба. Обладая обширными знаниями, высоко организованной психикой и развитым духом, они понимали своё место в Мироздании, и осознавали важность и значимость каждого воплощения человека в его пути совершенствования, познания мира и привнесения в него своего, внешне малого, но, по сути, очень важного опыта каждого воплощения, они не делили людей на хороших и плохих, великих и малых. Они знали, что во всём происходящем, основополагающим является Закон «Уместности и Целесообразности», и всё в Мироздании имеет смысл, даже если это не понятно им в какой-либо конкретной ситуации. Но в определённый момент, по причинам о которых мы сейчас говорить не будем, но в соответствии с тем же самым Законом «Уместности и Целесообразности» ситуация начала меняться. И происходить это стало тогда, когда в общинах, где каждый жил и действовал таким образом, чтобы раскрыть себя и свои таланты на благо своих соплеменников, стали появляться люди, которые задавались вопросами о значимости личности, как таковой, и её превосходстве над другими личностями, в меньшей степени обладающими некоторыми, по их мнению, наиболее важными, качествами и способностями. Такие люди, пытаясь доказать правильность своих идей, всяческими способами пытались влиять на умы окружающих, чтобы разделить общество на тех кому дана возможность управлять другими людьми и тех кому положено подчиняться. Поначалу над ними просто смеялись, считая ошибочным противопоставление одного человека другому, так как каждый может делать что-то лучше других и не было различия по важности того или иного дела, ведь все они были нужны и важны для полноценного и эффективного существования общин. Им не мешали, потому что свято чтили право каждого иметь своё мнение по любому вопросу и совершать свой выбор свободно. Но постепенно, находя себе последователей среди тех, кто обладал меньшим количеством талантов, но большим количеством личностных запросов, они стали изыскивать способы развивать в этих неустойчивых личностях устремления к власти и господствованию над остальными, тем самым, создавая предпосылки для возникновения системы, в которой меньшинство, обладающее далеко не самыми выдающимися способностями, может править большинством. Однако, для того чтобы такая система могла существовать, им следовало убедить это самое большинство в том, что ему самому, без руководства меньшинства ну никак не удастся обеспечить себе нормальную жизнь. Подумай сам, Лёвушка, просто ли убедить человека уверенного в своих силах и способностях, подчиниться против своей воли кому-либо вообще, а тем более тому, кто уступает ему по всем этим качествам. Ответ очевиден – человеку свободному, безстрашному, уверенному в своих силах и способностях созидать, и делающему это в каждом своём простом дне, вряд ли удастся внушить, что он должен свернуть с выбранного им же самим жизненного пути или сделать что-либо противоречащее его принципам. Человек, осознающий свою ответственность за всё происходящее с ним, даже в тех случаях, когда ему не до конца понятны все причинно-следственные связи, проявившихся в его жизни тех или иных обстоятельств, будет действовать, действовать как творец этих самых обстоятельств, которые он – создатель может изменить и переделать по-иному, с учётом открывшегося нового понимания случившегося с ним. Человек же лишённый этого понимания, начинает искать вовне причины происходящих с ним событий, и не находя их, уверяется в том, что не он, а кто-то иной создал в его жизни эту ситуацию, и сам он повлиять на неё не в состоянии, а следовательно нужно искать того, кто создал её и, стоя в положении жертвы, молить его изменить всё к лучшему. Именно эту иллюзию очень долгое время и вкладывали в умы людей те, кто стремился создать систему, в которой лишь они получили бы возможность управлять и властвовать. Ведь пока большинство будет верить в свою безпомощность, люди сами будут идти к правителям на поклон, смиренно прося у них милостей, а те будут решать, кого им облагодетельствовать, а кому отказать, порождая тем самым дальнейшее неравенство и корыстное соперничество между людьми. На это ушло много времени, но такая система была создана. И следствием её стало загрубление психики людей до такой степени, что голос Духа стал еле слышен для большинства из них. Они постепенно погружались в материальные обстоятельства своего конкретного воплощения, забывая о Вечном, несомом в себе, и тратя все свои силы лишь на то, чтобы получить те временные материальные блага, которые стали мерилом их достижений и значимости в окружающем их мире. Следствием этого стало то, что люди начали бояться потерять то, чем они обладали, ибо вместе со страхом в их жизнь пришли ложь, коварство, насилие, ненависть и восприятие окружающего их мира, как среды агрессивной и стремящейся лишить их того, что сами они считали благополучием. Утратив понимание смысла жизни и многократности воплощений, люди стали бояться будущего, так как оно было им неведомо, а созданная и действующая по принципу «разделяй и властвуй» система, всячески стремилась убедить их в том, что в любой момент с ними может произойти какое-то несчастье, и поэтому следует тщательно охранять своё личное благополучие от самых разнообразных посягательств со стороны себе подобных. Кроме того, страх неизвестности и отсутствие понимания целесообразности всего происходящего породил страх смерти. И как следствие этого страха, родилось множество иных, менее проявленных, но не менее вредоносных для человека страхов связанных с болезнями собственными и своих близких, страхов утрат и потерь в материальном плане, что в итоге выливается в одном всепоглощающем страхе ЖИТЬ, страхе жить полноценной раскрепощённой, созидательной жизнью. С тех пор, жизнь большей части человечества превратилась в существование. Задавленные своими страхами, многие люди боятся проявлять себя и свои таланты, чтобы не быть осмеянными и отвергнутыми теми, в чьей оценке они, по своему лишь собственному убеждению, нуждаются. Они отказываются идти вперёд в неизвестное, открывать для себя что-то новое, так как бояться потерять то малое чем обладают, зачастую лишая себя же того большого, что ждёт их впереди. Они отказываются верить в то, что Жизнь изобильна, и они всегда могут иметь всё, что нужно им для своего творческого развития. И они зарывают свои таланты, оставаясь на насиженных местах, ведь с самого рождения родители и иные «учителя» твердят им «Лучше синица в руках, чем журавль в небе». И проходят они воплощения с зашоренными глазами, упуская возможности к совершенствованию лишь из-за того, что при принятии важных решений ими руководят страхи и сомнения. Ведь выбор всё равно всегда остаётся за самим человеком и его сомнения это тот же самый страх – страх принять ошибочное решение. Ещё одной широко распространённой моделью поведения людей стала передача родителями своих страхов по наследству детям. Имея собственый печальный опыт тяжёлых жизненных обстоятельств, и не понимая, что эти обстоятельства нужны им лично для прохождения тех или иных уроков жизни, они, зачастую приумножая опасности в сравнении с реальной ситуацией, не только рассказывают о них своим детям, но и всячески стараются сгустить краски, чтобы их история выглядела очень впечатляюще и надолго запомнилась им. Причём они считают, что поступая так, они делают всё возможное для того, чтобы оградить своих чад от так называемых превратностей судьбы и потрясений, которыми так наполнен жестокий и опасный, по их мнению, окружающий мир. А на самом деле они лишь приучают своих детей бояться того, что с ними может случиться. И если этот страх глубоко внедрился в сознание ребёнка, то он начинает привлекать в свою жизнь те обстоятельства, которые позволят проявиться этому страху в его реальной жизни. Ведь в мире энергий тонких работает правило «подобное притягивает подобное». Когда же, притянутая к себе самим же человеком, ситуация возникает в его жизни, то зачастую от своих «учителей» он слышит: «Мы же тебе говорили, мы же тебя предупреждали!» и страх фиксируется, ещё глубже пуская корни в его сознании. Бывают случаи, что человек несет в своём поле такой страх в целом ряде последующих воплощений, и для освобождения от него, ему приходится оказываться в ситуациях, которые проявляют этот страх с тем, чтобы он, наконец, понял как же ему всё-таки преодолеть его. Много примеров привёл мне Али тех ситуаций, в которых люди сами закрепощают себя в цепях страхов. И все они были настолько жизненны, что можно было сразу писать книгу о том, как своими же собственными страстями, люди усложняли до невозможности свою собственную и своих близких жизнь, а затем оказавшись в чрезвычайно затруднительной ситуации, движимые страхами и отчаянием совершали поступки, последствия которых им же самим в последующем приходилось многотрудно исправлять, причём не всегда успешно. Когда же он, положив руку мне на голову, предложил посмотреть, как выглядят те существа, которых притягивают люди в своё жизненное пространство, испытывая чувство страха и порожденные им чувства злобы, обиды и гнева, переходящего в ненависть, я увидел массу бестелесных существ самого отвратительного вида. Я наблюдал, как они собираются вокруг человека и тянут к нему свои мерзкие щупальца, чтобы подпитаться эманируемыми им энергиями каждый раз, когда он испытывает страх и иные сопровождающие его эмоции. И чем больше страхов было в «заплечном мешке» человека, тем больше дырок было видно в его ауре, через которые из него тянут энергию эти существа. Глядя на всё это, я вдруг почувствовал острое желание каким-то образом помочь всем тем людям, что идут по жизни в паутине страхов сотканной ими же самими. - Тебе предоставится такая возможность, - прочтя мою мысль, ответил мне Али. – В своих произведениях ты будешь нести людям знания, тем самым помогая им совершенствоваться и освобождаться от пелён невежественности, которыми они были связаны многие свои прошлые воплощения, приобретая при этом иной, нужный им на том этапе вечного развития, опыт. Теперь же пора следовать дальше. В этом месте ты получил всё, что было приготовлено для тебя. Сейчас мы пройдём в другой зал, где тебя ждёт приятная встреча и продолжение труда саморазвития и познания того нового, что ты готов воспринимать не как груз знаний, но как великое счастье знать, уметь и делать. С этими словами Али встал, и я последовал его примеру. Подойдя ко мне, он по-отечески обнял меня за плечи, и я почувствовал лившуюся от него ко мне энергию. В те разы, когда мне выпадало счастье быть рядом с Али, я всегда ощущал его мощь и испытывал нечто вроде какой-то нагрузки, которую переносил достаточно легко, но, тем не менее, она, всё же, ощущалась мною много больше, чем в присутствии других моих Великих друзей и Учителей. Сейчас же, стоя рядом с Али, я вдруг понял, что тех ощущений уже нет, причём только сейчас я почувствовал, что их не было с самого первого момента нашей встречи. Наоборот лёгкость и ощущение силы наполняли меня всё это время, а теперь, когда я шёл рядом с ним, к этим ощущениям прибавилась ещё и какое-то чувство монолитной сплочённости со всем, что каким бы то ни было образом связано с моими дорогими наставниками. Если раньше, понимая всю высоту и мощь Али, безконечную доброту и силу воли сэра Уоми, ни с чем не сравнимое терпенье и непоколебимость И., я, всё же, выделял среди них моего дорогого друга Флорентийца, как самого близкого мне по моему внутреннему восприятию, то теперь вдруг понял, что становлюсь той частичкой Великого Светлого Братства, которая утрачивает представление о его фрагментарности и освобождается от предрассудка отдельности и отделённости чего-либо в его структуре. В какой-то момент объятие Али чуть ослабло и я опять, как будто перенёсся в то чудесное светящееся пространство, где так недавно общался с Венецианцем. В тот же миг Али исчез, и я увидел дивный образ улыбавшегося мне сэра Уоми. - Ну что, мой прилежный секретарь, готов ли ты принять меня теперь в качестве наставника, с которым тебе придётся пройти несколько полезных уроков? – лукаво блеснув глазами, спросил он. - Быть рядом с Вами уже счастье для меня, учится же у Вас это великая радость, и подарок, который я принимаю с благоговением, - ответил я, беря в свои руки, руку сэра Уоми, протянутую мне. Через мгновение я уже стоял рядом с сэром Уоми в каком-то нереальном пространстве на каменной поверхности, излучающей серебристо белое свечение, перед лестницей, круто уходящей вверх и ведущей к большой беседке, очень напомнившей мне Часовню Радости в общине Раданды. Только эта беседка была многократно больше Часовни по размерам. Ступени, ведущие к ней, светились мягким розоватым светом, излучаемым ими как будто изнутри, что создавало с одной стороны впечатление прозрачности самих ступеней, а с другой стороны наполняло всё пространство каким-то невероятным теплом и мягкостью. Когда мы приблизились на расстояние нескольких метров к первой ступени, передо мной золотом зажглась надпись на языке пали: Да пребудет Радость в тебе, и ты в Радости. Да откроется тебе Мир своей Светлой стороной, и найдёшь ты Радость в каждом дне своём, в каждом часе своём, в каждом мгновении своём. Да наполнится Радостью Дух твой и плоть твоя. И будет литься Радость через тебя вовне, неся каждому ЕГО озарение. Благодари Великую Жизнь и Великую Мать за Радость, звучащую в тебе. Благословляй каждого встречного, зачерпнувшего из твоего источника Радости! Да будет так и есть так! Надпись растаяла и сэр Уоми, поддерживая меня под руку и предлагая следовать за собой, ступил на первую ступень. Идя рядом с моим дорогим Учителем, я испытывал двойственные чувства. Дух мой стремился вперёд и вверх, а тело передвигалось с определённым напряжением и если бы не помощь сэра Уоми, восхождение по первым семи ступеням потребовало бы от меня весьма существенных усилий. Когда мы прошли седьмую ступень и остановились на широкой, отделявшей первые семь ступеней от последующих, площадке, сэр Уоми, ласково глядя на меня, заговорил: - Тебе, Лёвушка, может показаться странным то, что твоё восхождение по ступеням Радости даётся тебе с некоторым усилием. Но вспомни сейчас, сколько цветов лежало на ступенях Часовни Радости, заложенной вами с И. в общине матери Анны, и ты отметишь, что больше всего их было на подходе к ней и нескольких первых ступенях. И чем ступени были выше, тем меньше было людей, способных подняться по ним, чтобы оставить там свой привет радости в виде цветка, положенного на ступень. В чём же дело? Неужто эманации радости так тяжелы людям, что только закалённые в своей устойчивой радостности могут легко переносить их? Нет, не радостность тяжела людям как таковая, а тот груз уныния и обид, страхов и сомнений, что несёт человек с собой, не доверяя жизни. Он даже не подозревает о том, что именно оно, его неверие в возможность радостной жизни и отягчает его путь. Оно же, это самое неверие, и не позволяет ему войти в дом Радости, застревая во входном проёме, как огромный заплечный мешок, мешающий человеку двинуться дальше. Сотни и тысячи лет людям внушали, что радоваться опасно. Помнишь, что говорят человеку, который весело смеётся – «Не радуйся сильно, плакать будешь». И действительно люди замечали, что после буйной, безудержной радости, их постигали неудачи и несчастья, и они передавали эти свои наблюдения дальше, будучи уверенными в истинности этого утверждения. Так действительно ли это правда, что чрезмерная радость приводит к слезам? И да, и нет. Представь себе, Лёвушка, круг, условно разделённый на две, «хорошую» и «плохую», равные половины, линией, и маятник, который раскачивается из стороны в сторону, имея своей вершиной центр этого круга. Рассмотрим этот круг как схему взаимосвязи эмоций человека и его жизненных обстоятельств. Тебе знаком один из Законов Мироздания, Закон «Притяжения подобного». В результате действия этого Закона, чувства и эмоции сгенерированные человеком, привлекают в его жизнь, соответственные по своим энергетическим и вибрационным характеристикам обстоятельства. Таким образом, позитивные чувства и эмоции отклоняют маятник в условно названную «хорошей» половину круга, а негативные в ту, что определена «плохой». И чем дальше отводиться человеком этот маятник в одну сторону, тем естественно дальше он качнётся в другую. А теперь представь, что человек живет в своём привычном режиме, линия разделяющая «хорошее» и «плохое» вертикальна и его маятник колеблется еле-еле из стороны в сторону, переходя эту линию то в одну, то в другую сторону на небольшое, привычное для него, расстояние. И события его жизни происходят в таком же вялом ритме, как и движения маятника. Случается что-то хорошее и что-то плохое, по его разумению конечно, ведь очень немногие знают о Законе «Целесообразности» и тем более применяют это знание в своём простом дне. И вдруг, человек, получив нечто, к чему сильно стремился долгое время, испытывает бурную радость, которая больше напоминает страстное ликование, и она отклоняет его маятник таким образом, что он выходит за пределы привычной для его амплитуды колебаний в сторону «хорошего». Естественно, следующим этапом развития событий является перемещение маятника в обратную сторону, так как удерживать такое состояние ликования достаточно долго для того, чтобы оно стало для него привычным он не в состоянии. В этом случае маятник затрагивает то условно «плохое», чего он не касался в обычном для человека ритме жизни, и «вдруг» оно возникает в его простом дне. И тогда человек, зацикленный только на эгоистическом, личностном восприятии понимания обстоятельств как «хороших» – удовлетворяющих его запросы и притязания, и «плохих» - требующих от него дополнительных усилий и напряжения, к тому же, не желающий понимать причинно- следственные связи своих жизненных обстоятельств, делает самый простой и удобный для себя вывод – причина моего несчастья в той радости, что предварила его. Тем самым он старается переложить ответственность за своё же эмоциональное буйство на какие-то скрытые от его понимания внешние злые силы, якобы отомстившие ему за его радость. А теперь давай представим два подобных круга с маятниками, в которых линия расположена не вертикально, а наклонена под некоторым углом. Но только в одном из них отклонение произошло таким образом, что маятник в основном перемещается в зоне «плохого», а во втором – в зоне «хорошего». В этом случае один человек, живущий в унынии, испытав даже малую радость, раскачает свой маятник таким образом, что при возвратном его перемещении он окажется далеко в зоне «плохого». И такой человек в очередной раз «убедившись» в том, что нельзя радоваться, ведь потом приходиться горько плакать, будет делиться этим своим опытом со всяким, кто готов слушать его трагическую историю. Другой же человек, пребывающий в основном в зоне «хорошего», даже испытывая бурную радость, отклоняет свой маятник всего лишь настолько, что его возвратное движение не в состоянии вывести его из этой зоны. И чем дальше человек заходит в своём осознании того, что нет «плохого» и «хорошего» как такового, что все обстоятельства его жизни дают ему же самому новые возможности к самопознанию и саморазвитию, тем спокойнее он воспринимает происходящее с ним, и тем меньше его эмоциональные всплески по поводу тех или иных событий в его жизни. А следовательно, он всё меньше и меньше раскачивает свой маятник и жизненный путь такого человека становиться ровнее, а радостность его устойчивее. И чем устойчивее его радостность, тем проще и спокойнее он принимает жизненные ситуации, в которых оказывается. Помнишь, Лёвушка, как Али говорил тебе о том, что в ожерелье жизни каждого человека вплетаются и жемчужины розовые, и жемчужины чёрные. Так вот человек, аура которого заполнена эманациями чувств и эмоций негативных, настолько сгущает вокруг себя мрак, что в нём теряет способность различать жемчужины розовые. А человек, способный идти по жизни в радости и приятии всего, что она несёт ему в каждом его дне, в ярком свете такого дня утрачивает способность различать черноту жемчужин и все они ему видятся в ореоле света, и цвет каждой из них теряет для него значение, потому что он осознаёт, что это его ожерелье жизни, и нанизывая на него жемчужины разных цветов, он лишь идёт путём развития и совершенствования, который в Радости идти всегда просто. Рассказывая всё вышеизложенное, сэр Уоми дал мне возможность немного прийти в себя, и когда я почувствовал некоторое облегчение, мы снова двинулись вверх. В какой-то момент мне вспомнилось моё восхождение по ступеням Часовни Радости в сопровождении Раданды. Тогда я изнемогал от жара и мощи энергий, окружавших меня, теперь же с некоторым удивлением я заметил, что чем выше мы поднимались, тем легче мне было продвигаться вперёд. Продолжая свой рассказ и давая мне возможность прийти в равновесие после прохождения каждых семи ступеней, сэр Уоми, в конце концов, остановился на самой верхней площадке перед самым входом в беседку. И снизу она выглядела величественно, но то, что я увидел внутри, ввело меня в состояние трепетного восторга. Её диаметр был не менее пяти десятков метров. Пол был сделан из розового мрамора, а огромные колонны, удерживающие свод уходили далеко ввысь. Вся она излучала такое же свечение, как и ступени, причём это свечение создавало впечатление её невесомости, и казалось, будто она парит в пространстве. В центре беседки, я заметил женский силуэт. Вначале, я подумал, что это статуя, но как только мы с сэром Уоми вошли вовнутрь, я увидел её движение и понял, что она подняла руку, приветствуя нас. Когда мы приблизились достаточно для того, чтобы можно было чётко рассмотреть черты лица улыбавшейся нам женщины, я чуть не вошёл в давно забытое мною состояние «ловиворонства». Перед нами стояла Великая Мать, статуи которой я видел в Общинах Раданды и матери Анны. Ещё раз я преклонился перед творческим гением Раданды, сумевшего в камне так точно предать всю её божественную красоту. - Приветствую вас, мои дорогие гости, - прозвучал её мягкий, и в тоже время необычайно глубокий, голос - Вижу, Лёвушка, ты узнал хозяйку этого места, - ласково улыбаясь, проговорил сэр Уоми. – Иди к ней и пусть радостность, что ты сумел развить в себе, станет тем инструментом, которым ты будешь черпать здесь знания. Великая Мать протянула мне обе руки и когда наши руки соприкоснулись, меня окутало такой материнской любовью, что я почувствовал себя счастливым беззаботным ребёнком, блаженствующим на руках любимой и любящей матери. Продолжая держать мои руки в своих, она заговорила: - За последнее время ты настолько развил в себе силы радости и безусловной любви, что уже несколько раз был мне добрым и верным сотрудником, неся мою весть тем, кто ещё не мог принять её от меня лично. Теперь, я открою тебе, как ты сможешь своим творчеством нести людям разного уровня развития духа, знания о том, что есть радость и как они могут вносить её в жизнь окружающих и свою собственную. Как же пригодилось мне впоследствии всё то, о чём поведала мне Великая Мать. Благодаря ей, я понял насколько важно слово в жизни человека и каким могучим орудием влияния на людей оно является. Много раз в дальнейшем знания, полученные тогда, позволяли мне в простых встречах с людьми вливать в них веру в собственные силы и осознание способности самим творить свою жизнь. А мои произведения своим успехом были в очень большой мере обязаны этой чудесной встрече. Как и в прошлые разы, время потеряло для меня свой счёт. И только когда я вновь увидел рядом с собой улыбающегося сэра Уоми, а Великая Мать, поцеловав меня в лоб, сказала мне свои напутственные слова, я понял, что этот урок окончен и мне следует двигаться дальше. И если все мои прощания последнего времени с дорогими для меня людьми сопровождались устойчивым самообладанием и ровностью моего духа, то теперь я ощущал радость, радость от действенного осознания того, что меня ждут новые встречи, в которых я всегда вместе со своими любимыми учителями и наставниками, даже если внешне этого никто и не видит. Мы двинулись к лестнице, и оказалось, что я уже не нуждаюсь в поддержке сэра Уоми. Теперь спускаясь по ступеням вниз, я чувствовал необычайную лёгкость и колоссальный заряд бодрости. Я даже не заметил того момента, когда мы перенеслись с сэром Уоми в то пространство света, где ему меня передал Али-Мория, просто мы оказались в нём. А там меня ожидала ещё одна огромная радость. Нас встречали друзья - Венецианец, И. и Али Мория. Все в белоснежных одеяниях, как и сэр Уоми, они излучали божественное сияние, и от них веяло колоссальной силой и энергией. Через мгновение я оказался в крепких объятиях Венецианца и вдруг про себя отметил, что он уже не кажется мне настолько высоким, как это было при нашей первой встрече. - Да уж, Лёвушка, подрос ты с того времени, как мы виделись с тобой в последний раз, - как всегда, прочтя мои мысли и рассмеявшись, сказал он, а все остальные весело улыбнулись. – Готов ли ты двинуться дальше в своём обучении, или нуждаешься в отдыхе, - уже серьёзным голосом, но также ласково глядя на меня, спросил он. - Если Учитель считает это возможным, я готов, – ответил я, ни минуты не колеблясь. В тот же момент произошло нечто, чего я не понял. То ли вокруг нас изменилось пространство, то ли мы все перенеслись куда-то, но теперь мы стояли в огромном величественном зале, свода которого рассмотреть я так и не смог. Всё вокруг нас излучало мягкий зеленоватый свет. Стены и пол как будто были сделаны из одного громадного изумруда. Отовсюду струилось какое-то невероятно приятное тепло и у меня возникло ощущение такого умиротворения, что казалось, вообще ничто не способно всколыхнуть его. Мы стояли перед алтарём. Такого алтаря я не то что никогда не видел, а и представить себе не мог такой красоты и величия. Это была огромная чаша изумрудного цвета, вырезанная в форме лилии. Каждый её лепесток был украшен необычайным орнаментом, а ножка переходила в постамент, на котором стояла чаша так гармонично, как будто цветок вырастал из него. Полукругом вокруг неё располагалось шесть чаш меньших размеров и иных цветов. Все они были вырезаны очень искусно, и являли собой верх художественного мастерства. У меня возникло странное ощущение того, что место это мне знакомо, но я никак не мог понять, с чем это чувство связано.
star: Обняв меня за плечи, Венецианец, глядя на меня сверху вниз, сказал: - Место это тебе знакомо потому, что ты уже видел его, но видел на расстоянии и только снаружи. Теперь, своими верностью и готовностью действовать безкорыстно, ты открыл для себя возможность вступить на путь служения в Луче, который доверен мне, выше меня идущими, в управление. Сейчас мы находимся внутри башни третьего Луча, которую ты видел из Лаборатории Стихий Владык Мощи. И это великая честь и высокая оценка того, как ты идёшь свой путь воплощения. Здесь в этом священном месте ты должен сделать выбор и решить, желаешь ли ты принять на себя великое счастье служения людям и всю полноту ответственности за каждое своё действие, каждое своё слово, каждую свою мысль. Ибо с того момента как ты ступишь на этот путь, силы твои возрастут многократно и у тебя появится способность творить окружающую реальность и делом, и словом, и даже мыслью. А это значит, что для тебя уже не будет возможным не то чтобы своими делом или словом, но даже мыслью ударить кого-либо. Ведь зачастую слово и мысль бьют намного сильнее, чем простое физическое воздействие, потому что последствия их воздействия могут проявиться много позже и вести к намного более существенным повреждениям в общей структуре человека, чем простой ушиб или синяк. Кроме того, действие одного из известных тебе Законов Мироздания - закона «Возвращения», гласящего «Ты получаешь то вдвойне, что посылаешь ты вовне», приводит к тому, что энергетический удар, нанесённый тобой, удвоится в своей силе и вернётся к тебе, что может вывести тебя из строя очень надолго. И это не будет удар того, на кого ты излил свой негативный эмоциональный всплеск, а лишь возвращение к тебе, тобой же самим отправленного в пространство посыла. Это похоже на то, как человек ударяет подвешенный на верёвке груз так, что он отлетает от него на большое расстояние. Достигнув максимальной точки отклонения, этот груз устремляется обратно с силой, приложенной к удару самим человеком и с силой, заложенной в природу движения маятника. Человек же, оставаясь на месте, непременно окажется на пути движения этого груза и получит удар с силой много большей, чем он сам приложил вначале. И если в приведенном мной примере у человека есть возможность уклониться от несущегося на него груза, то действия закона «Возвращения» избежать невозможно. Так что, дабы исключить, даже гипотетическую, возможность возникновения в твоей жизни подобной ситуации, тебе следует пройти урок обретения полного самообладания и Мира Сердца. И если ты примешь такое решение, я с радостью преподам тебе его. Слушая своего дорогого друга и глядя в глаза Венецианца, я утопал в любви, лившейся от него ко мне. И как только он закончил свою речь, я в твердой уверенности подтвердил своё желание идти тем путём, что он укажет мне. Как только я выразил своё намерение к нам подошли Али, сэр Уоми и И., которые, до этого, стояли чуть поодаль. - Счастлив Учитель, ученик которого идёт свой путь раскрепощения и развития такими семимильными шагами, - проговорил сэр Уоми, обращаясь к Венецианцу, - прими этого ученика друг, и пусть его чистота и внутренний свет станут залогом великих свершений на благо человечества Земли и всего Мироздания. Я же с радостью выступаю его поручителем в том новом этапе ученичества, в который он вступает. С этими словами он положил руку на моё правое плечо. - Прими и меня в поручители этого ученика, мой дорогой брат, - проговорил И., положив руку на моё левое плечо. - И я выступаю его поручителем, - сказал Али-Мория, положив свои руки на мои плечи поверх рук сэра Уоми и И. В руке Венецианца появилась такая же палочка, как я раньше видел у И.. Подойдя к чаше, он коснулся ею бурлящей поверхности содержимого чаши, и она тут же вспыхнула зеленоватым огнём. Когда он поднял палочку вверх, на её конце горел яркий свет, переливавшийся самыми разными оттенками зелёного. Повернувшись ко мне лицом, он запел гимн, смысл которого мне был понятен, несмотря на то, что язык был мне не известен. Мои поручители вливали свои чудесные голоса в это славословие жизни каждый раз, когда Венецианец пел повторявшийся несколько раз припев. Что это были за звуки! Невероятное блаженство – только так я могу описать то своё состояние. Когда этот божественный хор умолк, он подошёл ко мне и, глядя в глаза, начал нараспев говорить: Да пребудешь ты в Мире Сердца своего каждый миг жизни своей. И породит Мир твоего Сердца мир вокруг тебя. И разольётся Мир Сердца твоего вовне морем благости и покоя. И наполнит Мир каждого, кто соприкоснётся с тобой. И найдёт Мир Сердца своего, рядом с тобой идущий. И понесёт он его дальше, наполняя им Землю и Жизнь на Земле. И обретёт Мир Сердца каждый, ищущий его. Да будет так и есть так! Как только прозвучало последнее слово, Венецианец коснулся моего темени палочкой. Я ожидал удара, как это было при моём предыдущем посвящении, и напряг все свои силы, чтобы достойно принять новые для себя энергии. Но вопреки моим ожиданиям, удара я не ощутил. Вместо этого в моё тело влилась могучим, но очень приятным потоком какая-то новая для меня сила. Вероятно, всё произошло именно так, благодаря помощи моих Великих поручителей, руки которых продолжали лежать на моих плечах. Ведь я не только прочно стоял на своих ногах, но и чувствовал невероятную наполненность силой. Такое ощущение огромной силы мне уже было знакомо, но если тогда я чувствовал, что могу перевернуть Землю, то сейчас ощущал, что могу нести её на руках, но вот желания крутить её у меня не было. Наоборот я ясно осознавал, что теперь все свои силы я должен направлять на то, чтобы поддерживать равновесие и покой вокруг себя. И это не должен быть статичный покой, в котором ничего не происходит, наоборот он должен быть активной составляющей частью каждого действия и любого движения, обеспечивая тем самым гармоничность, плавность и размеренность хода событий. Тем временем Али, направился к чаше, цвета своего Луча, и взяв из него своей палочкой огонь энергий, перенес его мне, коснувшись моего тела в области солнечного сплетения. - Неси в себе Блаженство Безстрашия как светоч и пусть оно освещает путь твой и рядом с тобой идущих, я же всегда буду тебе верным другом и помощником в твоих делах простого дня, - проговорил он голосом торжественным, и в то же время очень мягким и любящим, после чего вновь возложил руки на мои плечи. Затем И. совершил такое же действие, но приложил свою палочку к точке на лбу между моих бровей. - Пусть Блаженство Любви как первооснова всего разовьется в тебе, проявив все твои накопленные веками воплощений возможности и таланты с тем, чтобы легко было тебе нести новое в серые массы, призывая их своим примером к раскрытию света в себе. Помни – каждый человек часть Единого и Любви Его, и движимый ею человек всегда достигает цели. Я же всегда буду тебе верным другом и помощником в твоих делах простого дня, - сказал он, и я каждой клеткой своего тела ощутил, что же есть истинная безусловная Любовь. Последним то же самое сделал сэр Уоми. Приложив свою палочку к области моего, сердца он сказал: - Тебе известно, что Радость сила непобедимая, радостно творящий, несёт её каждому, кто соприкасается с его творением. И пусть Блаженство Радости проявиться через тебя, как неиссякаемый источник для всех нуждающихся в ней. Я же всегда буду тебе верным другом и помощником в твоих делах простого дня. Три моих Великих покровителя и поручителя отступили мне за спину, а Венецианец, взяв мои руки в свои, обратился ко мне: - Начинается последний этап твоего обучения в этом месте, Лёвушка. И сейчас, простившись с нашими друзьями, мы приступим к нему, но прежде ты должен осознать, что с этого момента жизнь твоя уже не может течь как череда простых дней. Каждый твой день это день труда с нами, даже если тебе не до конца понятен смысл этого труда. Знай, что каждый из нас четверых рядом с тобой в каждый момент твоей жизни, и каждый из нас со-творит с тобой в твоем простом дне. Обняв за плечи, Венецианец развернул меня лицом к Али, И. и сэру Уоми, при этом сам чуть отступил назад. Каждый из них, поочерёдно взяв мои руки в свои, отдал мне отеческий поцелуй в лоб. Затем я опять ощутил руку Венецианца на своём плече, а мои дорогие поручители, поклонившись нам, и приняв от нас ответные поклоны, в одно мгновение исчезли. Оставшись вдвоём, мы посмотрели друг другу в глаза. В бездонных глазах своего Великого друга я увидел такие нежность и ласку, что почувствовал себя самым счастливым человеком на свете, осознав, что именно сейчас происходит та встреча с ним, о которой я мечтал всё время с момента нашего расставания. И хотя в моём воображении она рисовалась совершенно иначе, я понимал, что всё должно происходить именно так и именно сейчас. Продолжая обнимать, Венецианец подвел меня к зелёной чаше с уже гладкой поверхностью. Поверхность была тиха, но переливалась таким количеством оттенков зелёного и в таком гармоничном их сочетании, что я невольно залюбовался этой игрой света. - Видишь, Лёвушка, как можно оставаясь в покое сохранять подвижность, - сказал он, выводя меня из созерцательного состояния. – Именно так и следует понимать Мир Сердца человека. Это состояние, в котором ни один внешний либо внутренний посыл, какой бы характер они не носили, не могут всколыхнуть ровности их восприятия человеком и ровности его реакции на них. При этом сила человека всё время проявляется активной деятельностью его духа, вносящего мир во все обстоятельства, соучастником которых этот человек является. Ты, наверное, задавал себе вопрос о том, почему же именно урок Мира Сердца стал для тебя последним на этом этапе твоего обучения. Видишь ли, друг мой, дело в том, что, во-первых, у каждого свой путь постижения истины и он неповторим для других. Твоё освобождение от веками набранного груза происходит таким образом, что именно этот урок может быть для тебя самым трудным и, подойдя к нему, уже раскрыв в себе аспекты безусловной Любви, звучащей Радости и полного Безстрашия, ты имеешь всё, что может максимально облегчить тебе его. Во-вторых, в основе Мира Сердца лежит, прежде всего, освобождённость от личностного восприятия. Ведь всегда сильнее задевает то, что касается человека лично. И когда он сам освобождается от закрепов личного настолько, что уже никто и ничто не в состоянии всколыхнуть гладь того потока Любви, что он в Радости льёт вовне, когда никакому страху невозможно зацепиться на гладкой и прочной броне его доспехов Безстрашия, тогда обретение Мира Сердца становится для него простым и лёгким уроком. Но это лишь на словах выглядит легко и просто. На самом деле, проживая множество воплощений, человек в действиях своей жизни создаёт большое количество мелких ситуаций, которые, не будучи ярко проявленными теми или иными, запомнившимися ему надолго эмоциональными порывами, заносятся песками памяти и теряются им из виду. По этим тонким нитям, связывающим его с такими событиями прошлого, каждый раз, когда он встречается с чем-то или кем-то, кто или что ранее были причиной его раздражения, злости или обиды, к нему приходит сигнал, провоцирующий его на подобное же реагирование. И если он позволяет себе поступать так, то от раза к разу эти тонкие нити сплетаются в прочные канаты, удерживающие его во власти немотивированных взрывов эмоций, которые непонятны зачастую и ему самому. Если же человек находит в себе силы сдержать накатившиеся неизвестно откуда гнев или обиду, осознавая, что причина, вызвавшая их, несообразна по своей значимости с тем порывом страсти, что зародился в нём, то этим самым он ослабляет влияние на себя, идущее из прошлого. Освобождаясь от него, в настоящем человек становится спокойнее и уравновешеннее, тем самым очищая свою эмоциональную сферу от мусора личностных переживаний. В твоем прошлом существуют моменты когда, достигнув многого, ты терял всё лишь из-за недостатка самообладания, и очень личностного отношения к событиям, происходившим тогда. Теперь ты уже давно забыл, что значит раздражаться или осуждать человека, но, тем не менее, если ты вспомнишь встречи последнего времени, то поймёшь, что в них были моменты, когда один неизвестный тебе ранее, я имею ввиду данное воплощение, человек вызывал в тебе некоторое напряжение и мобилизацию твоих духовных и физических сил, а другой наоборот своим присутствием вводил в состояние безмятежности и умиротворения. И зависела твоя реакция на этих людей в первую очередь от тех самых тонких нитей из прошлого, что объединяли вас через память эмоциональной сферы, в которой эта информация сохраняется до того самого момента, пока сам человек не очистит её. Тебе следует знать, что далеко не каждый, а точнее совсем немногие способны чувствовать так же тонко как ты. И то, что тебе приходит как простое и понятное чувство, которое ты легко улавливаешь и осознаёшь вследствие того, что подготовил для этого почву множеством прошлых воплощений и нынешней своей жизнью, для большинства людей будет не только незаметным и непонятным поначалу, но проявится на уровне осознания лишь тогда, когда накопится и станет рваться наружу в виде необъяснимой раздражительности и враждебности. И здесь, ты можешь помочь человеку, только лишь пребывая в состоянии Мира Сердца, воспринимая всё безличностно. Это будет самым действенным способом предоставить ему возможность развязать или завязать, по выбору самого человека, очередной узелок на его собственной нити жизни, по которой он сможет или легко и безпрепятственно скользить, или всё время останавливаться, зацепляясь за эти самые узелки. Если же возникшая ситуация сможет затронуть в тебе хоть какие-то струны и вызвать у тебя стремление что-то доказывать и в чём-то убеждать кого-либо, то всё твоё действие в такой момент утратит большую часть своей значимости, ибо Мир твоего сердца будет нарушен, потому что в тебе проявится твоё личное, твоё Эго, и ты выпадешь из минуты совместного труда со всеми теми, кто остался в стойком самообладании. И чем больше таких минут будет, тем дальше будешь отходить ты от своего пути роста и развития. Именно потому урок Мира Сердца так важен для тебя, что в прошлом он тебе несколько раз не давался. Пока мой дорогой друг говорил, перед моим внутренним взором пронеслись ситуации и события, полностью подтверждающие всё сказанное. Я вспомнил и раскрепощение карликов, и встречи с сестрой Карлоттой и старцем Старандой, когда я ощущал довлеющее влияние давних тяжелых карм. А также светлые встречи с Ингреттой и Ольгой, являвшиеся следствием карм радостных. Благодаря помощи моих дорогих друзей и Учителей, а также вследствие раскрытия моих новых возможностей, мне была в должной мере раскрыта кармическая составляющая в каждой такой встрече, что в значительной мере облегчало приятие встречных и самих встреч. В тот же момент я подумал о том, как же сложно людям понимать всю их важность, и значимость того, что происходит между ними и их встречными. Ведь в большинстве своём, они не только не имеют возможности увидеть причинно-следственные связи, лежащие в основе этих встреч, но даже просто осознать то, что сами встречи эти не случайны и являются теми инструментами, с помощью которых они получают возможность освобождаться от оков тяжёлых карм или созидать кармы радостные. - Ты совершенно прав, - услышал я голос Венецианца, прочитавшего мою мысль. – Действительно, человеку, идущему свою жизнь по обывательскому пути, зачастую сложно разобраться в хитросплетениях жизненных ситуаций сводящих его с теми или иными людьми. И в большинстве случаев люди, принимая решение как действовать в тех или иных обстоятельствах, руководствуются лишь сиюминутным пониманием происходящего. Более того, основная масса действует на основе исключительно личностных интересов, продиктованных пониманием жизни одной только Земли, не допуская даже мысли о собственной ответственности за всё, с чем они сталкиваются в своих днях. Привычка делить всё на хорошее и плохое исключительно с позиции собственных интересов и благополучия, зачастую подталкивает людей к отрицанию закономерности происходящих с ними неприятностей и, следовательно, к утрате возможностей роста и развития духовной составляющей их личности. Ведь отрицая что-то, они сами отказываются познать то, что отрицают. Поэтому, одной из самых сложных задач, стоящих перед тобой в этом воплощении, является не столько донесение до сознания многих нового и неизвестного им ранее о Жизни, как процессе непрерывном, но лишь разнообразном в своих материальных и нематериальных проявлениях, сколько выработка твоей собственной непоколебимой, устойчивой способности понимать и принимать без исключения всякого, как единицу всё той же Жизни, Великой и Вечной, вне зависимости от того, принимает он или отрицает то, что несёшь ты в мир, будучи гонцом нашим. Только такое полное и безоговорочное приятие позволит тебе сохранять Мир своего сердца в той ровности, которая успокоит каждого встречного, безотносительно его положения на ступенях самосовершенствования, а следовательно, даст и способности понять тебя, и мысли, изложенные в твоих произведениях. Помни, что лишь твой действенный пример может стать тем инструментом, с помощью которого ты сможешь пробуждать в людях веру в то, о чём будешь говорить им с листа своей книги. Ведь только истинная и полная вера позволяет человеку изменить своё сознание, закоснелое в страхах восприятия жизни, так, чтобы открыться этой жизни самой своей светлой стороной. Сейчас, Лёвушка, тебе представляется возможность увидеть те закрепы прошлого, которые всё ещё есть у тебя и от которых тебе следует освободиться, чтобы обрести полное самообладание и чтобы Мир Сердца стал для тебя единственно возможным состоянием. Изначально это должно было произойти позднее, но те темпы роста, что ты выбрал для себя и изменяющиеся, соответственно с этим, варианты развития событий, создали условия, позволяющие сделать это уже теперь. Тем не менее, самому тебе будет сложно выполнить всё так, как следует, потому что для этого необходим несколько больший потенциал, чем у тебя есть сейчас. С моей помощью ты сможешь сделать всё, однако ты должен знать, что те вибрации, в которых мы будем пребывать, могут быть тяжелы для тебя. И тебе нужно сделать свой выбор добровольно и осознанно. - Мой выбор сделан уже давно и большего счастья, чем совместный труд с моим дорогим другом и Учителем - Венецианцем я даже представить себе не могу. Крепкие объятия Венецианца ещё более вселили в меня уверенность в своей способности действовать так, как укажет мне он. Мы прошли в другую комнату, существование которой я сразу и не заметил. В ней в самом центре стояло массивное кресло, я бы даже сказал трон, зелёного цвета, переливавшийся разными его оттенками. Вначале мне показалось, что он вырезан из цельного изумруда или какого-то самоцвета, однако, когда по указанию Венецианца я сел в него, у меня создалось впечатление, что он стал обволакивать моё тело таким образом, что оно стало каким-то невесомым. Мне было настолько легко, удобно и комфортно в целом, что этот парадокс почти моментально перестал интересовать меня. - Пока твоё тело привыкает к новому для него состоянию, услышал я голос Венецианца, - объясню тебе тот феномен, который ты только что ощутил на себе. Тебе известно, что чудес нет, есть лишь различные уровни знания. Следует сказать, что вся окружающая нас жизнь в своих материальных и нематериальных формах по сути своей есть проявление одной и той же энергии, являющейся основой всего творения. И в зависимости от того, в какой последовательности и в каком порядке выстраиваются мельчайшие частицы, из которых и состоит всё, обретается и форма того, что сотворяется. Существует уровень знаний, который позволяет изменять структуру материальных объектов настолько, что они приобретают совершенно иные свойства и качества. В привычном для всех людей мире такое «чудо» может сотворить каждый. Взяв лёд и разогрев его, мы получим из твердого, сначала текущее вещество – воду, а затем летучее – пар. То же самое можно делать и с металлом, камнем и любым другим объектом окружающего нас мира. Но что нужно для этого? Энергия. Энергия огня позволит проделать такую трансформацию со льдом и металлом. Энергии более высоких порядков позволяют делать то же самое с иными материальными объектами. Но вот только если растопить лёд может всякий, то для того чтобы расплавить металл нужны особые приспособления, навыки и тренированность человека к высоким температурам, чтобы его тело осталось целым и невредимым в процессе работы. Что же касается преобразований более сложных, то здесь подготовленность физического проводника является обязательным условием, иначе может даже произойти его разрушение. Теперь тебе должно быть понятно, что произошло с креслом и почему мы ожидаем, пока твоё тело привыкнет к его новым качествам. Я просто кивнул в ответ, потому что ни говорить, ни каким-либо иным способом отвечать Венецианцу просто не мог. Я пребывал в блаженном состоянии покоя. У меня было ощущение, будто я или погружён в воду, в которой не тону, или парю где-то в облаках. Мне было настолько хорошо, что даже не хотелось реагировать на обращения Венецианца. Тем не менее, я собрал всё своё внимание на текущем моменте и тут же понял, что могу делать это элементарно просто, сохраняя при этом блаженное чувство освобождённости от всего. - Ну что же, ты готов, - проговорил Венецианец, подходя ко мне. – Тебе уже приходилось видеть парадоксы времени, которые мы именуем «вечным Сейчас». Это также один из аспектов знания о времени, как элементе реальности Земли в сочетании со временем в качестве элемента Вечности. Тебе будут открываться эпизоды твоих прошлых воплощений, в которых ты, совершив свой выбор, получил результат, вызвавший у тебя огромное разочарование. Это разочарование легло в основу глубокого чувства вины, которое до сих пор может в ситуации, ассоциативно связанной с теми событиями, вызвать у тебя эмоциональные колебания, способные вывести тебя из состояния равновесия, несмотря на то, что это, тебе самому, кажется уже невозможным для тебя. Результатом этого может быть утрата тобою способности идти тем путём, что ты выбрал и отдалиться от нас настолько, что мы при всём нашем желании не сможем оказать тебе помощь. Поэтому, чтобы исключить даже малейшую возможность такого варианта развития событий, теми, кто идёт свой путь совершенствования много выше нас, было принято решение предоставить тебе возможность изменить прошлое, с тем, чтобы в настоящем ты мог раскрыть в себе все четыре Блаженства до конца и обрести Безусловную Любовь, Звучащую Радость, полное Безстрашие и непоколебимый Мир Сердца уже в этом воплощении. Я буду рядом с тобой всё время, но я могу лишь подсказать тебе направление, в котором тебе следует двигаться. Изменять ситуации тебе придётся самому. Вначале ты будешь видеть их как бы целиком, от начала и до конца, осознавая, в чём тобой была допущена ошибка. А затем тебе следует изменить всё таким образом, чтобы само решение принятое тобой и последовавшие за ним действия полностью отвечали тем принципам, что лежат в основе известных тебе Законов Мироздания. Причём тебе нельзя вмешиваться в события со своей нынешней позиции восприятия реальности, ты можешь, только слившись с тем собой, который принял неверное решение отыскать в себе том те аргументы и обоснования, которые приведут к решению, в корне меняющему вариант развития событий. Тебе может быть трудно, не следует торопиться, всё тщательно взвешивай и только после этого действуй. Я буду рядом и буду помогать тебе всем, чем только могу. Взгляд, направленный на меня Венецианцем был полон любви и нежности, но, в то же время, вселял в меня непреклонную уверенность в том, что я всё смогу и у меня всё получится. Больше ничего не говоря, он протянул обе свои руки над моей головой и запел своим дивным голосом нечто похожее на гимн и колыбельную одновременно. Буквально после первых же слов я утратил ощущение окружавшей меня реальности и почувствовал себя в совершенно ином месте. Это состояние было мне знакомо по прошлому опыту осознания своей связи с другими людьми в иных воплощениях. Но вот только теперь я как-то странно видел всё, как будто наблюдал со стороны себя из прошлого и себя нынешнего. Я увидел худого, долговязого молодого человека с длинными немытыми чёрными волосами в черных штанах и ботфортах, и белой расстёгнутой почти донизу рубахе не первой свежести, сочинявшего, по-видимому, стихи. Я понял, что вижу себя самого в том воплощении, когда было совершено одно из действий, о которых говорил Венецианец. Это ощущение раздвоённости и единства одновременно было очень странным. Комната, в которой я находился, была достаточно просторна, но в ней всё было так неряшливо разбросано, что на меня сразу же накатило ощущение дисгармонии происходящего творческого процесса с внешней безалаберностью творца. Вдруг передо мной начали быстро меняться картинки. Я увидел другого юношу, много более аккуратного и собранного чем был я сам, которого я прошу принять меня в качестве партнёра для участия в поэтических вечерах, организовываемых для высшего света. Молодой человек говорит, что мои стихи, хоть и не лишены хорошего рифмования, всё же несколько вульгарны, и представлять их ценителям такого уровня, какой установлен организаторами этих вечеров он не может. Предлагая мне посмотреть на себя, он пытается объяснить, что невозможно достичь гармонии вовне, если не нести её внутри. Почти физически я ощутил гнев, дошедший до негодования, который возник во мне, но, внешне не проявив его, я распрощался со своим визави, мило улыбаясь. Потом был эпизод, когда я заглядывал в окна ярко освещённого зала, в котором сидела богатая публика и слушала стихи в исполнении того юноши с которым я встречался ранее. И снова на меня накатила ни с чем не сравнимая злоба. Следующий эпизод – я что-то пишу у себя дома. Вдруг я понимаю, что пишу ложный донос на того юношу, которого считаю своим злым гением. И вот суд, и я злорадно торжествую – по моему доносу его отправляют на каторгу. Затем целая череда картин, на которых я, заняв его место, купаюсь в лучах славы и успеха. И наконец, старость с тяжёлой болезнью и угрызениями совести, а вместе с ними отчаяние от того, что ничего изменить нельзя и чувство вины, непередаваемо тяжело гнетущее меня и лишающее последних сил. И смерть, с осознанием бренности всего земного и пониманием собственной ничтожности в этом мире. Я давно не испытывал подобных эмоций и они казались мне чем-то очень тяжелым и практически неподъёмным. В какой-то миг перед моим взором мелькнули Эта и карлик, тянувшие с невообразимым трудом кусок сумки злого карлика, а затем то, как легко сам злой карлик донёс тот кусок тряпки к порогу. В этот момент я осознал, что для того, чтобы у меня получилось сделать всё так, как нужно, мне следует до конца понять, что всё увиденное мною - мой кусок старой тряпки, и если я буду относиться к нему, как к чему-то чужому, то труд мой будет для меня непосильным. Если же я сумею принять себя таким, каким я был тогда, во всей неприглядности образа и мерзости поступка, и отнестись к этому с позиции собственной ответственности за всё содеянное, но исключив суждение, то груз этот станет лёгким и я смогу пройти этот урок жизни достойно. - Ты всё правильно понял, - услышал я, как будто очень издалека, голос Венецианца. – Теперь выбери из всего увиденного тот эпизод, который сам посчитаешь самым уместным для того, чтобы повернуть ход событий в иное русло и совершить тот поступок, который бы ты совершил тогда, если бы обладал своими нынешними знаниями. С того момента создай ряд картин, в которых сюжетная линия будет развиваться в том направлении, в каком бы ты хотел её видеть. Быстро пробежав по всем эпизодам, которые к моему некоторому удивлению всплывали в моей памяти именно так, как мне это виделось, я остановился на моменте, когда вернулся домой после первой беседы с юношей. Стоя у зеркала, я взглянул на себя несколько иными глазами, и первое что мне бросилось в глаза, это неопрятность и моего жилища, и моей одежды, и моего образа в целом. Глядя в зеркало, я задумался о том, что может быть мой собеседник в чём-то, всё-таки, был прав. В следующем эпизоде, я в элегантной одежде покидаю своё аккуратно прибранное жилище и уезжаю в провинцию. Там вдохновлённый природой и вниманием к моему творчеству местной знати, я начинаю работу над большим произведением, которое вскоре выходит из-под моего пера и позволяет мне вернуться в столицу триумфатором. В последнем эпизоде я увидел, как мы вместе с тем юношей, в отношении которого я тогда совершил столь неблаговидный поступок, радостные и улыбающиеся, взявшись за руки, выходим на поклон после необычайно успешной премьеры спектакля, созданного нашим совместным трудом. В тот же миг меня окатило такой могучей волной энергии света, радости и созидания, что я интуитивно понял – моё действие прошло успешно. На какой-то миг перед моим взором мелькнул образ радостно улыбающегося Венецианца, и вот я уже весьма успешный, почти легендарный капитан пиратского судна, который ради того, чтобы скрыться и жить в покое с женщиной, которую страстно полюбил, пожертвовал жизнями членов своей команды, специально ввязавшись в неравный бой, с целью инсценировать свою гибель и замести, таким образом, свои следы. Тогда я считал, что лучше погубить всех своих людей, нежели утратить мужскую честь и стать объектом всеобщих насмешек. Кроме того, в этом случае всё награбленное и спрятанное нами доставалось мне одному. Но всё произошло так, как и должно было произойти с предателем. Женщина, опоив меня, украла все мои сокровища, да ещё и раструбила обо всём, сделав в результате меня изгоем в моей среде. Я понял, что остаток жизни прошёл в негодовании на весь мир и себя самого.
star: Так же как и в первом случае, я просматривал эпизод за эпизодом, и наконец понял, что лишь в том случае, если я честно признаюсь команде в том, что собираюсь завершить свою карьеру пирата и по справедливости разделю все ценности, добытые за период совместных действий, я смогу в корне изменить линию жизни того воплощения. Так и произошло, женщина, которая возбудила во мне страсть, сбежала, поняв, что ей не удастся реализовать свой план, а я некоторое время спустя встретил другую женщину, к которой у меня возникло глубокое чувство, вылившееся в брак и долгую семейную жизнь. Мы уехали в Америку, в глухие места где, со временем, образовалось поселение основанное мной и, примкнувшими ко мне, членами моей бывшей команды, которые выжили в перипетиях пиратской жизни и решили обосноваться вместе со своим капитаном, слава которого только возросла после того поступка. И снова в момент совершения действия, изменявшего течение событий в благоприятном направлении и исключающего возможность предательства с моей стороны, меня пронизал поток света, от которого силы мои преумножились многократно. В последнем воплощении, в котором производились изменения, я оказался учёным-естествоиспытателем, который познал законы Мироздания и таинства сотворения настолько, что сам решил сотворить новую форму жизни. В какой-то момент мне даже показалось, что события развиваются вовсе не на Земле, настолько необычным и неземным был антураж всего происходившего. Дойдя до грани непознанного, и стремясь доказать свою гениальность и непревзойдённость, я решился на эксперимент, который был запрещён Верховным Советом Правителей, как «действие с непредсказуемыми последствиями». Эксперимент прошёл успешно, но отдалённым его последствием, о котором я даже не мог предположить, явилась гибель целой цивилизации. Трудно передать словами те чувства и эмоции, которые я испытывал в этот раз. Все предыдущие трансформации показались мне лёгкой прогулкой в сравнении с тем, что пришлось испытать в этой. Однако сила, наполнявшая меня после каждого действенного изменения прошлого и незримая помощь Венецианца, которую я ощущал ежесекундно, помогли мне пройти и это испытание. И когда всё произошло так, как было нужно, я увидел себя как будто со стороны. Из области моего сердца вырвался мощный поток света, в котором я наблюдал нечто тёмное и бесформенное. И чем дальше нёс это нечто поток света, тем светлее становилось оно, в конце концов, слившись с самим потоком как неотделимая его часть. Открыв глаза, я увидел себя сидящим в чудесном кресле, передо мной стоял улыбавшийся Венецианец и тело своё я ощущал таким могучим и в то же время лёгким и свободным, что в пору было подпрыгнуть и полететь. - Ну летать то тебе ещё рано, хотя если будешь двигаться вперёд такими же темпами, может скоро и этому научишься, - лукаво прищурясь, весело сказал он, как обычно прочтя все мои мысли. – Я искренне рад тому, что тебе удалось сделать всё настолько полно и эффективно. Теперь, благодаря этому, появились предпосылки для великого действа, участником которого будешь и ты, и некоторые из твоих спутников. Сейчас же, этот этап твоего обучения закончен и следует возвращаться к друзьям, которые уже заждались тебя. Венецианец дал мне свою руку, с тем, как я подумал, чтобы помочь мне встать, но в этом не было необходимости, так как чувствовал я себя великолепно. Тем не менее, я вложил свою руку в руку Венецианца, и в тот же миг вместе мы перенеслись в то божественно- прекрасное пространство света, где мы и встретились с ним. В какое-то мгновение я увидел там Наира с сэром Уоми, которые приветливо помахали нам руками. Ответив на их приветствие, мы снова переместились в пространстве и оказались в комнате, в которую я входил для обретения, с помощью Али-Мории, Блаженства Безстрашия. Крепко прижав к себе и поцеловав меня в лоб, Венецианец указал мне на дверь, давая понять, что пора возвращаться к своим друзьям и делам простого дня. Я шёл, и мне казалось, что я парю над поверхностью пола, так легка была моя походка, и так восторженно я стремился навстречу труду указанному мне. Когда я отворил дверь, передо мной оказался Лайярим. Он явно ждал меня, но когда я вышел, на его непроницаемом лице мелькнуло выражение удивления, которое тут же исчезло. Ничего не говоря, Лайярим отступил на шаг назад и отдал мне полный уважения поклон. Я ответил ему тем же, несколько недоумевая по поводу такого немного странного приветствия. - Позволите ли Вы мне остаться верным слугою и помощником Вам, на всё время Вашего пребывания у нас - произнёс он, не поднимая головы. - Вы ставите меня в затруднительное, и даже неловкое положение, Лайярим, - проговорил я, совершенно не понимая причин возникновения такой просьбы. – Во-первых, мне не понятно, почему может стать невозможным оказание Вами помощи мне. Во-вторых, у меня никогда не было и не будет слуг как таковых, и если по причинам от меня не зависящим, приходиться соблюдать определённые условия выработанные социумом, так только для создания внешнего декорума возможно моё положение хозяина по отношению к кому бы то ни было из людей. Так что, будьте любезны, объясните мне, пожалуйста, чем продиктован столь удивительный для меня вопрос. - Дело в том, - ответил Лайярим выпрямившись, но удерживая голову в полупоклоне, - что в нашем сообществе существует определённая иерархия, связанная с тем, что члены нашего сообщества, как, в общем-то, и всех остальных, в своём развитии находятся на разных уровнях. Совершенствование духа есть основная задача для каждого из нас. В зависимости от достигнутых результатов, мы допускаемся к участию в различных священнодействиях, указываемых нашими правителями. Они определяют возможность участия каждого из нас в том или ином обряде, так как мы должны быть готовы эффективно взаимодействовать с теми энергиями, которые присутствуют при этом. Сила физического тела или духа в таком деле является вопросом не только самого участника процесса, но и всех, кто, так или иначе, связан с ним в это время. Ведь слабость одного может не только привести к невыполнению поставленных задач, но и нанести вред всем тем, кто принимает в этом участие. Вы вошли в эти двери, будучи практически на том же уровне развития духовных сил, что и я, и поэтому именно мне было поручено всячески оказывать помощь и способствовать Вам. Сейчас же, своим поклоном, я отдаю дань уважения тому титаническому труду, что Вы свершили за этот малый промежуток времени, преодолев сразу несколько ступеней ученичества, что само по себе удивительно. И теперь я спрашиваю Вас о том, могу ли я идти рядом с Вами в тех делах, что предстоят Вам, или мне следует уступить место тому, кто сможет быть более полезным. - Вот уж озадачили Вы меня Лайярим, - пребывая в некотором недоумении, проговорил я. – Давайте мы решим так – я с радостью готов видеть в Вас и помощника, и друга, но только не слугу. А будет ли уместно Ваше содействие со мной в том труде, что назначен нам, мы определим, когда станет понятна сама задача, которую следует решать. Пока мы беседовали, в холле появились Айяйнор и Гийярот, направлявшиеся к нам. Не дойдя до меня несколько шагов, оба остановились и отдали мне поклоны, наподобие того, который я принял от Лайярима. Ответив им тем же, я стал ожидать того, что они мне скажут. Заговорил Айяйнор. - Сегодня радостный день для народа Кайяйшенов, - проговорил он своим удивительным голосом. – Ты, последний из «тех, кто должен сотворить», закончил свой урок роста. Завтра может быть совершено действо, которого мы ожидали очень долго. Прими нашу благословляющую благодарность за свой труд прежний и труд предстоящий. Если ты считаешь возможным, Лайярим проведёт тебя в твой дом. Если это исключено, выбери сам себе помощника, достойного сотворить с тобой, из наших людей. Любой на кого ты укажешь, будет счастлив служить тебе и с тобой. Я стоял несколько растерянный, понимая, что весь комизм ситуации заключался в том, что я сам-то не очень представлял, что мне предстоит делать, не говоря уже о том, чтобы выбирать себе помощника для этого. В ту же секунду образ Венецианца открылся мне, и я услышал его голос: - Ты можешь взять Лайярима в помощники, вместе вы справитесь. Не колеблясь ни секунды, я озвучил кайяйшенам решение, подсказанное мне моим другом. Кайяйшены поклонились мне ещё раз, после чего Айяйнор, а вслед за ним и мы все, молча направился к выходу. На ступенях Библиотеки Истины мы попрощались с Гийяротом, и в сопровождении двух оставшихся со мной кайяйшенов, я вскорости вошёл в дом, где мы жили с моими спутниками. Айяйнор простился со мной перед ступенями дома, а Лайярим сопроводил меня до самых комнат, где мы размещались с Яссой. Мой милый Ясса явно ждал меня и, распахнув дверь, приветствовал меня поклоном не менее чинным, нежели Лайярим, когда я вышел к нему в холл. Я ответил ему столь же чопорно, а затем просто подошёл и, обняв, расцеловал своего дорогого друга. - Вот теперь я понял, чего мне так не хватало всё это время, - весело воскликнул я, - рядом со мной не было моего дорогого няньки, и мне всё приходилось делать самому. - Хазяина сама не взяла Ясса с собой, - коверкая слова и юмористически сверкая глазами, ответил он. Краем глаза я заметил, как на непоколебимом лице Лайярима мелькнуло нечто наподобие улыбки, когда он наблюдал за нашими пикировками. - Я оставляю Вас с друзьями, - сказал он, как только мы закончили обмен любезностями с Яссой, - но в любой момент, когда бы я Вам ни понадобился, зовите и я приду. Слух о моём возвращении распространился очень быстро и уже через полчаса в нашей гостиной собрались почти все наши спутники. Предварительно узнав у Яссы, удобно ли им будет зайти к нам, и не будет ли это для меня чрезмерной нагрузкой, все они пришли со своими новостями, радостно приветствуя моё возвращение. Первой к нам прибежала Алдаз, которая, рассказывая мне о тех новостях последнего времени, которые я знать не мог, была так радостна, что напомнила мне беззаботно щебечущую птичку. Оказалось, что Наир уже больше десяти дней как пришёл в себя и почти сразу же продемонстрировал такие темпы восстановления, кто кайяйшенские лекари не могли скрыть своего удивления. Меньше всех, буквально несколько дней, отсутствовал мистер Паркаттер. Следом за ним вернулся Зейхед. Али же появился на неделю раньше меня. Вскоре подошли и другие наши друзья, и время до вечера прошло в увлекательных беседах за чудесным чаепитием, устроенным Зейхедом с Яссой. Затем, когда жара спала, мы совершили небольшую прогулку, после чего все отправились отдыхать.
star: Г л а в а 6. Тайна кайяйшенов. Храм Благих Начал. Наше священнодействие в нём. На следующее утро я поднялся, как всегда в последнее время, с первыми лучами солнца. Приняв душ, я отправился на прогулку по одному из импровизированных парков, который был больше похожих на первозданные джунгли, благодаря тонкому чувству гармонии кайяйшенов, привнесших в него лишь то, что было необходимо для комфортных прогулок и получения эстетического наслаждения. Вдыхая аромат свежей, не иссушенной солнцем травы и только что раскрывшихся чудесных цветов, я наблюдал за активным движением жизни вокруг себя, и в очередной раз убеждался в том, как все-таки прекрасно жить на Земле, чувствовать радость и ощущать удивительное блаженство от гармоничного единения со всем тебя окружающим. Я не следил за дорогой, а просто шёл и наслаждался всем, с чем сталкивался на пути. После обучения в Библиотеке Истины острота всех моих чувств существенно возросла. Поэтому я заранее узнал, что за очередным поворотом тропы меня ждёт встреча с Айяйнором. Как только я вышел из-за огромного куста, который огибала тропа, Айяйнор, пристально рассматривавший какой-то цветок редкой, по своим форме и расцветке, красоты, повернулся в мою сторону и двинулся ко мне навстречу. Мы приветствовали друг друга поклонами и рукопожатиями и неторопливо двинулись дальше в том направлении, в котором я шёл. - Я пришёл сюда, - начал Айяйнор, без какого либо предварительного вступления, как это было обычно принято у кайяйшенов, - чтобы просить Вас выслушать одну историю. Она нужна Вам для более полного понимания важности тех событий, одним из основных участников которых Вы будете в ближайшее время. И я хотел бы начать своё повествование прямо сейчас, если это не нарушает Ваших планов. Получив мои заверения в крайней заинтересованности сказанным им, Айяйнор продолжил: - Должно быть, Вы уже поняли, что Земля не является исконным местом жизни кайяйшенов. Наша цивилизация развивалась на другой планете и достигла очень высокого уровня. Однако, чрезмерная самоуверенность наших учёных и пренебрежение некоторыми закономерностями, которые были известны, но недоказуемы, а потому отвергнуты, у вас подобное принято называть аксиомами, привели к настолько мощным природным катаклизмам на нашей планете, что дальнейшая жизнь на ней стала невозможна. Стараниями наших Высоких друзей и покровителей, некоторая часть нашего народа была перенесена на другие планеты, где условия жизни были хоть и не совсем подходящими для нас, но имелась возможность их адаптации к нашим потребностям. Земля была одной из таких планет. К сожалению, печальный опыт, который мы поимели как результат стремления наших правителей к скачкообразному эволюционированию, не у всех отложился примером того, что не следует преждевременно пускать в жизнь то, к чему живущие не готовы. Видя тот низкий, по нашим пониманиям, уровень развития коренного населения Земли, и желая поделиться с ними знаниями и опытом, которые были у нас, несмотря на запреты тех, кто потом, спасая нас самоотверженно принял на себя удар, который был бы для всех кайяйшенов смертельным, один из нас пошёл на контакт с людьми Земли, неся им, как он считал, благо, а на самом деле, уводя их в совершенно ином направлении развития, как оказалось впоследствии. Я думаю, Вы поняли, что в мифологии Земли эти события отражены в легенде о Прометее. Тогда мы даже не догадывались о том, что эволюция человечества Земли должна была развиваться по совершенно иному, недоступному нашему пониманию сценарию, и действие одного из нас ляжет тяжёлым грузом ответственности на весь народ кайяйшенов. Вместо тех благ, которые наш собрат стремился передать людям, они получили совершенно чуждые им технологии и свернули со своего особого пути, прохождение которого было очень важным не только для планеты Земля и Вселенной, но для всего Мироздания в целом. Таким образом, вместо того чтобы стать генератором созидательных энергий для развития новых планет, миров и вселенных, человечество Земли начало утрачивать те способности, которые и были основной целью всего его существования. Этой целью было создание энергий Радости, Любви, Мира и Безстрашия, как пластического материала для творения нового в Мироздании. Мы же не разглядели величие задач примитивного, как нам казалось поначалу, человечества и не увидели той мощи духа, что была у людей того времени. В результате баланс энергий был нарушен, человечество стало утрачивать способность вырабатывать эти созидательные энергии в количестве, требуемом для поддержания вибрационного ряда Земли, и в её энергоинформационное пространство начали проникать иные формы жизни, которым для существования требовались энергии много более низких порядков. В связи с этим, они всячески способствовали тому, чтобы человечество всё дальше и дальше уходило в сторону от своих истинных задач. Вы можете спросить, почему же те, кому подвластны силы, способные восстановить баланс, пребывали в бездействии? Я отвечу – законы Мироздания непререкаемы и один из них, «Закон свободы выбора», гласит: «Каждый имеет право свободного выбора и выбор каждого священен, ни у кого нет права делать выбор за другого, если только такое право не предано ему добровольно». Именно поэтому выбор людей Земли принимался как таковой и именно этим воспользовались вновь прибывшие, ложью, которая была неизвестна людям до того, выманивая у них добровольную передачу права выбора. С того момента Земля стала всё больше и больше погружаться в пропасть, где ложь, страдания, ненависть и насилие становились основными качествами жизни человечества. А энергии Любви, Радости, Мира и Безстрашия стали затухать и дошли до такого низкого уровня, что их сохранением занялись известные Вам представители Светлого Братства. Ими и выше них идущими, были сотворены артефакты, в которых были заключены источники, генерирующие означенные выше энергии на уровне, обязательном для поддержания жизни на планете. В этих же артефактах заложена возможность возрождения былого уровня вибраций человечества Земли и самой планеты. Искуплением поступка нашего собрата стало то, что мы являемся хранителями этих артефактов с того самого времени. Мы поддерживаем активность процессов происходящих в них так, как нам было указано свыше. И место, где это происходит, является нашим «святая святых». О нём знают лишь посвящённые. Нам было сказано, что наступит момент, когда среди живущих людей Земли появятся четыре человека, в которых энергия каждого из Блаженств раскроется настолько, что они смогут стать теми активными представителями человечества Земли в Светлом Братстве, которые положат начало возрождению этих энергий у большинства представителей человечества. Но возможным это станет лишь тогда, когда хотя бы один человек на Земле соединит в себе энергии всех Четырёх Блаженств в таком гармоничном сочетании, что сможет, взаимодействуя с остальными четырьмя, выступить проводником этих энергий, хранящихся в артефактах, для всех живущих людей. Этот момент станет переломным для человечества Земли в его выборе пути развития и совершенствования. Для кайяйшенов же он станет отправной точкой, от которой пойдёт отсчёт времени до возможного воссоединения разрозненных очагов нашей цивилизации и воссоздания планеты полностью пригодной для жизни нашего народа. Вот почему ваш приезд является столь значимым для нас. Ведь и Вы, и четверо Ваших друзей впервые были допущены в закрытые для нас запасники Библиотеки Истины. А это является признаком того, что существуют предпосылки для выполнения того священного действия, ради которого и был создан Храм Благих Начал, охранителями которого мы являемся многие и многие годы. Кроме того, теми, кто идёт выше нас, был дан знак, который является для нас сигналом к подготовке этого священнодействия. Таким образом, мы допускаем, что в ближайшее время вы все получите от своих Учителей указания, как применить те знания и навыки, которые были обретены вами в Библиотеке Истины. Слушая кайяйшена, я начал понимать, что нам действительно предстоит совершить нечто весьма значимое для многих и многих людей Земли и не только. Я ощутил, как ровная, но могучая волна радости наполнила меня от осознания мысли, что приходит время, когда я могу быть хоть чем-то полезен моим Великим друзьям и Учителям, столько времени и сил потратившим на меня. Неспешно следуя по тропинке, я задавал Айяйнору вопросы, касающиеся обсуждаемой темы, и получал чёткие и исчерпывающие ответы на них в том объёме, который был открыт ему. Беседуя с Айяйнором, я не очень обращал внимание на дорогу, по которой мы шли, но сконцентрировавшись на этом и постаравшись понять где нахожусь, я сразу же увидел общую панораму города кайяйшенов, и ко мне пришло понимание того, в каком направлении мы движемся. Данный факт был отмечен мной, как признак того, что способности мои к тому новому видению, которое очень ослабло после входа в город, существенно возросли после возвращения из Библиотеки Истины. Проводив меня почти до самых дверей нашего дома, Айяйнор попрощался, пожелав хорошего дня мне и всем моим друзьям. Я ответил ему тем же, после чего поднялся в свою комнату. Заботливый Ясса, как всегда, уже ждал меня с лёгким завтраком, сообщив, что к нам заходил мистер Паркаттер, который просил, чтобы я выделил в своём расписании дня время для встречи и беседы с ним. Следующими нашими посетителями были Алдаз и Наир. Девушка просто сияла от счастья, всячески лаская малыша, который выглядел не просто здоровым, но полным сил и энергии. Ясса предложил им фрукты и травяной напиток, который он готовил просто мастерски, и мы все уселись за стол. Алдаз рассказала мне, каким чудесным образом в одночасье поправился Наир. И как много нового и интересного узнала она сама за время проведённое здесь. Оказалось, что эта чу́дная девочка умудрялась, ухаживая за Наиром, очень много читать. Следуя советам мистера Паркаттера, она просила кайяйшенов, и те приносили ей различные книги. И теперь она не только значительно расширила свой кругозор в вопросах естественных наук, но и достаточно сносно освоила итальянский язык, на котором умудрилась даже прочитать несколько книг. Пока Алдаз говорила, Наир внимательно слушал её, не перебивая. Но как только она стала прибирать со стола, помогая Яссе, малыш встал со своего стула и, подойдя ко мне, сказал: - Дядя Лео, совсем недавно я был в таком замечательном месте, что даже не могу передать насколько оно мне понравилось, и там я видел Вас. Я рассказывал об этом Алдаз, но она говорит, что мне всё это приснилось, потому что я лежал всё это время в кровати и был болен. Скажите, Вы тоже были там или мне это только приснилось, как говорит Алдаз. - Милый мой мальчик, - ответил я, беря его на руки и усаживая себе на колени. – Я действительно был там и тоже видел тебя. Но не все люди способны, находясь физическим телом в одном месте, переноситься духом в другое. А потому, не все способны осознавать такую возможность вообще. Так что, тебе не следует пытаться кого бы то ни было убеждать в том, что с тобой произошли те или иные события. Главное то, что ты сам знаешь, что всё произошедшее с тобой было на самом деле. Ведь ты до сих пор ощущаешь доброту и ласку того великого человека, который был там с тобой. И если тебе приятны воспоминания о том времени, которое ты провёл с ним, пусть они будут тем источником радости, который никогда не иссякнет для тебя. Разговаривая с пятилетним ребёнком о таких вещах, я почему-то был абсолютно уверен, что ему понятно всё сказанное мною. - Когда я был там, - продолжил Наир, внимательно выслушав всё сказанное мной, - дядя Ут, так он сказал мне называть себя, сказал, что нам предстоит сделать одно очень важное дело. Я знаю, что он поможет мне, но я всё равно хочу попросить Вас, дядя Лео, тоже быть мне помощником. - Милый Наир, - ответил я, с улыбкой, - мне кажется, что тот, кого ты называешь дядей Ут, будет с тобой в каждый момент твоей жизни, если только ты будешь делать так, как он учил тебя, и его возможности помочь тебе много и много выше моих. Что же касается моей помощи тебе, то всегда и во всём, где моя помощь будет уместна, ты получишь её. Широко улыбнувшись, мальчик обвил мою шею руками и крепко прижался ко мне. В этот момент я, как это бывало раньше, когда мне открывались обстоятельства моих встреч с людьми в прошлых воплощениях, увидел белёсую дымку, которая растаяв, открыла мне картину, на которой убелённый сединами старец, обучает чему-то молодого человека. Их лица вдохновенны и радостны, и мне сразу стало понятно, что нас соединяет радостная карма сотворчества в вопросах развития духа, ведь старцем, который тогда являлся учителем был Наир, а молодым человеком, который был учеником - я. Видение мелькнуло за какое-то мгновение, но осознание того, что у меня на руках сидит близкий мне человек, которому я обязан многими знаниями и навыками, заложенными в фундамент моего совершенствования в веках, наполнило меня нежностью и любовью, которые я немедленно пролил своему старому-новому другу. Малыш, по-видимому, сразу же ощутил всё произошедшее, потому что, радостно блеснув глазами, прошептал мне на ухо: - Дядя Лео, я знаю Вас давно-давно, и знаю, что люблю Вас так же сильно как и Вы меня. - Ты совершенно прав, мой маленький большой друг, - ответил я ему так же шёпотом, - нас связывает много большее, чем несколько месяцев знакомства, и встреча с тобой является для меня одной из самых радостных встреч. Мы просидели обнимая друг друга довольно долго и всё это время я не переставал чувствовать как от меня к мальчику струятся энергии Любви, Радости, мира Сердца и Безстрашия, которые переполняли меня самого всё время с того момента, как я покинул чудесные комнаты Библиотеки Истины. Наконец, я заметил, что Наир мирно посапывает, положив головку на моё плечо, и отнёс его в кроватку, куда мне его заботливо помогла уложить Алдаз. Выйдя из комнат Алдаз и Наира, я столкнулся с Такимурой, который разыскивал меня, чтобы пригласить на беседу с Али, мистером Паркаттером и Зейхедом. Когда я пришёл в холл, который с самого начала служил нам местом сбора для совместного времяпрепровождения, все три моих товарища уже были на месте и оживлённо беседовали о тех открытиях, которые сделал мистер Паркаттер, наблюдая, уникальную во многих аспектах, природу города кайяйшенов. Поприветствовав своих друзей, я занял место на одном из диванов, которые были предусмотрительно расставлены таким образом, что все сидящие на них имели возможность комфортно беседовать друг с другом. Как только это произошло, разговор принял совершенно иное направление. - Дорогие друзья, - начал мистер Паркаттер, - думается мне, что для каждого из нас посещение места, где мы сейчас находимся, явилось не просто знаменательным, но во многом переломным событием в жизни, по крайней мере, ко мне это относится однозначно. Мы все подтвердили своё согласие с ним, и он продолжил. - Обучение в Библиотеке Истины, что мы прошли, открыло каждому из нас те знания, которые дают нам возможность по-новому взглянуть на многие вещи. Самым же главным, по моему мнению, является то, что мы обрели возможность активно со-творить с теми, в верности кому каждый из нас идёт свой простой день труда и кого мы считаем своими Учителями. Мне поручено сообщить вам о том действии, которое нам предстоит выполнить здесь для завершения процесса, начатого очень давно. Эти события станут поворотным моментом в эволюции человечества и всей планеты, и позволят вывести их на качественно новый уровень существования. Позвольте теперь мне передать вам всё то, о чём мне было поведано. Мистер Паркаттер достаточно подробно рассказал нам о том, о чём вкратце поведал мне утром Айяйнор. Из сказанного им, становилось ясно, что нам предстоит очень ответственное дело, и что каждый из нас будет действовать ведомый одним из Владык Лучей, выступая в качестве проводника для тех энергий, активизация которых столь необходима для обновления Земли и дальнейшего развития человечества. Кроме того, все мы узнали, с некоторым удивлением, что одним из активных участников этого священнодействия является Наир. С учётом этого, стало понятно, почему нам не был обозначен срок выполнения поставленной задачи. Ведь именно состояние мальчика являлось определяющим моментом в этом вопросе, так как все собравшиеся в холле чувствовали себя способными к любому действию, которое будет указано нам нашими дорогими Учителями, а он только недавно оправился от тяжёлой болезни. Когда закончилось обсуждение основного вопроса, по которому мы все собрались, наша беседа переключилась на некоторые интересные моменты организации сообщества кайяйшенов, замеченные нами за время пребывания в их гостеприимном городе. Профессиональная наблюдательность мистера Паркаттера и заметки, сделанные Зейхедом, во многом расширили мои представления о нюансах социального устройства этого необычного для нас народа. Увлекательная беседа длилась до того момента, когда Ясса позвал нас обедать. Вначале кайяйшены организовали наш быт таким образом, что еда доставлялась каждому в его комнаты, но в какой-то момент, я как раз находился на обучении в Библиотеке Истины, у моих спутников возникло желание принимать пищу совместно, чтобы иметь возможность больше общаться и видеть друг друга. Заботливые хозяева выделили помещение, ставшее для всех столовой, и с тех пор восстановился распорядок, установленный в нашем небольшом сообществе с первого дня выхода каравана в путь. Обед прошёл, как всегда в очень тёплой обстановке и по его окончании каждый отправился заниматься своими делами. Вспомнив, что достаточно долго не разбирал свои путевые заметки, я с головой ушёл в эту работу, систематизируя уже имеющиеся записи и фиксируя свои новые впечатления. Время до ужина промелькнуло незаметно, а вечерняя прогулка по парку с Наиром, Алдаз и Асталом сопровождавшаяся игрой в слова на разных языках, смехом и общим весельем, стала приятная итогом замечательного дня. Последующая неделя прошла в подготовке к действию, которое Айяйнор назвал инициацией артефактов. Все вместе и поодиночке мы занимались в Библиотеке Истины, слушая наставления наших дорогих Учителей и изучая древние манускрипты. Учителя говорили нам, что предстоящее действие, есть лишь первый шаг на пути проявления в массовом сознании людей принципов позитивного мировосприятия и осознания каждым себя неповторимой частью единой саморазвивающейся и самосовершенствующейся системы именуемой Жизнью. В древних книгах мы читали о том, что помогало нам, работая с собой, освобождаться от условностей и привязанностей, внутренних ограничений и глубоко скрытых в подсознании предрассудков. И в каждый из таких моментов я лишний раз находил подтверждение тому, что совершенство, само по себе, как раз и заключается в способности совершенствоваться безгранично. За это время состояние Наира становилось всё более гармоничным и устойчивым. Мне казалось, что в нём как будто складываются какие-то частички мозаики, постепенно формируя картину его внутреннего мира. Удивительно было наблюдать, как в пятилетнем мальчике проявляется ясность мысли и целостность сознания взрослого, умудрённого опытом человека, удивительно сочетаясь при этом, с чистой непосредственностью ребёнка. В один из дней Айяйнор в сопровождении Гийярота, Ёйнории и сопровождавших каждого из нас кайяйшенов провёл нас мимо Библиотеки Истины. Как оказалось, мы направлялись в нижние уровни подземного города. Путь наш был достаточно долгим для того чтобы вызвать некоторое утомление у маленького Наира. Взяв малыша на руки, я сказал ему, чтобы он выполнил несколько упражнений, которым его научили Ясса и Такимура, и уже через несколько минут он почувствовал себя лучше. Чем ниже мы спускались, тем большую нагрузку начали ощущать мы все. Темп движения нашей процессии снизился и когда мы подошли к небольшим воротам, скрывающим за собой продолжение дороги по которой мы шли, Айяйнор остановился и заговорил. - Мы приближаемся к месту, которое называется Храм Благих Начал, вибрации его чрезвычайно высоки, - как всегда, без дополнительного вступления, начал он, - поэтому всем, кто чувствует предел своих возможностей, я предлагаю остаться здесь и ожидать нашего возвращения. Я понял, что в первую очередь он обращался к кайяйшенам, приставленным к нам. И действительно все они кроме Лайярима, Сайнайяра и ещё одного кайяйшена, имени которого я не знал, отступили чуть назад, подтверждая своё намерение остаться. Айяйнор открыл ворота, и мы вошли в просторный грот, ярко освещённый уже привычным для нас голубоватым светом. Когда последний из нас вошёл в него, ворота закрылись за нами так же тихо, как и открылись. Внешне это место ничем не отличалось от множества гротов, через которые мы проследовали за всё время нашего пути, однако здесь я сразу же ощутил присутствие какой-то неведомой силы, которая хоть и не довлела над нами, но всё-таки ясно ощущалась всеми присутствующими, как нечто могучее и величественное. Продолжая идти по гроту, через некоторое время мы вышли в огромный зал, свод которого терялся в высоте. В нем ощущение давления силы чувствовалось намного меньше, и это было заметно по лицам всех участников процессии. - Мы прошли первое испытание и можем находиться в этом священном месте, – проговорил Айяйнор, - но можем ли мы действовать здесь ещё неизвестно. Каждому из нас предстоит пройти испытание, после которого и станет понятно кто, что и как будет делать. Теперь твой черёд действовать Ёйнория, - закончил он, отходя в сторону. Шедшая, до этого, чуть сзади Айяйнора и немного впереди Гийярота Ёйнория, заняла его место, и повернувшись к нам лицом, заговорила. - Много времени народ кайяйшенов ждал этого момента и теперь, когда все знаки указывают на то, что священное действие инициации артефактов может быть произведено, наши Великие Наставники шлют нам свою помощь и благословение. Нам всем предстоит пройти проверку на готовность к свершению этого действия. Эта проверка нужна в первую очередь для того, чтобы определить насколько безопасным будет для каждого из нас участие в этом великом событии. Милосердная Жизнь и наши дорогие Наставники делают всё для того, чтобы совершая это действие, мы ни в коем случае не нанесли вред своим физическим проводникам, потому что высота вибраций и мощь энергий, которые проявятся в ходе инициации настолько велики, что только полностью освобождённые от всего личного и способные нести в себе чистые энергии Любви, Радости, Мира и Безстрашия, смогут свободно выдерживать их воздействие. Поэтому, прежде чем мы войдём в храм Благих Начал, каждому из нас нужно пройти мимо кристалла Божественного Света. С этими словами она повернулась к нам спиной и направилась вглубь зала, где на массивном постаменте находилось нечто напоминающее цветок, вырезанный из камня. Приблизившись к нему, она запела таким чудесным голосом, что мне показалось, будто сонм ангелов поддержал её песнь. Затем, открыв потайную дверцу в основании постамента Ёйнория взяла в руки импровизированный молоточек весьма замысловатой формы и начала наносить короткие удары по лепесткам каменного цветка, произнося при этом нараспев звуки, очень похожие на те, которые демонстрировал нам мистер Паркаттер, рассказывая как-то о тибетских мантрах. Мы все оставались на своих местах, наблюдая за происходящим. Наконец, после того как молоточек коснулся последнего лепестка, в самом цветке началось какое-то движение и лепестки стали раскрываться, открывая нашим взорам невиданной красоты и размеров кристалл. Вначале он был совершенно прозрачным, но затем его стали наполнять краски и через некоторое время все цвета радуги играли и переливались в нём. Ёйнория отошла немного вбок и стала на небольшое возвышение, чуть в стороне от искрящегося кристалла. В тот же миг из него вырвался луч, осветивший кайяйшенку с ног до головы. Это было невероятно красивое и впечатляющее зрелище. Вокруг неё как будто вспыхнуло мощное разноцветное пламя. Оно было настолько ровным и так естественно сочеталось с внешним обликом девушки, что всё это зрелище вызывало внутренний восторг от осознания возможностей живого существа достичь такой гармонии внешней и внутренней составляющих. Было понятно, что аура кайяйшенки абсолютно цельна и чиста, а её физический проводник способен легко нести мощные энергии этого пространства. Через мгновенье Ёйнория сошла с возвышения, на котором стояла и, пройдя за каменный цветок, жестом предложила всем нам последовать её примеру. Айяйнор, Гийярот, мистер Паркаттер, а за ними и все мы по очереди становились на возвышение и освещались чудесным лучом. Ауры каждого из нас сияли мощно и ровно. Замыкающими оказались молодые кайяйшены. И если в аурах Лайярима и Сайнайяра были заметны лишь легкие колебания, чем-то напоминавшие волнение разгорячённого воздуха пустыни, то огонь ауры последнего кайяйшена то вспыхивал, то угасал, создавая впечатление её разорванности и повреждённости. - Тебе следует вернуться Майярит, - ласковым, почти нежным голосом проговорила Ёйнория, - твоё устремление быть полезным нашему народу весьма похвально, но ты ещё не готов действовать в пространстве Храма Благих Начал. Я думаю, ты и сам понимаешь это, чувствуя ту нагрузку, которую испытываешь, находясь здесь. Тебе следует вернуться к воротам и там ждать нашего возвращения. Молодой кайяйшен сошёл с возвышения и, поклонившись всем нам, молча направился к гроту, по которому мы пришли. Когда его фигура скрылась из виду, Ёйнория пошла к противоположной стене зала, где располагались огромные резные двери, очень похожие на те двери, за которые я входил в Библиотеке Истины. Все пятеро кайяйшенов во главе с Ёйнорией вышли вперёд и, расположившись полукругом, встали перед ступенями, ведшими к дверям. Первой запела Ёйнория, затем её песнь подхватил Айяйнор, за ним Гийярот, и последними влили свои голоса в этот хор Лайярим с Сайнайяром. По мере того как гимн кайяйшенов набирал мощь, вокруг дверей стало появляться свечение, которое со временем превратилось в волшебное сияние, залившее своим чудесным светом всё пространство, в котором мы находились. После каждого куплета кайяйшены поднимались на одну ступень вверх и, в конце концов, оказались на площадке прямо перед сияющими дверьми. Ёйнория подошла к центральной части дверей, Айяйнор направился к их правой стороне, а Гийярот к левой. Произведя одновременно какие-то манипуляции, втроём они привели в действие механизм, открывающий двери и по мере того, как их створки расходились в стороны на нас всё больше и больше лился божественный и непередаваемо прекрасный свет. Когда двери полностью открылись, кайяйшены предложили нам следовать за ними. Поднявшись по ступеням, мы вошли в большой зал, весь залитый тем чудесным сиянием, которое наблюдалось сквозь открывшиеся двери. Этот зал отличался от предыдущего, прежде всего тем, что к центральной его части вели очень широкие циркулярные ступени, ведшие на огромную плоскую площадку. И снова кайяйшены запели гимн. Звуки их голосов заполнили всё пространство, вызывая ощущение умиротворения, покоя и вместе с тем готовности к активному действию. Через некоторое время после того как их голоса смолкли, вверху у самого купола зала образовалось какое-то движение. Создавалось впечатление, что сам купол каким-то образом расходиться в разные стороны и над нашими головами появляется ясное, чистое небо. В этом небе возникла точка яркого света, которая стала приближаться к нам, увеличиваясь в размерах и превращаясь в искрящуюся сферу, излучающую мягкое, бархатное тепло. Наконец её движение вниз прекратилось, и она зависла на достаточно большой высоте над центральной площадкой. Пять мощных лучей света диаметром больше метра каждый устремились от сферы к верхней площадке. Лучи исчезли так же быстро, как и появились, и мы увидели Али-Морию, Венецианца, И., Иисуса и сэра Уоми, стоящих вверху. Их фигуры были воплощением силы и могущества, лица же их и взгляды, обращённые к нам, были полны любви и ласки. Я сам, и думаю, что и все мои спутники, просто утонули в потоке тех могучих эманациях Света, что лили они нам безмерно. Меня наполнило чувство непередаваемой лёгкости и захлестнуло желание действовать и быть полезным всем и всему, что есть в Мироздании. - Мы приветствуем тех, кто своими верностью, безкорыстием и чистотой построили прочный мост, единящий вас с нами для совместного труда во имя непрестанного развития Вечной Жизни, - заговорил Али-Мория от имени всех присутствующих Владык Лучей. – Все вы прошли путь совершенствования во множестве своих воплощений, и подошли к тому состоянию активности духа, в котором уже нет для человека жизни одной Земли, но существует лишь непрерывный поток Вечности, пребывание в котором и есть освобождение каждого познавшего истинную суть Жизни. Всем вам известно для чего мы собрались в этом священном месте и все вы готовы к тому действию, что здесь свершится. Идите каждый к своему Учителю и действуйте с ним активно, каждое мгновение будучи в полной собранности и концентрации внимания. Выполняя его распоряжение, каждый из нас начал подниматься по ступеням вверх. Я, а за мной Лайярим направились к Венецианцу, Али с Сайнайяром к Али-Мории, Ёйнория с Наиром к сэру Уоми, мистер Паркаттер с Айяйнором к Иисусу, а Зейхед с Гийяротом к И. Подойдя к Учителям, мы заняли места указанные ими. Получилось, что кайяйшены стали по левые руки Учителей, а все мы по правые. Какое же это было для меня блаженство находиться рядом с Венецианцем и быть активным сотрудником его действия. Владыки Лучей сделали несколько шагов вперёд, оставив нас у себя за спинами и обращаясь куда-то вверх, запели. Их голоса, слившись воедино, вызвали некое дрожание пространства, которое каким-то неуловимым образом изменилось, как будто оставаясь всё таким же, но став, что ли, более ярким и светлым. Когда песнь Владык смолкла, у каждого из них в руке появилась светящаяся палочка с полыхающим пламенем определённого цвета на конце. Опустившись на одно колено, каждый из них коснулся своей палочкой площадки прямо перед собой, и тут земля под нами вздрогнула и над поверхностью площадки стали появляться большие постаменты, выдвигаясь вверх всё выше и выше.
star: Наконец движение прекратилось. Их оказалось пять. Теперь по краям площадки располагалось четыре постамента, образуя квадрат, и один в самом её центре. Постаменты выглядели очень внушительно. Цилиндрической формы, более пяти метров в диаметре с неровной, блестящей серебром поверхностью стенок, каждый из них был высотой метров около десяти. При взгляде на них меня охватило чувство радости и благоговейный восторг. Что находилось на этих постаментах, снизу определить было сложно, но то, что мы приближаемся к месту нашего действия, и впереди находятся артефакты, инициация которых и является нашей основной целью, я понял сразу же, как только мой взгляд коснулся их. - Делайте всё, о чём я скажу вам чётко и последовательно, - проговорил Венецианец, обращаясь к нам с Лайяримом. – Здесь первично ваше действие для завершения финального этапа давней кармы, лежащей тяжёлым грузом на всём человечестве Земли и народе кайяйшенов. Мы вам можем быть только помощниками. Поэтому соберите все свои силы и даже если будет очень тяжело, действуйте помня, что каждому даётся ровно столько, сколько он может вынести и если эта ноша определена для вас, то вам она по силам. Идите за мной. Хоть он и говорил это нам обоим, но я каким-то образом понял, что речь его больше обращена к Лайяриму. Изо всех своих сил я постарался перелить ему свою уверенность в успешности всего, что делается с таким великими людьми и, даже скорее, богоподобными людьми как Венецианец и остальные Владыки Лучей. Одобрительный взгляд Венецианца подтвердил правильность моего действия и ещё больше укрепил во мне уверенность в своих силах. Он двинулся вперёд и направился к постаменту, находившемуся в самом центре. Неотступно следуя за Учителем, я сумел рассмотреть всё окружающее меня очень внимательно. Вблизи постаменты выглядели ещё более величественно. Их поверхность действительно была неровной и напоминала необработанный камень, но присмотревшись внимательно, я понял, что на самом деле, это не просто выступы и углубления, а замысловатый орнамент, скорее всего, имеющий непонятное мне пока, но чрезвычайно важное значение. Вблизи их сияние было столь ослепительно, что и я, и Лайярим вынуждены были опустить глаза, и только после того, как Венецианец положил руки нам на головы, мы обрели способность легко переносить это свечение. - Близится момент вашего действия, - заговорил Венецианец, обращаясь к нам, - Тебе Лайярим следует подойти к постаменту и увидеть слова, что откроют тебе, как извлечь из постамента артефакт. Делая это, думай только о том, что действие твоё есть действие с Единым, которого ты открыл в себе, и который теперь действует с тобой и через тебя. Любая мысль о личном чужда текущему моменту, потому что в этот момент жизнь твоя сливается с Вечностью. Оставь те последние капли сомнения в своих возможностях сотворить то, ради чего ты здесь, ведь сейчас с тобой столько светлых тружеников Живого Неба и Живой Земли, что не может идти речь только о твоём действии и только о твоей способности или неспособности совершить его. Ты часть единого механизма, именуемого Жизнью вечной и непрестанной, и ты способен сделать то, ради чего пришёл сюда, иначе Кристалл Света остановил бы тебя. Поверь в себя и действуй так, словно ничего вообще в этом мире нет кроме твоего действия. Достань артефакт и передай его Лёвушке, а затем неси ему свою помощь всеми своими силами, всей любовью раскрывшейся в тебе. По мере того, как Венецианец говорил, лицо Лайярима прояснялось. С него сошли последние следы напряжения, которое наблюдалось с того самого момента, как мы вошли в грот, ведущий к Храму Благих Начал. Кайяйшен весь, как будто, наполнился светом и сейчас вокруг него я даже увидел мощное, и ровное сияние, которое было, скорее всего, свечением его ауры. - Твоя задача, дорогой мой друг Лёвушка, - обратился Венецианец ко мне, - будет иной. Артефакт следует поднять на постамент, а для этого ты должен увидеть те знаки, которые позволят тебе открыть ступени, ведущие наверх. Там ты должен будешь понять, как открыть артефакт и инициировать те энергии, что хранятся в нём. Тебе нужно будет соединить энергии тех артефактов, которые будут инициированы твоими друзьями, в твоём артефакте. Высвобожденные и сконцентрированные энергии следует направить в тот энергетический центр Земли, из которого они начнут распределяться по всей планете, проявляясь в разных местах с различной интенсивностью, в зависимости от того, насколько люди, живущие в этих местах способны раскрывать в себе Любовь, Радость, Мир и Безстрашие. Я думаю, ты уже догадался, что в своё время все вы были причастны к тем событиям, что привели к затуханию в людях Земли энергий Четырёх Блаженств и сейчас своими действиями вы развязываете старинную карму. Именно поэтому наша помощь вам, заканчивается на этом этапе и дальше требуется ваше безкорыстное и освобождённое от всего личного действие. Но вся сила нашей любви и любви тех, кто идёт выше нас будет с вами в каждое мгновение, что вы будете идти в верности выбранному вами пути. Закончив говорить, Венецианец повернулся к Лайяриму и возложил руки ему на голову. Лицо кайяйшена на какое-то мгновенье отразило непередаваемое блаженство, и в следующую же секунду взгляд его выражал спокойную решимость и непоколебимую уверенность в своих силах. Повернувшись ко мне, Венецианец проделал то же самое. Когда его руки коснулись моей головы, я испытал ни с чем не сравнимое чувство единения с моим дорогим другом и наставником. Я ощутил всю мощь его духа и почувствовал, как в меня перетекает могучая сила, наполняющая всё моё естество, в один момент растворившая пусть и мельчайшие, но всё- таки имевшиеся в моём подсознании осколки сомнений и неуверенности в своих силах. Мне стали понятны те чувства, что отражались на лице Лайярима. Я думаю, что и со мной произошли подобные же изменения, так как взгляд моего напарника, обращённый ко мне, выражал некоторое восторженное изумление от увиденного им. Вероятно, каждый из Владык Лучей готовил своих подопечных так же, как нас Венецианец, потому что, окинув взглядом своих друзей, я увидел на их лицах такую же спокойную уверенность в себе, как и на лице Лайярима. Время шло, но мы всё ещё оставались в бездействии, скорее всего, ожидая некоего знака, подтверждающего уместность начала того, что нам предстояло со-творить со всеми нашими помощниками. Несмотря на внешнее бездействие, я чувствовал, что именно сейчас наши наставники выполняют очень важную подготовительную работу. Все Владыки Лучей стояли со своими учениками возле тех постаментов, которые были ими определены с самого начала. Каждый из моих сотоварищей располагался так, как ему было указано Учителем и в окружающем нас внешнем безмолвии и неподвижности ощущалось движение чего-то могучего, но неуловимого для моего восприятия. Лица Великих учителей были божественны. Трудно описать, как может сочетаться монументальная твердость с безмерной мягкостью и любовь, но именно таким было выражение их лиц. Вдруг, в один момент, они слили свои голоса в гимн, взорвавший всё пространство. На какое-то мгновение я потерял себя, растворившись в звуках, которые несли мне такую гамму чувств и эмоций, что я был не в состоянии даже приблизительно разобраться в них. Я не слышал слов этой песни Жизни, в моём сознании с невероятной скоростью лишь мелькали сменяющие одна другую картины. Вот я видел прекрасную цветущую Землю и счастливых людей, населяющих её. Ощущения мира и благополучия лились от этих картин могучим потоком. Затем какое-то вмешательство извне привело к тому, что Земля начала погружаться во мрак и люди, стали злыми и жестокими. Потом несколько раз на Землю спускался божественный свет и мрак начинал рассеиваться, но находились те, кто всячески старался погасить этот свет, потому что во мраке всегда проще заниматься тёмными делишками. И наконец, свет начал проявляться изнутри Земли и его уже никому не удавалось погасить. Некоторые люди начинали видеть этот свет. Со временем их становилось всё больше и больше. Они как будто просыпались после спячки, с удивлением наблюдая за тем, что окружает их. И осознав, что это они сами создали всё то, что их окружает, принимались за уборку, очищая пространство вокруг себя, делая его всё светлее и светлее. А затем, начинали помогать другим делать то же самое. В какой-то момент Земля опять стала прекрасной и цветущей, а люди на ней счастливыми и радостными. Мне стало понятно, что оказавшись в Вечном Сейчас, я увидел в этих промелькнувших образах тот путь человечества и Земли, который они проходят с момента утраты связи с источником энергий Четырёх Блаженств и до момента её восстановления. Невообразимая радость наполнила меня от того, что мне стала понятна та перспектива, которая ожидает человечество пусть даже в отдалённом будущем. Ведь то, что я видел, подтверждало, что из всех возможных вариантов, планетой Земля и населяющим его человечеством выбран путь Света. И даже если по этому пути предстоит идти достаточно долго, всё равно он приведёт туда, где каждый познает счастье жить в любви, радости, мире и безстрашии. Песнь Учителей закончилась, и хотя мне показалось, что всё это длилось лишь мгновение, за это время вокруг нас появились Владыки Мощи, которые ласково улыбаясь, приветствовали нас. Затем наступил их черёд запеть гимн славословия Жизни. Звуки их голосов были мощны и несли в себе нечто особенное, повышающее вибрации окружающего нас пространства до уровня, в котором я начал чувствовать, что утрачиваю восприятие собственной индивидуальности и сливаюсь в Свете в единое целое со всеми и всем, что окружает меня. Эти ощущения были настолько великолепны и приятны, что мне хотелось, чтобы это состояние длилось вечно. Однако через какое-то время хор Владык Мощи умолк, и я услышал голос Венецианца. - Действуй Лайярим, вся сила нашей любви с тобой, но сделать всё ты должен сам. Кайяйшен сделал первые шаги вперёд с некоторым напряжением, но чем ближе он подходил к постаменту, тем легче, чётче и увереннее становились его движения. Наконец, приблизившись к нему вплотную, он начал внимательно всматриваться в него, ища те знаки, о которых говорил Венецианец. Наблюдая за той частью действия, что была определена мне, я всё-таки обратил внимание на то, что и остальные кайяйшены направились к постаментам и определяют, что им нужно делать для извлечения артефактов. - В своём сосредоточенном внимании на том, что поручено тебе, ищи возможность наблюдать за всем происходящим, - услышал я Венецианца, обращавшегося ко мне. – Тебе предстоит не только активизировать свой артефакт, но и объединить с ним энергии всех остальных артефактов, что будут инициированы твоими друзьями. Поэтому твоей задачей является не только активное действие в порученном именно тебе деле, но и внимательное наблюдение за всем происходящим в этом пространстве. Мы не можем действовать в нём и оказывать активную помощь кому бы то ни было из вас, но вы сами имеете возможность помогать друг другу. Воспользуйся этим, если увидишь, что у кого-то из твоих друзей и сотрудников возникнут затруднения с выполнением поставленной ему задачи. Знай, ты способен сделать всё, если будешь движим раскрывшимися в тебе в полной мере Любовью, Радостью, Миром и Безстрашием. Я почувствовал его прикосновение к своему затылку, и моё видение происходящего сразу же расширилось таким образом, что я смог одновременно наблюдать за всем происходящим. Я видел, что Ёйнория уже держала в руках свой артефакт, в то время как другие кайяйшены ещё искали способы открыть постаменты и извлечь их из них. Каким-то образом я понял, что труднее всего приходится Лайяриму и Сайнайяру. Всем сердцем желая помочь, я призывал им помощь, мысленно произнося самое священное для меня имя Санаткумары и посылая от себя всю возможную для меня силу энергии любви, которая вливалась в моё тело могучим потоком от моего дорогого друга Венецианца. Вот уже Айяйнор и Гийярот держали в руках артефакты, а Лайярим и Сайнайяр всё ещё искали способы извлечь их. В какой-то момент моё внимание сфокусировалось на самих артефактах, уже находившихся в руках кайяйшенов. У Ёйнории была матовая сфера нежно-розового цвета, вся испещрённая какими-то символами, придававшими её поверхности неоднородную структуру. Айяйнор держал предмет яйцеобразной формы темно-красного цвета с гладкой и блестящей поверхностью, опоясанный в нижней трети возвышавшимся над всей остальной поверхностью резным ободком. Артефакт Гийярота напоминал два больших бублика, лежащих один на другом. Он переливался множеством оттенков очень мягкого фиолетового цвета, что создавало впечатление, перетекания воды из верхней части в нижнюю. Его полукруглые поверхности также были украшены определёнными символами. Наконец постамент Сайнайяра открылся и в его руках оказался круглый, выпуклый с двух сторон предмет похожий на метательный диск, которым пользовались в древней Греции атлеты-олимпийцы. Его ободок тоже был украшен орнаментом, который, как стало ясно впоследствии, как и у остальных артефактов, нёс в себе очень нужную нам информацию. Последним, кто справился с поставленной задачей, был Лайярим. Когда постамент открылся ему, я просто почувствовал, что его напряжение исчезло, как будто тяжёлые цепи, сковывавшие движения, упали у него с рук. Всегда спокойное лицо кайяйшена сейчас выражало нескрываемую радость, и возросшая уверенность в себе чувствовалась во всех его движениях. В его руках я увидел нечто напоминающее скипетр с огромным кристаллом, венчавшим рукоять, чрезвычайно искусно сплетённую из тончайших нитей золота. - Теперь ваша очередь действовать, - услышал я голос Венецианца, - после того как твоими друзьями будут активизированы артефакты, ты должен собрать эти энергии в кристалле и направить их в сердце планеты, где начнётся процесс активизации многих древних закладок в разных точках Земли, они-то и станут очагами, которые будут способствовать раскрытию в людях энергий Четырёх Блаженств с тем, чтобы каждый из них мог нести это состояние обновления в простую жизнь своего трудового дня, как освобождение для себя и многих других, вовлекая всё новых и новых людей в этот процесс. Но прежде чем ты начнёшь действовать, тебе предстоит определить способ, каким ты будешь подниматься на постамент, поэтому будь предельно собран и внимателен, отыскивая его. Как только он закончил, я двинулся по направлению к Лайяриму, державшему скипетр с некоторым напряжением и таким благоговением, что мне показалось, будто он даже прекратил дышать. Приблизившись к кайяйшену, я отдал ему поклон и протянул руки, чтобы принять от него артефакт. Возвращая поклон, Лайярим вложил мне в руки скипетр и как только он коснулся меня, я тут же ощутил тяжесть этой, как мне показалось при беглом осмотре, почти невесомой вещи. Все остальные кайяйшены так же передали артефакты тем из моих друзей, с кем в паре они начали своё действие. И вот наступил наш черёд искать способ восхождения на постаменты. Поначалу мне было не очень понятно, что вообще нужно делать. Несколько раз обойдя постамент, я, наконец, обратил внимание на то, что по его поверхности спиралевидно расположены символы как раз так, что мой рост позволяет коснуться каждого из них. Какое-то внутреннее чувство подсказало мне, что прикасаясь к этим символам, я должен подтверждать своё чистое намерение выполнить стоящую передо мной задачу. И действительно, когда переложив жезл в левую руку, я дотронулся правой к первому символу и мысленно произнёс намерение со-творить со всеми, кто причастен к этому действу, на благо человечества, планеты Земля, Вселенной и Мироздания в целом, символ зажёгся золотистым светом. Повторив то же самое двенадцать раз, касаясь следующих символов, я увидел, что моё действие было правильным, так как из поверхности постамента стали выдвигаться не очень большие, но вполне достаточные для того, чтобы осуществлять подъём, ступени. Они выдвигались по две сразу, причем те, с которых я сходил, опять возвращались внутрь постамента. Так, медленно, но последовательно, я двигался вверх, полностью сосредоточив своё внимание на этом процессе. Не знаю, сколько времени продолжалось это восхождение, но когда я ступил на ровную поверхность постамента и осмотрелся, то увидел, что Наир уже стоял наверху, а остальные мои друзья, находясь на разных уровнях, неуклонно приближались к цели. Следует отдельно описать то, что было на поверхности постаментов. На каждом из них, в центре, находилось по одной большой плоской чаше, установленной на цилиндрической подставке диаметром около метра. И только на центральном постаменте подставка была раза в три больше и на ней стояли на дополнительных подставках четыре чаши по квадрату, повторяя расположение основных постаментов, и одна большая чаша, расположенная прямо по центру. Все чаши центрального постамента были выполнены в виде раскрывающегося цветка лилии. Всё пространство вокруг нас было наполнено великолепным, мягким, божественным, иного слова не подберу, свечением, от которого по всему телу разливалась приятная теплота, но не расслабляющая, а наоборот, наполняющая ощущением огромной силы и энергии. - Следи внимательно за всем происходящим, - услышал я голос Венецианца в своей голове, - сейчас каждый из твоих друзей будет активировать свой артефакт, когда это произойдёт, собери воедино в скипетре энергии, высвободившиеся из них, и включи в поток энергообмена Земли. Тебе известно как сделать это, эоны времени ты несёшь это знание в себе, но вскрыть его можешь только ты сам, освободив в себе до конца все аспекты Любви, Радости, Мира и Безстрашия. Твоё действие завершающее и от него зависит то, как всё пройдёт. С этого момента никто не в состоянии помочь тебе. Будь верен до конца, и ты всё сделаешь так, как нужно. Я сделал так, как велел мне мой дорогой друг и Учитель. Когда Наир, Али, Зейхед и мистер Паркаттер прошли свой путь восхождения и, держа в руках артефакты, приблизились к чашам, я уже знал что мне нужно делать. Они, по-видимому, тоже знали. Я действовал скипетром как дирижерской палочкой. Первым делом я подошёл к чаше, расположенной напротив постамента, на котором находился Наир. Моя рука будто сама чертила в воздухе некие символы. Мальчик держал в руках сферу и проговаривал определённые слова, создавалось впечатление, что он читает их. Внимательно приглядевшись, я понял, что это действительно так, ведь от движений скипетра в пространстве проявлялась едва заметная для меня, но, по-видимому, очень чёткая и ясная для Наира надпись, которую я наблюдал, как бы с обратной стороны, в виде полупрозрачных знаков. По мере того, как он говорил, яркость розового свечения сферы возрастала. Когда последняя фраза была произнесена Наиром, все символы на его артефакте вспыхнули ярким светом, сложившись в надпись на языке пали. РАДОСТЬ – СИЛА НЕПОБЕДИМАЯ. ИСТИННО ТВОРИТЬ ВОЗМОЖНО ТОЛЬКО В РАДОСТИ. Наир положил сферу в чашу, но она не опустилась на её дно, а зависла в воздухе на уровне краёв чаши, постепенно раскручиваясь влево. В какой-то момент сфера разделилась на две половинки, оторвавшиеся друг от друга на несколько десятков сантиметров. Их соединял столб розового света, в центре которого наблюдалась небольшая, но очень интенсивно светящаяся точка размером с крупную горошину. Я вставил скипетр в цветок, возле которого находился, и эта горошина мгновенно переместилась в большой кристалл, окрасив его в розовый цвет, после чего плавно опустилась по рукоятке вовнутрь цветка. Я понял, что первый этап действия завершён. Когда скипетр и кристалл в нём приобрёли свой прежний вид, я поднял его и направился к цветку напротив артефакта мистера Паркаттера. Артефакт же Наира продолжал своё вращение, сохраняя связь, в виде полупрозрачного розоватого шлейфа, с цветком, который стал приобретать такую же окраску и начал медленно вращаться вокруг своей оси, но уже вправо. Здесь всё произошло почти так же, я двигал скипетром и в пространстве появлялись слова и фразы, которые проговаривал мистер Паркаттер. У меня было очень странное чувство, с одной стороны, я не понимал, как у меня получается выведение этих слов в пространстве, с другой, я точно знал, что моей рукой не движет ничто и никто, кроме меня самого. Затем ободок на артефакте вспыхнул, и стало возможным прочесть начертанную на нём надпись. ЛЮБОВЬ – ОСНОВНАЯ СОЗИДАЮЩАЯ СИЛА МИРОЗДАНИЯ. ДЕЙСТВУЙ ЛЮБЯ И ТЫ ПРЕОДОЛЕЕШЬ ВСЁ. Так же как и в первый раз, после того как артефакт мистера Паркаттера оказался в чаше, он начал вращаться и разделился на две части, соединённые потоком красного света, в котором была видна такая же ярко светящаяся горошина, которая войдя в кристалл скипетра, перешла в цветок, засиявший через время красным цветом. Так я перемещался от цветка к цветку, и всё повторялось каждый раз почти одинаково. После прочтения Зейхедом слов возникших в пространстве, на его артефакте проявилась следующая надпись: ЛИШЬ ИСТИННО ОБРЕТШИЙ МИР СЕРДЦА, СПОСОБЕН НЕСТИ МИР КАЖДОМУ, С КЕМ БЫ НИ СВЕЛА ЕГО ЖИЗНЬ. Надпись же, вскрывшаяся в артефакте Али гласила: БЕЗСТРАШИЕ ЕСТЬ АСПЕКТ ВЫСШЕЙ МУДРОСТИ, ОСОЗНАЮЩЕЙ УМЕСТНОСТЬ ВСЕГО ПРОИСХОДЯЩЕГО. Ещё одним отличием инициации артефактов, было то, что каждый из них обладал разным свечением, которое передавалось в дальнейшем цветку. От артефакта Зейхеда исходил мягкий зеленый свет с изумрудным отливом, Артефакт Али и цветок, связанный с ним имели яркое бело-голубое свечение. Когда в последний из четырёх цветков была перемещена энергия артефакта, все они стали вращаться с одинаковой интенсивностью, поддерживая при этом связь со своими артефактами. Я же направился к центральной части постамента, где находился самый большой цветок. Когда я приблизился к нему настолько, что мог дотронуться до него рукой, передо мной возникло непреодолимое препятствие, хотя внешне ничего не изменилось. Мой опыт подсказал мне, что есть нечто, что мне следует сделать прежде, чем будет возможно дальнейшее действие. В тот момент я понимал, что теперь всё зависит только от меня самого. Сконцентрировав всю свою волю и устремление выполнить возложенную на меня задачу, я направил их внутрь себя, чтобы определить тот путь, и те действия, которые наиболее уместны в этот момент. Продолжая оставаться в этом порыве, я не ориентировался во времени, но четко держал во внимании всё пространство, в котором мы находились. Я видел, что мои друзья так же погружены в молитву и просто физически ощущал, что их молитва направлена на облегчение моего труда текущего момента, потому что, от них ко мне лилась чистая энергия Любви, наполнявшая меня и поддерживавшая мои силы. В какой-то момент, я не смог уловить когда, высоко вверху, прямо над центральным цветком образовалось очень яркое белое свечение. Его яркость переносилась мною с трудом, тем не менее, я продолжал вглядываться в него, понимая, что именно там я найду подсказку, как мне действовать дальше. Наконец в центре этого светящегося пятна начали проявляться фигуры, и я вспомнил, где наблюдал подобное зрелище. Это было в Лаборатории Стихий Владыки Главы, когда меня напутствовали к действию Великие Кумары во главе с самим Санаткумарой. Именно их божественно прекрасные лики начали проявляться перед моим взором и голос, исходящий как будто отовсюду, сказал: - Тебе известно, что всё в Мироздании подчинено законам, определяющим ход всех событий. Земля прошла круги тех испытаний, когда дух её обитателей был глубоко сокрыт под материальными покровами. Трудом многих Сущностей Света и трудом каждого человека Земли, раскрывавшего в себе основы Вечного, открыт путь, ведущий планету и всех людей, живущих на ней к новому этапу развития и совершенствования. Это путь созидательный, основанный на главенстве Законов Мироздания на планете Земля, и ведущий к реализации её истинного предназначения, понимание которого было утрачено человечеством, пренебрегшим предупреждениями тех, кто видел много дальше его лидеров, которым так же было открыто очень многое. Ты один из тех, кто принял решение, в корне изменившее ход событий на Земле на многие и многие тысячелетия. И сейчас твоя мера ответственности, исчерпана теми воплощениями, которые ты провёл на Земле, развивая свой Дух до уровня, позволяющего тебе сейчас осознать результаты твоего давнего действия и изменить ситуацию, с учетом этого осознания, ведь нет ничего такого, чего бы не смог изменить человек, достигший способности пребывать в Вечности и творить в Вечном Сейчас.
star: Яркая вспышка произошла в моём мозгу, и я утратил способность контролировать происходящее вокруг меня. Я оказался в огромном зале величественного здания и увидел себя в белом одеянии, отороченном золотом. Я был очень высок, но пропорционален, мои волосы были белы, хотя лицо выглядело довольно моложаво, движения и речь были полны грации человека уверенного в себе и пользующегося уважением окружающих. Более ста человек собрались в этом месте. Все они были одеты в белое, но всего лишь семь из них, так же как я, были облачены в одеяния с золотом. Эти семеро занимали места на возвышении в центральной части амфитеатра и я, по-видимому, был одним из них. Я говорил, и говорил вдохновенно и убедительно. Сейчас в моей голове звучала эта речь, причём, хоть язык мне был не известен, смысл сказанного я в точности осознавал. Своей речью я убеждал собравшихся в том, что нужно вступить в тесные отношения с племенем, не так давно появившемся на Земле и речь шла о небольшой группе кайяйшенов, спасшихся от катастрофы, разразившейся на их планете и сделавшей её непригодной для жизни. Они предлагали нам свои технологии обеспечения жизни, основанные на механистическом подходе к взаимодействию с окружающим миром, и это могло бы быть интересным для наших учёных, как иной опыт эволюции цивилизации. Им, ничего не знающим о тех принципах жизни на Земле, которые лежат в основе благоденствия человечества, трудно понять устои нашего общества, основанные на равноправии, свободе выбора, безкорыстном творчестве на благо ближних. Лишённые истинного знания о возможности счастливой жизни в радости, любви, мире и спокойствии, они разрушили свой мир и сейчас нуждаются в нашей помощи, которая позволит им найти для себя новую планету. Самый старший из семерых возразил, что те, кто идёт выше нас, рекомендовали отправить пришельцев с Земли как можно быстрее. Но я продолжал настаивать на том, чтобы поделиться с ними знаниями и опытом, который позволит им по-новому подойти к обустройству своей жизни в том месте Мироздания, куда мы переправим их в дальнейшем. И если это произойдёт немного позже, то никакого вреда для них и для нас быть не может, а только польза от того, что они смогут возродить свой народ на основе гармоничного взаимодействия с окружающим их миром. Я обосновывал невозможность их неблаготворного влияния на жизнь нашего сообщества ввиду их малочисленности и неспособности взаимодействовать с планетой так, как это можем делать мы. И, в конце концов, мне удалось убедить четверых из семёрки в том, что если пришельцы окажутся неспособны перенять наш опыт, мы в любой момент можем отправить их в место, которое заранее будет определено им для воссоздания своей цивилизации, а их технологии расширят наши представления о возможностях механистического решения тех задач, что мы решаем, используя силу духа. Моё предложение было принято, так как пятеро из семи были за него, и вскоре группы людей начали взаимодействовать с пришельцами. А затем события стали развиваться совершенно непредвиденным образом. Наши соплеменники так увлеклись техническими достижениями пришельцев, что стали уделять меньше внимания духовной составляющей, лежавшей в основе жизнеобеспечения человечества Земли. В этот период, среди кайяйшенов стали появляться иные по своей внешней форме, но известные им представители другой цивилизации. Новые пришельцы всеми способами демонстрировали нам, что не в состоянии понять то, о чём им говорят. И тогда некоторые наши соплеменники движимые желанием помочь несчастным во что бы то ни стало, приняли решение опуститься со своего ментального уровня до того уровня, на котором пребывали они. Как только это произошло, те стали активно показывать, что начали понимать нас, и это вдохновило многих на расширение подобного эксперимента. Но результаты оказались не только неожиданными, но и непоправимыми. Оказалось, что немногочисленные новые пришельцы способны воздействовать на сознания их уровня, полностью подчиняя тех из нас, кто пошёл на это по своей воле, используя при этом все те знания, которыми обладал подчинённый человек, в своих низменных целях. Как только это стало происходить, количество новых пришельцев увеличилось многократно. И вот наши соплеменники, решившиеся на этот эксперимент, в итоге оказались инструментом, с помощью которого они сумели изнутри разрушить наше сообщество, привнеся в него ложь, алчность, стремление к власти и многое другое, чего на Земле ранее не было. Проходили столетия, и я наблюдал, как в результате моей самоуверенности рушится система жизни общества, основанная на равенстве и свободе, творческом созидании и осознании целей Жизни Вечной, как уходят из жизни людей радость, любовь, мир и безстрашие, как уходит из жизни наша цивилизация, как новые пришельцы, смешавшиеся с моими соплеменниками, заполонили планету, на которой стали устанавливать свои порядки, погружая её во тьму отрицания Духа всё глубже и глубже. Тяжкий груз ответственности несли всё это время я и те четверо, что поддержали меня. Идущими выше нас было сказано, что только прервав свои воплощения, которые тогда длились много сотен лет и пойдя, в воплощения простых людей, населявших на тот момент Землю мы сможем через эоны времени прийти к моменту, когда станет возможным возрождение на Земле новой расы, прошедшей тяжкие испытания, но нашедшей в себе силы возродить тот уровень Духа, который позволит Земле и её человечеству вернуться на путь созидательного развития и занять полагающееся ей место в светлой системе непрестанного развития Вечной Жизни. Тогда же, чтобы сохранить на Земле энергии, необходимые для этого возрождения, те, кто принял на себя труд спасения Земли, как планеты Света, создали артефакты, в которые были заключены энергетические структуры, способные дать многим и многим людям возможность пробуждать в себе начала, открывающие им путь к обретению Четырёх Блаженств – Любви, Радости, Мира Сердца и Безстрашия, лежащих в основе всякого созидания и развития во вселенной. В четвёрке поддержавшей меня, я увидел Зейхеда, Али, Наира и мистера Паркаттера, а в кайяйшенах, взаимодействующих с нами сейчас, я увидел тех, кто тогда в надежде на обещанное их народу благоденствие, вероломно внедрили на планету силы Тьмы, которые так круто изменили течение событий на Земле. Перед моим взором раскрывался эпизод за эпизодом, я видел как Санаткумара и все его светлые помощники самоотверженно со-творили для спасения Земли. Многое из того, что они делали, было для меня непонятно, но осознание чрезвычайной важности происходящего присутствовало в каждое мгновение этого экскурса в прошлое. Наконец наступил момент и нашего участия во всём происходившем. В месте, где Великими Созидателями пространство было очищено настолько, что ни один из пришельцев не мог даже предположить, что оно существует, был создан Храм Благих Начал. У его алтаря нами было совершено действие, сокрывшее энергии Четырёх Блаженств в артефактах, которые, находясь в этом священном месте, поддерживали в пространстве Земли вибрации любви, радости, мира и безстрашия на том минимальном уровне, который исключал возможность их затухания в человечестве. Кайяйшенам было поручено охранение этого места и в этом было их искупление, и отдалённая перспектива выйти из кругов саморазрушения и воссоздать свою цивилизацию, но уже в новых условиях и с новым пониманием целей и задач, которые ставит перед ними Вечная Жизнь. Нам же следовало пройти в своих воплощениях все уроки, что выпали на долю человечества в результате наших необдуманных и самонадеянных действий. И только после того, как каждый из нас сумеет в условиях простого дня раскрыть в себе понимание неразрывной связи Живой Земли и Живого Неба, и постичь суть истинных Любви, Радости, Мира и Безстрашия, как основ её существования, наступит момент, позволяющий вернуть их на Землю в качестве основ взаимодействия человечества с планетой и самим собой. Наблюдая за происходящим, я запомнил в мельчайших подробностях действия всех участников событий того времени, и теперь мне стало понятно, что следует делать сейчас. Я вспомнил надписи, которые я читал в Библиотеке Истины, готовясь к сегодняшнему действию и как-то сами собой, слова полились из меня: Я пребываю в Радости, и Радость живёт во мне. И открылся мне Мир своей Светлой стороной. И нашёл я Радость в каждом дне своём, в каждом часе своём, в каждом мгновении своём. И наполнился Радостью Дух мой и плоть моя. И льётся Радость через меня вовне, неся каждому его озарение. Благодарю Великую Жизнь и Великую Мать за Радость, звучащую во мне. Будь благословен каждый встречный, зачерпнувший из моего источника Радости! Да будет так и есть так! Закончив говорить, я увидел, как вспыхнул розовый цветок с новой яркостью и лучи, исходящие от него ослабили то влияние, которое оказывало на меня невидимое препятствие. Я продолжил с ещё большим воодушевлением: Я пребываю в Мире Сердца своего каждый миг жизни своей. И порождает Мир моего Сердца мир вокруг меня. И разливается Мир Сердца моего вовне морем благости и покоя. И наполняет Мир каждого, кто соприкасается со мной. И находит Мир Сердца своего, рядом со мной идущий. И несёт он его дальше, наполняя им Землю и Жизнь на Земле. И обретает Мир Сердца каждый, ищущий его. Да будет так и есть так! И второй цветок отреагировал на мои слова так же как первый. Я же действовал дальше. Страх покинул меня и обрёл я Безстрашие. И породило Безстрашие моё, способность жить легко и свободно. И встречаю я в Безстрашии каждый миг своей жизни и все обстоятельства свои. Теперь Безстрашно каждое действие моё, и со-творю я жизнь свою счастливой. И стало моё Безстрашие примером каждому, кто стремиться жить свободно и в счастии. Да будет так и есть так!!! Теперь я почти не ощущал препятствия перед собой и понял, что последние слова, подтверждающие раскрытие во мне аспектов безусловной Любви, откроют мне путь к центральной чаше. И снизошло озарение Любви на меня и тех, кто готов принять его. И проявился во мне огонь Любви Безусловной светом Жизни Вечной. И разгорелся он, ярко освещая весь мир вокруг. И открыл я Себя Вечного в Себе Временном. И познал себя, как часть Единого и Любви его. И возлюбил я себя так же как ближнего и ближнего так же как себя. Да покроет полог Любви всю Землю и всю Жизнь на Земле. И будет благо всякому в Любви живущему. Да будет так и есть так!!! Всё что я говорил, больше походило на молитву, молитву, которую я направлял тем высшим Сущностям Светлого Братства, которые своим самоотвержением сотворили условия для спасения всего человечества и сочли возможным включить мой малый труд в процесс возрождения на Земле счастливой жизни для всех людей. Я не заметил, как невидимая завеса, сдерживавшая меня, поднялась, но ощутил, что путь мой открыт. Сделав шаг вперёд, я оказался прямо перед чашей, на которой загорелась надпись на языке пали: «Собрав энергии Четырёх Блаженств воедино в себе, собери их и в Цветах Блаженств, а затем, соединив в кристалле, наполни ими в Цветок Жизни». Не медля ни секунды, я направился к Цветам Блаженств, так, как я понял, назывались чаши, в которых активизировались энергии артефактов. Я обошёл их в той же последовательности, как происходила их активизация и, опуская в чаши скипетр, наполнял кристалл энергиями, бурлившими в них. В итоге, кристалл на скипетре приобрёл удивительное сияние, возникшее в результате сочетания розового, красного, изумрудного и бело-синего цветов, но сам скипетр стал для меня тяжёл настолько, что теперь мне приходилось удерживать его обеими руками. Сделав всё это, я направился к Центральной чаше, которая и была, по моему пониманию, тем Цветком Жизни, который нужно было наполнить собранными в кристалле энергиями. Но это оказалось не таким простым делом. Кроме того, что мои руки с трудом удерживали скипетр, ноги как будто налились свинцом. Пот катил по мне градом, и каждый шаг требовал неимоверного усилия. Я чувствовал, как все мои друзья посылают мне свою помощь, и это наполняло меня решимостью, во что бы то ни стало выполнить всё, что мне было поручено. В голове звучала только одна мысль «Каждому даётся ровно столько, сколько он может вынести». Не знаю, сколько времени продолжалось моё шествие от последней чаши к Цветку Жизни. Я потерял всякие ориентиры в пространстве, кроме одного – каменного цветка к которому я должен дойти, даже ценой собственной жизни. И вот последний шаг и скипетр опускается в чашу. Как только это произошло, вокруг меня всё вдруг стремительно изменилось. Мне показалось, что я вышел из своего физического тела и нахожусь в ином, неизвестном мне ранее состоянии. Как когда-то в общине матери Анны, при закладке Часовни Радости я видел, как светилась земля и что происходило под покровом песка, так и теперь мне открылось видение того, что стало результатом наших совместных действий. Когда Цветок Жизни заполнился привнесёнными в него энергиями, он стал вращаться так же, как это происходило с другими чашами. Однако вследствие этого вращения, стало происходить нечто грандиозное. Сначала сам Цветок приобрёл божественно прекрасное свечение, а затем оно стало распространяться вниз, как будто стекало по его стеблю. Опускаясь всё ниже и ниже, оно, наконец, достигло точки в центре Земли, которая разгорелась яркой, многослойной, вращающейся в разных направлениях одновременно сферой. А потом, как кровь течёт по венам в человеческом теле, так и это свечение стало растекаться в разные стороны множеством ярких ниточек, которые находили свои окончания на поверхности Земли в различных по площади территориях. Когда последнее место выхода энергий на поверхность засияло тем же светом, что и Цветок Жизни, видение исчезло так же внезапно, как и появилось. Я, как будто, вернулся в своё тело и увидел, что все чаши и постаменты, на которых они находятся, продолжают сиять, но самому мне пребывание в этом пространстве уже не кажется столь тягостным, как это было всего несколько мгновений назад. Более того, ощущение блаженства, наполнявшее меня, было несравнимо ни с чем и мне стало понятно, почему Любовь, Радость, Мир сердца и Безстрашие называют Четырьмя Блаженствами. Продолжая пребывать в этом возвышенном состоянии, я понял, что действие завершено и нам следует возвращаться к своей обычной жизни, к нашим друзьям, ожидающим нас в городе кайяйшенов и нашему путешествию, которое теперь имело для меня совсем иное значение. Я понял, что основным моим делом этого воплощения является именно привнесение любви, радости, мира и безстрашия, в жизни как можно большего количества людей. Только теперь я осознал, насколько ответственна задача, стоящая передо мной. Только что я сам наблюдал как сила слова, помноженная на чистое намерение способна творить вещи просто невероятные. А ведь труд писателя сводиться именно к тому, чтобы словами, положенными на бумагу, влиять на сознания сотен тысяч людей, и то, каким будет это влияние, полностью зависит от человека, взявшего в руки перо. Мертвым может быть слово, если оно сказано лицемерно. Ум человека отреагирует на его звучание, но дух его останется глух к нему. И животворящим может стать слово, если идёт оно от души к душе. - Всё верно понял ты сейчас, - услышал я голос Венецианца, - тем более важно желание человека быть полезным другим, когда ему выпадает счастье иметь возможность нести своё слово многим. Осознанное тобой здесь должно стать движущей силой твоего творчества, но о том, что видел, молчи до времени, когда будет указано тебе открыть людям знание того, как можно жить в радости, любви и счастии каждому, кто только этого пожелает. Ты можешь удивиться тому, что не следует прямо сказать об этом людям, ведь этого и сейчас хочет практически каждый человек. Но это не совсем так просто, как кажется на первый взгляд. И иногда большое и нужное знание, принесенное не ко времени, теряет свою актуальность только потому, что нет людей, способных понять его. Это почти так же как при изучении нового языка. Вначале человеку непонятно значение даже простых слов. Затем, когда слова обретают смысл, он начинает понимать фразы. Позже человек обретает способность читать предложения, но оценить изящество оборота или тонкий смысл фразы, он способен лишь тогда, когда полностью овладевает языком и начинает чувствовать его. К сожалению, в настоящее время лишь небольшое количество людей, в масштабе всего человечества, конечно, способно правильно понять и оценить значимость того, что произошло здесь. Большинство же, ещё не освободилось от низменных страстей, влекущих его очарованием богатства, власти и превосходства над другими. Тебе известно, что подобное притягивает подобное, поэтому такие люди не смогут принять в свою ауру чистые эманации любви и радости, потому что там присутствуют страсть и злорадство. Они не смогут жить счастливо, потому что страхи будут наполнять их беспокойством и волнениями, делая безстрашие и мир сердца понятиями чуждыми им по своей сути. Но если, такой человек прочтёт книгу, услышит музыку, или увидит картину, и хоть на одно мгновение его посетит радостный восторг и умиротворение, это уже будет, пусть малый, но всё же шаг к тому, чтобы возникла возможность изменения его отношения к жизни, другим людям, самому себе. Пройдёт ещё много времени по меркам Земли и мгновение по меркам Вечности, прежде чем откроешь ты миру то, о чём узнал здесь. Но это, ни в коей мере не расходится с тем планом Жизни Вечной, по которому каждый идёт своё воплощение на Земле, раскрывая в себе те основы счастливой жизни, доступность которых теперь стала намного выше для каждого живущего человека. Об этом и многом другом мы будем говорить с тобой ещё много раз, а теперь следует присоединяться к друзьям, которые уже заждались тебя. Я осмотрелся и увидел, что все уже спустились и стоят рядом со своими Учителями, и только я один до сих пор стою на постаменте, рядом с вращающейся чашей. Следуя указанию Венецианца, я направился к краю постамента, где увидел ступени, позволившие мне спуститься вниз. Подойдя к моему дорогому Учителю и Лайяриму, я отдал им поклоны и поблагодарил за помощь и всё, что было сделано ими в этот раз. - И я благодарю тебя, мой дорогой друг, - ответил мне Венецианец. - За что же Вам благодарить меня, - удивился я. - А почему тебя смущает то, что я хочу дарить тебе благо? - улыбаясь, спросил он. – Ты же сам только недавно думал о тех энергетической наполненности и силе, которые несёт в себе слово. - Сколькому же мне ещё предстоит научиться, прежде чем я прекращу проштрафиваться перед Вами, - рассмеявшись, сказал я. - Все мы учимся в каждое текущее мгновение, - сказал Венецианец, обнимая за плечи меня и Лайярима, – только у каждого из нас свои уроки, и от нашей прилежности и последовательности зависит, сколь долго будет длиться в нашей жизни тот или иной урок. Являясь Учителем для вас, я в то же самое время сам остаюсь учеником тех, кто идёт свой путь совершенствования выше меня. И важно не то, кто на каком уровне развития находится, а то насколько каждый стремиться двигаться в своём развитии вперёд. Много раз уже вы сталкивались с тем, что достигнув нового рубежа, всего лишь убеждались в том, сколь много ещё вам неизвестно. Очень хорошо то, что в каждый такой момент вы ощущали лишь радость от перспективы узнать ещё что-то, что было неизвестно вам ранее, даже не задумываясь о том, сколь велики знания и умения других людей, окружающих вас. Именно в этом заключается один из принципов свободного и счастливого сосуществования людей, когда каждый воспринимается окружающими таким, каким он есть в данный момент. Не зависть к преимуществам другого движет людьми в таком сообществе, но стремление как можно более полно раскрыть свой собственный потенциал, чтобы использовать все свои возможности на благо окружающих, ибо в служении людям и есть глубинный смысл всего происходящего на Земле. Ведь Земля и человечество, населяющее её, являются неотъемлемой частью плана развития этой вселенной и Мироздания в целом. И от вибраций, генерируемых каждым человеком, в основном, зависят вибрации, посылаемые в пространство самой планетой. Они, в свою очередь, влияют на вибрационный ряд Вселенной и так далее. Так что нет, и не может быть человека, обособленного в своём мирке и пытающегося только в нём создать благостные условия для себя одного, ибо всё едино и взаимосвязано. Пока Венецианец говорил, мы спустились по ступеням, и подошли к тем огромным дверям, что отделяли это чудесное пространство от остальной части Храма Благих Начал. Там нас уже ожидали остальные Владыки Лучей со своими учениками. Когда мы встали в круг, заговорил Али-Мория: - Много радости доставили вы сегодня и нам, и огромному количеству наших братьев, трудящихся непрестанно для продвижения планов Вечной Жизни в простые дни Земли. Но день сегодняшний, каким бы значимым и великим он вам ни казался, есть лишь простой день труда Светлого Братства на благо многих и многих миров и цивилизаций о существовании которых вы даже не догадываетесь. Уменьшает ли это значимость того, что вы сделали? Нет! Нужно ли вам относиться к нему как некоей великой вехе вашей жизни? Нет! Помните, что только эго человека стремиться давать оценки и навешивать клейма. Человек же свободный от личностного восприятия происходящих событий получает удовлетворение от того, что проявляет обретённые им знания в действии, и творит не для похвал и наград, но для реализации своего творческого потенциала, стремясь своим действенным примером вдохновлять окружающих на новые свершения. Таким образом и происходит познание человеком собственного внутреннего мира, через проявление вовне тех скрытых в нём вызовов, которые принимают вид окружающих его обстоятельств. Идите же дальше свой путь, помня обо всём, что узнали здесь, и применяя обретённые знания в простом дне. Будьте свободны от суждения других людей и принимайте уместность всего происходящего, даже если в тот момент вы не в состоянии её осознать. Путь ваш виден нам и мы всегда готовы быть рядом с вами и с радостью протянуть руку помощи в трудную минуту, а они бывают у каждого, кто развязывает свой кармический мешок и освобождает его такими темпами, как это делаете вы. Главное, помните – всё, что вы видите вокруг, и что вызывает у вас хоть малейшее осуждение и отрицание, есть в вас самих и именно от этого вам и следует освобождаться как можно быстрее. Благодарите всех и вся, помогающих вам проявить на уровне осознания те аспекты вашего внутреннего мира, которые требуют изменения и очищения. И тогда исчезнет у вас даже самая малая склонность к тому, чтобы судить действия и поступки другого человека. В этом и есть освобождение ученика от пут личностного, и обретение раскрепощённости от условного, мешающего видеть Единого в каждом человеке, даже если искра Его в нём мизерна. Помните, чем ближе вы к Богу в себе, тем яснее и четче вы видите Бога во встречном. Али-Мория замолчал, каждый из нас, не сговариваясь, отдал глубокий поклон Великим Учителям, после чего мы направились к выходу из этого чудесного и величественного места, напутствуемые их ласковыми улыбками и любовью, которая ощущалась, по крайней мере мною, физически. Путь на поверхность занял не так уж много времени и ничем особым приметен не был, за исключением того, что те редкие кайяйшены, с которыми мы встретились, останавливались и кланялись нам до земли. Я спросил Лайярима, который неотступно следовал рядом со мной, в чём причина такого поведения его соплеменников, на что получил ответ: - Каждый из нашего народа посвящён в легенду о кругах искупления кайяйшенов, и все знали куда и зачем направляемся мы. Так же всем известно, что из Храма Благих Начал нет выхода тем, кто не смог до конца пронести в себе чистоту, необходимую для свершения того действа, что должно было происходить там. Поэтому, каждый кайяйшен, увидевший нас возвращающимися из Храма, считает своим долгом выразить свои уважение и благодарность тем, кто сумел прервать круги искупления и перевести эволюцию нашей цивилизации на новый виток спирали развития. Приблизившись к нашему дому, мы увидели, что весть о нашем возвращении была донесена нашим друзьям. На просторной площадке перед входом прогуливались Ясса, Алдаз, Астал, Такимура, близнецы из оазиса Дартана и другие наши спутники. По тому как они посматривали по сторонам, было ясно, что они ожидают кого-то, и у меня возникла твердая уверенность, что этими кем-то являемся мы. Мне показалось, что в этот раз мы очень быстро дошли от здания, в котором находился вход в священные места города кайяйшенов, до нашего дома, и в тот же момент я осознал, что это не мы подошли к дому, но я по-новому увидел всё вокруг, весь город, причём не только ту часть, что находилась на поверхности, но и подземное его устройство, и раскинувшиеся вокруг него джунгли, и то, что происходило в городе и в джунглях. - Ваши возможности очень сильно возросли, мой дорогой друг, - услышал я безсловное обращение к себе Айяйнора, - только я и двое моих ближайших помощника Гийярот и Ёйнория имеют возможность обозревать это пространство таким, каким оно открылось Вам сейчас. Но помните, чем больше открывается Вам, тем выше уровень ответственности не только за принимаемые решения и совершаемые поступки, но даже за слова и мысли, потому что и их вы наполняете своей новой силой. Об этом мы подробно поговорим позже, а сегодня будьте бдительны в общении с каждым, кого встретите, и с кем будете иметь беседы. Понимая, что кайяйшен не просто так обратил моё внимание на эти моменты, я усилил контроль за всем происходящим во мне и вокруг меня в текущее мгновение времени. Нужно сказать, что до сих пор у меня возникали некоторые трудности с тем, чтобы в моменты, когда открывалось моё новое зрение, отличать то, что происходило рядом со мной от того, что становилось видимым для меня на большом отдалении. Это проявлялось в том, что мне приходилось постоянно переключать своё внимание с первого на второе, чтобы сохранять ориентировку в происходящих событиях. Вот и теперь я не сразу понял, что увидел ожидающих нас друзей задолго до того, как мы приблизились к ним на расстояние, позволяющее им увидеть нас. Но как только я сосредоточился, всё каким-то чудесным образом стало на свои места, и я уже точно знал, что, где и как происходит. Остаток пути к дому прошёл без новых открытий, и вскорости мы обнимались и обменивались рукопожатиями со своими друзьями, которые, так же как и мы, были несказанно рады нашей встрече. Наир, которого всё это время пронёс на руках Али, проснулся и выглядел бодрым и весёлым. Соскочив с его рук, он повис на шее у Алдаз, крепко прижавшись к ней, чем несказанно обрадовал девушку. Несмотря на всё, что ей было сказано и объяснено, она, всё-таки, немного волновалась за мальчика, думая, что предстоящие серьёзные испытания могут быть тяжелы для ребёнка, совсем недавно перенесшего тяжёлую, как она полагала, болезнь. Наконец, когда все обменялись приветствиями, мы, простившись в кайяйшенами, прошли в дом, где в столовой нашли сервированные столы, явно подготовленные к нашему возвращению.
star: Непродолжительный обед перешёл в продолжительное общение. Оказалось, что по времени Земли мы отсутствовали почти месяц. И это время наши спутники не теряли даром. Алдаз с помощью приставленного к ней кайяйшена смогла улучшить свой французский и английский настолько, что говорила на них теперь практически безупречно. К тому же, она начала осваивать немецкий и испанский, преуспев в этом, за столь короткий промежуток, времени весьма достойно. Астал тоже не терял времени даром и существенно расширил свои познания французского, а также достиг немалых успехов в овладении гимнастическими упражнениями, которым его обучали Такимура и Ясса. Близнецы были в восторге от древних книг по медицине, которые им предоставили кайяйшены и всё время напролёт просиживали в библиотеке, волнуясь, что не успеют до отъезда проштудировать всё литературу. Ясса и Такимура, как всегда больше молчащие, рассказали, что все наши спутники по путешествию имели и плодотворно использовали предоставленные им кайяйшенами возможности проводить свои дни в труде, направленном на развитие индивидуальных творческих начал так, как каждому из них указал Учитель И., почтивший их своим присутствием в тот день, когда мы ушли в Храм Благих Начал. К тому же он обещал, что каждый, кто в точности выполнит всё, что ему было указано, получат возможность посетить священное место, где ему может быть открыто нечто очень значимое. Моментом определения такой возможности И. назвал наше возвращение, и теперь мне стала понятна некоторая взволнованность наших друзей, с нетерпением ожидавших этого. Когда все интересующие собеседников вопросы были обговорены, мистер Паркаттер обратился к присутствующим. - Дорогие друзья, из того, что вы рассказали нам сейчас, мне стало понятно, что каждый из вас, ожидая нашего возвращения, плодотворно трудился всё это время. Учителем Иисусом мне было указано, что по завершении нашего совместного с Али, Наиром, Зейхедом и Лёвушкой действия, мы сможем выступить проводниками для тех из вас, кто будет готов к посещению того священного места, где нам уже выпало счастье побывать. Там каждый сможет раскрыть в себе до конца те качества, которые полностью созрели в нём для того, чтобы он смог нести их в жизнь в каждом своём простом деле трудового дня. Для кого-то этим качеством будет радостность, кто-то вскрыл в себе все аспекты безусловной любви, кому-то удалось полностью освободиться от страхов, чьё-то сердце несёт в себе непоколебимый мир, а кто-то сумел в гармонии соединить в себе все эти качества. Пусть никто из вас не думает сейчас о том, достоин ли он идти туда или нет, но осознает, что это не привилегия или дар свыше, но в первую большая ответственность. И если кто-то не готов к тому чтобы воспринять информацию и те могучие вибрации, что находятся в этом хранилище Света, так это не должно быть оценено им как его слабость или ущербность. Просто он ещё недостаточно освободился от чего-то внутри себя, что может стоять препятствием на его пути к тем знаниям и энергиям, которыми наполнено это место. И не следует оценивать такую ситуацию как хорошую ли плохую, но нужно помнить, что всё уместно в этой жизни и иногда мы можем понять смысл событий много позднее того, как они происходят. Не мы будем выбирать тех, для кого выступим проводниками, но те, чьему взору открыто много и много больше чем нашему. Поэтому, дорогие мои друзья, я прошу вас отнестись к этому событию спокойно, как к очередному уроку, который преподносит нам благая и мудрая Вечная Жизнь. И те, кому такой урок не нужен на данном этапе его развития будут освобождены от него в этот раз. Тем же, кто будет определён Великими Учителями для участия в этом походе, следует использовать всё оставшееся время для освобождения своих мыслей и чувств от остатков суждения и сомнений по поводу устойчивости той благосклонности к ним окружающих их обстоятельств, которую они имеют сейчас, и страхов за будущие события. Наилучшим образом следует сосредоточиться на анализе собственной ответственности за все события в своей жизни, осознавая себя, и только себя самого, творцом всех тех ситуаций, которые могут нести печаль, если нет понимания сути происходящего, и радость, если сам сумел понять, чем привлёк их в свою жизнь и извлёк из всего этого ценный жизненный опыт. Теперь, каждый из нас назовёт тех, кому он выступит проводником в место великое и священное. И первым начну я. Моими спутниками будут Накар и Кадар. Близнецы встали и поклонились мистеру Паркаттеру, выражая всем своим видом радость и благоговение. Мистер Паркаттер сел в кресло, а следующим, кто назвал своего спутника, был Зейхед. – Астал, - коротко произнёс он. На лице юноши в одно мгновенье мелькнула целая гамма чувств. Пока мистер Паркаттер говорил, лицо Астала выражало спокойствие, но всё-таки чувствовалось, что он, несмотря на то, что ему бы очень хотелось попасть в это чудесное место, не видит себя в числе тех, кому выпадет такое счастье. Когда же прозвучало его имя, юноша даже немного растерялся, радость, сомнение, не ослышался ли он, опасение, достоин ли, и снова радость, сметшая всё предыдущие чувства, озарила его лицо. Быстро поднявшись с дивана, на котором Астал сидел рядом с Наиром, он ответил Зейхеду глубоким поклоном и взглядом полным восторга и признательности. Практически следом за Асталом с дивана вскочил Наир и своим звонким голоском почти прокричал: - Я поведу Алдаз, мне разрешили! Девушка, которую он держал за руку и не отпускал во все время нашего разговора, ласково обняла малыша и, взяв на руки, нежно поцеловала, выразив свою благодарность без слов. - Айоши, - обратился Али к Такимуре, - если ты готов следовать за мной, я с радостью проведу тебя в место, где сам недавно испытал восторг сотворчества с нашими старшими братьями. - Благодарю тебя, брат, - ответил тот, низко поклонившись Али, - ты знаешь, что я готов следовать за тобой всегда и везде, тем более когда это сопряжено с величайшей радостью продвижения по ступеням Духа. - Твой подопечный в этом деле Ясса, - услышал я в своей голове голос И., - будь ему таким же добрым помощником, каким он всегда являлся в трудные для тебя моменты. Это событие является во много определяющим в его вековой жизни. Ты можешь быть для него проводником энергий, позволяющих ему завершить круг трудных воплощений и окончательно войти в число светлых братьев идущих путём радости в мире сердца, основанном на любви и безстрашии. Когда энергии всех Четырёх Блаженств гармонично вплетаются в ауру человека, ему открываются совершенно новые перспективы участия в творчестве Вечной Жизни, что непрестанно идёт в каждом простом дне. Поднявшись со своего кресла, я направился к Яссе, вставшему мне навстречу. Крепко обняв его, я постарался пролить всю возможную для меня любовь и радость этому маленькому человеку с огромной и светлой душой. Мы не сказали друг другу ни слова, но всё и так было понятно. Благодарная улыбка Яссы, и его крепкое рукопожатие лишь в малой степени отразили ту огромную радость, которая наполнила его в тот момент. Но восточная сдержанность и огромное, воспитанное годами, самообладание позволили ему никак не проявить вовне ту бурю эмоций, которая охватила его и которую я, каким-то новым для себя образом, смог почувствовать. - Ну что же, друзья мои, - снова заговорил мистер Паркаттер, - допоздна засиделись мы с вами, а завтра все должны быть бодры и полны сил, поэтому предлагаю расходиться по своим комнатам и отдыхать. Большинству из присутствующих очень не хотелось завершать этот прекрасный день и прерывать такое замечательное времяпрепровождение, но в словах мистера Паркаттера звучало не столько предложение, сколько переданное в очень учтивой и мягкой форме распоряжение. Так что все, без лишних слов, попрощались друг с другом и разошлись по своим комнатам. Утро следующего дня было как всегда ясным. Прогулка по джунглям и гимнастика под чутким руководством Яссы, как обычно, наполнили меня непередаваемым чувством радости от того, что я могу жить и действовать. Мой дорогой друг сегодня был немного напряжён, хотя внешне это было практически незаметно. - Могу ли я обратиться к тебе с просьбой Лёвушка, - несколько неуверенно, что очень удивило меня, спросил Ясса, когда мы двинулись в обратный путь к нашему дому. - Конечно, - воскликнул я, - уж кто-кто, а ты мой дорогой друг мог бы и не задавать этот вопрос. - Это не обычная просьба Лёвушка, - продолжил он, - сегодня будет решаться моя дальнейшая судьба и мне кажется, что тебе это известно. Я с радостью приму любой вариант развития событий, потому что давно уже понял уместность всего происходящего во все моменты жизни. И если во время нашего пребывания в Храме Благих Начал возникнет препятствие непреодолимое для меня, я прошу тебя не принимать на себя труд помощи мне, так как ты можешь взвалить на себя груз, который замедлит твоё стремительное восхождение по ступеням эволюции Духа. Я же, если не справлюсь сам, и если мне будет это дозволено, всегда буду готов быть твоим верным слугою и помощником во всех делах, что будут указаны тебе нашими Светлыми Братьями. - Мне удивительна твоя просьба Ясса, неужели ты думаешь, что И., указавший мне стать твоим проводником в это священное место, направляет нас туда для того, чтобы ты только испытал себя, неужели он не видит возможности для тебя выполнить всё так, как нужно, неужели он не окажет тебе помощь, если таковая потребуется, неужели он оставит тебя наедине с трудностями и не укажет нам способ их преодоления. За последнее время я очень много раз наблюдал что может сотворить милосердие наших дорогих Учителей и насколько всё зависит от самого человека, совершающего свой выбор. И если ты свой выбор сделал и твёрдо стоишь в своём желании идти путём Света, то тебе всегда будет предоставлена такая возможность. - Всё что ты говоришь, Лёвушка, верно и я знаю это, но в моей жизни это второй раз, когда мне милосердно предоставляется шанс начать движение по пути радости в своём служении людям. В первом случае препятствием стала моя жалость к тем, кто не видит света в своей жизни, и хотя среди людей принято считать жалость чем-то сродни сочувствию и состраданию, на самом деле она является проявлением эгоистического чувства превосходства над тем, к кому её испытывают. Каждый из нас идёт своим неповторимым путем освобождения от накопленных в прошлом грузов, коими являются не только кармические завязки, но и глубоко спрятанные в нашем подсознании чувственные переживания. И если человек, в ситуации позволяющей ему освободиться от них, не использует такую возможность, он нанизывает на этот стержень новый, ещё более плотный слой, скрывающий от него понимание тех взаимосвязей в его чувственных реакциях, которые и вызывают у него жалость, вместо устремления к оказанию действенной помощи страждущему. И тогда, вместо помощи он наносит вред тому, кого жалеет, ведь не даром слово «жалость» очень созвучно со словом «жало». Она действительно жалит того, по отношению к кому испытывается это чувство, и человек неосознанно реагирует на неё агрессией, стараясь защититься. Таким образом, жалеющий, вместо успокоения и умиротворения, наносит несчастному новый удар, зачастую даже не подозревая об этом. Вот и я тогда, прощая тех, кто причинил мне много зла, испытал к ним жалость вместо того, чтобы лить им свою любовь в надежде на то, что она хоть на миг осветит их сознания и позволит задуматься о выборе иного жизненного пути. Много времени прошло с того момента, многое я осознал, многое изменил в своей жизни, но этот урок, как я думаю, лишь недавно был пройден мною до конца. И сейчас я буду иметь возможность убедиться в том, насколько мне удалось совершить преобразования в себе, и как твёрд я в своей верности тем, кто предоставил мне новый шанс преодолеть это препятствие. - А я буду иметь возможность действовать так и тогда, как и когда мне укажут наши дорогие друзья и Учителя, и я обещаю тебе Ясса, что не отступлю ни на йоту от этих указаний. Так что, можешь быть спокоен относительно того, что я неосознанно наберу себе лишнего груза, который утяжелит мой жизненный путь. Ведь мы с тобой оба знаем, что каждому даётся именно столько сколько он может вынести, и я не являюсь каким-то исключением. Говоря всё это, я изо всех сил старался перелить своему другу то чувство радостной уверенности в успехе всего, что совершается совместно с Венецианцем, И., Али-Морией и другими сотрудниками Светлого Братства, что не покидало меня с того самого момента, как завершилось действо в Храме Благих Начал. Мои усилия не прошли даром, потому что когда мы подходили к площади перед нашим домом, я ощутил, как от ауры Яссы начали распространяться вокруг несколько иные эманации, нежели чувствовались в начале этого разговора. Они были более ровными, мягкими, спокойными и какими-то тёплыми, что можно описать одним словом - приятными. Это было несколько непривычное чувство, но его новизна давала мне понять, что у меня открывается новая способность не только улавливать и чувствовать эмоциональный настрой другого человека, но и взаимодействовать с его эмоциональной сферой, способствуя изменению её характеристик в позитивную сторону. - Благодарю тебя, Лёвушка, - сказал мне Ясса, перед тем как мы начали подниматься по ступеням. – Только что ты помог мне укрепиться в вере в первую очередь в самого себя, а значит и в верности тем, с кем я связал свой жизненный путь. Будь и далее для всех примером незыблемой верности сделанному выбору, и твоё сотрудничество с нашими старшими братьями будет чрезвычайно плодотворным. Сегодня я буду идти так, как поведёшь меня ты, и ничто не сможет поколебать мою уверенность в достижении нужной мне цели, даже если достигнутое будет выглядеть совершенно иначе, нежели я себе его представлял. Перед самой дверью Ясса отдал мне поклон, на который я ответил крепким объятием. Завтрак в этот день прошёл очень тихо. Обычно смена блюд сопровождалась оживлённым общением, но сегодня все были сосредоточены на предстоящем событии, что отразилось и на количестве съеденной пищи, и на продолжительности её приёма. Подающие пищу кайяйшены с некоторым удивлением убирали со столов тарелки с почти не тронутыми блюдами и были настолько озабочены этим фактом, что нам пришлось объяснить им, что причина такого снижения аппетитов вовсе не в качестве принесенных ими яств. Наконец, когда последний из нас покинул столовую и все перешли в просторный зал, ставший для нас местом общего сбора, к нам присоединились гости, которых мы ожидали. Совсем немного времени мы поговорили между собой, как в зал вошли Айяйнор, Гийярот, Ёйнория, Лайярим, Сайнайяр и те кайяйшены, что были приставлены к нашим друзьям. - Я вижу все в сборе и нет надобности ожидать кого-либо, - проговорил Айяйнор, как всегда без предварительного вступления, после того, как закончились взаимные приветствия. – Я прошу следовать за нами всех, кому нужно сегодня посетить Храм Благих Начал. Накинув капюшоны, кайяйшены двинулись к выходу, а мы последовали за ними, сгруппировавшись так, как было определено вчера. Очень скоро мы добрались до входа в подземный город. Всё дальнейшее путешествие к гроту, ведущему к Храму Благих Начал, занявшее довольно долгое время, сопровождалось сдержанными восторгами от увиденного, тех наших спутников, кто оказался в этом месте впервые. Как и в прошлый раз, часть кайяйшенов, сопровождавших нас, осталась перед воротами в грот ожидать нашего возвращения. Когда вся процессия, выстроенная Айяйнором в определённой последовательности, в которой мы с Яссой и Лайяримом оказались замыкающими, прошла ворота, начала ощущаться сила вибраций этого пространства. Все замолчали, сосредоточив своё внимание на происходящем. В какой-то момент Айяйнор свернул в одно из ответвлений грота, и мы подошли к Храму с другой стороны, нежели в первый раз. Выйдя из грота, мы оказались в огромной пещере, освещённой всё тем же голубоватым светом. Пол её был абсолютно гладким и казался прозрачным. Он напомнил мне лёд на озере, застывший в сильный мороз практически мгновенно, когда прозрачность его становится такой, что можно наблюдать под ним движение воды и даже плавающих рыб. Айяйнор, Ёйнория и Гийярот остановились на выдающейся вперёд овальной площадке из материала более грубого, чем остальной пол пещеры, ожидая пока все соберутся на ней. - Внимательно наблюдайте за всем, что будет происходить, и действуйте в точности так, как я расскажу вам,- проговорил Айяйнор, обращаясь ко всем нам, но в первую очередь, всё же, к тем, кто выступал сегодня проводником для своих друзей, впервые оказавшихся в таком величественном и дивном месте. - Сейчас мы ступим на пол перед нами, и вы сможете наблюдать за всем, что будет происходить. Когда мы доберёмся до середины пути, первый проводник, взяв за руку тех, кого ему указано сопроводить, ступает за нами, когда они достигнут середины пути, за ними ступают следующие и так далее, пока мы все не окажемся на противоположной стороне. Движение осуществляем в том же порядке, который был установлен при входе в грот. Окинув всех взглядом и поняв, что всё им сказанное понято правильно, он протянул руки Ёйнории и Гийяроту, и все они одновременно сделали шаг вперёд. Ничего сверхъестественного не произошло, за исключением того, что они стали, как будто действительно скользить по льду, совершенно не передвигая ног, но двигаясь вперёд, при этом, с достаточно высокой скоростью. Когда они миновали середину пути, мистер Паркаттер и близнецы, держась за руки, одновременно ступили вперёд и начали своё движение по этой удивительной поверхности. Было заметно, что это требует от них определённых усилий и меня посетила мысль, что Наиру может быть тяжело самому поддерживать Алдаз, но в тот же момент я увидел образ улыбавшегося мне сэра Уоми и понял, что мальчик тоже видит его и ощущает его действенную поддержку. Я ещё раз убедился в том, что вещи не всегда таковы, какими кажутся. Иногда маленький мальчик в своей чистоте и открытости способен совершить много большее чем зрелый мужчина, закованный в броню предрассудков и ограничений. И в каждое мгновение своей жизни человек всегда имеет все необходимые ему условия и помощь для того, чтобы действовать легко, свободно и радостно, но единственным условием успешности его действия является его собственная способность пребывать в этом состоянии, будучи свободным от страхов и сомнений, волнений и переживаний. Постепенно, группами по два – три человека мы переместились к противоположной стороне пещеры. Хочу описать те чувства, которые возникли у меня, когда мы оказались на удивительной поверхности пола. Несмотря на кажущуюся статичность, как только мои ноги ступили на неё, я ощутил движение. Это не было ощущением скольжения по гладкой поверхности. Мне показалось, что нас подхватила мощная волна, которая понесла меня вперёд, и это потребовало некоторого напряжения, чтобы сохранить устойчивость и вертикальное положение. Я почувствовал, что моим спутникам это удаётся с трудом и переключил на них всё своё внимание, стремясь перелить им силу, которая наполнила меня в тот самый момент, и, несомненно, была помощью мне моего дорогого друга Венецианца, образ которого на мгновенье мелькнул перед моими глазами. После того, как мы миновали половину пути, движение стало более плавным и комфортным, и всем нам стало легче переносить этот необычный способ передвижения. Наконец мы присоединились к нашим спутникам, ожидавшим нас на такой же овальной площадке, как и на той стороне, с которой мы пришли. Стена пещеры, к которой мы приблизились, несмотря на освещение, оставалась затемнённой. Все кайяйшены собрались вместе и, взявшись за руки, запели гимн, первым голосом в котором естественно была Ёйнория. По мере того, как их голоса набирали мощь, стена начала светлеть и в ней стали проявляться огромные ворота. Гимн звучал всё мощнее и мощнее и к голосам кайяйшенов присоединились голоса тех, кто сопровождал нас, но был невидим нам до времени. Вибрации песни были столь высоки, что я физически ощутил, как меняется пространство вокруг нас под их воздействием. И когда звуки смолкли, нашим глазам открылось удивительное и чудесное зрелище. Перед нами был Храм Благих Начал, это я знал точно, но таким я его не видел раньше. Бело-золотистые колонны уходили далеко вверх. Между ними были стены, украшенные фресками, на которых отражалось непрестанное движение Жизни в виде неизвестных мне знаков, символов и изображений удивительных существ. Я понял, что мы наблюдаем не просто величественное здание, но живой механизм, в котором движение различных энергий строго упорядочено и очень рационально. Я увидел миллиарды ниточек различной толщины и яркости, уходящих от стен в пространство и понял, что это и есть то чудо, что даёт каждому человеку способность всегда иметь в себе хоть малую, но всё же, искру каждого из Четырёх Блаженств. Осознание безграничного милосердия Бытия вызвало у меня чувство трепетного благоговения. - Каждый может видеть только то, к чему созрели его физические и психические силы, - услышал я голос Венецианца, - сохраняй сосредоточенное внимание на том, кто поручен тебе, он главная задача твоего дня. Я тут же переключил всё своё внимание на Яссу, который стоял рядом со мной, продолжая держать мою руку в своей. Я мгновенно понял, что он очень глубоко ушёл в себя, вознося молитву Сущему за всех, кто оступился в своём пути воплощений и нуждается в путеводной нити, ведущей к Свету. - Помоги Яссе вернуться с тех высот, в которые он поднялся в своём безкорыстии, ему следует быть в текущем «сейчас», услышал я ласковый голос И. и увидел его улыбающееся, божественно прекрасное лицо. Я не раздумывал что мне следует делать, я просто это знал. Всею любовью, на какую был способен, я устремился к Яссе в его духовной форме. У меня возникло ощущение, что моё тело стало воздушно лёгким, и я стал подниматься вверх. Где-то в невероятно светлом пространстве я увидел Яссу, имевшего такую же воздушную форму, как и я. Заметив меня, он мгновенно оказался рядом. - Благодарю тебя мой дорогой друг, - заговорил он со мной, - прости, что вынудил тебя напоминать мне, что путь мой не здесь и следует возвращаться к нему, я готов следовать за тобой. В тот же мгновение мы оказались в наших телах, перед Храмом Благих Начал в окружении наших друзей. Храм сиял перед нами, его величие произвело очень сильное впечатление на всех, но особенно на близнецов и Астала, а уровень его вибраций даже вызвал у них сильное напряжение в физических проводниках, что я ощутил немедленно. В первый момент мне захотелось поддержать их, но я тут же вспомнил, сказанное мне Венецианцем и то, как важно в точности выполнять дело, порученное Учителем. Буквально в тот же миг те мои друзья, чьи подопечные несколько выбились из состояния устойчивого самообладания, так же уловили разлад в них и послали помощь, вернувшую им устойчивость. - Сейчас всем следует собрать всё своё сосредоточенное внимание на предстоящих событиях, – заговорил Айяйнор, обращаясь к нам. - Действуйте, не думая о себе как о личности, действуйте как активная единица Вечной жизни. Раскройте в себе те аспекты вечного, которые уместны для вас сейчас и примите то, что способны нести в себе, служа проводниками этих энергий для других. Не стремитесь получить большего чем можете, ибо «малое» полученное вовремя, может быть нужнее и важнее «большого» данного не ко времени, - закончил он, пристально глядя на Астала. Юноша несколько смутился, но встретив ласковый, и в то же время твёрдый и полный решимости взгляд Зейхеда, расправил плечи и облегчённо улыбнулся, как будто освободившись от какого-то груза. Все мы восприняли слова Айяйнора как знак того, что момент нашего действия в Храме Благих Начал приближается. Каждый ещё раз убедился в своей готовности следовать дальше. И только тогда, когда все пришли к единому состоянию ровности духа и умиротворённости, Айяйнор, Ёйнория и Гийярот выступили вперёд и вплотную подошли к огромным воротам. Теперь, как и в прошлый раз, первой шла Ёйнория. Айяйнор и Гийярот отстали от неё на несколько шагов. Девушка вплотную подошла к воротам и, выбрав специфическую выпуклость на поверхности правой их половины, несколько раз ударила по ней небольшим молоточком, предварительно извлечённым ею из какого-то углубления в левой части ворот. В тот же момент, до нашего слуха донёсся мощный гул, а ворота стали наливаться светом, который распространялся по их причудливому орнаменту в определённой последовательности. Прошло достаточно много времени, прежде чем они засияли равномерно по всей своей поверхности и стали медленно открываться. Когда ворота распахнулись полностью их периметр начал искриться, как будто по нему пробегали разряды молний. И только после того, как искрение прекратилось, а вместо него образовалось мощное, ровное золотисто-белое свечение, Ёйнория подала нам знак следовать за ней. Кайяйшены ступили в проём дверей и как будто растворились в воздухе. Приблизившись, мы поняли в чём дело. Перед нами клубилась туманная дымка, скрывавшая от наших глаз всё, что находилось внутри. Мы сохраняли изначально установленный порядок движения и первыми к ней подошли мистер Паркаттер и близнецы. Они остановились на некоторое время, и было видно, что американец что-то говорит своим спутникам. Только после того, как оба утвердительно кивнули в ответ, они все вместе вступили в туман и растворились в нём. Мой прошлый опыт подсказал мне, что каждому сегодня будет дано напутствие и именно в этом заключается причина кратковременных остановок наших друзей, прежде чем они поочерёдно исчезали за воротами. Когда мы с Яссой и Лайяримом, будучи замыкающими в нашей процессии, приблизились на расстояние нескольких метров ко входу в Храм, я получил подтверждение своему предположению. У какой-то невидимой черты наши ноги как будто приклеились к полу. В тот же момент в светящемся периметре ворот возникло движение, перешедшее в фейерверк искр, который сложился в туманной дымке в слова. КАК НЕТ В МИРОЗДАНИИ ЛЮДЕЙ ОСТАВЛЕННЫХ БЕЗ ВНИМАНИЯ, И БРОШЕНЫХ В КРУГОВОРОТ ЖИЗНИ НА ПРОИЗВОЛ СУДЬБЫ, ТАК НЕТ И МЕСТ, ГДЕ БЫ ЧЕЛОВЕК МОГ, ПРОСТО ПРЕБЫВАЯ В НИХ, РАСТИ И РАЗВИВАТЬСЯ ДУХОВНО. ЕСТЬ МЕСТА, К КОТОРЫМ ОН ПРИХОДИТ, РАЗВИВАЯ СВОЙ ДУХ. И В НИХ ДЛЯ НЕГО ОТКРЫВАЕТСЯ ТО, ЧТО ДАЁТ ЕМУ ВОЗМОЖНОСТЬ ДВИНУТЬСЯ ДАЛЕЕ ПО ПУТИ ВЗРАЩИВАНИЯ СВОЕГО ДУХА. И НЕ ВАЖНО, ВЕЛИКО ИЛИ МАЛО ЕГО ДОСТИЖЕНИЕ, ВАЖНО ТО, ЧТО ОН СЛЕДУЕТ ПО ЭТОМУ ПУТИ, СДЕЛАВ ОДНАЖДЫ СВОЙ ВЫБОР. ПОМНИ! ВАЖЕН ПУТЬ И ВАЖНО ВСЁ, ЧТО ВСТРЕЧАЕТСЯ, НА ЭТОМ ПУТИ. НО У КАЖДОГО ПРОТЯЖЁННОСТЬ ЭТОГО ПУТИ РАЗНАЯ. Прочтя эти слова, я ещё раз утвердился в понимании того, как важно для неустанного движения жизни каждое её звено. Я осознал, что нет маленьких людей и бесцельно прожитых жизней, как и нет людей великих и жизней эпохальных, но есть то, что уместно для человека и преподнесено ему Великой и мудрой Жизнью с учётом всех его возможностей и потребностей. И то, что сделано одним для миллионов и выглядит грандиозным достижением человека, является зачастую суммарным выходом опыта его прошлых воплощений в условиях наиболее уместных для его проявления. А те, иногда далеко нелицеприятные, составляющие этого опыта о которых никто не знает, имеют столь же важное значение для эволюции человека, как и блистательные результаты. Но именно гармония является той соединяющей силой, которая в состоянии примирить крайние противоположности и позволить человеку, соединив весь свой опыт раскрыть в себе те аспекты вечного, которые и становятся откровением для огромных масс людей и в какой-то момент для всего человечества.
star: Озарение моё было мгновенным, и я почувствовал, что теперь могу двигаться вперёд. Но взглянув на своих спутников, понял, что данная надпись скрыта от них, а двигаться дальше, без понимания её смысла им невозможно. - Прочти то, что видишь, своим друзьям, - услышал я дорогой для меня голос Венецианца. Незамедлительно выполнив его указание, я увидел, как осознание сказанного, каким-то чудесным образом, преобразило напряжённые до этого лица Яссы и Лайярима. Улыбки, заигравшие на этих лицах и крепкие рукопожатия моих друзей, стали для меня знаком того, что теперь и они готовы продолжить путь. Мы сделали шаг вперёд и на некоторое время погрузились в лёгкую, но абсолютно непрозрачную белёсую дымку, полностью скрывшую нас друг от друга, и только то, что мы крепко держались за руки, позволяло мне чувствовать присутствие рядом Яссы и Лайярима. Это был очень интересный опыт. Мы шли, абсолютно не представляя, что находится перед нами и что ожидает нас вперёди. Естественно, каждый понимал, что в этом месте совершенно исключена какая бы то ни было неприятная неожиданность. Тем не менее, это ощущение полной дезориентированности в пространстве было так необычно, и настолько обострило моё чувственное восприятие, что мне даже показалось, будто я наблюдаю за всем происходящим как бы сверху и со стороны. При этом мне стали видны все наши друзья, прошедшие этот путь перед нами и ожидающие нас теперь, и внутреннее пространство огромного зала, в котором они находились, и то, как три неясные фигуры двигались в молочно-белом и по цвету, и по консистенции тумане, заполнявшем всё пространство тоннеля, ведущего от ворот в этот зал. Я видел, как они приближаются к границе тумана, и в тот самый момент, когда моему взору открылась невероятно прекрасная картина сияющего пространства внутреннего зала, как бы произошло мгновенное соединение «меня шедшего» и «меня наблюдавшего». Чтобы в тот самый момент анализировать всё произошедшее, время было не подходящее, однако я понял, что во мне открылась ещё одна способность необычного восприятия окружающего меня мира, о чём я сделал мысленную пометку: «следует разобраться». Все наши спутники стояли посредине просторного зала в центре огромной пятиконечной звезды, выложенной из неизвестного мне камня на гладком, сверкающем полу. Её особенностью было то, что по всей площади звезды непрестанно двигалось множество огоньков различных цветов, создавая впечатление переливающегося всеми цветами радуги узора, форма которого всё время изменялась. Когда мы присоединились к ним, заговорила Ёйнория: - Друзья, вы находитесь в сакральном месте, священном для народа кайяйшенов и скрытом до поры от других людей. Это та часть Храма Благих Начал, в которой каждый может раскрыть для себя суть одного или нескольких Блаженств, которые он способен нести в себе и лить через себя вовне в своём простом дне. Мы находимся в центре символа, лучи которого указывают на те святилища, где по отдельности проявлена суть каждого из Четырёх Блаженств и место их единения в Гармонии. Сегодня каждый сможет обрести то, к чему он подготовил себя наилучшим образом. Встав на луч, вы поймёте, готовы ли вы принять те энергии, проводниками которых можете быть для других. После того, как твёрдо убедитесь в правильности своего выбора, идите в направлении, которое указывает луч и да свершиться то, чему до́лжно свершиться. Мы же остаёмся здесь и будем ожидать вас. Пока кайяйшенка говорила, я обратил внимание на то, что все мы стоим в кругу, который описан по внутреннему краю оснований лучей звезды. Причём таких кругов было два, внутренний и наружный. И расположены они были на разных уровнях таким образом, что для того чтобы ступить на луч следовало подняться по ступеням, образованным ими. После того как Ёйнория замолчала, все кайяйшены, сопровождавшие нас, собрались в центре внутреннего круга, предоставив нам возможность действовать. Первым вперёд ступил мистер Паркаттер, следом за которым пошли близнецы. Двинувшись по внешнему кругу и пройдя несколько лучей, они остановились, и через некоторое время пошли в направлении, указанном выбранным ими лучом. Ненадолго они задержались перед ажурными дверьми, после чего, открыв их, мистер Паркаттер пропустил Накара и Кадара вперёд. В той же очерёдности, как мы шли сюда всё это время, наши друзья уходили по лучам, выбранным ими. Наконец настал наш с Яссой черёд. С самого начала и всё это время меня влекло к центральному лучу, поэтому я, не раздумывая, направился к нему. Ясса последовал за мной немедленно. Ответ на вопрос правильно ли сделан нами выбор пришёл мгновенно сам собой. По-видимому, то же самое происходило со всеми нашими друзьями. Поверхность луча, на который мы встали, вдруг наполнилась приятным мягким свечением, а я всем своим существом ощутил непередаваемое блаженство. Взглянув на Яссу, я понял, что он переживает нечто подобное. - Готов ли ты следовать дальше, - спросил я его, почувствовав, что Ясса на какое-то мгновение потерял ориентацию в пространстве. Но, в тот же момент поняв, что, скорее всего, к нему обратился с напутствием кто-то из наших великих друзей, стал внимательно рассматривать то, что было перед нами. Остриё луча указывало направление, ведущее к двери в стене. И если двери, за которыми скрылись остальные наши спутники, издали выглядели просто старинными, украшенными изящными, очень тонкой работы, коваными орнаментами, то сейчас перед собой я видел не просто орнамент, но надпись на языке пали выполненную таким образом, что сразу она не была заметна. - Я готов, - услышал я спокойный голос Яссы у себя за спиной. Мы двинулись вперёд и на некотором расстоянии от двери остановились, почувствовав препятствие. - Видишь ли ты Ясса слова, обращённые к нам, - спросил я, поняв, что только после осознания нами смысла написанного, возможно дальнейшее продолжение действия. - Нет, Лёвушка, - коротко ответил он. Я начал читать вслух: НЕТ ВНЕШНЕЙ ГАРМОНИИ МИРА КАК ТАКОВОЙ. ОНА СКЛАДЫВАЕТСЯ ИЗ ГАРМОНИИ ВСЕХ ЕГО ЧАСТЕЙ. И ЧЕМ ГАРМОНИЧНЕЙ КАЖДАЯ ЕГО МАЛАЯ ЕДИНИЦА, ТЕМ ПРОЧНЕЕ И УСТОЙЧИВЕЕ ГАРМОНИЯ ЖИЗНИ В ЦЕЛОМ. ТЫ ДЕЙСТВЕННАЯ ЕДИНИЦА ЖИЗНИ. ПОМНИ – В БОЛЬШОМ, ВСЁ ТАК ЖЕ, КАК И В МАЛОМ, А В МАЛОМ, ВСЁ ТАК ЖЕ, КАК И В БОЛЬШОМ, ИБО ЕДИНСТВО ИХ НЕРАЗДЕЛИМО. КРЕПИ СВОЮ ГАРМОНИЮ И ОНА ВОЛЬЁТСЯ УКРЕПЛЯЮЩИМ ПОТОКОМ В ГАРМОНИЮ ЖИЗНИ! Препятствие исчезло, как будто его и не было. Мы двинулись дальше, и мне даже не пришлось касаться дверей. Они отворились сами, открывая нам проход сияющий таким дивным светом, что я даже остановился на мгновение, восторженно наблюдая его. Когда же мы оказались внутри огромной пещеры, свод которой уходил ввысь настолько, что его даже не удавалось увидеть, перед нашими глазами предстала громадная усечённая пирамида, на вершине которой угадывалась человеческая фигура. Снизу трудно было разобрать, но мне показалось, что это искусно вырезанная статуя Великой Матери, подобная тем, которые мне доводилось видеть в чудесных часовнях общин Раданды и матери Анны. Обернувшись, я увидел, что Ясса остановился и погрузился в себя, сосредоточенно собирая силы для дальнейшего продвижения к цели. Я понимал, что моему другу нужна помощь и воззвал к своему Великому покровителю Венецианцу с просьбой указать мне действия, которые позволят мне максимально возможно облегчить стоящую перед ним задачу. - С Яссой И., я же буду с тобой неотступно, - услышал я дорогой для меня голос. – Проводником для вас обоих здесь будет Учитель Серапис. Возьми Яссу за руку и веди его вверх по ступеням. Будь ему таким же действенным помощником, каким был тебе Раданда в часовне Звучащей Радости. Забудь обо всём, кроме этой цели, почувствуй всё, что чувствует Ясса и пролей ему в полной мере те аспекты Любви, Радости, Мира и Безстрашия, которые вскрыл в себе. Пусть твоя Гармония станет для него путеводной нитью и у вас получится всё. Не медля ни секунды, я взял руку Яссы в свою, и шагнул вперёд. Он сделал шаг следом за мной, но движение его было неуверенно, и я даже почувствовал некоторое сопротивление с его стороны. Тут же вспомнив всё, что открылось мне в последние дни, я настроился на восприятие чувственной сферы Яссы, и на меня накатила волна сомнений, вперемешку с опасениями оказаться недостойным высокого доверия и подвести тех дорогих и глубоко чтимых людей, которые взяли на себя определённую долю ответственности за этот шаг. Это был удивительный опыт. Я как будто раздвоился, осознавая себя одновременно самим собой и в то же время Яссой, со всем колоссальным объёмом работы, проделанным для того, чтобы стать активным и достойным сотрудником Светлого Братства. Именно ответственность давила Яссу самым большим грузом. Я призвал на помощь всё свою веру в уместность всего, что происходит в жизни, веру в безграничное милосердие наших Великих друзей и тех, кто идёт выше их по ступеням развития, и веру в Яссу, в его безкорыстие и самоотверженность во всех делах, поручаемых ему, веру в его необъятное сердце, способное вместить в себя Любовь, Радость, Мир и Безстрашие, которые являются основой всего Бытия. Моё сердце вмиг наполнилось высочайшими вибрациями энергий Четырёх Блаженств и от него к сердцу Яссы устремился мощный поток этих эманаций, питаемых, как я почему-то понял, и нашими помощниками – Венецианцем и И. - Спасибо, друг, - услышал я насколько напряжённый, но абсолютно спокойный голос Яссы. – Я готов идти за тобой. Крепкое рукопожатие подтвердило слова моего дорогого друга и милого няньки, так много раз выручавшего меня с момента нашего знакомства. Сделав несколько шагов вперёд, мы начали подниматься по ступеням. По тому усилию, с которым Ясса сжимал мою руку, я понимал, что эти шаги даются ему с большим трудом. Изо всех сил я продолжал лить ему наполнявшие меня чувства, и благостная улыбка на его лице лишь подтверждала, что он стоически переносит ту колоссальную нагрузку, которая легла на его физический проводник. Медленно, шаг за шагом мы поднимались наверх. Время утратило значение, всё моё внимание без остатка было сосредоточено на Яссе и каждом его шаге на следующую ступень. Когда же мы оказались на ровной площадке, перед нами предстала Великая Мать во всём великолепии своей истинной сути. Мы услышали божественно прекрасный голос: Энергии Четырёх Блаженств наполняют вас! Всё что встречается вам на жизненном пути, встречайте в Мире Сердца своего. Потому что Мир вашего Сердца основан на Безстрашии, с которым идёте вы в по жизни. И Радостна каждая встреча вам от того, что наполняете её Любовью ко встречному. И сплетаются в вас Любовью, Радость, Мир Сердца и Безстрашие, в прекрасный узор жизни, именуемый Гармония. И раскрывается ваш Цветок Света, который и есть простая Доброта! И в этом есть смысл, путь и цель! Да будет так и есть так! Лишь на мгновение я отметил просебя, что даже не заметил собственных ощущений ни во время подъёма, ни во время обращения к нам Великой Матери, как тут же почувствовал, что ноги уже не держат Яссу. Я успел подхватить тело своего друга в тот момент, когда Дух его, вырвавшись из плотных форм, слился с могучим потоком Жизненной Энергии Великой Матери, растворившись в нем как неотделимая его частичка. Я заметил образ Учителя Сераписа, который, взяв Яссу за руку, увлёк его куда-то ввысь. - Будь весь во внимании, - услышал я голос Венецианца, - тебе нужно будет помочь Яссе вернуться. Поддерживать тело Яссы не составляло особого труда, потому что внешне всё выглядело так, как будто человек замер в молитвенном экстазе и просто не реагирует ни на что, происходящее вокруг. Но уловив момент его слияния с этим могучим источником духовной энергии, и оставаясь в той же духовной связи с ним, которую мне указал установить Венецианец, я ощущал отсутствие Яссы, как формы этого воплощения, рядом с собой. Я уже говорил, что восприятие времени в этом месте утрачивалось. Тем более, что я был максимально сконцентрирован на том, чтобы наилучшим образом выполнить всё, что от меня требовалось. Поэтому мне сложно сказать сколько времени прошло до того момента, когда тело Яссы вздрогнуло и Учитель Серапис своей божественно прекрасной улыбкой дал мне понять, что путешествие Яссы в высших сферах завершено. Практически сразу же я получил распоряжение Венецианца отнести Яссу вниз, и у подножия пирамиды ожидать момента, когда в его теле сбалансируются новые для него энергии, и он сможет самостоятельно возвратиться в центральный зал, что и выполнил незамедлительно. Тело Яссы лежало на гладком и тёлом полу пещеры неподвижно, и хотя его лицо утратило отсутствующее выражение, и на нём уже играл нежный румянец, мой друг сделал глубокий вздох и открыл глаза лишь через некоторое время. Я помог ему встать на ноги и, продолжая поддерживать его, спросил готов ли он возвращаться. - Благодарю тебя, Лёвушка, - ответил мне Ясса тихим, но твёрдым голосом, - я думаю, ты и сам догадываешься, какой непередаваемо чудесный опыт я приобрёл здесь с твоей помощью. Никакие слова благодарности не способны описать степень моей признательности тебе и тем нашим великим проводникам, трудом которых я оказался в этом месте. Будь благословен мой дорогой друг и прими меня как преданного соратника в любом деле, что будет указано нам, как совместное, нашими Учителями. Ясса отдал мне глубокий поклон, а я заключил его в крепчайшие объятия, в которых, как мне показалось, произошло какое-то внутреннее единение между нами. Взглянув ещё раз на величественную пирамиду и венчающий её чудесный образ, мы пошли к ходу, ведущему в тот зал, где нас ожидали кайяйшены. Там уже были все кроме Зейхеда и Астала, которые присоединились к нам в скором времени. Как только это произошло, наша процессия, возглавляемая Ёйнорией, направилась к выходу их Храма Благих Начал. Все мы были настолько наполнены впечатлениями и новыми ощущениями, что весь путь до самого нашего дома прошли в молчаливой сосредоточенности. И только перед ступенями крыльца было произнесено несколько фраз в момент прощания с кайяйшенами. Каждому из нас, в тот момент, хотелось побыть наедине со своими мыслями и новыми чувствами, поэтому коротко простившись друг с другом, мы разошлись по своим комнатам, тем более, что на дворе уже стоял поздний вечер.
star: Г л а в а 7. Наш отъезд из города кайяйшенов. Путешествие по джунглям. Глухое селение. Возвращение к цивилизации. На следующее утро я проснулся, как обычно, с рассветом. Приведя себя в порядок и выйдя в гостиную, я встретил Яссу, занимавшегося приготовлением наших чемоданов. Приветствуя своего друга, я заметил, что он весь светиться, а его энергетические шары, интенсивно вращаясь, сияют ярко, мощно и равномерно. Мне даже показалось, что от него повеяло теплом и прохладой одновременно. Это было также гармонично, как радостное желание приятным, тёплым летним утром, пробежаться босиком по мягкой траве, покрытой сияющей на солнце росой, ощущая в волосах освежающий прохладный ветерок. - Вижу, близится время нашего отъезда, - сказал я, подходя к окну. - Да, - отозвался Ясса, - только что Зейхед сказал мне, что у нас есть только сегодняшний день на сборы и уже завтра мы должны тронуться в путь. Если хочешь, можешь сам расспросить его об этом, он только что направился на улицу, и ты ещё успеешь догнать его. Я последовал совету Яссы, так как всё равно собирался на утреннюю прогулку, которая, в последнее время, стала обязательным для меня моционом. Тем более, что парки кайяйшенов были отличным местом для ходьбы, уединения и обдумывания планов и идей. Я же, в последнее время, начал систематизировать свои записи, и в результате стал вырисовываться сюжет повести, которую я задумал, ещё путешествуя с И. из Константинополя в Общину Али. Быстро взяв свою панаму, я направился к выходу из дома. Зейхед не успел ещё далеко отойти. На мой оклик он повернулся и остановился, поджидая меня. - Ты бы мог и не кричать, рискуя разбудить тех, кто ещё отдыхает, мой дорогой, а просто позвать меня мысленно, - услышал я его безмолвный ответ на свой призыв. Когда я приблизился, он, улыбаясь, протянул мне руку для приветствия и предложил прогуляться с ним и заодно посмотреть на транспорт, которым мы воспользуемся в этой части своего путешествия. Мы шли молча, каждый думая о своём. Вспомнив о своих новых возможностях, тренировать и развивать которые мне следовало регулярно, я постарался сориентироваться в направлении нашего движения и месте, в которое мы должны были прийти. У меня это получилось сразу же и с намного меньшим усилием, чем бывало раньше. Моему расширенному взору открылась та часть города кайяйшенов, где находились ворота, через которые наш караван вошёл в него. Чуть в стороне от площади, на которой мы впервые встретились с хозяевами этого места, я увидел большое пространство, огороженное особенно высокими стенами, и внутри этого ограждения прохаживались огромные животные, в которых я узнал слонов. Ранее мне приходилось видеть их всего дважды за время нашего путешествия с И. по Индии. И каждый раз меня поражало то, как у этих великанов сила и мощь уживались с мирным нравом и удивительной сообразительностью. - Дальше мы будем путешествовать на слонах? - спросил я Зейхеда. - Да, на этом отрезке пути, слоны являются практически единственными животными, способными безопасно доставить нас в нужную точку. Нам предстоит совершить долгое путешествие по джунглям, где дороги очень быстро исчезают под покровом буйной растительности. Там проживает множество существ опасных для людей и в особенности для тех, кто не имеет опыта жизни в этих местах. Мы будем преодолевать болота и реки, в которых водятся крокодилы. Иногда, возможно, потребуется совершать очень длительные переходы. В этих условиях то, что большинство наших спутников будет находиться в удобных и прочных клетках, закреплённых на спинах этих гигантов, минимизирует те неудобства и опасности, с которыми они могли бы столкнуться, путешествуя иным способом. - Кто же будет управлять ими, ведь это, по-видимому, очень специфическое дело и такое животное вряд ли допустит к себе первого встречного? - Конечно, чаще всего погонщик воспитывает слона с самого малого возраста, а учитывая то, что эти животные доживают до семидесяти и более лет, то в основном погонщиками становятся в юном возрасте. Жизнь такого человека непосредственно связана с тем слоном, которого, ещё будучи мальчиком, он начинает воспитывать под руководством кого-то из старших родственников. Зачастую это семейная традиция и отец покупает слонёнка своему сыну, когда тот достигает возраста, позволяющего выполнять все работы по его обслуживанию, ведь это на самом деле довольно трудоёмкое занятие, требующее от юноши и силы и ловкости, но в первую очередь любви к своему питомцу. Конечно, существуют случаи, когда слоны передаются из рук в руки, но это становится возможным только тогда, когда новый погонщик заслужит доверие и уважение животного. В тех же случаях, когда этого не происходит, слон может выйти из повиновения и тогда неуправляемое животное наносит много вреда тем, кто окажется рядом с ним в этот момент. К счастью, все те животные, которые повезут нас и их погонщики вместе с малых лет. Эти туземцы почитают и уважают слонов за их силу, выносливость, сообразительность и то, что они являются для их племени надёжным источником материального благополучия. Так что взаимоотношения этих людей со своими животными построены на любви друг к другу, хотя это и может казаться удивительным. Я думаю, что за время пути ты и сам, Лёвушка, убедишься в этом. Еще много интересного и поучительного о джунглях и их обитателях рассказал мне Зейхед, пока мы шли к нашей цели. - Так что, путешествие нам предстоит увлекательное, познавательное и требующее повышенного внимания ко всем окружающим обстоятельствам, - закончил он, открывая ворота и пропуская меня в громадный вольер. Мы ступили во двор, в котором, в отличие от остальной территории города, поверхность была земляной. В отдалении виднелось достаточно большое озеро, в котором находилось несколько слонов. Погонщики тёрли их какими-то скребками, что явно доставляло животным удовольствие. Следуя за Зейхедом, я увидел, что нам навстречу направился мужчина среднего возраста. Он был высокого роста, его тело было очень гармонично сложено, на тёмной коже поблескивали капельки воды. Одет он был в набедренную повязку, которая так же ещё не успела высохнуть, по-видимому, после купания со слоном. - Приветствую досточтимый Зейхед тебя и твоего спутника, - мягким и мелодичным, несколько не вяжущимся с его атлетической внешностью, голосом поздоровался он, сложив руки перед грудью и слегка поклонившись нам. - И мы шлём привет тебе и пожелания успеха всем твоим начинаниям, - отвечая ему подобным же образом, проговорил Зейхед. Я следом за своим другом так же поклонился незнакомцу, предварительно сложив руки перед грудью, как это было принято у индусов, коим, по-видимому, являлся наш собеседник. - Познакомься с моим дорогим другом Лёвушкой, Анрам, - он будет в числе тех, кто отправляется в путешествие. Индус подошёл поближе и протянул мне руку, которую я пожал с нескрываемым удовольствием, настолько открытым и светлым было выражение его лица в тот момент. Когда наши руки соприкоснулись, я ощутил, как по ним как будто пробежал электрический ток, и приятное, мягкое тепло наполнило меня. Мгновенно я понял, что передо мной старый друг, потому что перед моим мысленным взором промелькнула картина давних времён, в которой я увидел двух юношей, одним из которых осознал себя, а в другом узнал Анрама, хотя внешнего сходства не было и в помине. Я спас его от медведя, но сам получил очень тяжёлые травмы, а он, будучи тоже тяжело раненым, всё же нашёл в себе силы и дотащил меня до селения. Ещё несколько эпизодов из встреч прошлых воплощений открылись мне и в каждом из них мы были друзьями и оказывали помощь друг другу. - Очень рад нашей встрече, - произнёс индус, не отпуская мою руку, - мой духовный наставник говорил мне, что в ближайшее время мне предоставится возможность отдать совершенно не требуемый от меня, но всё же существующий, кармический долг внимания, заботы и любви человеку, который был щедр со мной на подобное отношение в целом ряде прошлых пересечений. Мне кажется, я встретил этого человека, - закончил он, обращаясь к Зейхеду. Мне и так было ясно, что нас связывает радостная карма уже не первое воплощение. Слова Анрама только подтвердили то, что я увидел, и возможно действительно по законам этой самой кармы наступил его черёд помогать мне, ведь в большинстве открывшихся эпизодов, я тем или иным способом выручал его в сложных жизненных ситуациях. - Всё произойдёт так, как наиболее уместно для всех нас, - ответил, улыбнувшись Зейхед, - но в том, что в лице Лёвушки ты встретил человека, дружба с которым легка и радостна, я могу тебя уверить со всей искренностью, на какую способен. Я улыбнулся витиеватому ответу своего дорогого поручителя, а Анрам предложил пройти посмотреть на те защитные клетки, в которых нам предстояло находиться в пути. Оказалось, что наше путешествие обещает быть достаточно комфортным. По сравнению с теми «паланкинами», в которых ехали наши маленькие спутники на спинах верблюдов, эти конструкции выглядели очень просторными. Они были специально изготовлены из бамбука таким образом, что повторяя форму спины слона в нижней своей части, имели ровную поверхность наверху, где должны были располагаться путешествующие люди. Внутренняя поверхность клети была выложена большим количеством мягких подушек, позволявших каждому обеспечить себе достаточно комфортное размещение. По бокам располагались подставки для багажа, который таким образом выступал дополнительной защитой от внешнего мира. Весь периметр был обтянут почти прозрачной, но, по-видимому, очень прочной сеткой, спасающей от насекомых, которых, как говорил мне Зейхед, во влажных джунглях огромное количество. Крыша была сделана из уложенных специфическим образом, больших пальмовых листьев таким образом, что эффективно закрывала сидящих и от лучей солнца, и от дождя. Я выразил своё удивление по поводу того, насколько просто, прочно и в то же время изящно выглядит вся эта конструкция. - Нашим предкам издавна известен секрет обработки бамбука, который позволяет размягчать его стволы, придавать им нужную форму, а затем возвращать прочность, которая в результате становиться даже выше чем у обычного дерева. Кроме того, такая обработка позволяет снизить вес самой конструкции и соответственно облегчить её укрепление на спине слона, а так же увеличить вес багажа, который может нести животное, - сказал Анрам, предлагая мне приподнять клетку. И действительно мы вдвоём с лёгкостью подняли её до уровня груди. - Ну с твоей и Лёвушкиной силой, Анрам, эта демонстрация не очень-то убедительна, - рассмеялся Зейхед, - однако, малый вес позволяет достаточно легко и быстро, при должном навыке конечно, закреплять эту конструкцию на спине слона. Таких удобных клеток для перевозки путников на слонах как у племени Анрама, ты не встретишь ни у кого более Лёвушка. А оценивать их удобство мы начнём уже завтра Анрам. С восходом солнца мы начнём собираться, и не позднее чем через два часа нам следует быть уже в пути. Зейхед замолчал, а на лице индуса появилось сосредоточенное выражение. Буквально несколько секунд он обдумывал что-то, а затем сказал: - Хорошо, мы будем готовы к указанному времени, но у меня есть одна просьба. Возможно ли, чтобы весь багаж был доставлен сюда к восходу солнца, кроме ручной клади, которая будет нужна в пути. Это позволит нам рационально распределить его между животными и ускорит процесс сборов. - Будет сделано, - коротко ответил Зейхед, - протянув руку индусу для прощания. Расставшись со своим новым знакомым и следуя вместе с Зейхедом в сторону нашего дома, я задумался о том, насколько многообразен опыт воплощений людей. В тех эпизодах, где мне открылась наша связь с Анрамом, мы были и скандинавами, и южноамериканскими индейцами, и жителями крайнего Севера, и азиатскими островными аборигенами. Мы встречались в разных условиях, и были то мужчинами, то женщинами, но во всех случаях нас связывала дружба и взаимная поддержка. От чего же зависит кармическая завязка, возникающая между людьми, почему в одних случаях она является следствием причинения друг другу вреда, а в других добрых поступков. И как сделать так, чтобы между всеми людьми существовала только светлая карма любви и дружбы. - Глубинный смысл кармы и её законы сложны для понимания широких масс людей в настоящее время, - раздался у меня в голове голос И., - и даже тебе ещё рано вникать в суть этого явления настолько, чтобы понять все принципы её образования. Но я отвечу на вопросы, которые возникли у тебя в отношении Анрама. То, что тебе открылись лишь эпизоды, в которых вы были дружны и помогали друг другу, есть следствие того, что на определённом этапе ваших взаимоотношений вся тяжёлая карма прошлых встреч была исчерпана. Каждый из вас в определённый момент сделал выбор в пользу доброго отношения к другому, несмотря на всю напряжённость обстоятельств прошлых ситуаций. Тем самым, каждый из вас вместо обиды и ожесточения выбрал прощение и любовь. Именно так, и никак иначе развязываются кармические узлы. Лишь прощение и приятие другого человека таким, каков он есть со всеми его недостатками и преимуществами даёт освобождение от тяжёлой связи с ним. Ведь только прощая, мы получаем прощение. Тебе известен Закон, согласно которому, всё, что мы посылаем Жизни, возвращается к нам преумноженным. И для него совершенно не важно, изверг ли из себя человек бурю эмоций разлагающих и направил свою деятельность на разрушение, или источал благостные эманации и созидал во имя развития и совершенствования Жизни. Закон действует вне зависимости от того, осознают его люди или нет. И несёт он с неумолимостью урагана возвращённый гнев и раздражение тому, кто изверг их в пространство, наполнившись при этом посылами тех, в ком эти эманации нашли отклик. Точно по такому же принципу тому, кто источает любовь всякому встречному, он возвращает могучий поток любви, напитавшийся силой тех, кто несёт это чувство по жизни в своем простом дне легко и безкорыстно. Одинаково Закон этот действует и для злого человека и для доброго. Но вот только результат его действия отличается очень сильно. Злой воспринимает всё вернувшееся к нему как воздействие на него других людей со злым умыслом и влияние неблагосклонной судьбы, ожесточаясь и усугубляя при этом ситуацию. Добрый же принимает всё, происходящее с ним, как ответ Жизни на его призыв и возможность в тех уникальных, ему одному нужных, условиях освобождаться от оков личностного, совершенствуясь и раскрываясь в новых для него обстоятельствах. То, что тебе встречаются сейчас люди, с которыми тебе легко и радостно, есть их отклик на твой посыл любви и мира. И если тебе встретится человек злой воли, и его действия не смогут поколебать твоего гармоничного состояния единения в любви со всеми проявлениями Единого, то это не всегда значит, что ты привлёк его в свою жизнь чем-то злым. Но значит это, зачастую, что ты можешь нести ему помощь в осознании того, что Свет Единого есть и в нём, пусть даже внешне это совсем незаметно. И лишь на нём будет лежать ответственность за то, примет ли он это послание или отвергнет его. Но тяжёлой кармы с тобой он завязать не сможет, если в тебе Свет Единого будет сиять мощно и непоколебимо. Голос И. исчез, а меня окутало такое блаженное тепло и радость, что у меня возникло чувство, будто моё тело утратило вес, так легко и свободно я ступал по дорожке, вьющейся передо мной. - Лёвушка, Лёвушка, - услышал я ласковый, но с нотками юмора голос Зейхеда, - да у тебя, пожалуй, крылья за плечами выросли, мне старику за тобой уж и не поспеть. Я остановился и оглянулся. Действительно я ушел вперёд десятка на два шагов и даже не заметил этого. - Прости меня, дорогой друг, я потерял контроль за происходящим вокруг из-за того, что слишком личностно отнёсся к встрече с Анрамом и глубоко погрузился в свои мысли. Благодарю тебя за то, что вернул меня к действительности и напомнил о необходимости пристальной концентрации внимания на текущем моменте. - Если ты не возражаешь, я бы использовал время до нашего возвращения домой, чтобы посвятить тебя в план нашего путешествия. - Я весь во внимании и уже не рассею его, - ответил я, чуть улыбнувшись. - Ты уже знаешь, что нам предстоит проделать весьма трудное путешествие по девственным джунглям. Наши проводники опытны и совершали подобные переходы не один раз. Но среди нас есть те, кому такие нагрузки могут быть тяжелы. Я говорю в первую очередь о Наире, Алдаз и Астале. Близнецы уже почти взрослые мужчины и воспитаны в оазисе Дартана, а потому достаточно выносливы для того, чтобы переносить высокую температуру и очень влажный климат. А вот физические проводники наших юных спутников недостаточно подготовлены к подобным нагрузкам. После своей, так называемой, болезни Наир является самым устойчивым из них. Труднее всего может приходиться Алдаз. Хоть она и выросла в местности, похожей на ту, по которой мы будем передвигаться, но там климат был не столь влажен и температура воздуха значительно ниже. То же самое касается и Астала. По этому, высока вероятность того, что они могут начать испытывать трудности с дыханием, что выльется в болезненное состояние. К сожалению, у нас не будет возможности останавливаться для того, чтобы пережидать их недомогание и это, естественно, усилит их страдания. Во время привалов им будет оказываться вся возможная помощь, но длительные остановки на одном месте исключены. Если бы Алдаз нашла в себе силы и вместо того, чтобы волноваться и переживать за Наира укрепляла бы своё тело по методике, которая ей была рекомендована, то и Астал последовал бы её примеру. В таком случае за время нашего пребывания у кайяйшенов они оба были бы достаточно подготовлены для того, чтобы с лёгкостью перенести этот переход. Но что сделано, то сделано и теперь наша задача - оказать им максимальную помощь и облегчить для них этот этап путешествия настолько, насколько это будет возможным. В этот момент мы обогнули достаточно объёмный валун, который придавал особое очарование этой части парка и перед нами открылся такой дивный вид, что Зейхед даже замолчал на минуту, любуясь величием природы. - Мистер Паркаттер, - продолжил он после непродолжительной паузы, - знает, как помочь нашим друзьям, и имеет всё необходимое для этого, однако все его действия будут эффективны только тогда, когда им можно будет обеспечить полный покой. Таким образом, принято решение распределить заботу о наших подопечных между вами с Яссой и Али с Такимурой. Ты будешь ехать на одном слоне с Наиром, а Алдаз с Яссой, так как девушка знакома с ним уже давно и ей проще будет принимать помощь от него, Али с Айоши возьмут на себя заботы об Астале. Ваши животные будут находиться в середине каравана и это, по меньшей мере, ослабит воздействие на них тех непредвиденных ситуаций, которые всегда возможны в джунглях. Пока мы дошли до дома, Зейхед посвятил меня ещё в некоторые планы, участником которых мне предстояло быть. Оказавшись внутри, мы увидели, что, несмотря на раннее время, жизнь в нашем жилище уже бурлит вовсю. Информация о предстоящем отъезде побудила всех к активным сборам и завершению тех дел, которыми они были заняты здесь. Близнецов мы застали за разработкой плана ускоренного изучения каких-то книг, которые произвели на них очень сильное впечатление и они волновались, что не успеют проштудировать их полностью. Наир в сопровождении Алдаз и Астала ещё не вернулись с утренней прогулки, которая стала для них обязательной, так как была назначена Наиру для укрепления его мышц и дыхания, и ничто не заставило бы Алдаз нарушить установленный режим. А Астал, однажды взяв на себя обязательства всячески помогать девушке в уходе за малышом, всегда сопровождал их. Мой дорогой Ясса взял на себя весь труд сбора наших вещей и его умелые руки делали это так ловко, что от меня требовалось только не мешать ему. Не имея каких-либо дел или поручений, я решил заняться до завтрака разборкой и систематизацией своих записей. Время как всегда пролетело незаметно. Завтрак закончился быстро, так как у всех было полно дел. Я уже было собрался продолжить свои занятия с бумагами, когда отворилась входная дверь в общий зал, и в неё вошёл Лайярим. Поприветствовав всех присутствовавших, он направился ко мне. Остановившись в нескольких шагах, он церемонно поклонился и передал мне конверт, на котором был изображён некий символ, суть которого я сразу уловить не смог, так как с одной стороны это был мастерски выполненный рисунок, а с другой, у меня возникло ощущение, что он несёт в себе какой-то скрытый смысл. Вскрыв конверт, я достал из него очень тонкую пластинку из почти прозрачного камня, в глубине которого были изображены символы и текст, значение которых мне было не понятно. - Айяйнор просит тебя почтить его своим присутствием, дорогой Лёвушка, - проговорил он нараспев, как это было принято у кайяйшенов во время важных церемоний. Несколько удивлённый, я спрятал пластинку в конверт, а конверт в карман, выразив при этом, свою готовность направится на эту встречу немедленно. Лайярим, развернувшись, направился к выходу, я последовал за ним и мы покинули наш дом, в котором без лишней суеты кипела бурная деятельность по подготовке к путешествию. Совсем скоро мы оказались в подземном городе. Следуя по улицам, мы встречали его жителей, количество которых, кстати сказать, было незначительным. Я вдруг поймал себя на мысли, что находясь в гостях у кайяйшенов достаточно долго, я так и не знаю, чем же они занимаются и каков распорядок их жизни. В ответ на мои мысли Лайярим сказал: - Мне не было указано посвящать тебя дорогой друг Лёвушка в уклад жизни нашего народа, но с другой стороны никто не давал мне запрета делать это, так что если тебя занимает данный вопрос, я постараюсь удовлетворить твой интерес настолько, насколько это позволит имеющееся у нас время. Я выразил ему свою признательность и попросил рассказать мне о том, о чём он сам посчитает нужным, и если у меня потом возникнут вопросы, по возможности ответить на них. Лайярим начал свой рассказ, описав мне простые будни его соплеменников, в которых имела место разнообразная деятельность по развитию творческого потенциала каждого члена их сообщества. От него я узнал, что их дети, пребывая в состоянии полной свободы выбора, могут пробовать свои силы в любых видах и формах обучения и труда. Начиная с определённого возраста, когда каждый кайяйшен получает право голоса на общих собраниях, они делают свой выбор и вливаются в жизнь сообщества полноценными его членами. Семьи у них принято создавать один раз и на всю жизнь, и если кто-то из супругов покидает этот мир, то второй остаётся верен обету, данному при «обряде единения», так Лайярим определил то, что мы называем венчанием, и живет до самой смерти в кругу своей семьи. На мой вопрос о причине такого запрета, он сказал, что запрета как такового не существует, но законы кармы у них работают таким образом, что подобное решение каждым из них принимается осознанно и добровольно, после чего, сразу же, сменил тему. Я узнал, что те технологии, которыми владеют кайяйшены, позволяют им полностью обеспечивать все потребности по обеспечению их жизнедеятельности, и на это затрачивается минимум сил и времени. Основным заданием для них является прохождение этапа жизни на чужой для них планете в приспособленных условиях и теперь, имея печальный опыт чрезмерного увлечения техногенными достижениями, кайяйшены уделяют чрезвычайное внимание духовному развитию и личностному росту в той его части, который позволит им через самопознание открывать новые закономерности эволюции жизни. Каждый из них в отдельности и все они вместе стремятся к тому, чтобы стать действенными участниками этого процесса не только в масштабе одного места Вселенной, где они находятся сейчас, но и созидателями совершенно новых миров, в одном из которых стало бы возможным воссоздание их цивилизации в планетарном масштабе. Его рассказ настолько увлёк меня, что время пути пролетело, как один миг. Когда мы остановились перед витой лестницей, ведущей на крыльцо большого, как и все остальные вырезанного в камне дома, я подумал, что это и есть жилище Айяйнора. Но я ошибся, это оказалось здание общего пользования, в котором решались все текущие вопросы жизни и функционирования города, а для Айяйнора оно было основным местом его труда, как Верховного Главы народа Кайяйшенов. Это всё мне тоже объяснил Лайяйрим, прежде чем к нам спустился незнакомый мне кайяйшен и, представившись, любезно предложил проследовать за ним. Поднявшись по лестнице и миновав целый лабиринт коридоров, мы оказались в очень просторном зале и подошли к весьма внушительной двери. Я понял, что нахожусь перед кабинетом Айяйнора. В тот самый момент, когда мы остановились, дверь распахнулась, и сам хозяин приветствовал меня доброй улыбкой и тёплым рукопожатием. Кайяйшен, сопровождавший меня, молча отдал нам поклон и удалился.
star: По приглашению Айяйнора я зашёл вовнутрь. Кабинет оказался огромным. В нём были выделены, как я понял, четыре зоны. Слева от нас вокруг невысокого, но довольно большого стола, сделанного из полупрозрачного камня, располагались удобные мягкие, низкие кресла, больше похожие, в силу своих размеров, на диваны. Дальше по этой же стороне стоял длинный, массивный стол, вдоль которого в ряд выстроились строгие, хоть и очень художественно оформленные, стулья. Справа посередине было расположено несколько кресел, более высоких, чем первые и скорее всего предназначенных для работы, нежели для отдыха. Все они были сгруппированы вокруг средних размеров столика. На нём стоял большой многогранный кристалл, по которому всё время пробегали красные и оранжевые огоньки. В дальнем конце располагались большой стол, кресло, а так же шкафы и полки, сплошь заставленные книгами, какими-то приборами и кристаллами различных цветов, размеров и форм. Этот интерьер каким-то чудесным образом сочетал в себе простоту, удобство и стилистическую законченность, что ещё раз подтверждало высокохудожественный вкус хозяина кабинета. - Приближается момент нашего расставания, - как всегда, без лишних слов, начал беседу Айяйнор. – Но есть ещё одно действие, которое мне указано совершить. Прежде чем Вы покинете это место, уважаемый граф Т., Лайярим передал Вам, вместе с приглашением прийти сюда, предмет, который вызвал у Вас больше вопросов, нежели дал ответов по поводу причин Вашего присутствия здесь. Так было нужно, и сейчас мы с Вами узнаем, готовы ли вы воспринять ту информацию, которую, по мнению наших старших Братьев, Вам следует со временем донести миру. Та табличка, что лежит у Вас в кармане, за время пути сюда, напиталась вибрациями вашего тела и Духа. И если они созвучны с тем, что она несёт в себе, Вам откроется её содержимое. С этими словами кайяйшен протянул руку, давая понять, что мне следует передать ему пластинку, вручённую мне Лайяримом, что я и сделал незамедлительно. Пригласив меня жестом следовать за собой, Айяйнор направился к столу с большим кристаллом. Подойдя ближе, я увидел, что одна из его граней имеет как бы прорезь, по размеру соответствующую пластинке, принесенной мною. Указав мне на одно из кресел, которое было чуть меньше остальных и тем самым позволяло мне удобно разместиться в нём, хозяин кабинета вставил пластинку в эту прорезь. Как только это произошло, кристалл как будто ожил. Он засветился ярким желтоватым светом, после чего стал переливаться всеми цветами радуги. По улыбке, мелькнувшей на строгом лице Айяйнора, я понял, что всё идёт так, как следует. В тот же миг из кристалла вырвался белый луч, ярко осветив такую же белоснежную стену перед нами. Под воздействием этого луча, стена как будто стала исчезать, а на её месте я вдруг увидел перетекающие картины жизни разных людей в различные времена. Они были так реальны, что было весьма удивительно наблюдать за всем происходившим очень давно так, как будто все эти события развиваются перед моими глазами прямо сейчас. Мне сразу даже трудно было понять, что же здесь происходит. Ничего подобного я ранее не видел. Это можно было сравнить только с теми видениями, которые возникали у меня в моменты осознания сути моих встреч с людьми в прошлых воплощениях. Но здесь я смотрел на события, участником которых сам не был. Продолжая наблюдать за сменявшими друг друга картинами жизни, я вдруг понял, что вижу этапы эволюции человечества в его наиболее значимых эпизодах, причём со временем я осознал, что уже наблюдаю за тем, что ожидает человечество в ближайшем и отдалённом будущем. Как заворожённый я всё смотрел и смотрел на стену, где разыгрывались сцены и ужасные, и прекрасные. В том, что я видел, несмотря на всю грязь и низость через которые шло человечество в своём развитии, всё же просматривалось неуклонное возрастание осознания значимости человека как неотъемлемой единицы жизни на Земле и силы духа людей, как результата эволюции их общественного сознания. Луч погас и стена приняла свой прежний вид. Масса вопросов закружилась у меня в голове ураганом, но в тот же момент я уловил мысль Айяйнора. - Ответы на все вопросы придут тогда и там, когда и где это будет нужно. Моя задача выполнена, я показал Вам то, что Вы оказались готовы увидеть и принять без осуждения, жалости, возмущения и прочих эмоций, которые, скорее всего, возникли бы у большинства людей, если бы им довелось наблюдать нечто подобное. И я искренне рад, что у человечества Земли есть представители, способные донести до широких масс людей осознание уместности всего происходящего в их жизни и зависимости этих событий исключительно от каждого человека в отдельности и всего человечества в целом. От себя и всего народа кайяйшенов я желаю Вам успеха в Ваших трудах простого дня, скажу больше, я просто уверен в нём. Я встал, Айяйнор положил руки мне на плечи, и с улыбкой глядя на меня сверху вниз, проговорил: - Я не могу ничего подарить Вам мой дорогой друг, потому что ничто принадлежащее кайяйшенам не должно покидать пределы города, таковы правила, установленные не нами. Но надеюсь, что в своём сердце вы найдёте место для того, чтобы разместить там мой образ, через который я всегда с радостью буду лить вам свою любовь. Наступит момент, когда Вы узнаете о наших с Вами прежних встречах, и это лишь прояснит для Вас иные причины, по которым я испытываю к Вам тёплые, более чем дружеские чувства. Мне вдруг очень захотелось узнать, о чём говорит Айяйнор. В тот же момент появилась привычная белёсая дымка и моему внутреннему взору открылась картина, смысл которой я осознал не сразу. Я точно понимал, что нахожусь не на Земле, а где-то в совершенно ином месте. При скоплении большого количества человекоподобных существ, очень похожих на кайяйшенов, но только значительно большего роста, меня провожает в дальний путь к неизведанным мирам мой отец, в котором я вдруг узнал Айяйнора. Мы оба знаем, что я никогда не вернусь и возможно даже не выживу в тех условиях, в которые отправляюсь. Но я сознательно иду на этот шаг, чтобы попытаться найти планету, на которой возможно сможет найти спасение мой народ, и постараться передать весть об этом домой. Тут же у меня возник вопрос. Как же может быть такое? И тут же я получил ответ. Ласковый голос Венецианца зазвучал в моей голове: «Если ты чего-то не понимаешь, то это вовсе не означает, что этого не может быть. Придёт время и много большее откроется тебе. Учись осознавать, принимать и использовать полученную информацию, вместо того, чтобы пытаться подвергать её сомнениям». Видение прошло, я стоял перед Айяйнором, он продолжал держать руки на моих плечах, но в глазах его я увидел восхищённое выражение. - Не думал я, что возможен столь стремительный рост психических сил сущности заключённой в теле человека земли, уроком будет мне это, стал ты для меня, сын мой, примером того, что сила и возможности чистого Духа безграничны. Кайяйшен, с радостной улыбкой, обнял меня и прижал к себе, очень удивив силой, которой я не мог предположить в столь изящном теле. В свою очередь я ответил ему не менее радостным, но несколько сдержанным по силе объятием, опасаясь со своей голиафовой силой травмировать кайяйшена. - Тебе пора возвращаться домой, друг мой Лёвушка, - проговорил Айяйнор ласковым тоном, которого я от него не слышал раньше. – Идём, я проведу тебя. Мы вышли из здания и встретили Лайярима, который ожидал меня. Выслушав Айяйнора, который сказал, что сам сопроводит меня до дома, он простился с нами поклоном. Выйдя из подземного города, я увидел, что на улице уже сумерки. Айяйнор шёл рядом со мной, не поднимая капюшона, так было проще говорить. Почему-то мне не хотелось прощаться с ним и ему, по-видимому, тоже. Поэтому шли мы неспешно, и я слушал рассказы Айяйнора очень внимательно. Ещё не пришло время описать то, о чём мы говорили. Поэтому скажу только, что мои представления о жизни и многообразии её внешних форм расширились многократно. Но, как и всё в этом мире, увлекательная беседа подошла к концу, когда мы оказались у ступеней нашего дома. - Мы ещё увидимся завтра, - сказал Айяйнор, прожимая на прощанье мою руку. - Я перестал сожалеть о расставаниях, поняв, что лишь мы сами ограничиваем свои возможности быть вместе с теми, кто близок и дорог нам, - ответил я, - и знаю, что со всеми, кого я вобрал в своё сердце, моя связь не прерывается никогда. Вы в нём заняли столько места, что я просто уверен в возможности нашей новой встречи. И не важно, где и когда она произойдёт, важно, что моё сердце всегда будет посылать Вам любовь и благодарность. Айяйнор ещё раз крепко обнял меня, потом резко развернулся, и ничего не сказав, пошёл по дороге, ведущей туда, где мы были утром с Зейхедом. Войдя в общий зал, я застал своих друзей в очень оживлённом состоянии. Они играли в одну из игр, богатый запас которых был в арсенале мистера Паркаттера. Не успел я отойти и несколько шагов от двери как, ко мне на руки, весело смеясь, ловко вскарабкался Наир, убегавший от одного из близнецов. - Я на дереве, я на дереве, - громко прокричал он, - теперь я наблюдатель, меня ловить нельзя. Войдя таким нехитрым образом в игру и превратившись в «дерево», на котором сидит наблюдатель, я стал честно исполнять свою роль. Наконец игра подошла к концу и все, продолжая шутить и смеяться, определили победителя, которым оказался Астал. После этого в зале стало тише. Учитывая поздний час, Алдаз увела Наира спать и мы, ещё некоторое время пообщавшись, последовали его примеру. Благодаря моему дорогому няньке Яссе, все мои вещи, за исключение небольшой дорожной сумки, которую я по рекомендации И. всегда держал при себе, уже были уложены, и чемоданы переданы погонщикам слонов для погрузки. Так что, нам оставалось только принять освежающий душ и ложиться спать. Как всегда спать мне не хотелось, и как всегда я мгновенно уснул, оказавшись в кровати. Разбудил меня Ясса. За окном ещё было темно. - С добрым утром, Лёвушка. Пора собираться, мы двинемся в путь с первыми лучами солнца, так сказали наши проводники. Душ готов, лёгкий завтрак принесен каждому в комнату. Кайяйшены очень внимательные хозяева. Это всё он проговорил, пока я ответил на его приветствие, встал с кровати, надел халат и дошёл до двери своей комнаты. Очень скоро все мы собрались в большом зале, где нас уже ожидали кайяйшены. Бросив последний взгляд на место, которое было нашим домом в течение нескольких последних месяцев, мы покинули его, испытывая благодарность к гостеприимным хозяевам, и направились дальше, чтобы продолжить свой путь к новым местам и новым встречам. Мы вышли на улицу в предрассветных сумерках. Так получилось, что каждый из нас шёл рядом с кайяйшеном, который сопровождал нас с момента прибытия в их замечательный город. - Сентиментальность не характерна для нас, - заговорил Лайярим, когда я поравнялся с ним, - но сейчас я испытываю нечто похожее на огорчение от того, что мне предстоит расстаться с тобой, дорогой мой друг Лёвушка. И не только глубочайшая признательность за то, чего я достиг в своём развитии, благодаря твоей помощи, говорит во мне сейчас. У меня почему-то такое ощущение, что ты являешься одним из нас, что очень удивительно. Ведь я неоднократно помогал людям из окрестных племён и даже были случаи достаточно долгого их пребывания в нашем городе, с некоторыми из них у нас возникали дружеские отношения. Тем не менее, у меня никогда не было такого глубокого чувства духовного единения с человеком Земли, какое я испытываю по отношению к тебе. Возможно, это связано с тем священным действием, участниками которого мы с тобой были и с той помощью, которую ты оказал мне тогда. Тебе известно, что ничего из того что принадлежит народу кайяйшенов, не должно попадать за пределы нашего города, так как его существование должно оставаться тайной для широких масс людей Земли. Но Айяйнор сказал мне, что я могу предложить тебе взять с собой камень, с помощью которого мы могли бы при необходимости общаться друг с другом. Лайярим протянул мне гладкий, плоский, овальной формы, прозрачный камень с зеленоватым отливом. Он был тёплым на ощупь и вызвал очень приятные ощущения в руке. - Точно такой же камень будет находиться у меня, - продолжил он, и при необходимости, с их помощью мы могли бы увидеть и услышать друг друга. - Дорогой Лайярим, - ответил я, - мы оба с тобой знаем, что правила, существующие в нашей жизни, зачастую имеют глубокий смысл, понимание которого для нас не всегда доступно. Эти ограничения установлены теми, кто видит много дальше чем мы с тобой, и предвидит те последствия, о которых мы даже не подозреваем. Поэтому я считаю нецелесообразным преступать их указания. - Айяйнор предупреждал меня, что твой ответ, скорее всего, будет таким, - слегка раздосадовано сказал Лайярим, - и, хоть я немного огорчен, это является для меня очередным уроком непоколебимой верности, в которой ты идёшь рядом со своими Учителями, и которая, во многом, является причиной твоих достижений на пути восхождения по ступеням развития Духа. - Один из моих дорогих друзей и Учителей, - продолжил я, - говорил мне, что нет разлуки и расстояний между теми, кто в сердце своём с любовью несёт образы близких. В тот момент я не понял его, но, впоследствии, я много раз убеждался, что именно так и есть. Неоднократно я видел и слышал близких и дорогих мне людей, находящихся, по меркам Земли, на очень большом расстоянии от меня так, как будто они были совсем рядом со мной. Это происходило зачастую с помощью моих дорогих наставников. Но я твёрдо уверен в том, что когда мой физический проводник очистится от мусора низкочастотных эманаций полностью и нужный уровень психической энергии станет доступен для меня, такая возможность общения откроется как привычный способ взаимодействия с другим человеком вне зависимости то того, на каком расстоянии от него я буду находиться. Так что, дорогой Лайярим, я уверен в том, что если мы будем уверенно идти вперёд выбранным нами путем, такая возможность нам предоставится и без этих замечательных камней. - Возможно, ты и прав, Лёвушка, я поговорю об этом с Айяйнором, - заметно повеселев, ответил Лайярим. Наш разговор перешёл на другие темы и в такой приятной беседе мы дошли до площади, на которой уже стояли слоны с укреплёнными на их спинах клетками и нашим багажом. Животных было много, но они всё равно заняли лишь меньшую часть площади. Посреди площади, в том же месте, где мы увидели кайяйшенов впервые, стояли Айяйнор, Ёйнория и Гийярот. Кайяйшены, сопровождавшие нас, прошли вперёд и выстроились за спинами своих предводителей. Мы же, как и в момент приезда, собрались за спиной у Зейхеда. - Дорогие друзья, - обратился к нам Айяйнор, - подошёл тот момент, когда вы покинете наш город, мы были очень рады видеть вас своими гостями и надеемся, что у вас сохраняться наилучшие воспоминания о времени проведённом здесь. От всего народа кайяйшенов я выражаю вам благодарность за всё то, что было сделано вами за этот короткий промежуток времени и желаю успешного продолжения вашего путешествия. И если когда-нибудь, жизнь приведёт кого-то из вас к воротам нашего города, знайте, что здесь вы найдёте радостный и радушный приём. Айяйнор замолчал, и все кайяйшены отдали нам глубокий поклон. Зейхед, несколько витиевато, в восточном стиле, от имени всех нас поблагодарил гостеприимных хозяев за их заботу и внимание ко всем нашим потребностям, и великолепное их обеспечение. Вслед за Зейхедом, отдав поклоны кайяйшенам, мы двинулись к ожидавшим нас проводникам. Все заблаговременно знали о порядке размещения в караване, поэтому без лишней суеты и достаточно быстро мы оказались внутри удобных корзин, размещённых на спинах слонов. По команде погонщиков умные животные поднялись на ноги и неспешным шагом двинулись вперёд. Вскорости, пройдя по освещённому голубым светом туннелю, мы оказались за пределами города кайяйшенов и устремились в джунгли, в которых первые лучи восходящего солнца уже пробуждали дневную жизнь. Ещё в городе я заметил на плечах у погонщиков маленьких, дремлющих обезьянок. Как оказалось впоследствии, именно они, будучи ночными животными, являются лучшими сторожами для лагеря ночующих в джунглях путешественников, оповещая громкими криками всю округу о приближении нежелательных гостей. Со мной, как и было решено ранее, ехал Наир. Мальчик с восторгом смотрел на окружающую нас природу с высоты роста нашего удивительного средства передвижения. Даже я, взрослый мужчина, испытывал некоторое радостное возбуждение от первого опыта путешествия на слоне. Что же говорить о маленьком мальчике, восторг которого описать просто невозможно. Зная, что вовремя движения каравана много и громко говорить нельзя, он то и дело дергал меня за рукав, указывая ручкой то на большой чудесный цветок, то на какого-нибудь зверька, то на открывающийся великолепный вид. Так продолжалось до тех пор, пока караван не вошёл под сень густых деревьев, вздымавшихся ввысь и образовывавших переплетением своих ветвей нечто вроде свода. Под ним было почти темно и тропа, по которой наши проводники вели караван, стала едва заметна. Мерное покачивание нашей корзины в такт движению слона, никак не вязалось с бурной жизнью кипевшей вокруг нас. Благодаря достаточно плотной сетке, мы были освобождены от малоприятного соседства множества насекомых, различных форм и размеров, которые то и дело ударялись об неё. И хотя сетка несколько ограничивала возможности наблюдения за тем, что происходило снаружи, даже у Наира не возникало ни малейшего желания поднять её. Время шло, наше передвижение было монотонным и неспешным. Через какое-то время Наиру захотелось спать. Я устроил ему довольно удобное спальное место из подушек, которых наши предусмотрительные проводники, положили в клетку достаточное количество. Вскоре я и сам почувствовал, что меня начинает клонить ко сну и чтобы не поддаться этому состоянию решил потренировать свои навыки расширенного видения окружающего мира. Занимаясь этим в городе кайяйшенов, я заметил, что мне требуется всё меньше и меньше времени для того, чтобы войти в то состояние сосредоточенной концентрации внимания, когда возможности восприятия пространства, расширяются настолько, что мне становится доступным наблюдение, как за мельчайшими деталями событий происходящих рядом, так и за тем, что находиться далеко за пределами обычной видимости. Вот и сейчас, стоило мне только подумать об этом и сосредоточиться, как моему взору открылся необычайно многообразный животный и растительный мир джунглей и достаточно большая перспектива территории, по которой мы продвигались. По-видимому, наши проводники очень хорошо знали местность, потому что я, как ни старался, так и не сумел рассмотреть что-либо похожее на дорогу и даже на тропу. Меня удивляло и то, как такие большие животные как слоны, умудрялись так ловко проходить между переплетающимися стволами деревьев, и свисающими лианами не цепляясь при этом весьма массивными клетками, расположенными на их спинах. Конечно, немаловажно в данном деле и мастерство погонщика, направляющего животное, но всё равно я не ожидал такого «изящества» при прохождении препятствий от этих гигантов. Первый день нашего путешествия прошёл без приключений. К вечеру караван вышел на довольно просторную площадку у подножья скалы, с которой, образовывая небольшое озерцо, падал вниз в виде чудесного водопада, весьма полноводный ручей. Чуть дальше, этот ручей образовывал заводь, в которой, после разгрузки и обустройства лагеря, наши проводники искупали слонов. Анрам разрешил нам принять участие в этой процедуре, посоветовав поухаживать именно за тем слоном, который вёз нас. Купание слонов превратилось в весёлую забаву, доставившую массу удовольствия не только Наиру, весьма активно участвовавшему во всём происходящем, но и более старшим нашим спутникам, включая мистера Паркаттера, который очень понравился своему слону и вынужден был принимать от него знаки внимания, в виде окатывания водой из хобота. К сожалению опасения Зейхеда относительно способности Алдаз и Астала переносить особенности климата мест, по которым пролегал наш путь, подтвердились. И если юноша чувствовал себя хоть и не хорошо, но всё же довольно сносно, то состояние девушки к вечеру ухудшилось настолько, что она очень рано ушла спать и мистеру Паркаттеру вместе с Яссой пришлось провести у её постели всю ночь. К утру состояние Астала, которому пилюли выданные мистером Паркаттером, помогли хорошо поспать, улучшилось, и на его лице даже периодически появлялась улыбка. К сожалению, Алдаз провела тяжёлую ночь и чувствовала себя совершенно разбитой. Она собрала всё своё мужество и даже вышла из шатра, чтобы принять участие в сборах, но слабость не позволила ей сделать и нескольких шагов, вынудив присесть на ближайшем валуне, после чего с помощью Яссы она вернулась в постель. Мистер Паркаттер отозвав в сторону Зейхеда, Анрама, Али и меня высказал предположение, что продолжение путешествия может быть для Алдаз чревато очень серьёзными последствиями. Учитывая мнение мистера Паркаттера и такое состояние девушки, нами было принято решение остаться в этом месте ещё на сутки. Мы все очень хотели помочь нашей очаровательной спутнице, внимание и заботу которой, за время путешествия, каждый из нас неоднократно ощущал на себе. Но мистер Паркаттер категорически заявил, что иногда лучшая помощь – это просто не мешать, и что они с Яссой и Такимурой управятся сами. А если чьё-то участие потребуется, мы об этом непременно узнаем. Таким образом, у нас непредвиденно образовалось свободное время, которое я решил посвятить более детальному обследованию окрестностей. Выслушав наставления Анрама, который с самого начала выставил жёсткое требование всегда предупреждать его о намерении покинуть лагерь, я углубился в джунгли. Его рассказ о том, как следует вести себя в этих местах, был коротким, но очень содержательным и точным. Поэтому, покинув пределы лагеря, я сразу же переключил всё своё внимание на текущий момент. Как только я это сделал, открылась моя способность к расширенному видению, и я тут же заметил Зейхеда, который следовал за мной, явно стараясь догнать меня. Остановившись, я стал поджидать своего дорогого поручителя. - Ага, вот и ты Лёвушка, - послышался очень скоро голос Зейхеда, появившегося из-за толстого ствола дерева в сопровождении Али. – Мы хотели составить тебе компанию в этой прогулке, если это конечно не помешает твоим планам, и предложить освоить один навык, который может быть тебе очень полезен в дальнейшем. - Что касается моих планов, то помешать им невозможно, так как их, как таковых, просто нет. Я решил пройтись по окрестностям, чтобы попытаться проникнуться духом этих удивительных мест, где природа находится в своём первозданном виде и проявлена в просто невероятном многообразии форм. Лучших спутников, для этого маленького похода, чем вы, мои дорогие друзья, мне не сыскать. Поэтому, я очень рад вашему решению присоединиться ко мне, а если ещё предоставляется возможность узнать что-то новое и научиться этим пользоваться, то я готов превратиться во внимательного и послушного ученика прямо сейчас, - ответил я, подстраиваясь под шаг Зейхеда, который теперь уже неторопливо пошёл дальше по тропинке между мной и Али. - Когда-то, тебя удивляла способность Раданды легко находить общий язык с животными, - продолжил беседу Зейхед. – Позднее ты понял, что такое возможно, если делать это, передавая им образы, побуждающие их к тем или иным действиям. Сейчас, я хотел бы объяснить некоторые особенности этого процесса, чтобы помочь тебе овладеть этим навыком.
star: Я весь превратился во внимание, потому что мне уже давно хотелось понять, как удавалось Раданде, Франциску и самому Зейхеду всегда, не зависимо от того какое животное перед ними, вступать с ним в такой контакт, что создавалось впечатление, будто зверь ну просто дословно понимает обращённую к нему речь, и с радостью выполняет всё, о чём его просят. Судя по всему, Али уже был в курсе этого вопроса, тем не менее, он слушал Зейхеда с не меньшим вниманием, чем я. - Дело в том, Лёвушка, что существует язык, понятный всему живому на Земле и не только. Но многие забыли его и даже не представляют, что с его помощью можно находить взаимопонимание со всеми и всем, кто и что их окружает в жизни. Тебе выпало счастье вспомнить его, и не просто вспомнить, но и открыть для себя некоторые новые его качества, которые теперь ты в состоянии использовать в своём простом дне и во встречах своего дня. Этот язык называется Любовь. Всё в мироздании способно понять его, если тот, кто обращается на нём к другому, сам достаточно открыл в себе его аспекты. В последнее время ты не только умом постиг силу Любви, как энергии сотворящей всё во вселенной, но и ощутил её всем своим существом, сумев обрести гармонию и баланс этого и других видов созидательных энергий в своей сфере сознания и физическом теле. Именно это и даёт тебе возможность использовать язык любви в общении не только с людьми, но и с животными. Всё это является следствием того, что ты уже обладаешь способностью генерировать вибрации чувственно-образного характера, которые доступны к восприятию сознаниями, отличающимися по своему развитию и своей организации. Однако тебе следует помнить о различной интенсивности вибраций ментальной сферы даже у людей, не говоря уже о животных, чей уровень организации сознания, за редким исключением, намного ниже. Поэтому каждый раз, прежде чем вступать в общение с животным тебе следует сориентироваться в частотных характеристиках его ментального плана и адаптировать к нему те образно-чувственные посылы, которые собираешься ему передавать. Иначе вместо требуемого результата, ты можешь получить обратную реакцию, причиной которой станет неспособность животного переносить интенсивность твоего посыла. А это может вызвать у него не только нежелательные эмоциональные реакции, но и весьма болезненный ответ в его физическом теле. Всегда учитывай этот очень важный момент, ведь именно на тебе, в этом случае, лежит ответственность за исход вашего взаимодействия. Зейхед всё говорил и говорил, а я, продолжая внимательно его слушать, отрывками вспоминал эпизоды своего обучения у Владык мощи и в Библиотеке Истины, а потом всё, что происходило в Храме Благих Начал. И эти воспоминания выступали с одной стороны в качестве дополнительных иллюстраций к тому, о чём мне рассказывал мой друг и поручитель, а с другой стороны открывали мне те аспекты, о которых он не говорил вслух. В какой-то момент вся эта информация выстроилась в систему, ставшую простой и понятной. Как только это произошло, Зейхед замолчал на некоторое время, а потом продолжил: - Ну что же, пожалуй, теперь мы можем перейти к практической части того, о чём я только что рассказывал. Оглядевшись по сторонам, он проговорил, указывая мне взглядом на ветку росшего неподалёку куста: - Видишь птичку, сидящую на ветке? Сформируй образ, в котором ты будешь получать удовольствие от её пения, затем, создав вокруг этого образа сияющую сферу наполненную энергией любви, направь всё это ей, дополнив чувством благодарности за выполнение твоей просьбы. Хотя слова Зейхеда показались мне несколько удивительными, я в точности выполнил всё именно так, как он сказал. Каково же было моё изумление, когда я увидел маленький прозрачный, искрящийся мягким и очень приятным светом шарик, летящий к птичке. В следующий момент этот шарик соединился с едва заметным, округлым, туманным образованием над её головкой, которое тут же засияло настолько ярко, что образ, созданный мной, проявился очень чётко и ясно. Я тут же вспомнил, как наблюдал нечто подобное над головкой Эты, когда он в общине Раданды, после довольно долгой разлуки, пытался узнать меня. В тот же миг птичка перепрыгнула с ветки на ветку таким образом, что теперь сидела, повернувшись к нам головкой, а взгляд её маленьких глазок был обращён в мою сторону, и залилась чудесной трелью. После этого она уставилась на меня так, будто спрашивала: «Ну что, ты доволен, я правильно выполнила твою просьбу?». Интуитивно я послал ей эманации радостной благодарности, слегка осдобленные восторгом от этого первого и довольно удачного, на мой взгляд, опыта. Встряхнув головкой и, как будто прощаясь со мной, она издала короткий высокий звук и упорхнула в чащу джунглей. Одобрительная улыбка Зейхеда свидетельствовала о том, что мой первый опыт удовлетворил его. Меня же он просто вдохновил, и я жаждал продолжения. Следующим зверьком, понявшим и выполнившим мою просьбу, была маленькая обезьянка, которая ловко взобравшись на высокое дерево, очень точно сбросила мне в руки три спелых плода, которыми я поделился со своими спутниками. Затем наступила очередь попрактиковаться Али. Мы экспериментировали снова и снова. Оказалось, что существуют некоторые особенности, обусловленные формой и степенью организации психической сферы животных, которые определяют различное восприятие образов птицами, животными и иными обитателями тропического леса, с которыми мне удалось пообщаться за время моего обучения. Эти особенности Зейхед обозначал в каждом конкретном случае, и его ценные подсказки, позволяли мне всё быстрее и быстрее формировать нужные образы, делая их доступными для восприятия того зверька, с которым я взаимодействовал в тот момент. Занятие было столь увлекательным, что когда мой дорогой друг напомнил о необходимости возвращаться в лагерь, я даже испытал некоторую неудовлетворённость от того, что его следует прекращать. - Ты напрасно так не хочешь идти в лагерь, - рассмеявшись, проговорил Зейхед, - там тебя ждёт увлекательнейший опыт общения с самым большими животными, из тех, что водятся на Земле, со слонами, которые не только очень умны, но в отличие от многих, обладают ещё и чувством юмора. Я уставился на своего спутника с нескрываемым удивлением. Мой вид развеселил Зейхеда ещё больше. - Почему же ты считаешь, таким удивительным то, что какое-то ещё живое существо кроме человека, может веселиться. Понятно, что чувство юмора слонов очень отличается от человеческого, но оно есть, и ты сможешь в этом убедиться сам, просто понаблюдав за тем, как они ведут себя друг с другом. На обратном пути Зейхед рассказал нам очень много интересного о кошках, собаках, обезьянах, лошадях, верблюдах, слонах и других животных, с которыми ему приходилось иметь дело. В лагерь мы вернулись как раз тогда, когда подошло время обеденного приёма пищи. Особенностью путешествия в караване является то, что опытные караванщики очень скрупулёзно и точно рассчитывают количество продуктов, необходимых для осуществления перехода между пунктами остановок, на которых можно обновить их запасы, при этом учитывается каждый килограмм веса, который должно нести каждое животное. Поэтому наш рацион питания во время путешествия, хоть и был полноценен, но всё же, имел определённые особенности по набору продуктов. Конечно, мы только что покинули гостеприимный город кайяйшенов, в котором не знали ни в чём никаких ограничений, но каждый из нас понимал, что в предстоящем длительном путешествии разносолов ждать не приходиться. Кроме того, обычно для обеда, чтобы не прерывать движение каравана, мы сразу же после завтрака получали пищу, которую можно было употреблять на ходу, и она не отличалась особым разнообразием. Тем более всем было очень приятно то, что учитывая незапланированный привал и те возможности, которые предоставляла природа джунглей, наши повара устроили целый пир, насобирав вместе с проводниками в лесу множество трав и кореньев, придававших особый вкус привычным для нас блюдам, и приготовив замечательные десерты из местных экзотических фруктов. Последнее время пища перестала быть для меня источником удовольствия, и я относился к её приему как к обязательному действию, необходимому для жизнеобеспечения. Это не означало, что мне было абсолютно всё равно, что кушать. Естественно мне больше нравились блюда приятные на вкус. Но как-то само собой у меня появилось новое восприятие пищи. Ещё в городе кайяйшенов я начал чувствовать её по-иному, и для меня намного более важным стало не то, какие продукты входили в состав блюда, а то с какими эмоциями подходил к его приготовлению повар. Я заметил, что для удовлетворения моих потребностей в еде, пищи, приготовленной с любовью, человеком стремившимся, прежде всего, доставить своим поварским искусством радость другим, требовалось меньшее количество. А её наполненность этими эманациями была для меня даже важнее вкусового компонента. Сегодня я ощутил всё это очень явственно. Простые походные столы были сервированы как в каком-нибудь экзотическом восточном ресторане. Вместо тарелок были использованы большущие пальмовые листья, очень ловко свёрнутые каким-то хитроумным способом. На них размещались маленькие шедевры кулинарного мастерства, в которых, невероятно гармонично по цветовой гамме и наполнению, сочетались искусно приготовленные и выложенные особым способом блюда. Мы все были настолько удивлены таким неожиданным банкетом, что сразу же посыпались вопросы о его причине. Оказалось, что для одного из поваров, путешествовавших с нами из самой общины Али, этот день является днём, когда он был вырван из тяжёлых обстоятельств силой любви и всепрощения Али. С того момента, в этот день он особенно старается быть полезным и доставлять радость всем, кто находиться рядом с ним. Мы все получили от увиденного большое эстетическое удовлетворение, но особый восторг это вызвало у Наира, который раньше ни с чем подобным не сталкивался. Пища оказалась не только эстетичной, но и очень питательной, поэтому я вскоре насытился и поблагодарив, нашего волшебника-повара, вышел из шатра, служившего нам столовой. Оказавшись на открытом пространстве, я сразу же обратил внимание на то, как грамотно Анрам расположил все палатки и шатры. Сейчас, когда солнце стояло высоко в небе и, скорее всего, наступали самые жаркие часы, все они оказались в тени, а близость к водопаду давала дополнительную прохладу. Ещё раз для себя я сделал заметку о том, как важно вникать во все детали и нюансы обстоятельств текущего момента для того, чтобы совершаемые поступки были действительно рациональны и эффективны. И ещё раз обратил внимание на то, что жизнь постоянно предоставляет нам возможность учиться, и мы сами либо приобретаем тот или иной опыт, концентрируя своё внимание на текущем сейчас, либо рассеиваясь, упускаем такую возможность. На этом примере я вдруг по-иному воспринял слова «Никто тебе не друг, и никто тебе не враг, но каждый человек тебе Великий Учитель», слышанные много раз ранее. Я ещё раз, но как-то по-другому осознал, что вся жизнь воплощения есть учёба, но истинное учение, оно не в слове, оно в деле. Только то может быть принято людьми как новое знание, что результатом деяний одного открывает для других понимание возможности сотворения чего-то подобного ими самими. - Всё правильно понял ты, - прозвучал у меня в голове твёрдый и ласковый одновременно голос И. – Не витиеватое мудрствование является проводником знаний в широкие массы, но простое действие, дающее понятный и ощутимый результат тем, кто используя его, стремиться приобретать новый опыт, новые навыки, новые приспособления. Однако зачастую новый опыт, требует от человека изменения привычных для него обстоятельств. А это ассоциируется у большинства людей с трудностями и неудобствами бытового характера, требующими отказа от старого, привычного, уже существующего во-первых, и напряжения для создания того самого нового, которое ещё неизвестно как заменит привычное старое, во-вторых. В целом это справедливо, потому что невозможно вырастить новое дерево на том же месте, где стоит старое. И требуется много труда для того, чтобы сначала обрезать ветви и ствол старого дерева, а затем выкорчевать его глубокие корни и посадить новое. Но это требуется лишь тогда, когда старое дерево уже не в состоянии через свои огрубелые, усыхающие корни и ствол питать энергией жизни новые ветви. Если же оно способно проводить её через себя, то достаточно эти новые ветви просто привить к основному стволу, и тогда на старом дереве могут произрастать не только обновлённые, но и совершенно новые, ранее не присущие ему ветви. И если первый, революционный, путь, связанный с необходимостью коренного изменения ситуации зачастую труден, и действительно несёт с собой множество потрясений, то второй, эволюционный, требует много меньших усилий и даёт много большие результаты. Однако, для того, чтобы движение человечества по пути своего развития эволюционным путём было возможным, необходимо, чтобы у определённого количества людей сознание приобрело пластичность, позволяющую видеть возможности адаптации нового к уже имеющимся обстоятельствам таким образом, чтобы и другие люди, следуя их примеру, смогли перейти от отрицания подобной возможности к рассмотрению вариантов и осуществлению попыток совершения такого действия. В этом и заключается одна из наиважнейших твоих задач. Тебе следует так научиться преподносить в своих произведениях новые идеи, чтобы вместо отрицания, связанного с непониманием, они своей простотой вызывали у людей интерес и желание сначала самостоятельно разобраться в их сути, а затем уже практически проводить их в своей жизни. При этом тебе самому нужно быть живым примером того, как эти новые идеи превращаются в дела простого дня, хотя бы у одного человека. Последствием этого будет очень широкое распространение нового, особенно если каждый, кто встанет в эту цепочку проводников, будет руководствоваться в первую очередь интересами общими, а уж только потом личными. Голос И. смолк, а я стоял и думал об услышанном и о том, как применить его к тому материалу, который скопился у меня уже в достаточном количестве с тем, чтобы можно было, обработав его, оформить в виде первой серии рассказов. Размышляя, я поджидал Зейхеда, чтобы просить его помочь мне в моей первой попытке наладить контакт с нашим слоном. Мой дорогой друг, по-видимому, предполагал подобное развитие событий, потому что вышел из шатра в сопровождении Анрама. Возможно, общение с Учителем обострило мою чувствительность и я, стоя к ним спиной, увидел, что они направляются ко мне. Развернувшись, я пошёл им навстречу. - Ты как будто почувствовал, что мы идём к тебе, - сказал Анрам, приблизившись, - Зейхед сказал мне, что ты хотел поближе познакомиться со слоном, который везёт вас. Я могу тебе помочь в этом, ведь мы с ним знаем друг друга уже очень давно. Так что, если ты готов, можем сделать это прямо сейчас. Я очень обрадовался предложенной поддержке, потому что помощь двух таких опытных людей, заранее обеспечивала успех задуманного. Пока мы шли, Анрам рассказал нам историю появления у них этого животного. Оказалось, что он был найден в джунглях ещё совсем маленьким и очень слабым слоненком. Человек, нашедший его, выкормил будущего гиганта буйволиным молоком и заботился о нём не хуже родной матери. Несколько месяцев потратил он на его спасение, хотя односельчане говорили ему, что животное слишком мало и вряд ли выживет. Этот человек не был погонщиком слонов и вообще род его деятельности никакого отношения к животным не имел. Тем не менее, его любовь и забота сотворили чудо. В селении всегда считали его странным потому, что он мог безстрашно уйти в джунгли на долгое время, даже тогда, когда в окрестностях замечали опасных хищников. Но он всегда возвращался целым и невредимым, принося с собой мешки набитые диковинными травами и кореньями. Его занятием был сбор различных плодов и растений, которые, после соответствующей обработки, он продавал торговцам, периодически посещавшим это селение. Никто не знал кем был и откуда пришёл этот человек. Но благодаря тому, что он, в своё время, успешно залечил вождю страшные раны оставленные нападением леопарда, ему было разрешено жить в селении, соблюдая правила установленные в этом племени. После того как слонёнок поправился и окреп, человек снова начал уходить в свои путешествия по джунглям и животное всегда сопровождало его. Шло время, и слонёнок превратился в молодого и очень крупного слона. Соплеменники с опаской относились к такому соседству, но терпели, потому, что с его появлением опасные дикие животные практически полностью перестали заходить на территорию селения. Однажды, после продолжительного отсутствия, слон прибежал в селение, громко трубя и показывая всем своим видом, что людям нужно следовать за ним. Но никто не решился пойти за возбуждённым животным, так как все очень испугались его и старались спрятаться как можно дальше. Громко трубящий и мечущийся по селению слон не смог увлечь за собой никого из людей, и через время убежал, оставив всех в недоумении. Прошло несколько дней и он появился, неся в хоботе изуродованное, мертвое тело своего хозяина. По состоянию тела можно было предположить, что человек разбился, сорвавшись с большой высоты. Животное уложило его перед входом в хижину, где он жил, и никого не подпускало к нему. Испытывая неудобства от соседства с раздражённым и неуправляемым гигантом, а также боясь возникновения болезней в связи с нахождения трупа в селении, вождь племени обратился с просьбой о помощи к племени Анрама, зная, что они очень ловко управляются со слонами. В то время самыми опытными в вопросах приручения и обучения слонов были отец и дядя Анрама. Именно их и отправили для усмирения животного. Собираясь, они вняли просьбам Анрама и взяли его с собой, учитывая то, что уже тогда ему очень хорошо удавалось ладить с этими гигантами. Кроме того, взрослые рассчитывали, что, во-первых, юноше будет проще найти общий язык с молодым слоном, и хотели предоставить ему шанс безплатно обзавестись собственным животным, во-вторых. С немалыми трудностями им удалось подступиться к животному и увести его с собой. Достаточно долго Анрам был погонщиком этого слона, обучая его и ухаживая за ним. Со временем, когда Анрам сам стал во главе семьи и занял место отца, которому было уже тяжело водить караваны слонов, он передал этого своего питомца племяннику, который и был с тех пор его погонщиком. - Теперь ты знаешь историю этого животного и сможешь точнее почувствовать его настроение и индивидуальные особенности, - закончил Анрам свой рассказ. - Слоны, Лёвушка, относятся к высокоорганизованным, по части сообразительности и обучаемости, и очень чувствительным, в эмоциональном плане, животным. Они имеют характер, и у них может меняться настроение даже от того, что человек, находящийся рядом, испытывает те или иные эмоции. Так что, тебе следует сейчас начать с того, что обратиться к слону на языке любви, которую излучает твоё сердце. Этот язык на подсознательном уровне понятен всему живому. Добавив эманации мира сердца, радости и безстрашия, ты обязательно достигнешь успеха и установишь ментальную связь с любым животным, независимо от его размеров и принадлежности к тому или иному виду, и оно с радостью будет общаться с тобой и помогать тебе, - закончил свои наставления Зейхед, когда мы подошли к дереву, ветки которого с удовольствием объедал наш слон. Животное обратило на нас внимание. Чуть поведя глазом, оно продолжало заниматься своим делом, пока мы не приблизились настолько, что до него осталось несколько метров. Тогда он повернулся в нашу сторону, и приветствовал Анрама, подняв вверх хобот и издав пронзительный крик. Возможно мне показалось, но я заметил, что глаза слона улыбались, а то, как нежно он касался рук Анрама своим хоботом, только подтвердило моё предположение о его радости от встречи со своим давним другом. При этом, я также испытал эманации радости исходящие от слона и они, несмотря на некоторые отличия, были очень сходны с теми, что излучают люди, радуясь чему-либо. Улыбка Зейхеда подтвердила правильность моих ощущений, а Анрам, поглаживая предусмотрительно подставленный слоном хобот одной рукой, вкладывал в него сочные фрукты другой. - Возьми эти фрукты, Лёвушка, и угости животное, - тихонько проговорил Зейхед, вкладывая мне в руку несколько плодов, захваченных со стола. Я делал всё так, как мне сказали друзья. Когда я практически вплотную подошёл к Анраму, он начал всячески проявлять своё расположение ко мне, демонстрируя животному наши дружеские отношения. Протянув вперёд фрукты, я послал слону мыслеобраз, подтверждающий моё дружественное отношение к нему и Анраму, наполнив его любовью, радостью, миром и безстрашием, как мне и рекомендовал Зейхед. Умное животное сразу же отреагировало на мой посыл, и я понял, что принят в число его друзей. Слон решил проявить своё расположение ко мне, предоставив возможность забраться на него и немного покататься по окрестностям. Пока всё это происходило, к нам подошёл племянник Анрама. Он наблюдал за происходящим, стоя чуть в сторонке, но когда я начал усаживаться на слона, быстро подошёл и начал что-то говорить Анраму на их диалекте. Слов я не понимал, да и слышал их очень слабо, но мысли молодого человека были для меня открыты, и мне стало понятно, что он беспокоится о моей безопасности, так как этот слон вообще мало кого подпускал к себе, а управлять собой позволял всего лишь нескольким погонщикам. Улыбаясь, Анрам успокаивал юношу, а я, расположившись на шее слона, уже неспешно следовал между деревьями. У меня возникло чувство, что между мной и слоном установились доверительные отношения, и они крепнут с каждой минутой проведённой вместе. Тогда я ещё не догадывался, насколько пригодиться эта завязавшаяся дружба уже в очень скором времени. По совету Анрама, немного покатавшись, я направил слона к заводи, в которой ему было устроено купание, доставившее животному много приятных минут. Время пролетело незаметно, и я с удивлением заметил, что солнце уже близится к закату.
star: Простившись со своим новым большим другом, я вместе с Зейхедом направился к нашим шатрам, а Анрам пошёл в стан соплеменников, который располагался невдалеке от места пребывания слонов. Неспешно двигаясь по достаточно широкой тропе, мы с Зейхедом говорили о нашем путешествии по джунглям, его особенностях и тех скрытых опасностях, которые подстерегают в них неопытного путешественника. Зейхед очень многое знал о природе вообще, и её особенностях в пустыне и джунглях. В этих местах он бывал неоднократно и его рассказ был очень интересным и поучительным для меня. Вскоре мы оказались у шатра, где находилась Алдаз. Из него нам навстречу вышел несколько утомлённый, но явно удовлетворённый результатами своих действий мистер Паркаттер. - Как замечательно, что я встретил вас, - воскликнул он, и тут же продолжил, - если это не нарушит ваших планов, я хотел бы просить Лёвушку побыть с Алдаз. Ей уже намного лучше, и весьма вероятно, что мы сможем уже завтра продолжить путешествие. Но для этого очень важно в точности выполнить все необходимые процедуры. Близнецы несколько утомились, ухаживая за Алдаз и Асталом. Но эти труды не прошли даром и благодаря их самоотверженности, момент, когда мы сможем продолжить путешествие, стал значительно ближе. Сейчас же им самим нужен отдых. Насколько я знаю, тебе приходилось помогать Учителю И. в подобных делах, и твоя сноровка была бы как нельзя кстати. Я выразил свою готовность делать всё, что потребуется и мистер Паркаттер, сказал, что позовёт меня сразу же, как только Ясса завершит проведение массажа девушке. Решив использовать имеющееся время на разбор бумаг, я отправился к себе. По дороге я узнал, что Наир увлеченно занимается с Такимурой гимнастикой, так что шатёр был в моём полном распоряжении. Мне показалось, что прошло совсем немного времени, но когда я услышал голос мистера Паркаттера, спрашивавшего разрешение войти, уже вечерело. Быстро сложив свои записи, я последовал за ним, и вскоре мы стояли у походной кровати, на которой лежала Алдаз. Девушка была ещё очень бледна, но на её губах уже играла улыбка. На небольшом раскладном столике в изголовье кровати стояли несколько мензурок с жидкостями разного цвета. Возле каждой из них лежала пипетка и платочек. Когда мы вошли, Накар только закончил вливать ей в рот розоватую жидкость. Он промыл пипетку, а затем очень подробно отчитался обо всех проделанных процедурах, и вышел из шатра, попрощавшись с нами. Алдаз хотела что-то сказать, но мистер Паркаттер жестом предупредил эту попытку. - В настоящий момент, Лёвушка, Алдаз нуждается в полнейшем покое, - начал он свой инструктаж, - даже уши у неё закрыты специальными шариками, чтобы обеспечить максимальный покой её нервной системе. Поэтому ни о каких разговорах и речи быть не может до тех пор, пока мы не увидим некоторые знаки, показывающие, что кризис миновал и дело пошло на поправку. Сейчас я дам ей капли, которые погрузят её в глубокий, оздоравливающий сон. Твоя задача заключается в том, чтобы в указанной последовательности вливать ей в уголок рта определённое количество капель из этих пузырьков и следить за тем, чтобы сон её был спокойным. Через несколько часов я приду сюда, и сменю тебя. - Вы и так уже сутки на ногах, - возразил я, - а мне ничего не стоит поухаживать за Алдаз до утра, так что если Ваш приход нужен для того, чтобы что-то изменить в лечении, он оправдан, а если в этом нет необходимости, то будет лучше, если Вы хорошенько выспитесь. В случае необходимости я найду способ позвать Вас. - Ну хорошо, Лёвушка, - согласился мистер Паркаттер, - пожалуй ты прав, но я всё-таки загляну через несколько часов, и если всё будет идти по плану, продолжу отдых. С этими словами он ловко влил в рот Алдаз немного розоватой жидкости и её глаза сомкнулись буквально через несколько минут. Проведя четкий и очень понятный инструктаж, мистер Паркаттер отправился отдыхать. Я же приступил к своим обязанностям сиделки. Алдаз спала спокойно. В точности выполняя все назначения мистера Паркаттера, в промежутках между действием, я, пользуясь методикой расслабления, которой меня научил Айоши, отдыхал. Среди ночи заглянул мистер Паркаттер и, убедившись, что всё идёт как надо, ушёл в свой шатёр. Когда забрезжили первые лучи солнца, все пузырьки были пусты, а Алдаз выглядела совершенно здоровой, спящей девушкой. - Ну как тут дела у нашей пациентки, - шёпотом поинтересовался, входя в шатёр, мистер Паркаттер. - Я конечно не доктор, но, по-моему, она чувствует себя значительно лучше, по крайней мере, сон её был спокоен всю ночь, а цвет лица к утру стал, на мой взгляд, свежим и здоровым,- так же шёпотом ответил я. - Возможно, тебе следует отдохнуть, Лёвушка, иди к себе, я побуду здесь. - Чувствую я себя абсолютно бодро, но если в моей помощи уже нет нужды, то с удовольствием прогуляюсь по окрестностям, - ответил я мистеру Паркаттеру и, приподняв полог, вышел из шатра. Гулять по утрам, в последнее время, стало для меня приятной привычкой, к которой я пристрастился в городе кайяйшенов. Тот заряд бодрости и энергии, который получаешь, давая лёгкую нагрузку телу, вдыхая полной грудью свежий утренний воздух и наблюдая пробуждающуюся природу, обеспечивает позитивный настрой и радостное восприятие мира на целый день. Это утро было чудесным. Падающие с уступа серебряные струи водопада, отражая первые солнечные лучи, создавали эффект переливающейся радуги. Шум воды и шелест листьев, располагали к созерцательному настроению. Щебетание птиц и жужжание насекомых вливались в эту симфонию жизни звонким аккордом. Всё вокруг двигалось, стремилось куда-то, выполняя грандиозный план Жизни, включающий в себя миллиарды составляющих в закономерной и последовательной цепочке действий и событий. Эта мысль в очередной раз открыла мне грандиозность замыслов и возможностей тех, кто не просто держит всё это многообразие в сфере своего внимания, но и мгновенно вносит коррективы в эти процессы при каждом изменении тех или иных их составляющих. Осознавая, что я имею представление лишь о ничтожно малой части того, чем заняты мои дорогие наставники и Учителя Венецианец, И., Али, не говоря уже о тех, учениками которых являются они сами, я с благоговением послал им всем и всему меня окружающему самый мощный поток Любви и Радости, на какой был способен. И тут же ощутил ответ в виде превосходящего по своему потенциалу, но комфортному для моего восприятия посыла тех же эманаций, что лишний раз подтвердило правильность утверждения «Ты получаешь то вдвойне, что посылаешь ты вовне». И ещё на моё плечо прилетела маленькая, очень ярко раскрашенная птичка и залилась звонкой трелью, провозглашая свою радость наступающему дню. - Доброе утро, - услышал я голос Анрама, подошедшего сзади. – Слышал, что сегодня мы можем двинуться дальше. - Утро действительно чудесное, - ответил я, пожимая протянутую мне руку, - что же касается продолжения путешествия, то это будет решать мистер Паркаттер в зависимости от того, в каком состоянии встретит это утро Алдаз. Мы медленно пошли по дорожке, разговаривая о предстоящем нам пути. Через некоторое время нас догнал Такимура и сказал, что мистер Паркаттер распорядился собираться в путь. Анрам тут же направился к стану погонщиков, а я пошёл с Айоши, который предложил мне до завтрака поупражняться вместе с Али в одном из видов восточной гимнастики, которую мы оба осваивали под его руководством. Это были очень увлекательные занятия. Не просто физические упражнения выполняли мы. Я каждый раз замечал, что в результате этих упражнений энергетические шары Али и Айоши несколько увеличивались в размерах и даже как-то уплотнялись, вращаясь более интенсивно, а иногда они даже приобретали иную, не характерную для них в обычных условиях окраску. Думаю, что со мной происходили подобные изменения, потому что после каждого такого занятия я чувствовал такую лёгкость, бодрость, ловкость и силу, что у меня создавалось впечатление, будто я не иду по земле, а скольжу над нею. Много позже, когда наше обучение подходило к концу, Такимура показал нам, как используя элементы этой гимнастики можно взаимодействуя с энергиями окружающего пространства, совершать невероятные, по понятиям человека несведущего, действия. Наш моцион завершился купанием в озерце у водопада и походным завтраком, после чего, лагерь был достаточно быстро свёрнут, и мы пустились в путь. Животные, выстроенные погонщиками в том порядке, который был определён в начале путешествия, неспешно двигались, плавно покачивая нас в клетях. Наир с интересом смотрел по сторонам, периодически задавая мне вопросы, на которые я не всегда мог ему ответить, имея весьма ограниченные познания в ботанике и зоологии, и он оставлял их для мистера Паркаттера, которого вопросами в области естествознания просто невозможно было поставить в тупик. Временами он дремал, поддавшись убаюкивающему ритму движения нашего слона, но в основном с большим вниманием слушал мои рассказы о тех местах, где мне довелось побывать и о тех людях, встречи с которыми произвели на меня особое впечатление. Так он узнал о Али, Флорентийце, мистере Уоми, моём брате и его жене, о капитане и князе, о Строгановых и Беате, о Хаве и многих других замечательных людях, с которыми меня сводила судьба за мою недолгую жизнь. Большая часть нашего путешествия была довольно однообразной. Состояние здоровья Алдаз и Астала постепенно улучшалось и задержек на привалах становилось всё меньше и меньше. Несколько недель каждый предыдущий день пути был похож на следующий, как братья близнецы. Единственное что менялось с определённой периодичностью это окружающая нас природа. И хотя это были не разительные перемены, но они вносили некоторое разнообразие в ставшую привычной для нас обстановку. Кое-где мы переправлялись через реки, но все они были довольно мелки и слоны просто переходили их вброд. Несколько раз наш путь пролегал по возвышенностям, где буйство природы было гораздо более скромным, чем в низинах. Однажды мы проходили мимо руин достаточно большого города, который теперь был полностью во власти джунглей. Мне стало интересно, почему же некогда процветавший город, а это явно подтверждала архитектура редких уцелевших зданий, пришёл в упадок. Как только я сконцентрировал своё внимание на одном из них, мне открылась удивительная картина. Чистые улицы, по которым к центральной площади шло множество хорошо одетых людей, многоголосый и шумный базар, где был предложен очень большой ассортимент товаров, включающий продукты питания, одежду, оружие и даже художественные произведения в виде картин, скульптур и поделок из драгоценных камней и металлов. Затем я увидел воителя, который с достаточно большим войском покидает пределы города под радостные выкрики провожающих их людей. Следующей была картина, на которой я увидел выбившегося из сил гонца, требующего от правителя города подкрепления для войска, понесшего большие потери при осаде другого города. Подмога ушла, а оставшиеся люди уже с трудом могли поддерживать порядок в городе и вскоре улицы заполнил мусор, торговля на базаре почти замерла. А потом появились вооруженные люди, которые напали на город, зная, что войско, охранявшее его ранее, отсутствует, и рассчитывавшие поживиться богатствами его жителей и правителей. Мне стало понятно, что алчность правителей этого города, их стремление к обладанию всё большими и большими материальными ценностями только ради их накопления, и привели к такому печальному исходу. Наира тоже заинтересовал этот город, и я рассказал ему обо всём, что открылось мне. Когда он спросил, откуда мне известно всё это, я ответил, что так нарисовала историю города моя фантазия. И лишь много позднее я узнал, что камни хранят в себе информацию обо всём, что происходит вокруг них и тогда мне открылась реальная история города, как проявление новых способностей моей психики воспринимать информацию, считывая её вибрационные характеристики в пространстве. В джунглях не было животных, которые могли бы воспрепятствовать продвижению слонов в любом направлении, куда бы им не вздумалось идти. Мы же в своих закрытых сетками клетях были недоступны даже мошкаре, которой, в некоторых заболоченных участках пути, было неимоверное количество. В этих местах я ещё раз получил подтверждение тому, что знание даёт возможность человеку справляться с любыми препятствиями. Когда в один из дней мы приблизились к тёмной туче, заполнившей всё пространство нижнего яруса джунглей, я сразу и не понял, чем она образована. Наши погонщики остановили слонов и, достав из своих сумок какую-то массу, хранившуюся в кожаных мешочках, стали натираться ею сами и натирать кожу своих животных в области глаз, рта и кончика хобота. Постоянным спутницам погонщиков - обезьянкам тоже досталась своя порция натирки. Пока они занимались этим делом, я сконцентрировал внимание на туче и сразу же отчётливо увидел своим новым зрением, что она состоит из неисчислимого множества мелких мошек, которые при внешнем хаотичном движении, преследовали свои определённые цели. - Плотно задёрните сетку и ни в коем случае не высовывайтесь из-под неё, - проговорил наш погонщик, взобравшись на шею слона. – Вон та туча, это масса мелких кровососущих мошек, которые стремятся найти живое существо, кожу которого они могут прокусить и добраться до его крови. Теперь мне стало понятно, для чего сетка на входе в наших клетях закрывалась таким хитроумным способом. С самого начала путешествия меня немного удивляла сложность этого процесса, и сосредоточенность погонщиков на нём. Каждый раз это приводило к довольно долгой задержке перед началом движения. Причина таких предосторожностей и щепетильность, с которой выполнялось это действие, была очевидна и находилась непосредственно перед нами. - А как же вы, ведь ваша кожа совершенно открыта, - спросил я нашего погонщика. Он показал мне мешочек, содержимым которого натирался только что и который ещё не успел уложить в свою сумку, и объяснил, что запах растения, из которого сделана мазь, отпугивает насекомых настолько сильно, что ему ничего не угрожает, но человек должен привыкать к ней постепенно, иначе на коже могут появиться нарывы. Они с детства пользуются такими мазями, чтобы уберечься от неприятностей, доставляемых всякими насекомыми, которых в джунглях великое множество, и потому привычны и к этой мази, и некоторым другим, отпугивающим змей и пауков. Удовлетворённый полученным ответом, я объяснил всё Наиру, который не совсем точно понимал наречие нашего погонщика. Как только все приготовления были окончены, караван двинулся дальше. Мы приближались к волнующейся массе насекомых достаточно быстро, но пока мы были на открытом для солнца участке, они не обращали на нас внимания. Связано это было с тем, что, как объяснил мне проводник, сферой обитания этих мошек были влажные, темные лощины возле болот, а солнечные лучи были губительны для них. Однако, стоило головному слону ступить в тень деревьев, как вся эта туча пришла в движение и устремилась нам навстречу. Было очень интересно наблюдать за тем, как идущие впереди животные вместе со своими седоками исчезали в тёмноте, которая смыкалась за каждым из них, как только они проходили определённую черту. Наконец подошла и наша очередь углубиться в эту живую мглу. Вокруг стало темно, как ночью. Было удивительно, как удавалось ориентироваться в этих условиях нашим проводникам. Возможно, им пришлось положиться на инстинкты животных, которые сами выбирали путь в таких необычных, по крайней мере для меня, условиях. Чтобы иметь представление о том, что происходит с нашим караваном в целом, я использовал возможности своего расширенного зрения, и с его помощью, несмотря на окружающий мрак, увидел, что вокруг каждого из погонщиков и сидящих на их плечах обезьянок, а так же вокруг тех участков тел слонов, которые были обработаны мазью, имеется свободное от мошкары пространство. Его границы все время изменялись, как бы колеблясь под дуновением ветерка. На самом деле многие сотни мошек пытались добраться через него к своим потенциальным жертвам, но пролетев не более четверти расстояния от его края, вынуждены были возвращаться на то расстояние, с которого начинали свою атаку. В конце концов, мы прошли заросли с этими мелкими, но смертоносными существами. Это предположение я сделал потому, что заметил трупы нескольких мелких зверьков, которые, попав во владения мошек, по-видимому, не сумели найти в себе силы покинуть их. В отличие от многих предыдущих, этот день оказался насыщенным событиями. Не успели мы с Наиром закончить обмен впечатлениями о встретившихся нам насекомых, как моё внимание привлекла картина, на которой человек в ужасе убегал от преследовавшего его огромного тигра. Я не сразу сообразил, что наблюдаю за этим своим расширенным зрением, но как только осознал это, сразу же понял, что если не предпринять каких либо действий, то юноше грозит верная гибель. Позже, при анализе событий в спокойной обстановке, мне открылась логическая последовательность всего происходившего. Тогда же, ситуация развивалась в считанные секунды, и скорость принимаемых решений и совершаемых действий, определила благоприятный исход происшествия. Кинув фразу погонщику, чтобы он ничего не делал, я отдал указание нашему слону бежать в нужном направлении, громко при этом трубя. Он выполнил всё в точности. Мысленно я сообщил Анраму, чтобы он остановил караван и не предпринимал никаких действий. Зейхеду же передал в виде мыслеобраза всё увиденное мной. Мы устремились навстречу бегущему человеку. В то же время, тигр замедлил свой бег, как я понял, услышав трубный крик слона и под влиянием воли Зейхеда. Человек же начал метаться из стороны в сторону, боясь быть раздавленным несущимся ему навстречу гигантом, так как шум ломающихся кустов и мелких деревьев, поднятый нами был весьма впечатляющим. Чтобы избежать необдуманных действий юноши, находящегося во власти страха, я передал ему мысль залезть на большое дерево, возле которого он оказался в тот момент. Это мне удалось в полной мере, так как я увидел, что он с необычайной ловкостью и очень быстро взобрался на достаточно высоко расположенную ветку. Ещё несколько минут, и тигр, развернувшись, убежал в джунгли, а я попросил погонщика убедить юношу спуститься вниз, объяснив, что никакая опасность ему уже не угрожает. Немного ошарашенный всем что случилось, погонщик выполнил мою просьбу, и после непродолжительных уговоров, молодой туземец таки спустился на землю, с опаской поглядывая на слона. Из его рассказа стало понятно, что он вместе со своими соплеменниками отправился выследить и убить тигра, который обосновался в окрестностях их селения и за короткий промежуток времени убил много человек из их племени. Он искали его несколько дней. В итоге, получилось так, что тигр напал первым, и отряд охотников разбежался. Спасаясь, юноша оказался далеко от тех мест, где ему обычно приходилось бывать. Сегодня продолжая искать путь домой и наткнувшись на тигра, того ли которого они выслеживали или другого, он был уверен, что пришёл его смертный час. Поэтому свой рассказ юноша закончил выражением нам благодарности за своё спасение и сожалением, что ничем кроме слов выразить он её не может. Он сказал, что по законам его племени, тот, кому спасли жизнь, должен либо что-то дать своему спасителю, либо обязан служить ему до тех пор, пока не сможет выразить свою благодарность в материальной форме. Считая своим спасителем нашего погонщика, туземец предложил стать его слугой до тех пор, пока они не доберутся до его дома, где он сможет полностью отдать свой долг. Наш погонщик был в явном замешательстве, потому что сам прекрасно понимал, что к спасению юного туземца никакого отношения не имел, но при этом совершенно не представлял, как объяснить ему это. Что бы разрешить сложившуюся ситуацию и не задерживать дольше весь караван, я сказал нашему погонщику, чтобы он принял предложение юноши и помог ему взобраться на слона. После того как туземец устроился за спиной погонщика мы направились к каравану. Как только мы присоединились к ожидавшим нас спутникам, я рассказал обо всём, что мне было известно, и предложил Зейхеду и Анраму определиться с планом дальнейших действий. Поговорив с туземцем, Анрам сказал, что знает, где расположено селение юноши, когда же он объяснил это Зейхеду, оказалось, что и ему известно это племя. После непродолжительного совещания было принято решение отклониться от курса и заехать в это селение, чтобы помочь людям, оказавшимся в сложной ситуации. Ещё до того, как нам стали видны крыши хижин в поселении туземцев, родом из которого был спасённый нами юноша, я ощутил мощную волну эманации страха, исходящую из места, к которому мы следовали. Спускались сумерки, когда первое животное из нашего каравана вошло в него. Навстречу нам вышли несколько вооруженных луками и копьями мужчин. Остальные жители прятались в хижинах и за ними. Туземец, так и ехавший всё это время за спиной нашего погонщика, громко выкрикнул несколько слов, чтобы успокоить своих соплеменников. Услышав его, мужчины, встречавшие нас, стали чуть менее напряжёнными, но сохраняли свою настороженность до тех пор, пока слоны не расположились в определённом порядке у крайних хижин, а мы все не спустились на землю. Оказалось, что вождь племени и ещё несколько туземцев знакомы с Зейхедом. Поэтому, после завершения церемонии приветствия, их лица смягчились, и они успокоились, убедившись в том, что мы к ним настроены дружественно. Когда же они узнали, что целью нашего визита является решение их проблемы, то не стали скрывать свою радость по этому поводу и начали исполнять очень своеобразный танец. Тут же из хижин и ближайшего подлеска появились остальные члены племени и в определённой последовательности стали присоединяться к своим вожакам. Откуда-то взялись барабаны и мы стали свидетелями весьма необычного и довольно продолжительного действа, в котором замысловатые телодвижения сопровождались резкими, громкими выкриками и завываниями туземцев. Когда танец завершился, Зейхед позвал мистера Паркаттера, Али и меня, чтобы вести переговоры с вождём, шаманом и старейшинами племени. Анраму мы предоставили возможность выполнить все необходимые действия касательно наших животных и разбить лагерь в соответствии с заведенным у нас порядком. Мы были приглашены в хижину вождя. Она выделялась своими размерами среди остальных строений, была округлой формы и располагалась в центре селения. Перед ней имелось достаточно обширное открытое пространство с большим кострищем посередине. Войдя вовнутрь, мы увидели горящий очаг в её центре. В потолке над этим местом было сделано отверстие. В левой части, отгороженной чем-то наподобие ширмы из бамбуковых стеблей, находились женщины и дети, которые сразу же поспешили выйти на улицу, как только мы заняли свои места на разложенных вокруг костра циновках. Мы разместились полукругом спиной ко входу. Вождь, шаман и старейшины сели напротив. Вождь заговорил низким, гортанным голосом. Он поведал нам обо всех неприятностях, которые происходили с их племенем в последнее время. - Постарайся воспринять всё, о чём будут говорить туземцы в виде образов, это пригодиться тебе, - услышал я голос Венецианца. Я сконцентрировался так, как научился это делать в последнее время, и перед моим внутренним взором стали появляться картинки, иллюстрировавшие всё, о чём говорил туземец. То, что я увидел, доставило мне очень мало удовольствия. Обычаи этого племени оказались очень жестокими, и отношение к ближнему, в некоторых случаях, трудно было даже назвать человеческим. Кроме того, мне открылись малопривлекательные сцены нападения тигра на людей и следовавшие за ним смерти туземцев. Я прекрасно понимал, что всё происходившее было следствием их собственной жестокости, но наблюдать кровавые картины мне было весьма неприятно. И хотя внешне я не выражал свои ощущения ни единым проявлением каких бы то ни было чувств или жестов, когда повествование вождя подошло к концу, я очень обрадовался этому, так как моё внутреннее напряжение было довольно высоким, что вызывало определённый дискомфорт. - И вот теперь Духи леса очень сильно разгневались на нас за то, что мы приносили им мало жертв, - закончил он, наконец, свой рассказ, - они послали страшного демона в облике тигра, который убивает наших охотников, женщин и детей. Мы уже принесли жертвы Духам, но они не вняли нашим просьбам. Из группы охотников, ушедших чтобы убить тигра, вернулся только тот, которого спасли вы, а иначе и он бы погиб. Только если среди вас есть великий шаман, ему может быть удастся умилостивить Духов леса и они заберут демона. - С чего вы взяли, что тигр, нападающий на ваших людей, является демоном, и что его послали Духи леса, и почему ты говоришь о женщинах и детях, если до сих пор его жертвами были только мужчины-охотники - спросил Зейхед, как только вождь закончил свою речь. Ничуть не смутившись тем, что его уличили во лжи, вождь ответил, проигнорировав вторую часть вопроса: - Об этом шаману поведали сами Духи леса. - И что же Духи леса хотят, за то чтобы всё это прекратилось, - снова задал вопрос Зейхед. - Они не сказали, ибо очень разгневаны из-за того, что мы приносили им мало жертв, - ответил вождь. -А если я напомню вам, как в ваше селение зашёл путник, который говорил вам о том, что если вы не прекратите так жестоко относиться к своим женщинам и детям, то ваше племя исчезнет с лица Земли. Он советовал вам заниматься не только охотой, но и сбором полезных растений и изготовлением вещей из бамбука и дерева. Он предлагал вам установить мирные, дружеские отношения с соседними племенами, отдавать своих дочерей замуж за мужчин этих племён и брать женщин из них себе в жёны. Он объяснял вам, что не жестокость есть признак храбрости и не запугиванием других следует добиваться уважения и авторитета. И как вы отнеслись ко всему, что он говорил вам. Вы решили подвергнуть его пыткам, чтобы доказать свою правоту. И что у вас получилось? Вы не смогли даже приблизиться к нему. Он ушёл так же свободно, как и пришёл. А на вас обрушились болезни, голод от того, что появились хищники, лишавшие вас добычи и начавшие охотиться на вас. Именно своей злобой и агрессивностью навлекли вы на себя все эти беды последнего времени. Они сменяют одна другую и ведут к вымиранию вашего племени. И если вы не внемлите сказанному вам, так и произойдёт в ближайшее время. Мы пришли сюда не для того, чтобы восстановить привычный для вас образ жизни. Всех женщин, детей и мужчин, которые захотят, мы проводим в одно из соседних селений, где их примут как своих, предоставят кров, пищу и дадут возможность по мере своих сил и возможностей включиться в жизнь того племени. Вы, если захотите, можете тоже следовать с нами, но только не как вождь, шаман и старейшины, а как обычные члены племени, обязанные трудиться наравне с остальными. Если, вы примете советы того человека, то можете остаться и здесь, изменив свою жизнь. Мы сделаем так, что тигр уйдёт из этих мест и у вас появиться возможность делать это в спокойных условиях. Но если вы продолжите жить по-старому, все эти обстоятельства вернуться к вам и не как чья-то злая воля, а лишь как ответ на ваш собственный призыв. И тогда уже никто не сможет спасти вас, ибо вы сами переступите ту черту, за которой помощь уже невозможна. Всё что сказано вам, я повторю вашим соплеменникам, и каждый из них сделает свой выбор добровольно. Эта ночь пройдёт спокойно. Никакой опасный хищник не потревожит селение. Завтра утром мы уйдём в джунгли и прогоним тигра, а днём двинемся дальше. К этому времени все должны определиться со своим решением.
полная версия страницы